Тверская епархия. Избрание местоблюстителя Патриаршего престола
И Указ №362
- И здесь мы подходим к так называемому «Завещанию патриарха Тихона»…
Правильно. Имеется в виду «Завещательное распоряжение святейшего патриарха Тихона, на случай своей кончины, о преемстве высшей церковной власти» от 25.12.1924 (07.01.1925), согласно которому указывался основной и первый кандидат на должность временного местоблюстителя патриаршего престола – наиболее уважаемый в Российской Церкви пастырь-исповедник, митрополит Казанский Кирилл (Смирнов) и два дополнительных кандидата – митрополиты Ярославский Агафангел (Преображенский) и Крутицкий Пётр (Полянский). Так как два первых кандидата – митрополиты Кирилл и Агафангел – были арестованы и не смогли вступить в права, то местоблюстителем стал третий кандидат – митрополит Пётр…
- …Который тоже в свою очередь оставил завещание, и им назначил Сергия Страгородского своим заместителем, по которому Сергий законно возглавил Российскую Церковь, когда Пётр был арестован!
Не спеши. Давай разберемся сначала с количеством завещаний, а потом – и с их законностью. Во-первых, митрополит Пётр оставил два «завещания»: первым, от 22 ноября 1925 года, он подтвердил, что, «согласно воле почившего патриарха», местоблюстителями после него должны стать Кирилл или Агафангел. Другим – от 23 ноября (6 декабря) 1925 года – он назначил тех, кто временно должен исполнять его обязанности в случае невозможности исполнения им обязанностей местоблюстителя, – и вот среди них первым значится Сергий. То есть он не назначал Сергия «заместителем». Эта должность – «заместитель местоблюстителя патриаршего престола» – вообще отсутствует в каких-либо документах, даже в самом «завещательном распоряжении» митрополита Петра от 23 ноября (6 декабря) 1925 г. Её Сергий придумал и присвоил себе сам. И, в-третьих, тебя ничто не смущает во всей этой истории с завещаниями?
Ну, смущает, если честно… Мне непонятно, как можно передавать власть в Церкви по завещанию? Ведь патриарший престол – это всё-таки не царский трон, чтобы его кому-то завещать, пусть даже и временно…
Ты совершенно верно уловил суть. С точки зрения канонов, конечно, это неправильно. 76-е правило св. Апостолов и 23-е правило Антиохийского Собора прямо запрещают передавать кафедры по наследственному завещанию и объявляют такие передачи недействительными.
Более того, согласно определению Поместного Собора 1917–18 гг. от 28 июля /10 августа 1918 года «О Местоблюстителе Патриаршего Престола», местоблюститель должен не назначаться патриархом, а избираться Священным Синодом и Высшим Церковным Советом и только на семь месяцев – срок организации созыва Поместного Собора.
Выходит, завещание патриарха о назначении местоблюстителей – полностью антиканонично? Но на чем-то он должен был основываться!
Было еще одно соборное определение от 25.01.1918, принятое по предложению 36-ти членов Собора, которое давало патриарху право в чрезвычайных обстоятельствах назначить себе местоблюстителя. Это право было дано в виде исключения, то есть в порядке икономии и именно для чрезвычайных обстоятельств – в случае прекращения функционирования всех других высших церковных органов. Однако следует учесть следующие моменты: это право, хотя оно и дано было Поместным Собором и предусмотрено для чрезвычайных обстоятельств, – все-таки нарушает каноническую норму о недопустимости назначения преемников по завещанию, а также основное соборное определение о порядке избрания местоблюстителя. Это значит, что назначенные в силу этого чрезвычайного права местоблюстители должны иметь довольно-таки условный статус – в виде чисто символических представителей, и никакой реальной властью они располагать не могут.
- А что говорится в определении Поместного Собора о правах местоблюстителей?
Самое интересное, что местоблюстители, даже если они избраны в соответствии с нормальной процедурой, не располагают практически никакими реальными управленческими правами! Фактически их значение сводится к тому, чтобы председательствовать в Синоде и Совете, представительствовать от имени Церкви в сношениях с другими автокефальными Церквями, обращаться к Российской Церкви с учительными и пастырскими посланиями и управлять делами патриаршей области (московской епархии) и иметь попечение о замещении вдовствующих кафедр. Ну и, конечно, прилагать усилия к созыву Поместного Собора. Но это если местоблюститель избран. А если назначен на сомнительном каноническом основании, по икономии?
Тогда у него прав еще меньше, чем у избранного… Или, по крайней мере, он должен даже с имеющимися, в основном представительскими и символическими, правами обращаться крайне осторожно, чтобы не спровоцировать раскол.
Совершенно верно. Но это если говорить о местоблюстителе. Тут можно хотя бы сказать, что патриарху Тихону, по икономии, в обход канонов и установленного порядка избрания, ради сложившихся чрезвычайных обстоятельств, было дано Собором такое вот право – единолично назначить местоблюстителя (с очень скромными полномочиями). Но это право было дано только патриарху Тихону ! И сам патриарх Тихон это прекрасно понимал. Поэтому и он нигде не писал и не говорил, что это право передает кому-то еще.
Ты хочешь сказать, что завещания уже самого местоблюстителя митрополита Петра о передаче кому-то прав по управлению церковными делами вообще не имели никакого основания ни в канонах, ни в решениях Поместного Собора?
Да. Нигде ни в каких соборных или патриарших актах мы не найдем такого права – о передачи своей власти и прав – для самого местоблюстителя. Так же понимали это дело и новомученики, вот, например, что пишет священномученик Кирилл Казанский:
«Сохранение надлежащего порядка в церковном управлении со смерти Святейшего Патриарха Тихона и до созыва законного Церковного Собора обеспечивалось завещанием Святейшего Патриарха, оставленного им в силу особого, ему только данного и никому не передаваемого права назначить себе заместителя».
И такого установления в принципе быть не может, так как тогда то, что было единичным исключением, допущенным соборным решением Церкви для патриарха, становится правилом и обычаем. А мы с тобой, когда беседовали об экуменизме, уже говорили о том, что икономия – исключение из правил – не может сама становиться правилом, разрушающим церковное устроение. Ведь порядок передачи кафедр и связанной с ними власти в Церкви по завещанию полностью разрушает соборное устроение Церкви как Тела Христова, подменяя апостольский и соборно-иерархический строй каким-то монархо-династическим!
- Как же тогда относиться к завещанию митрополита Петра о назначении Сергия?
Относиться так, как относились к нему новомученики, да и все епископы: Сергий просто представляет персону местоблюстителя и следит за делопроизводством в его канцелярии, но никаких самостоятельных властных прав на управление церковными делами не имеет.
В том же письме священномученик Кирилл пишет: «При замедлении дела с выбором патриарха местоблюститель остается на своем посту до смерти, или собственного добровольного от него отречения, или устранения по церковному суду. Он не правомочен назначить себе заместителя с правом, тожественным его местоблюстительским правам. У него может быть только временный заместитель для текущих дел, действующий по его указаниям».
То есть заместитель просто должен поддерживать существующий порядок, ни во что не вмешиваясь, быть «сторожем» установившегося течения дел и техническим секретарем, – а вовсе никаким не самостоятельным главой Церкви, «священноначалием», издающим самостоятельные указы и в нарушение церковных канонов, и с превышением прав не только местоблюстителя, но даже и патриарха!
Ты говоришь, что местоблюститель должен просто поддерживать существующий порядок и ни во что не вмешиваться… Но как же тогда поддерживать порядок в Церкви, если нет никаких реальных высших органов церковной власти? Ведь получается замкнутый круг – полномочия Синода и Высшего Церковного Совета истекли, патриарха уже нет, Собор большевики собрать не позволяют, местоблюстители арестованы, заместитель местоблюстителя Сергий имеет только символические полномочия…
Это замкнутый круг только в пределах «административной модели» церковного устройства, о которой я не устаю повторять и которая, увы, сидела в головах и в привычках у большинства епископов-выходцев синодальной системы.
Здесь надо сказать о нескольких вещах. Во-первых, канонические правила Православной Церкви вовсе не требуют, чтобы во главе национальной поместной Церкви в обязательном порядке стояли какие-либо «высшие органы», в виде патриарха, Синода, ВЦУ, местоблюстителя или какой-либо иной структуры – даже Поместного Собора. Как я уже тебе говорил, 34-е апостольское правило относилось изначально к поместным церковным организациям другого рода – митрополичьим округам. Однако епископы не очень понимали этот момент, хотя он был даже закреплен соответствующим церковным документом.
- Что же это за документ?
Это знаменитый так называемый «Указ патриарха Тихона №362» от 7/20 ноября 1920 г. Прежде всего, хотя этот документ и был разослан патриархом, – это отнюдь не единоличный его указ, а Постановление, принятое на совместном заседании Священного Синода и Высшего Церковного Совета. То есть это соборный документ.
- И о чем он говорит?
О том, что если по каким-то причинам деятельность высших органов церковного управления во главе с патриархом прекратится или связь епархий с ними прервется, – то епархии целиком переходят на самостоятельное управление, соорганизуясь, по возможности, с находящимися по соседству епархиями (то есть образуя митрополичьи округа) или решая дела полностью самостоятельно, вплоть до учреждения новых самоуправляющихся епархий, приходов и собраний верующих по домам, смотря по обстоятельствам.
Иными словами, в чрезвычайных обстоятельствах епархии могут вести себя как самостоятельные поместные церковные общины, как будто над ними нет никакого высшего церковного органа?
Именно так. Более того, этот указ уже применялся, когда обновленцы организовали свое самозваное ВЦУ. Тогда назначенный патриархом местоблюститель митрополит Агафангел разослал послание, в котором призвал все епархии, не желающие признавать обновленцев, руководствоваться этим указом и устраивать дела самостоятельно.
- Но ведь это означает призыв к полной децентрализации церковного управления!
Совершенно верно! По сути дела, этот указ призывает жить в условиях гонений по образцу жизни Церкви первых трех веков, когда не было никаких централизованных патриархатов и элементарной церковной единицей была поместная община-парикия. В условиях непрекращающихся преследований епархии и переходили на такой режим жизни, постепенно приобретая опыт самостоятельного решения проблем. Более того, этот указ восстанавливал изначальный смысл 34-го апостольского правила об организации митрополичьих округов. Но это все было еще в зачатке, лишь медленно нарождалось, а вот административная психология была очень сильна. И она требовала наличия если не полновластного, то хотя бы символического возглавления. И именно в рамках такого символического возглавления Собор и утверждает права местоблюстителя, а заодно разрешает патриарху в чрезвычайных обстоятельствах назначить себе местоблюстителя.
Беседа 11. О сергианстве.
2017-й год отмечен целым рядом знаковых юбилейных дат. В их числе исторические, культурные, литературные события, не только прогрессивные, но и противоречивые, а иногда и печальные.
2017-й – год 100-летия Февральской и Октябрьской революций в России, потрясших и кардинально изменивших жизнь страны, год 80-летия политических репрессий, унесших миллионы жизней ни в чём не повинных людей. В этой связи показательна судьба Священномученика Петра, Митрополита Крутицкого, местоблюстителя патриаршего престола, имя которого связано и с нашим городом.
Пётр Фёдорович Полянский родился в июне 1862 года в семье приходского священника Воронежской епархии. Он по первому разряду закончил полный курс Воронежской Духовной Семинарии, вскоре стал студентом Московской Духовной Академии, которую закончил со степенью кандидата богословия. Молодой человек был оставлен при Академии помощником инспектора, одновременно безвозмездно преподавал Закон Божий в частном женском училище, находил время для научных занятий, работал над магистерской диссертацией. Блестящие административные способности Петра Полянского в полной мере проявились в церковном и педагогическом служении.
За выдающиеся успехи на этом поприще он в 1916 году был удостоен ордена Святого Владимира.
В 1917 году Россия и Русская Православная Церковь ступили на путь тяжелейших испытаний. Большевиками был издан Декрет об отделении Церкви от государства, который лишал её прав юридического лица, предусматривал конфискацию всего церковного имущества, прекращение финансирования из казны всех церковных учреждений, в том числе и Учебного Комитета при Священном Синоде в Петербурге, где служил Пётр Фёдорович.
В 1920 году Патриарх Московский и всея России Тихон предложил Полянскому принять постриг, священство и епископство и стать помощником в делах церковного управления. К этому времени Церковь переживала кровавые гонения: были замучены тысячи священнослужителей и более десятка архиереев. 58-летний Пётр Полянский, принимая решение сказал родным: «…Если я откажусь, то буду предателем Церкви, но когда соглашусь…, я подпишу сам себе смертный приговор».
Сразу после хиротонии епископ Пётр был арестован и сослан в Великий Устюг. Возвратившись после ссылки в Москву, он стал ближайшим помощником Патриарха, был возведён в сан архиепископа, потом – митрополита Крутицкого.
Незадолго до своей кончины Первосвятитель Тихон составил Завещание, в котором, кроме Митрополитов Кирилла и Агафангела, назвал своим преемником и Митрополита Крутицкого Петра. Патриаршим Местоблюстителем он стал в 1925 году, поскольку Митрополиты Кирилл и Агафангел находились в ссылке.
Приняв на себя бремя высшей церковной власти, выбирая линию взаимоотношений с государством, Местоблюститель твёрдо отстаивал Православие, был лоялен к новой власти, не роняя достоинства Церкви. Он также помогал многим заключённым и сосланным священнослужителям, лично отправляя им деньги.
В декларации, адресованной Совнаркому СССР, составленной митрополитом Петром, содержатся смелые просьбы о «прекращении административного давления на Православную Церковь», обеспечении «всем верующим полной свободы религиозного самоопределения», о «более гуманном отношении к духовным лицам, находящимся в тюрьмах и отправляемым в ссылку». Конечно, такая деятельность вызывала недовольство, и в ГПУ был разработан план по устранению митрополита Крутицкого.
В декабре 1925 года его вновь арестовали. Для Митропоита Петра началась череда мучительных допросов и истязаний в заточении. Его обвиняли в контрреволюционной деятельности. Патриарший Местоблюститель держался достойно, принципиально отстаивая свою точку зрения по поводу отношения Церкви к социальной революции, которая по его мнению «строится на крови и братоубийстве, чего Церковь принять не может». Он даже пытался в записке к начальнику ОГПУ, осуществлявшему антицерковные акции, объяснить свою позицию, но не был ни услышан, ни понят.
Вскоре его перевели в Суздальский политизолятор, содержали в одиночной камере в полной изоляции от внешнего мира и отсутствии известий о положении Церкви. В ноябре 1926 года Митрополита Петра приговорили к трём годам ссылки и этапировали в Тобольск. Местом ссылки было назначено село Абалак, куда его доставили в феврале 1927 года с распоряжением поселиться в закрытом монастыре. Около двух месяцев узник жил относительно спокойно, но в апреле был вновь арестован и водворён в Тобольскую тюрьму. Участь главы РПЦ решил ВЦИК, по постановлению которого его сослали за Полярный круг, на берег Обской губы в посёлок Хэ. Тяжело больной, лишённый медицинской помощи, он был обречён.
Ссылка должна была завершиться к концу 1928 года, но постановлением Особого совещания ОГПУ её срок был продлён ещё на два года. Здоровье Петра Фёдоровича ухудшалось, он с трудом переносил суровый северный климат, особенно зимой в условиях полярной ночи. Кроме того, владыка тревожился о судьбе Церкви, гонения на которую не прекращались.
А между тем продолжался тернистый путь его страданий.
Срок ссылки заканчивался, но в августе 1930 года митрополит в очередной раз арестован и направлен сначала в Тобольскую, а потом в Екатеринбургскую тюрьму. Против него возбуждено новое дело по обвинению в «пораженческой агитации и необходимости борьбы с советской властью», что было явной клеветой.
После предъявленного обвинения митрополит Пётр виновным себя не признал. Почти год он находился в одиночном заключении в Екатеринбурге – без передач, свиданий, медицинской помощи, почти без прогулок. После
каждого приёма пищи его мучили боли, ночами – приступы астмы, часто случались обмороки.
На одном из допросов владыке было сделано циничное предложение стать осведомителем. В случае отказа угрожали новым сроком заключения. Он с негодованием отверг предложение, но спустя несколько дней местоблюстителя парализовало: отнялись правая рука и нога. В течение девяти месяцев его не выпускали из одиночки. Митрополит просил облегчить условия содержания. «Я настолько изнурён, что затрудняюсь двигаться, стоять и даже говорить», – писал он Менжинскому, просил освободить из заключения, чтобы «основательно заняться лечением». Всё было тщетно.
В июле 1931 года ОСО ОГПУ постановило: «Полянского-Крутицкого Петра Фёдоровича заключить в концлагерь сроком на пять лет». А в администрацию тюрьмы была направлена служебная записка с просьбой осужденного к заключению в лагерь «содержать под стражей во внутреннем изоляторе».
В тюремном изоляторе священномученик тяжело страдал, обращался к палачам с заявлениями об облегчении своей участи, просил, согласно постановления, отправить в концлагерь.
В 1933 году условия содержания Петра Полянского были ещё более ужесточены.
Его старались заставить отказаться от Местоблюстительства, но дух владыки был крепок, а убеждения и вера непоколебимы.
Шли годы, условия заточения становились более страшными. Священномученика Петра перевели в Верхнеуральскую тюрьму особого назначения, вместо имени обозначив № 114. Содержали в условиях строжайшей изоляции, не давая возможности встречаться с другими узниками.
Срок его заключения заканчивался в июле 1936 года. Но за две недели до его окончания был вынесен приговор о продлении заключения митрополита Петра ещё на три года, о чём ему было объявлено.
В конце 1936 года в Патриархию направили сведения о кончине Местоблюстителя, по всей вероятности, не находя более средств воздействия на него в плане склонения к отказу от звания. Но он был ещё жив! Летом 1937 года Сталин распорядился расстрелять всех находившихся в тюрьмах и лагерях исповедников в течение четырёх месяцев. Следуя приказу, администрация Верхнеуральской тюрьмы составила обвинение против митрополита Петра в «клевете на существующий строй и органы НКВД».
2 октября 1937 года Челябинская тройка НКВД приговорила Патриаршего Местоблюстителя к расстрелу. 10 октября в 4 часа дня приговор приведён в исполнение. Великий подвиг увенчался пролитием мученической крови за Русскую Православную Церковь. Место погребения митрополита Петра точно не известно.
Однако, у местного краеведа Василия Ашиткова есть интересная версия: как рассказывала его бабушка, останки «высокого Московского
священнослужителя» покоятся на старинном Верхнеуральском кладбище, неподалёку от восстанавливаемой церкви, под лиственницей, на стволе которой вырезан памятный опознавательный знак в виде креста. Имея в виду заточение митрополита Крутицкого в Верхнеуральской тюрьме, краевед размышляет, может быть это захоронение священномученика… Очень хотелось бы в это верить, но нужны конкретные доказательства.
С момента гибели Митрополита Крутицкого минуло 80 лет, и все эти годы Русская Православная Церковь чтит память святителя Петра (Полянского) – своего верного служителя, подвижника, защитника, который не предал её даже в обмен на жизнь и свободу.
В феврале 1997 года Архиерейским Собором Местоблюститель патриаршего престола митрополит Пётр Крутицкий (Полянский) причислен к лику святых. В 2003 году в Магнитогорске на аллее к Свято-Вознесенскому собору в его память воздвигнут крест.
В 2013 году именем священномученика Петра, митрополита Крутицкого назван епархиальный духовно-просветительский центр при соборе.
Он является небесным покровителем, созданной в 2012 году Магнитогорской епархии.
Людмила КУЛАКОВА (с использованием специальных материалов)
10 октября в 9 часов утра в Свято-Никольском соборе состоится традиционное соборное богослужение в память о Митрополите Петре Крутицком. Его возглавит Владыка, Епископ Магнитогорский и Верхнеуральский, Иннокентий.
Как рассказал настоятель храма иерей отец Сергий (Баклицкий), память небесного покровителя епархии, которой нынче исполнилось пять лет, почтят не только наши прихожане, но и верующие из Магнитогорска. Они приедут на специально предоставленных автобусах.
После службы всем предложат подкрепиться кашей, на территории храма развернут полевую кухню, установят столы.
Возлюбленные во Христе Преосвященные архипастыри, всечестные отцы, боголюбивые иноки и инокини, братья и сестры!
«Днесь благодать Святаго Духа нас собра». Водимые Самим Господом, мы — иерархи, пастыри, монашествующие, миряне — прибыли сюда из многих стран и регионов, чтобы принять решения, которые во многом определят пути Русского Православия в XXI веке. Нам предстоит избрать шестнадцатого Патриарха Московского и всея Руси. Нам надлежит дать оценку последних восемнадцати с лишним лет, ставших временем Второго Крещения Руси. Мы призваны поразмыслить и о том, какой должна быть наша Церковь в ближайшем будущем.
Полагая начало соборным дискуссиям и решениям, будем хранить в сердцах наших слова святого апостола Павла: «Братия мои возлюбленные, будьте тверды, непоколебимы, всегда преуспевайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом » (1 Кор. 15, 58). По слову святителя Патриарха Тихона, «приступим к церковному строительству без злобы и лукавства, как соработники Божии. При этом каждый пусть смотрит, из чего он строит. Если строить будем из материала крепкого, то и строение будет крепкое и прочное, а если строить будем из материала хрупкого, то и дела наши будут непрочны. Будем строить на твердом основании, еже есть Христос, на основании этой святой книги — Святого Евангелия, на основании апостольских, соборных и святоотеческих правил и церковных преданий, а не на своем измышлении».
Совсем недавно мы совершили сорокадневное поминовение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Молились мы и сегодня о упокоении его души в Небесных обителях, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная». На настоящем Соборе мы будем вспоминать многие и многие дела, свершенные за годы церковного возрождения. И эти дела неразрывно и навеки будут связаны в истории с именем почившего Первосвятителя. Они совершались по его благословению, а в значительной мере — благодаря его его мирному духу и мудрости, его каждодневной заботе о Церкви. И сегодня мы можем сказать о Святейшем Патриархе Алексии апостольскими словами: подвигом добрым он подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится ему венец правды, который даст ему Господь, праведный Судия, в день оный (см. Евр. 4, 7-8). Великая и вечная благодарность Святейшему Патриарху за все, что сделал он для народа Божия, для его духовного возрождения!
Через все годы своего архипастырского и Первосвятительского служения он пронес попечение о единстве Церкви. В трудное время он защищал Церковь от грозных волн штормившего житейского моря. В новейший же период истории, когда в церковную среду пытались внести раскол по национальному и политическому признаку, когда оживились силы, стремившиеся превратить разномыслия в распри, — Святейший Патриарх делал все, чтобы Тело Христово, в котором необходимы разные члены, жило как единый организм. Уже в своей интронизационной речи в 1990 году он сказал: "Много вопросов встает сегодня перед Церковью, перед обществом и перед каждым из нас. И в их решении нужен соборный разум, нужно совместное решение и обсуждение их. <...> Мы должны служить примиряющей силой, объединяющей силой. <...> Мы должны сделать все, чтобы способствовать укреплению единства Святой Православной Церкви".
Служение примирения и объединения почивший Первосвятитель пронес до конца своего Патриаршего поприща. Церковному единству был посвящен состоявшийся в прошлом году Архиерейский Собор. Слово, сказанное на нем Святейшим Патриархом Алексием, и соборные решения, принятые под его руководством, стали духовным завещанием Первосвятителя. И пусть лучшей данью его памяти, почитаемой верующим народом, будет твердое хранение нашего единства.
Всечестные участники Собора! Минувшие восемнадцать лет стали для миллионов людей, живущих на пространстве от Белого моря до Черного и от Калининграда до Тихого океана, временем приобщения к неизменным истинам Христова Евангелия, временем возвращения к подлинным духовным и культурным традициям своих народов. Все большее число верующих приобщается к таинственной и духовной жизни Церкви, совершается духовное просвещение миллионов людей, ширится свидетельство внешнему миру о Православии.
Средоточием жизни Церкви Христовой являются святые Таинства. Участвуя в них, человек вступает в самое тесное общение с Господом, духовно обновляя собственное естество. И этот дар, эту преображенную жизнь Церковь предлагает всем «ближним и дальним», созидая храмы, где присутствует Божия благодать, и выходя из них навстречу людям, к чему многократно призывал Святейший Патриарх Алексий.
Как нам хорошо известно, на пространстве Святой Руси за последние годы воздвигнуто множество монастырей, храмов, часовен. Дома Божии продолжают созидаться и доныне, что говорит о еще неутоленной духовной жажде народа. Для того, чтобы представить себе масштабы количественных изменений, необходимо привести данные о состоянии церковной жизни, опубликованные в связи с Поместным Собором 1988 года. Тогда в Русской Церкви было 76 епархий и 74 архиерея, 6 893 прихода, 6 674 священника и 723 диакона, 22 монастыря с 1 190 монашествующими, 2 духовные академии и 3 семинарии. Сейчас мы видим принципиально иную ситуацию. По состоянию на конец 2008 года в Русской Православной Церкви — 157 епархий; 203 архиерея, из них 149 правящих и 54 викарных; кроме того, 14 архиереев пребывают на покое. Русская Православная Церковь имеет 29 263 прихода. Общее количество духовенства — 30 670 человек, из них священников — 27 216, диаконов — 3 454. Особенно показательна ситуация в Москве, для которой Предстоятель Церкви является правящим архиереем. Количество действующих храмов в столице увеличилось в 22 раза (40/872). До 1990 года был один монастырь, сейчас — 8; существует также 16 монастырских подворий. В черте города действуют 3 семинарии и 2 православных вуза (раньше не было ни одного церковного учебного заведения). Знамением духовного возрождения Русской Церкви после многолетних гонений и преследований стало воссоздание Кафедрального соборного Храма Христа Спасителя, где ныне мы имеем возможность проводить Поместный Собор.
Первосвятительское служение Святейшего Патриарха Алексия было отмечено активнейшим возрождением монашеской жизни, основанной на многовековых православных традициях. Были открыты и восстановлены многие монастыри, имеющие общецерковное значение и особо почитаемые верующим народом. Среди них — Александро-Невская Лавра, Соловецкий монастырь, Серафимо-Дивеевская обитель, Святогорская Успенская Лавра, Ново-Нямецкий Свято-Вознесенский монастырь, Полоцкий Спасо-Евфросиниевский женский монастырь и многие другие обители, перечисление которых было бы невозможно в рамках настоящего доклада.
Всего сегодня в Русской Православной Церкви 804 монастыря. Из них в России мужских — 234, женских — 244; в других странах СНГ и Балтии — 142 мужских и 153 женских; в странах дальнего зарубежья — 3 мужских и 3 женских монастыря. 16 мужских и 9 женских обителей находятся в ведении Русской Православной Церкви Заграницей. Кроме того, в нашей Церкви существует 203 монастырских подворья и 65 скитов.
Воплощая в жизнь соборный принцип бытия Церкви, Святейший Патриарх Алексий стремился обсуждать все важнейшие для Церкви вопросы и принимать по ним решения в сонме собратьев-архипастырей. За период его Патриаршества состоялось 8 Архиерейских Соборов: в 1990-м, дважды в 1992-м, в 1994-м, 1997-м, 2000-м, 2004-м и 2008-м годах. Наконец, только что прошел Архиерейский Собор, главной задачей которого была подготовка к настоящему Поместному Собору. В межсоборные периоды церковное управление осуществлялось, в соответствии с Уставом, Священным Синодом, который регулярно собирался на заседания под председательством Его Святейшества.
В рассматриваемый период был учрежден ряд новых Синодальных отделов: по религиозному образованию и катехизации, по церковной благотворительности и социальному служению, по делам молодежи, по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями, миссионерский. Кроме того, были созданы несколько комиссий: Богословская, по делам монастырей.
Святейший Патриарх Алексий принимал самое активное участие в руководстве церковной жизнью в регионах. Каждый год его Первосвятительского служения был насыщен визитами в епархии, где он с неизменным вниманием и заботой стремился помочь правящим архиереям, клиру и пастве в созидании Церкви.
На рассматриваемый нами период выпали многие знаменательные даты, послужившие размышлениям о прошлом, настоящем и будущем нашей Церкви. Вспомню лишь некоторые из них. Это 2000-летие Рождества Христова, которому был посвящен Юбилейный Архиерейский Собор. Великий юбилей христианства, ознаменовавший собою смену столетий, дал нам возможность оценить историю нашей Церкви в сложном и драматичном ХХ веке и сформулировать церковные ответы на вызовы, которые поставило перед нами начало XXI столетия. Празднование 1020-летия Крещения Руси позволило глубоко поразмыслить над тем, что нами сделано за двадцать лет церковного возрождения и в каких областях нужно усилить церковные труды. Эта памятная дата напомнила нам и об общей истории православных народов, крещенных в Киевской купели. Не случайно Архиерейский Собор 2008 года был посвящен теме церковного единства, а празднование 1020-летия в Москве, Киеве и Минске стало мощным свидетельством общности народов, духовно руководимых нашей Церковью. Нельзя не вспомнить и две замечательные юбилейные даты, связанные с возрождением в Русской Церкви Патриаршего служения, — восьмидесятилетие и девяностолетие восстановления Московского Патриаршего Престола. Отмечая эти годовщины, мы засвидетельствовали консолидирующее значение Патриаршества, благодаря которому труды епископата, клира и церковного народа приобретают целостность и должную направленность. Подобно тому, как в начале ХХ века имя святителя Патриарха Тихона было символом сплоченности всех духовно здравых сил Русского Православия, на рубеже двух тысячелетий Святейший Патриарх Алексий стал объединяющим символом для Православия русской традиции на всей территории исторической Руси и далеко за ее пределами.
На протяжении двух минувших десятилетий были канонизованы более тысячи семисот святых, что стало ответом Русской Церкви на поставленный перед ней обществом вопрос о духовном преемстве с христианами предшествовавших веков и об оценке подвига церковной иерархии, клира, монашествующих и народа в эпоху лютых гонений.
Нашей Церковью были обретены честные мощи многих святых, что было воспринято церковным народом как знак особой милости Божией. Это мощи преподобного Серафима Саровского, святителя и исповедника Луки, архиепископа Симферопольского и Крымского, преподобных Оптинских старцев, святителя Феофана Затворника и многих других подвижников благочестия. На свое историческое место была возвращена Тихвинская икона Пресвятой Богородицы, а хранящиеся в Третьяковской галерее Владимирская и Донская иконы Божией Матери стали доступны для поклонения в дни памяти исторических событий, связанных с этими образами. Вернулся в Россию и древний почитаемый Владимирский образ Богоматери, перед которым сегодня мы совершили молебен, открывая Поместный Собор. Доброй традицией, установившейся в Русской Церкви в нынешний период, стало принесение в ее пределы почитаемых в мире христианских святынь для поклонения верующих. В частности, нашу Церковь посетили честные мощи святого великомученика Пантелеимона, святого апостола Андрея Первозванного, святителя Спиридона Тримифунтского, святых преподобномучениц великой княгини Елисаветы и инокини Варвары и другие.
Начало Патриаршего служения почившего Первосвятителя пришлось на время быстрых и далеко небезболезненных перемен, связанных с прекращением существования единого государства на пространстве исторической Руси и с появлением новых суверенных государств, что нередко сопровождалось ростом межнациональных противоречий. Возникла принципиально новая политическая реальность, в которой Русская Православная Церковь была призвана не только к усердному миротворческому деланию, но и к рассмотрению вопросов о том, какие изменения в каноническом церковном устройстве, в системе церковной администрации позволят наиболее успешно осуществлять пастырское служение многим народам, составляющим ее паству. И прежде всего эти вопросы надо было решать по отношению к Украине, где ситуация была осложнена расколом, возникшим вследствие внесения политической стихии в церковную жизнь. Ответом Церкви стало создание института Самоуправляемых Церквей в лоне единого Московского Патриархата — Украинской, Молдавской, Латвийской, Эстонской. Каждая из них получила внутреннюю самостоятельность в осуществлении своего служения, в решении церковно-административных вопросов. При этом учитывались особенности, связанные с положением в той или иной стране, а также размеры и внутренний потенциал Самоуправляемой Церкви. Вместе с тем было сохранено соборное единство нашего общего Патриархата и самой Святой Руси — нашей общей цивилизации и духовной культуры, нашего общего исторического выбора, восходящего к святому равноапостольному князю Владимиру.
На протяжении минувших лет продолжалось совершенствование нашего церковного устройства, в котором гармоничным образом сочетаются единство и многообразие, самостоятельность и взаимная поддержка, уважение к современной политической реальности и к общей истории. В 2000 году Юбилейный Архиерейский Собор подвел основные итоги этого процесса, включив соответствующие изменения в Устав Русской Православной Церкви. А Архиерейский Собор 2008 года в определении «О единстве Церкви» единодушно подтвердил, что «единство Святой Руси является величайшим достоянием нашей Церкви и наших народов, сокровищем, которое мы будем хранить, отдавая все свои силы на преодоление искушений, соблазнов и попыток разделения». При этом было подчеркнуто, что «лишь при таком условии Русская Православная Церковь сможет и далее вносить свой уникальный и значительный вклад в общеевропейскую и мировую цивилизацию, убедительно свидетельствуя о ценностях православной духовной традиции».
Состоявшиеся вслед за этим Собором Первосвятительские посещения Украины и Белоруссии в связи с празднованием 1020-летия Крещения Руси стали ярким подтверждением того, что не только епископат, но и весь народ Божий твердо поддерживает церковное единство и не позволит его разрушить в угоду своекорыстным желаниям некоторых политических сил.
Что же касается проблемы преодоления расколов, не теряющей и доныне своей остроты, то дело тут вовсе не в нахождении подходящей компромиссной модели, как иногда думают люди с нецерковным мировоззрением. Об этом хорошо сказал в свое время святитель Марк Эфесский: «Никогда то, что относится к Церкви, не исправляется через компромиссы, ибо нет ничего среднего между истиной и ложью». Единственно жизнеспособное решение может быть достигнуто лишь неуклонным следованием по пути канонической правды и евангельской любви, в том числе и любви к оступившимся братьям.
Заслугой Святейшего Патриарха Алексия II и почившего Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви Преосвященного митрополита Лавра, несомненно, является восстановление общения Церкви в Отечестве и в зарубежье. Святительская мудрость, любовь и мирный дух, присущие Его Святейшеству и Владыке митрополиту Лавру, способствовали достижению желанной цели, несмотря на препятствия, которые возникали на пути. День Вознесения Господня 17 мая 2007 года, когда в Храме Христа Спасителя был подписан Акт о каноническом общении , а затем единство Поместной Русской Церкви было запечатлено совместным совершением Божественной литургии, поистине стал историческим днем торжества Русского Православия, духовного преодоления тех ран, которые были нанесены нашему народу революцией, гражданской войной, пропастью, разделявшей тех, кто нес крест изгнания, от их собратьев, страдавших под игом безбожной власти на Родине. Сегодня в Русской Зарубежной Церкви, делегаты которой участвуют в нашем Соборе, — 10 епархий, 359 приходов, 25 монастырей.
Почивший Святейший Патриарх не раз подчеркивал, что главной задачей, стоящей перед Русской Церковью сегодня, является возрождение человеческих душ, очищение человеческих сердец, приобщение людей к вечным духовным ценностям Православия. В условиях общества, которому в течение многих десятилетий жестко навязывалось безбожие, Церкви предстояло прежде всего возродить миссионерское служение среди собственного народа. Вопросам миссии был посвящен Архиерейский Собор 1994 года, который принял определение «О православной миссии в современном мире», а также ответил на поставленные временем вопросы о противодействии сектантству, неоязычеству и оккультизму. Вскоре началась деятельность специального Синодального отдела, была создана семинария с миссионерской направленностью. Миссионерские структуры появились во многих епархиях. Стали уже привычным явлением поездки священнослужителей и мирян, в том числе студентов православных учебных заведений, в отдаленные регионы, где люди особо нуждаются в слове Божием и голосе Церкви. В 2007 году Священный Синод принял Концепцию миссионерской деятельности Русской Православной Церкви, позднее одобренную Архиерейским Собором.
Особое внимание уделялось свидетельству о Православии в молодежной среде. Стали традиционными ежегодные мероприятия — Молодежные Рождественские чтения, фестиваль молодежи и студентов «Обретенное поколение», всероссийский молодежный лагерь «Феодоровский городок», фестиваль авторской песни «Исповедь сердца», Георгиевский парад Братства православных следопытов.
Отдельно следует сказать о миссии и пастырской работе в среде военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов, а также в местах заключения. В 2008 году число пастырей, несущих это служение, превысило 2 тысячи человек. Во многих войсковых частях и подразделениях построены храмы или часовни, организованы молитвенные комнаты. Всего сейчас существует более тысячи таких мест для богослужений и молитвы.
После распада СССР и падения «железного занавеса» начала увеличиваться диаспора Московского Патриархата. В настоящее время она, по оценочным данным, составляет около 30 миллионов человек. Соотечественники, оказавшиеся вдали от Родины, чувствуют особую потребность в духовном утешении и пастырской заботе. Ответом на эту нужду стало открытие в различных странах многих новых приходов, которые объединяют людей не только в церковном, но и в культурном отношении. Помимо прочих, в дальнем зарубежье существуют приходы, состоящие в большинстве из представителей украинской или молдавской православной диаспоры, куда направляются священнослужители из Украины и Молдовы по представлению Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира и Высокопреосвященного митрополита Кишиневского и всея Молдовы Владимира. За минувшие 18 лет количество церковных учреждений Московского Патриархата в «дальнем зарубежье» значительно возросло и составляет сегодня более 330 приходов и монастырей, а также 90 воскресных школ в 51 стране мира. Вместе с приходами Русской Зарубежной Церкви эти приходы составляют единое целое, составляют пастырскую структуру Московского Патриархата.
Русские православные храмы возведены и в европейских столицах, и в странах Латинской Америки, Азии, Африки. Реставрируются или создаются вновь храмовые здания при российских посольствах.
Церковное служение и свидетельство немыслимы без твердой основы, закладываемой в умы и сердца людей богословским образованием. Данная область церковной жизни всегда была в центре внимания Святейшего Патриарха Алексия. И это не случайно, ведь от состояния духовного образования сегодня напрямую зависит состояние Церкви завтра — зависит то, будут ли ее иерархи, пастыри, миряне способны достойно нести Евангельскую весть самым разным людям, в том числе детям, молодежи, интеллектуалам, ученым, деятелям культуры, политикам, предпринимателям и вообще всем, кто нас окружает, — и простецам, и мудрецам.
Развитие и совершенствование духовной школы совершалось с большими трудностями. Обретя в начале 1990-х годов внешнюю свободу, Церковь перешла в фазу быстрого роста. При этом качественный рост не поспевал за количественным. Это в особенности сказалось в сфере подготовки священнослужителей. Соборным разумом было положено начало процессу преобразований в духовных школах. Архиерейский Собор 1994 года поставил перед семинариями задачу давать высшее богословское образование, а перед академиями — стать научно-богословскими центрами. В связи с этим изменились сроки обучения в духовных школах. В 2003 году состоялся первый выпуск пятилетних семинарий, а в 2006 году — преобразованных академий.
Наряду с развитием духовных семинарий и академий — учебных заведений закрытого типа, нацеленных на подготовку кандидатов в священство, за период, прошедший после Поместного Собора 1990 года, появились и активно развивались церковные высшие учебные заведения открытого типа, ориентированные преимущественно на подготовку мирян — богословские институты и университеты. Получило значительное развитие также и светское православное теологическое образование. В результате многолетней кропотливой работы был достигнут определенный прогресс на пути к государственному признанию системы духовного образования Русской Православной Церкви.
Одной из форм просветительской работы стала организация церковно-общественных форумов, дающих возможность духовенству, церковному народу и представителям светского мира обсудить актуальные вопросы свидетельства и служения нашей Церкви. Следует упомянуть, в частности, Международные Рождественские образовательные чтения. В их рамках проходит более 100 конференций, семинаров и круглых столов, объединяющих около 7 тысяч участников, которые представляют не только педагогическое сообщество, но и практически все социальные группы, особенно интеллигенцию. Нельзя не отметить и возрастающую роль общецерковной выставки-форума «Православная Русь», проводимой как в Москве, так и во многих регионах. Сегодня выставка-форум, которую посещают десятки тысяч людей, стала местом, где практически любой человек может ознакомиться с жизнью Церкви, вступить в дискуссию по важным для нее вопросам, пообщаться с иерархами и известными священнослужителями.
Миссионерские и церковно-общественные труды приводят людей в Церковь. Но затем их нужно приобщить к литургической жизни, научить истинам христианства и, более того, помочь осуществить эти истины в своей жизни. Вот почему сегодня так важны катехизация и массовое религиозное просвещение. Одним из его средств стали воскресные школы, призванные служить воцерковлению не только детей, но и взрослых. На сегодняшний день при храмах Русской Православной Церкви действует 11 051 воскресная школа.
После падения государственной богоборческой системы были созданы новые церковные издательства, во множестве возникли православные средства массовой информации. Все они приняли самое активное участие в просветительской и катехизаторской работе. Большими тиражами переиздавались Священное Писание, богослужебные, вероучительные и святоотеческие тексты. Активно выпускались книги церковно-исторического, научно-богословского, философского и религиозно-общественного характера. Массовой стала миссионерская и духовно-назидательная православная литература. Появились художественные произведения, которые осмысляют жизнь современного человека в свете православного мировоззрения.
В минувшие два десятилетия наша Церковь освоила новые формы проповеди, в том числе с использованием современных технологий. В этом отношении мы уже опережаем многих не только в православном мире, но и вообще среди крупнейших религиозных сообществ. В частности, постоянно велась и ведется благовестническая работа через интернет. Возникли и стабильно работают православные телеканалы и радиостанции, программы и рубрики на светском радио и телевидении. Отдельного упоминания заслуживает фундаментальный научно-издательский проект «Православная энциклопедия», расширяющий свои рамки за счет пространства эфирных и электронных СМИ.
Проявлением духа христианской любви является социальная деятельность Церкви, ее служение тем, кто более всего нуждается в проявлении заботы и жертвенности: это пожилые и страдающие от недугов люди, сироты, инвалиды, лица, находящиеся в заключении. Вопреки полному разрушению системы церковной благотворительности в советское время, ныне успешно действуют церковные приюты, клиники, службы помощи больным и бездомным, реабилитационные центры, школы и курсы сестер милосердия, благотворительные столовые, другие социальные учреждения. Нельзя не отметить деятельность общецерковной Свято-Алексиевской центральной клинической больницы, в которой ежегодно получают бесплатную медицинскую помощь несколько тысяч человек, а также Консультативно-диагностического центра при этой клинике. За последние годы наша Церковь многократно предоставляла экстренную помощь жертвам вооруженных конфликтов и стихийных бедствий. Православные христиане оказывают многоразличную поддержку людям, страдающим от алкоголизма, наркомании, игромании, распространения ВИЧ-инфекции.
При непрестанном попечении Святейшего Патриарха происходило совершенствование хозяйственной деятельности Церкви, решались вопросы обеспечения храмов необходимой богослужебной утварью. Была реорганизована и значительно расширена деятельность художественно-производственного предприятия «Софрино» — уникального церковно-промышленного центра, возрождающего древние традиции церковных мастеров.
Благодаря твердой, богословски осмысленной, взвешенной и подлинно отеческой позиции Святейшего Патриарха Алексия, в минувшие восемнадцать лет Русская Церковь явила себя, по слову апостола Павла, столпом и утверждением истины (1 Тим. 3, 15), преодолев как соблазн обновленческих тенденций, так и стремление навязать Православию роль фундаменталистской идеологии или охранителя исторических архаизмов.
Преосвященные Владыки, дорогие отцы, братья и сестры! В следующей части доклада хотел бы сказать о взаимоотношениях Церкви с государством и обществом. Благодать Божию невозможно удержать в пределах храмовых и монастырских стен. Она изливается в мир, чтобы преобразить земную жизнь и утвердить ее на основании заповедей Христовых. Именно эту миссию исполняет Церковь, взаимодействуя с обществом.
После разрушения искусственных барьеров между Церковью и народом многие люди ощутили свою принадлежность к православной вере и культуре. Сегодня большинство граждан России, Украины, Белоруссии, Молдавии, а также многие жители сопредельных стран называют себя православными, хотя подчас остаются малоцерковными людьми. Такое состояние общества было и остается серьезным вызовом для нашей Церкви.
Большая работа сегодня ведется для того, чтобы в общедоступных школах дети имели возможность познакомиться с православной традицией. В некоторых странах канонической ответственности Московского Патриархата такая возможность законодательно закреплена и практически реализуется при поддержке светской власти. Однако в других странах до сих пор нет однозначного решения этого вопроса, несмотря на международно признанное право родителей обеспечивать, в том числе и через школу, воспитание и образование своих детей в соответствии с собственными убеждениями. В последние годы мы активно добиваемся внесения изменений в образовательную программу средних школ, что позволило бы приобщить молодое поколение на основе свободного выбора детей и родителей к духовным, нравственным и культурным ценностям Православия. Церковь и школа призваны сотрудничать в деле духовного воспитания новых поколений. Возгревание в юных сердцах устремленности к Истине, подлинного нравственного чувства, любви к ближним, к своему Отечеству, к его истории и культуре — должно стать задачей школы не в меньшей мере, чем преподавание практически полезных знаний. Настоящая школа всегда была и всегда должна быть посредником, который передает новым членам общества нравственные ценности, накопленные в прежние века.
Христианство должно определять не только внутреннее состояние человека, но и его поступки. Вот почему Церковь не может не стремиться привести творческую, общественную и частную жизнь человека в соответствие с богооткровенными истинами. Начиная с конца 1980-х годов, Церкви было нужно в новых условиях стяжать опыт общественного служения. Для этого, особенно в условиях бурных социальных перемен и дискуссий, требовалась серьезная вероучительная основа. Вот почему Юбилейный Архиерейский Собор принял Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, а Архиерейский Собор 2008 года — Основы ее учения о достоинстве, свободе и правах человека.
С 1990 по 2008 годы прошло великое множество церковно-общественных конференций, проведено немало исследований в данной области, опубликованы выработанные коллективным разумом тексты по разным темам социального богословия. Важной площадкой для обсуждения актуальных для Церкви и общества вопросов стал Всемирный русский народный собор, Главой которого был Святейший Патриарх Алексий.
Слово Церкви и ее труды обращены ко всем сферам общественной жизни. Так, немалое внимание уделялась восстановлению связи религии и науки, которая была искусственно разрушена за годы государственного атеизма, претендовавшего на научный статус. Стал уходить в прошлое миф об антагонизме веры и знания. Русская Церковь открыта к диалогу с научным сообществом, и свидетельством этому стали многие совместные конференции богословов и светских ученых. Тем не менее развитие науки ставит перед обществом новые мировоззренческие и этические вопросы. И Церковь указывает на необходимость восстановить утраченную связь научного знания с духовными и нравственными ценностями.
Культура — это еще одно важное измерение человеческой жизни. Распространяясь по миру, христианство бережно воспринимало культуры многих народов, видя в них проявление данного свыше творческого дара. Проповедь слова Божия всегда осуществлялась посредством культурных форм, свойственных эпохе, нации, различным общественным группам. При этом Церковь всегда стремилась сделать культуру христоцентричной, выражающей неизменные истины и ценности. Для исторической России Православие стало культуросозидающей верой. И когда в годы богоборчества прямое влияние Церкви на общество было резко ограничено, литература, поэзия, живопись и музыка становились для многих едва ли не единственными источниками религиозных знаний. Период между двумя Поместными Соборами стал временем стремительного развития многоразличных форм взамодействия Церкви и мира творчества. Об этом свидетельствует рождение целого ряда крупных церковно-общественных и церковно-государственных проектов в области культуры во многих странах, на которые простирается каноническая юрисдикция Московского Патриархата.
Наша Церковь не раз возвышала свой голос в защиту социальной справедливости, которая является необходимым условием стабильности и мира в обществе. Она призывала к социальной ответственности предпринимателей, указывала на необходимость справедливого распределения национальных богатств и поддержки государством наиболее уязвимых слоев населения. Особенно актуальным этот призыв Церкви стал сегодня, когда последствия глобального экономического кризиса затронули огромное количество людей, большая часть которых имеет скромный достаток.
Храня заповедь Христову о созидании мира, Церковь, ведомая Святейшим Патриархом Алексием, выступала как миротворческая сила, оберегая общество от разделений, противостояния и вражды. Она становилась посредником между противоборствующими сторонами в ходе различных конфликтов. В тревожные 1991 и 1993 годы со стороны Церкви было сделано все возможное, чтобы не допустить гражданской войны в России. Во время боевых действий в Нагорном Карабахе, Чечне, Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии Русская Церковь неизменно призывала прекратить кровопролитие, восстановить диалог сторон, вернуться к мирной жизни.
Осуществляя свое свидетельство, Церковь вела диалог с общественными и политическими силами. Она вдохновляла и поддерживала возвращение народной жизни к лучшим национальным традициям, призывая с осторожностью относиться к слепому копированию зарубежного опыта. И ныне она напоминает о печальных последствиях забвения традиционных ценностей, предостерегает от попыток переписать историю стран и народов. Основы социальной концепции нашей Церкви определили в качестве одной из ее задач проповедь мира и соработничества среди людей, придерживающихся различных политических взглядов.
Святейший Патриарх не раз подчеркивал, что главным содержанием трудов Церкви является возрождение веры, преображение людских душ и сердец, соединение человека с Творцом. Отвечая на вызовы секулярного мира, с его навязчивой проповедью порока, вседозволенности и пренебрежения нравственной ответственностью, Церковь выступила защитницей богоданных норм морали и общепринятого человеческого поведения. Мы напоминали и власть имущим, и всему народу о том, что утверждение нравственных начал жизни ограждает общество от саморазрушения и задает творческую мотивацию для его совершенствования.
С изменениями в политической жизни в начале 1990-х годов мощный импульс получило развитие церковно-государственных отношений. С нашей точки зрения, эти отношения должны строиться на основе взаимного невмешательства церковных и государственных институций в дела друг друга и одновременно — широкого партнерства Церкви и государства в различных областях. В странах канонической ответственности Русской Православной Церкви постепенно создается новая правовая база, позволяющая выстраивать конструктивное сотрудничество Церкви и государства. Сложились и совершенствуются весьма конструктивные отношения с государственной властью Российской Федерации, равно как и большинства других стран нашего канонического пространства. В Белоруссии заключено Соглашение о сотрудничестве между властью и Церковью. В Латвии принят закон «О Латвийской Православной Церкви», которым, в частности, закрепляются невмешательство государства в церковные дела и особые гарантии священнослужителям. Высокий уровень церковно-государственных отношений достигнут в Литве, где Церкви переданы 95% храмовых зданий, а в школах преподаются учебные предметы, посвященные знакомству с Православием.
В то же время остаются нерешенными многие вопросы в данной области. Так, в России до сих пор не удается поставить на прочную правовую основу практику преподавания в светских школах «Основ православной культуры», а также систематической работы военного духовенства. Ждет окончательного урегулирования проблема возврата церковного имущества. Несмотря на многие усилия, в Эстонии продолжает оставаться открытым вопрос о церковной недвижимости. Многие трудности связаны с последствиями вмешательства светской власти во внутренние дела Церкви на Украине. Кроме того, не решенной остается проблема получения Украинской Православной Церковью в совокупности ее епархий, монастырей и приходов статуса юридического лица.
Судьба Православия никогда не оставляла равнодушной Русскую Церковь. До 1917 года Российская Империя занимала особое место в православном мире, являясь покровителем и защитником всей православной цивилизации. Сегодня наша Церковь выступает за возрождение традиционных нравственных начал в политике государств, в которых живут духовно руководимые ею народы, и за развитие их сотрудничества с другими православными странами. Современные формы усилий по укреплению единства православных народов включают труды в культурной, экономической, политической, миротворческой областях. Данная деятельность осуществляется в сотрудничестве с целым рядом организаций, таких как Фонд святого апостола Андрея Первозванного, Международный фонд единства православных народов, Межпарламентская ассамблея Православия. Большое значение имеют научные, культурные и просветительские проекты «Православной энциклопедии» и Московского Сретенского монастыря.
В следующей части доклада хотел бы перейти к вопросам межправославных отношений. Служение единству Церкви, важность которого неизменно подчеркивал Святейший Патриарх Алексий, было приоритетом в сфере внешних церковных связей. Святейший неизменно дорожил возможностью братского общения с Предстоятелями Поместных Православных Церквей, всегда особо отмечая важность совместного совершения Божественной литургии и вообще совместной молитвы. С большой теплотой почивший принимал иерархов и иных деятелей Поместных Церквей, приезжавших в пределы Московского Патриархата, внимательно следил за событиями в жизни мирового Православия, справедливо считая, что оно представляет собою одну семью, прочно соединенную единством веры и Таинств, взаимной любовью и помощью. Святейший хотел видеть более эффективным взаимодействие Православных Поместных Церквей и старался делать для этого все, что зависело от Русской Церкви. Когда другие Церкви переживали трудности, наш Предстоятель всегда стремился оказать действенную поддержку — особенно это проявилось в отношении Сербской Церкви, в сложный период распада Югославии, а также Болгарской Церкви, когда она, не имея признания со стороны государства, страдала от раскольников, получивших поддержку властей.
Вместе с тем, любые нестроения в области межцерковных отношений причиняли глубокую скорбь покойному Первосвятителю. К сожалению, в период Патриаршества Святейшего Алексия II, особенно в его начале, не раз имели место посягательства на канонические пределы Русской Церкви — подобно тому, как это происходило во времена святителя Тихона, вслед за крушением Российского государства.
В 1992 году Священный Синод Румынской Православной Церкви принял решение об учреждении так называемой Бессарабской митрополии с кафедрой в Кишиневе, на которую был назначен ранее запрещенный в священнослужении епископ Русской Церкви. А в 2007 году в составе «Бессарабской митрополии» были учреждены три новые епархии, причем эта церковная структура стала предъявлять территориальные претензии и на земли по левому берегу Днестра, в том числе входящие в состав Украины. Однако жизнь показала, что молдавское духовенство, как и прихожане, в подавляющем большинстве своем стремятся к сохранению церковного единства. Ожидавшиеся некоторыми политиками быстрые успехи в деле расширения параллельной митрополии на деле оказались очень незначительными. Наша Церковь никогда не отказывалась от диалога и не прекращала общения с Румынской Православной Церковью, сознавая важность нахождения взаимоприемлемых решений, которые положили бы предел каноническому беспорядку и содействовали бы достижению высокого уровня двусторонних отношений.
В 1996 году была учреждена параллельная юрисдикция Константинопольского Патриархата в Эстонии. Православие в этой земле было насаждено русскими миссионерами и на протяжении всей истории являлось составной частью Русской Православной Церкви. С учреждением Московского Патриаршества оно находилось под канонической властью Патриархов Московских и всея России и всех северных стран (именно так, в соответствии с решением Константинопольского Собора 1593 года, именовались Предстоятели Русской Церкви вплоть до упразднения Патриаршества Петром I). Учреждение параллельной юрисдикции привело к расколу Православия в Эстонии, к временному прекращению канонического общения между Московским и Константинопольским Патриархатами и к нестроениям в области межправославных отношений, которые до сих пор в полной мере не урегулированы. Но, несмотря на многие трудности, положение Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата также в целом удалось стабилизировать. Она сильна мудрой позицией своего руководства и верностью своих чад, которые убежденно желают оставаться в лоне Матери-Церкви. Переговоры с Константинопольским Патриархатом по этому вопросу будут продолжаться.
Со стороны отдельных иерархов Константинопольской Церкви также предпринимались шаги, которые воспринимались общественным мнением как оказание поддержки раскольническим группам на Украине, что входило в противоречие с официальной позицией Константинопольского Патриархата о признании Украинской Православной Церкви, возглавляемой Блаженнейшим митрополитом Владимиром, в качестве единственной канонической Церкви Украины.
Областью напряженных дискуссий с Константинопольским Патриархатом оставались и вопросы о понимании прав Поместных Церквей на осуществление попечения о своей пастве в так называемой церковной диаспоре.
Во всех подобных случаях действия Священноначалия Русской Православной Церкви направлялись к сохранению мира церковного, к терпеливому диалогу в духе христианской любви, к поддержанию братских отношений со всеми Поместными Православными Церквами. При этом, однако, наша Церковь никогда не поступалась основами канонического церковного строя и отстаивала нормы православной соборности, без соблюдения которых невозможно благостояние Святых Божиих Церквей и сохранение богоустановленного порядка в межцерковных взаимоотношениях.
Как и в прежние периоды истории, за время Персвосвятительства Святейшего Патриарха Алексия свидетельство нашей Церкви не было закрыто и для внешних. Христианин призван, твердо храня и ясно возвещая свою веру, быть по возможности в мире со всеми людьми (см. Рим. 12, 17). Именно в таком духе Русская Церковь строила свои взиамоотношения с инославным миром, с представителями нехристианских религий, с международными организациями и с властями государств, лежащих вне нашей канонической территории и не принадлежащих к числу стран православной традиции.
Отношения нашей Церкви с инославными конфессиями за рассматриваемый период претерпели ряд серьезных испытаний. После политических преобразований конца 1980-х — начала 1990-х годов на открывшееся пространство бывшего Советского Союза хлынул поток миссионеров. Они попытались обратить в свою веру массы людей, которые, как они считали, поголовно являлись атеистами, давно утратившими духовные корни. Вместо взаимной поддержки, которую мы чувствовали со стороны ряда инославных объединений в годы притеснений со стороны безбожной власти, Церковь наша столкнулась со стремлением потеснить ее, лишив возможности восстановить свое духовное влияние на народ. В большинстве своем активным прозелитизмом занимались проповедники из всевозможных протестантских деноминаций, но мы с горечью увидели в рядах новоявленных «просветителей Руси» и представителей католического духовенства и монашеских орденов.
Впрочем, сегодня можно смело сказать, что народ наш успешно выстоял против сильнейшего прозелитического натиска извне. Это произошло благодаря твердости в православной вере миллионов простых людей, а также непреклонной позиции и решительным действиям Священноначалия Московского Патриархата. Проблемы в этой сфере, хотя и стали менее острыми, отнюдь не исчезли, и мы по-прежнему должны пристально следить за происходящим и в случае необходимости быстро и решительно реагировать на любые попытки ослабить позиции Православия. Между тем, тревожные тенденции, с которыми сталкиваются по всему миру люди, именующие себя христианами, побуждают сохранять наш диалог с наиболее здравомыслящими представителями инославия. Сегодня христианство, с одной стороны, испытывает натиск агрессивного безбожия и секуляризма, доминирующего в западном обществе. С другой стороны, оно страдает от попыток ряда протестантских общин радикально пересмотреть христианское учение и евангельскую нравственность, что по сути содействует упомянутому секулярному натиску. Наш диалог с инославием направлен на то, чтобы поддержать тех партнеров, которые готовы вместе с нами противодействовать маргинализации религии, выступать в защиту права верующих людей строить жизнь в соответствии со своими убеждениями, отстаивать основополагающее значение нравственности в жизни индивидуума и общества. Хочу особо подчеркнуть, что речь не может идти о каких-либо вероучительных компромиссах с инославием, о невозможности которых весьма ярко свидетельствуют уже приведенные мною слова святого Марка Эфесского. Наоборот, многих из инославных привлекает именно наша твердость в православной вере. В ней они видят надежду на возрождение христианства в Европе и мире.
В ситуации, когда на постсоветском пространстве обострились межнациональные отношения, осложненные политическими и социальными противоречиями, особую важность приобрела миротворческая позиция лидеров ведущих религиозных традиций. Это придало новое значение межрелигиозному диалогу и сотрудничеству. Религии обладают значительным миротворческим потенциалом. Так, в прекращение вооруженного армяно-азербайджанского конфликта внесли свой вклад встречи христианских и мусульманских религиозных лидеров, проведенные при посредничестве Святейшего Патриарха Алексия. Контакты нашей Церкви с исламским духовенством помогли процессам урегулирования ситуации в Чечне, способствовали снятию напряженности после трагедии в Беслане. В большинстве стран СНГ межрелигиозные отношения сейчас близки к оптимальным. Это подтверждается согласованной реакцией ведущих религиозных лидеров на злободневные события, многочисленными совместными мероприятиями, созданием постоянно действующих межрелигиозных структур, в частности, Межрелигиозного совета России и Межрелигиозного совета СНГ.
Да, у нас и у представителей нехристианских религий — разные представления о Боге и о Его отношении к человеку, разные традиции, отличающийся образ жизни. Но основные нравственные представления традиционных религий во многом близки, что позволяет нам сообща противостоять вызовам морального нигилизма, агрессивного безбожия, межнациональной, политической и социальной вражды. Не случайно участники межрелигиозного диалога совместно осуждали терроризм, высказывались в поддержку традиционной семьи, выступали за возврат нравственности в экономику, критиковали порочную политику некоторых средств массовой информации, отстаивали интересы религиозных общин в дискуссиях с государственной властью. Одной из значимых инициатив Межрелигиозного совета России стало предложение придать статус общенационального праздника Дню народного единства, отмечаемому в день Казанской иконы Божией Матери в память событий 1612 года, когда народное ополчение освободило Москву от интервентов и положило конец Смутному времени, а также учреждение нового замечательного праздника — Дня семьи, любви и верности, приуроченного к дню памяти святых Петра и Февронии Муромских. Убежден, что сложившаяся за недавние годы модель межрелигиозного диалога и сотрудничества достойна широкой поддержки государства и общества.
Святейший Патриарх Алексий придавал большое значение расширению контактов Русской Православной Церкви с международными организациями. Взаимодействие с ними предоставляет широкие возможности для того, чтобы голос нашей Церкви убедительно и авторитетно звучал во всем мире. Секулярный характер работы упомянутых организаций долгие годы исключал представительство религиозных традиций. Но именно в годы Патриаршества почившего Первосвятителя ценой серьезных усилий удалось добиться понимания международными организациями роли религии в жизни народов. У мирового сообщества появился интерес ко взгляду Русского Православия на актуальные вопросы мироустройства и международных отношений. Появилась и готовность к сотрудничеству.
Для развития такого сотрудничества Русской Православной Церкви удалось обеспечить свое присутствие на площадках основных международных организаций. Сегодня она представлена при Европейском Союзе и Совете Европы, а также — через Всемирный русский народный собор — в Организации Объединенных Наций. Уже сейчас некоторые резолюции Генеральной Ассамблеи ООН несут на себе отпечаток работы представителей нашей Церкви. Расширяется ее присутствие в ЮНЕСКО, ОБСЕ и других международных организациях. Результатом этого взаимодействия явилось посещение в 2007 году Святейшим Патриархом Страсбурга и его выступление на сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы, итогом чего стало широчайшее международное обсуждение подходов Русской Православной Церкви к проблемам прав человека.
Наша Церковь наладила крепкие связи с лидерами и представителями многих государств мира. Святейший Патриарх уделял неизменно много времени встречам с главами государств и правительств, членами парламентов, послами разных стран. Эти встречи привели к улучшению положения наших верующих за рубежом, развили интерес к православной духовности и культурному наследию народов, составляющих паству Русской Православной Церкви.
Преосвященные владыки, дорогие о Господе отцы, братья и сестры! Предложив вам некоторые размышления о состоянии церковной жизни и о трудах, совершенных за время Первосвятительского служения Святейшего Патриарха Алексия, я как Местоблюститель Патриаршего Престола хотел бы выразить убежденность в том, что в наступающий период своей истории наша Церковь, под водительством избранного Предстоятеля, принесет Господу новый обильный плод. Дай Бог, чтобы все мы — архипастыри, пастыри, иноки, инокини, миряне — явили себя Главе Церкви, Христу, как искренние и неленостные делатели Его виноградника. Пусть нашими трудами приходят к вере те, кто ее еще не обрел или утратил. Пусть созидаются храмы и монастыри, пусть ширится миссия духовного просвещения и назидания. Пусть наша забота о ближних и дальних, наши добрые дела побуждают весь мир прославлять Отца нашего Небесного (см. Мф. 5, 16).
Все, что мы делаем, да будет основано на крепком камени святой веры православной. Святитель Филарет, митрополит Московский, призывал христиан «вспомнить и в дело употребить воспоминание, что апостолы и древние отцы Церкви устрояли и распространяли Церковь и разрушали взгромождение ересей не силой внешних законов языческого мира, но силой крепкой веры, любви и самопожертвования». Верность заповедям Христовым, твердость в исповедании истинной веры, хранение норм Священного Предания, смысл которого — в том, чтобы среди нас присутствовал евангельский дух, — все это да осуществится в Церкви нашей непреложно, даже до скончания века. При начале трудов настоящего Собора вновь и вновь призываю всех вас хранить братскую любовь, мир и единство. Да исполнятся на нас, на Святой Церкви Русской слова молитвы Самого Господа Иисуса: «Славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня » (Ин. 17, 22-23).
Пресс-служба Поместного Собора
Будущим патриархом.
Епископ Подольский
Сразу после хиротонии епископ Петр был арестован и сослан в Великий Устюг . Там он жил вначале у знакомого священника, потом в сторожке при городском соборе. В ссылке он имел возможность совершать Божественную литургию в сослужении великоустюжского духовенства.
После освобождения патриарха Тихона из-под ареста многие сосланные и томившиеся в заключении архиереи и священники получили возможность вернуться к своему служению. Среди них был и епископ Подольский Петр. Возвратившись в Москву , он стал ближайшим помощником Первосвятителя.
Местоблюститель Патриаршего Престола
В день Рождества Христова, 7 января года патриарх Тихон (Беллавин) составил новую редакцию своего Завещания о преемстве Патриаршей власти в условиях, когда невозможно было созвать избирательный Поместный Собор.
Новая редакция Завещания гласила:
"В случае нашей кончины, наши Патриаршие права и обязанности, до законного выбора нового Патриарха, представляем временно Высокопреосвященнейшему Митрополиту Кириллу . В случае невозможности по каким-либо обстоятельствам вступить в отправление означенных прав и обязанностей, таковые переходят к Высокопреосвященнейшему Митрополиту Агафангелу . Если же и сему Митрополиту не представится возможность осуществить это, то наши Патриаршие права и обязанности переходят к Высокопреосвященнейшему Петру , Митрополиту Крутицкому" .
В тот момент, когда митрополит Петр принял управление Церковью, основной и ближайшей задачей его была борьба против обновленчества . Ожидался так называемый 3-й Поместный Собор 1925 года , к которому обновленцы усиленно готовились, проводя повсеместно епархиальные собрания для выбора делегатов на этот собор. Они всячески зазывали православных принять участие в этих совещаниях, а через них и в самом соборе для решения всех спорных вопросов "в духе мира и любви".
28 июля 1925 года митр. Петр обратился с посланием к "Архипастырям, пастырям и всем чадам Православной Российской Церкви", в котором предупредил о новой тактике обновленцев и дал ясные указания о том, как относиться к ней. Справедливо опасаясь того, что красивые слова о мире и единении могут некоторых ввести в заблуждение, Местоблюститель подчеркнул, что по отношению к обновленцам может вставать вопрос не о соединении, а только о покаянии их и о возвращении в лоно Православной Церкви "при том условии, если каждый из них отречется от своих заблуждений и принесет всенародное покаяние в своем отпадении от Церкви". В том же послании митрополит Петр кратко характеризовал основные пункты их заблуждения: самочинное отступление от законной иерархии, незаконное осуждение патриарха, извращение и нарушение церковных правил, самовольное решение вопросов особой важности, которые Вселенская Церковь считает для себя законом, подлежащим пересмотру не иначе как только на Вселенском Соборе (к таковым вопросам относятся дозволение брачного епископата и второбрачие клириков).
Митрополит Петр в своем послании прямо называет подготовляемый обновленческий собор "лжесобором" и предупреждает православных против какого-либо принятия участия в подготовке к нему.
"Должно твердо помнить", - пишет он, - что по каноническим правилам Вселенской Церкви все такие самочинно устраиваемые собрания, как и бывшее в 1923 году живоцерковное собрание , незаконны. Поэтому присутствовать на нем православным христианам, а тем более выбирать из себя представителей на предстоящее собрание, канонические правила воспрещают" .
Те же мысли развивает он и в своем обращении к "о.о. Благочинным, причтам и приходским советам Ленинградской Епархии" от августа 1925 года, в котором пишет:
"Следует ли православным идти на созываемые обновленцами Епархиальное собрание или Поместный собор? Православное сознание не отрицает ни нужды в церковных улучшениях, ни права церкви произвести их, но мыслит возможность произвести их только в законном каноническом порядке в недрах Единой Святой Апостольской Церкви"... "между тем..., обновленчество есть сообщество, отклонившееся от Российской Православной Церкви, а обновленческие учреждения - Синод и ЛЕУ - являются учреждениями, создавшимися самочинно, без всякой канонической преемственности и полномочий, путем насилия и обмана, а потому незаконными и не имеющими никаких канонических оправданий. Так называемый Поместный Собор 1923 года, на который они опираются, по своему составу, созыву и деятельности был ничем иным, как беззаконным сборищем отклонившихся от Церкви епископов, клириков и мирян, постановления которого были решительно отвергнуты православным собранием..., следовательно, и созываемые в скором времени обновленческими учреждениями Епархиальное собрание и Поместный Собор, будут такими же как и Собор их 1923 года, самочинными и беззаконными сборищами; какое-либо участие в них будет для православных таким же грехом противоцерковного единства и отпадением от Православной Церкви... ни православные пастыри, ни православные миряне, ни в какой форме, - даже для осведомления, - не должны принимать участия в созываемых обновленцами т.н. епархиальных собраниях и поместном соборе, чтобы не впасть в грех против Матери Церкви и не отпасть от нее, но должны молиться, чтобы Господь Иисус Христос просветил отпавших от Церкви Светом Истины, смягчил их сердца и обратил их на путь покаяния" .
О том, какое действие возымели воззвания митрополита Петра, можно судить даже по отзывам его заклятых врагов - обновленцев, в частности, по статье профессора Титлинова , напечатанной в обновленческом журнале "Вестник Священ. Синода" 1926 года, № 7, с. 5 (статья "что было сделано для церковного мира").
Этот профессор пишет:
"Воззвание митрополита Петра определило всю линию поведения староцерковников... Тон, данный "крутицами", уже заранее определил позицию староцерковников по всему фронту и в дальнейшем возможны были только варианты одной и той же политики. При этом местам легко было уже просто ссылаться на центра, что мы и видим на самом деле"... Так, например, в Ленинградской епархии "среди духовенства выявилась "левая группа" тихоновцев, которая склонна была идти навстречу примирительной политике Св. Синода .
До появления воззвания Петра Крутицкого эта группа подавала надежды, что она окажет свое давление на епископов и постарается сдвинуть их с непримиримой позиции. Но как только появилось воззвание Петра... они заговорили другим языком и опустили свой флаг... То же самое произошло и с тихоновскими мирянами .
Митрополит Петр помогал многим заключенным и сосланным. Он сам отправлял деньги митрополиту Казанскому Кириллу (Смирнову) , архиепископу Никандру (Феноменову) , своему предшественнику по Крутицкой кафедре, томившемуся в ссылке в Туркестане, секретарю патриарха Тихона Петру Гурьеву и другим изгнанникам. Получая после службы деньги, митрополит Петр обычно сразу отдавал их для пересылки в тюрьмы, лагеря и места ссылки. Он дал благословение приходским причтам жертвовать в пользу заключенных священнослужителей.
В ГПУ был выработан план по устранению митрополита Петра и учинению нового раскола. Своим орудием враги Церкви избрали несколько честолюбивых архиереев во главе с епископом Можайским Борисом (Рукиным) , к этой группе принадлежал и архиепископ Екатеринбургский Григорий (Яцковский) , впоследствии возглавивший ее. Представители ГПУ в беседах с епископом Борисом предлагали ему образовать инициативную группу и подать от ее имени ходатайство во ВЦИК о легализации Высшего Церковного Управления , одновременно издав обращение к пастве, в котором будет подчёркнуто вполне сочувственное отношение Церкви к политике Советского правительства. После чего, уверяли епископа Бориса, Высшее Церковное Управление, епархиальные управления и православные общины будут легализованы. Епископ Борис согласился со сделанным предложением, но заявил, что один он ничего сделать не сможет, и направил представителя ГПУ к патриаршему местоблюстителю, рекомендуя ему принять предложение ГПУ. Но Местоблюститель отверг предлагаемую ему сделку; несмотря на это, епископ Борис не прекратил своих переговоров в ГПУ, одновременно домогаясь у митрополита Петра созыва Архиерейского собора, на котором планировал отстранить предстоятеля Церкви от местоблюстительства. На настойчивые домогательства епископа Бориса митрополит Петр отвечал: "Власти несомненно не допустят никакого свободного собрания православных архиереев, не говоря уже о Поместном соборе".
Представители ГПУ так формулировали свои условия, при выполнении которых они обещали нормализовать юридическое положение Церкви:
- издание декларации, призывающей верующих к лояльности относительно советской власти;
- устранение неугодных власти архиереев;
- осуждение заграничных епископов и
- контакт в деятельности с правительством в лице представителя ГПУ.
Митрополит Петр решил составить декларацию, адресованную советскому правительству, в которой он собирался показать, какими он видит отношения Церкви с государством в сложившихся обстоятельствах. По черновому проекту Местоблюстителя текст декларации написал епископ Иоасаф (Удалов) . Документ этот не был передан властям, поскольку митрополит Петр считал недостойным для Церкви передавать его через представителя ГПУ, а хотел для этого встретиться с главой правительства.
Этот документ попал в руки властей только после изъятия его при обыске у местоблюстителя. Проект декларации, адресованной в Совет народных комиссаров СССР, заканчивался такими словами:
"Возглавляя в настоящее время после почившего Патриарха Тихона Православную Церковь на территории всего Союза и свидетельствуя снова о политической лояльности со стороны Православной Церкви и ее иерархии, я обращаюсь в Совнарком с просьбой, во имя объявленного лозунга о революционной законности, сделать категорические распоряжения ко всем исполнительным органам Союза о прекращении административного давления на Православную Церковь и о точном выполнении ими изданных центральными органами власти узаконений, регулирующих религиозную жизнь населения и обеспечивающих всем верующим полную свободу религиозного самоопределения и самоуправления. В целях практического осуществления этого принципа я прошу, не откладывая далее, зарегистрировать повсеместно на территории СССР староцерковные православные общества, со всеми вытекающими из этого акта правовыми последствиями, и проживающих в Москве архиереев возвратить на места. Вместе с этим беру на себя смелость возбудить ходатайство перед Совнаркомом о смягчении участи административно наказанных духовных лиц. Одни из них - и притом некоторые в преклонном возрасте - не один год томятся в глухих безлюдных местах Печоры и Нарыма со своими застарелыми недугами без всякой медицинской помощи кругом, другие на суровом Соловецком острове исполняют физическую принудительную работу, к которой большинство из них совершенно не приспособлено. Есть лица, амнистированные ЦИКом СССР и после этого вот уже 2 года томящиеся в безводных степях Туркестана, есть лица, отбывшие свой срок ссылки, но все еще не получившие разрешения возвратиться на места служения.
Я решаюсь также просить и о более гуманном отношении к духовным лицам, находящимся в тюрьмах и отправляемым в ссылку. Духовенство в подавляющем большинстве изолируется по подозрению в политической неблагонадежности, а потому по справедливости к ним должен был применяться тот же несколько облегченный режим, каковой везде и всюду применяется к политическим заключенным. Между тем, в настоящее время наше духовенство содержится вместе с заключенными уголовными преступниками и иногда, регистрируемые как бандиты, вместе с ними в общих партиях отправляются в ссылку.
Выражая в настоящем ходатайстве общие горячие пожелания всей моей многомиллионной паствы, как признанный ее высший духовный руководитель, я имею надежду, что желания нашего православного населения не будут оставлены без внимания высшим правительственным органом всей нашей страны; так как представить наиболее многочисленной Православной Церкви права легального свободного существования, какими пользуются другие религиозные объединения, - это значит совершить по отношению к большинству народа только акт справедливости, который со всею признательностью будет принят и глубоко оценен православно-верующим народом".
"В случае невозможности, по каким-либо обстоятельствам отправлять мне обязанности Патриаршего Местоблюстителя, временно поручаю исполнение таковых обязанностей Высокопреосвященному Сергию (Страгородскому) , митрополиту Нижегородскому. Если же сему митрополиту не представится возможности осуществить это, то во временное исполнение обязанностей Патриаршего Местоблюстителя вступит Высокопреосвященный Михаил (Ермаков) , Экзарх Украины, или Высокопреосвященный Иосиф (Петровых) , архиепископ Ростовский, если митрополит Михаил (Ермаков) лишен будет возможности выполнять это мое распоряжение. Возглашение за богослужением моего имени, как Патриаршего Местоблюстителя, остается обязательным" .
В эти дни митр. Петр составил также нечто вроде завещания, а котором писал:
"Меня ожидают труды, суд людской, но не всегда милостивый. Не боюсь труда - его я любил и люблю, не страшусь и суда человеческого - неблагосклонность его испытали не в пример лучшие и достойнейшие личности. Опасаюсь одного: ошибок, опущений и невольных несправедливостей, - вот что пугает меня. Ответственность своего долга глубоко сознаю. Это потребно в каждом деле, но в нашем - пастырском - особенно. Не будет ни энергии, ни евангельской любви, ни терпения в служении, если у пастырей не будет сознания долга. А при нем приставникам винограда Господня можно только утешаться, радоваться. Если отличительным признаком учеников Христовых, по слову Евангелия, является любовь, то ею должна проникать и вся деятельность служителя алтаря Господня, служителя Бога мира и любви. И да поможет мне в этом Господь! Вас же прошу исполнять с любовью, как послушных детей, все правила, постановления и распоряжения Церкви. ... уставы и правила ее многие считают произвольными, лишними, обремененными и даже отжившими. Но мудрецы все при всей своей самоуверенности не изобрели средств укрепить нашу волю в добре, дать человеку почувствовать сладость духовной свободы от страстей, мира совести и торжества победы в борьбе со злом, как это делают труды и подвиги, предписываемые уставами Церкви. К каким несчастным последствиям может привести уклонение от церковных постановлений, показывает горький опыт братий наших по духу и плоти, отколовшихся от единения со Святой Церковью, блуждающих во мраке предрассудков, и тем самопроизвольно отчуждающих себя от упования вечной жизни. Буду молиться, недостойнейший пастырь, чтобы мир Божий обитал в сердцах наших все время жизни нашей. Для всякого православного человека, переживающего наши события, они не могут не внушать опасений за судьбу Православной Церкви, пагубный раскол, возглавляемый епископами и пресвитерами, которые забыли Бога и предают своих собратий и благочестивых мирян, - это все, может быть, не так еще опасно для Церкви Божией, которая всегда крепла, обновлялась страданиями. Но грозен, опасен дух лести, ведущий борьбу с Церковью и работающий над ее разрушением под видом заботы..."
Арест и заключение
12 декабря состоялся первый допрос священномученика. Его обвиняли в контрреволюционной деятельности на том основании, что он не лишил звания митрополита Киевского "заведомого контрреволюционера" Антония (Храповицкого) , и не назначил на его место нового митрополита.
Значит, он митрополит? - спросил следователь.
Это должен решить Собор, а я назначить митрополита Киевского не компетентен, это компетенция Собора Украинского.
А возможно ли признание Церковью справедливости социальной революции?
Нет, невозможно, - ответил святитель, - социальная революция строится на крови и братоубийстве, чего Церковь признать не может. Лишь война еще может быть благословлена Церковью, поскольку в ней защищается отечество от иноплеменников и православная вера".
После нескольких допросов митрополит Петр решил сам в записке, адресованной начальнику 6 отделения ОГПУ, осуществлявшему антицерковные акции, Тучкову , объяснить свою позицию.
"Русская церковная история, - писал он, - едва ли знает такое исключительно трудное время для управления Церковью, как время в годы настоящей революции. Тот, кому это управление поручено, становится в тяжкое положение между верующими (по всей вероятности, с различными политическими оттенками), духовенством (также неодинакового настроения) и властью. С одной стороны, приходится выдерживать натиск народа и стараться не поколебать его доверия к себе, а с другой - необходимо не выйти из повиновения власти и не нарушать своих отношений с нею. В таком положении находился Патриарх Тихон , в таком же положении очутился и я в качестве Патриаршего Местоблюстителя. Я отнюдь не хочу сказать, чтобы власть вызывала на какие-либо компромиссы в вопросах веры или касалась церковных устоев, - этого, конечно, не было и быть не может. Но у народа своя точка зрения. Простой, например, факт передачи какого-либо храма обновленцам, от которых он отворачивается с негодованием, истолковывается в смысле вмешательства власти в дела церковные и даже гонения на Церковь. И как ни странно, - в этом он готов видеть чуть ли и не нашу вину... Теперь спрашивается, какая же в данном случае должна быть линия моего поведения? Я решил сблизиться с народом...
Вот почему я очень редко обращался к Вам со своими заявлениями. Не скрою и другого мотива этих редких обращений, - мотив этот опять-таки кроется в народном сознании. Простите за откровенность, - к человеку, который часто сносится с ГПУ, народ доверия не имеет.
На мое управление имели значение и некоторые влияния, - их я не старался избегать. Мои собратья-архиереи были неодинакового настроения в церковном отношении, одни были либерального, другие - строго церковного. С мнением последних я считался и их советами пользовался, так как народ относился к ним с большим доверием и даже называл некоторых из них столпами Церкви... Но их суждения не выходили за пределы церковности. Замечательно, что никто из более либеральных архиереев никогда не высказал даже намека на какое-либо порицание этих строго церковных архиереев. И не называл их лицами с какой-либо политической окраской... Лиц из светской интеллигенции я почти не знал и сношений с ними не имел, если не считать известного Вам случая обращения к Александру Самарину , как бывшему своему обер-прокурору и человеку весьма образованному в церковной сфере. Правда, доносились пожелания, чтобы я был тверд на своем месте и строго охранял православную веру и церковные порядки. Признаюсь, пожелания эти для меня были небезразличны, я к ним прислушивался и в некоторых случаях руководился ими..."
Митрополит Петр страдал в застенке ГПУ не только от тяжких условий неволи и изнурительных допросов; еще большую боль причиняли ему тревога за судьбу Церкви, ответственность за которую он нес перед Богом. Назначенный им Заместитель митрополит Сергий (Страгородский) взял на себя бремя церковного управления, но власти не разрешали ему переехать из Нижнего Новгорода в Москву. Тем временем в Москве вокруг епископа Можайского Бориса , интриговавшего против Митрополита Петра в сотрудничестве с агентами ГПУ, и архиепископа Екатеринбургского Григория (Яцковского) сложилась группа епископов, которые самочинно объявили об образовании Высшего Временного Церковного Совета (ВВЦС), которому усваивали полноту церковной власти. Митрополит Сергий запретил архиепископа Григория и единомышленных с ним архиереев за учинение раскола в священнослужении.
Доходившие до митр. Петра, часто искаженные, сведения о церковной разрухе, начавшейся после его удаления, глубоко волновали его, и он несколько раз делал попытки вмешаться и исправить положение. Благодаря недостаточной его осведомленности, а то и ложной информации со стороны заинтересованных лиц, а также благодаря трудно осуществлявшейся связи с Заместителем, митрополитом Сергием, некоторые его распоряжения оказывались ошибочными, клонившимися в пользу раскольников, или имели вид неуверенности, колебания. Однако интуитивное ощущение истины не оставляло его и не давало совершить непоправимых ошибок.
Сведения о церковных событиях, поступавшие к митр. Петру, дозировали Тучков и сотрудники ОГПУ, их целью было дезинформировать патриаршего местоблюстителя, подтолкнуть его на неверные шаги и тем запутать и ещё более усложнить ситуацию с высшим церковным управлением, привести ее к полному расстройству и обезглавить Церковь.
В этих целях Тучков разрешил архиепископу Григорию встретиться в тюрьме с митрополитом Петром. В своем докладе на имя местоблюстителя архиепископ Григорий предложил утвердить в качестве высшей церковной власти коллегию из четырех архиереев, в которую он включил себя и единомышленных с ним епископов из ВВЦС. Опасаясь за судьбу церковного управления, страшась церковной анархии и раскола, митрополит Петр в резолюции от 1 февраля г. на докладе архиепископа Григория поручил временное исполнение обязанностей Местоблюстителя трем архиереям: архиепископу Екатеринбургскому Григорию , Владимирскому Николаю (Добронравову) и Томскому Димитрию (Беликову) ; исключив из предлагавшегося списка тех, кого предлагал архиепископ Григорий. Во время этой беседы архиепископ Григорий, а также уполномоченные ОГПУ Тучков и Казанский скрыли от митрополита Петра то обстоятельство, что архиепископ Николай арестован, а архиепископ Димитрий лишен возможности прибыть в Москву. Подозревая, что творится что-то неладное, что его обманывают, митрополит Петр после долгих раздумий попросил включить в создаваемую коллегию и такого авторитетного архипастыря как митрополит Арсений (Стадницкий) .
Там его допрашивал уполномоченный ОГПУ - однофамилец владыки. Он предложил узнику снять с себя звание патриаршего местоблюстителя, угрожая в противном случае продлением тюремного заключения. В заявлении, поданном на имя председателя ОГПУ Менжинского 27 марта года, митр. Петр откровенно объяснил причины, по которым он не может согласиться с предложением ОГПУ:
"Прежде всего, я нарушил бы установленный порядок, по которому Местоблюститель остается на своем посту до созыва Поместного Собора. Собор, созванный без санкции Местоблюстителя, будет считаться неканоническим и постановления его недействительными... Далее, моя смена должна повлечь за собою и уход моего Заместителя митрополита Сергия... К такому обстоятельству я не могу отнестись равнодушно. Наш одновременный уход не гарантирует церковную жизнь от возможных трений и, конечно, вина ляжет на меня... Лично о себе я не хлопочу: дней моей жизни осталось немного... Я только опасаюсь, что распоряжением и деланием наобум могу нарушить свой долг и внести смуту в души верующих".
"В настоящее время я настолько изнурен, что затрудняюсь двигаться, стоять и даже говорить. ...За все время ареста я еще ни разу не видел солнца... Убедительно прошу Вас освободить меня из заключения и возвратить на место постоянного жительства, где бы я мог основательно заняться лечением у пользовавших меня раньше профессоров и иметь общение с сослуживцами архиереями - моим Заместителем и другими".
Дело Митрополита Петра рассматривалось 23 июля года Особым совещанием ОГПУ, которое постановило заключить святителя в концлагерь сроком на пять лет, "считая срок с момента настоящего постановления", т.е. без зачета года, проведенного в одиночной камере. В администрацию Екатеринбургской тюрьмы направлена была служебная записка, составленная сотрудниками ОГПУ Аграновым и Тучковым: "Полянского (Крутицкого) Петра Федоровича, осужденного к заключению в концлагерь, просьба содержать под стражей во внутреннем изоляторе".
После объявления приговора следователь посоветовал митрополиту Петру раскаяться и написать покаянное заявление о своем участии в Союзе русского народа .
Я не только не участвовал в такой организации, - ответил узник, - но даже и не слышал, чтобы подобная организация существовала в Советском Союзе.
Томясь в тюремном изоляторе, священномученик продолжает обращаться к своим палачам с заявлениями, в которых просит об облегчении своей участи.
"Я постоянно стою перед угрозой более страшной, чем смерть. Меня особенно убивает лишение свежего воздуха, мне еще ни разу не приходилось быть на прогулке днем; не видя третий год солнца, я потерял ощущение его. ...Болезни все сильнее и сильнее углубляются и приближают к могиле. Откровенно говоря, смерти я не страшусь, только не хотелось бы умирать в тюрьме, где не могу принять последнего напутствия и где свидетелями смерти будут одни стены. Поступите со мной согласно постановлению, ...отправьте в концлагерь..."
Став Патриаршим Местоблюстителем, святитель Петр оказался перед необходимостью выбора церковной позиции. Продолжив все основные направления деятельности почившего Патриарха Тихона, главной своею целью он поставил решение двух важнейших церковно-исторических задач. Первая - это сохранение единства Русской православной Церкви перед лицом активизировавшегося после кончины Святейшего Патриарха обновленческого раскола. И вторая - установление взаимоприемлемых отношений между Русской Церковью и Советским государством, которые должны были основываться на строгом соблюдении обеими сторонами декрета о свободе совести и на предоставлении правящим органам Русской Православной Церкви в России гражданской регистрации.
«Следуя примеру своих предшественников на этом посту, святых митрополитов Петра, Алексия, Филиппа и Гермогена, он решил быть возглавителем и вождем прежде всего - большинства верующего народа. Митрополит Петр не был политиком, не был и дипломатом, единственная ясная цель виделась им - это быть со Христом и народом Божиим. И поэтому он уже тогда решил твердо - не обращаться ни по каким вопросам к представителям ГПУ, ни о чем их не просить и в переговоры с ними не вступать» .
Лояльность по отношению к государству, которую декларировал Патриарший Местоблюститель, была лишена роняющих достоинство Церкви заявлений об идеологической близости с ней или о том, что Церковь пользуется в Советском государстве свободой .
Митрополит Петр в общении с людьми отличался вежливостью и мягкостью. Еще при жизни Святейшего Тихона, когда святитель Петр был его помощником, Тучкову казалось, что с этим человеком будет легко договориться. Поэтому в первые месяцы деятельности Патриаршего Местоблюстителя Тучков занял выжидательную позицию и не пытался лишить его свободы действий .
«Пробным камнем» на податливость Патриаршего Местоблюстителя было его известное интервью газете «Известия» .
На вопрос: «Когда намерены вы осуществить чистку контрреволюционного духовенства и черносотенных приходов, а также созвать комиссию для суда над зарубежными архиереями?» - митрополит Петр ответил: «Для меня как местоблюстителя Патриаршего Престола воля Патриарха Тихона священна. Но я один не правомочен провести в жизнь эти пункты завещания» .
В свою очередь митрополит Петр требовал согласия властей на создание органа Высшего Церковного Управления. НКВД соглашалось на «легализацию» с определенными условиями. Таковыми было: издание декларации, призывающей верующих к лояльности относительно советской власти; устранение неугодных власти архиереев; осуждение заграничных епископов; будут установлены определенные постоянные деловые связи между Церковью и правительством, которое будет представлять Тучков .
Митрополит Петр, как и ранее Патриарх Тихон, не принял этих условий. Потерпев неудачу, уполномоченный ОГПУ Тучков (он совмещал должности начальника 6-го отдела ОГПУ и заместителя председателя антирелигиозной комиссии при ЦК ВКП (б)) стал подыскивать среди православных архиереев такого, который согласился бы захватить церковную власть и быть послушным орудием в руках советской власти.
Уже месяц спустя после смерти Патриарха Тихона ГПУ начало создавать новый раскол в Церкви. Представитель ГПУ Полянский предложил Московскому викарному епископу Борису (Рукину) создать инициативную группу «Защита Православия» (будущие «григорианцы») и подать от ее имени соответствующее ходатайство во ВЦИК. Уверения, что после этого Православная Церковь будет немедленно легализирована и отмежевана от всяких новшеств, включая обновленчество, подействовали. Епископ Борис согласился, но заявил, что один он ничего не сможет сделать, и что лучше обратиться с этим к Местоблюстителю. Но митрополит Петр решительно отверг подобное предложение .
Епископ Борис, однако, не успокоился в своем желании изменить порядок церковного управления. Будучи противником патриаршества, он добивался отмены патриаршего управления и возвращения к синодальной форме правления. Он снова вступил в переговоры с представителем ГПУ и, договорившись об условиях легализации, стал требовать от святителя Петра созыва архиерейского собора. Но Местоблюститель Патриаршего Престола, расценив все его предложения как провокационные, заявил викарию: «Власти, несомненно, не допустят никакого свободного собрания православных архиереев, не говоря уже о Поместном соборе» .
В это время борьба с Церковью и гонения против верующих ужесточились. Усилилась и антирелигиозная пропаганда. В 1925 году под руководством секретаря ЦК ВКП (б) Е. Ярославского был организован «Союз безбожников», который через год после своего создания насчитывал уже 87 тысяч членов.
Для более успешной борьбы с Церковью власти снова использовали обновленцев.
По статистике, «в начале 1925 года обновленцы располагали 13650 храмами, за ними числилась примерно треть всех приходов. Приходы эти были малочисленными, но с избыточным штатом духовенства. Не было вакансий и на раскольничьих архиерейских кафедрах. Власти разрешили обновленцам обзавестись собственными духовными школами, даже академиями в Москве и Петрограде, и Высшей украинской богословской школой в Киеве. Не возбранялось им и издание собственных журнальчиков и газет» .
Как уже говорилось во 2-й главе, поддерживали обновленцев и Вселенские Патриархи. По словам прот. В. Цыпина, «представитель Константинопольского Патриарха в Москве архимандрит Василий (Димопуло) стал большим другом предводителей раскола» . Когда святому митрополиту Петру было предъявлено послание вселенского Патриарха Василия, призывающее «староцерковников» к миру с обновленцами, он сказал: «Надо еще проверить, Православный ли это Патриарх…» А Нижегородский митрополит Сергий (Страгородский) так прореагировал на признание Константинополем обновленческого Синода: «Пусть признают; от этого обновленцы не стали православными, а только патриархи - обновленцами» .
Поэтому попытки обновленцев прикрыться авторитетом Вселенского Патриарха нисколько не поколебала твердой позиции православных иерархов, клириков и мирян, которые, не взирая ни на какие репрессии, сохранили верность «гонимой и избиваемой Патриаршей Церкви».
Смерть Патриарха Тихона давала новые надежды обновленцам на утверждение своих позиций. Они стали снова искать пути для соединения с Патриаршей Церковью. Уже 11 апреля по поводу кончины Святейшего патриарха Тихона обновленческий синод во главе с лжемитрополитом Вениамином (Муратовским) выступил с призывом к объединению, которое должно было состояться, по их планам, на третьем соборе осенью этого же года . На этом соборе они надеялись увидеть многих православных иерархов во главе с Патриаршим Местоблюстителем.
Призывы обновленцев к переговорам в православной среде относились по-разному. Были те, кто, желая преодолеть раскол, считали предложения обновленцев приемлемыми. Очень важно было в такой момент твердая позиция тех, кто стоял во главе Церкви.
Надежды обновленцев не оправдались, - более того, закончились полным крахом, разбились о «твердый камень», каким оказался Патриарший Местоблюститель митрополит Петр. «Он был упрям, как бык; прямо невозможно было к нему приступиться», - говорил о нем А. Введенский .
Самое большее, на что согласился святитель Петр - это принять архидиакона С. Доброва. Этот человек был избран обновленческим Синодом для такого ответственного поручения не случайно: «это была самая безобидная и ничем не замечательная личность, не вызывавшая никаких неприятных ассоциаций» . Архидиакон передал Патриаршему Местоблюстителю письмо от митрополита Вениамина - председателя «Синода». В этом послании было предложение о встрече и о готовности «вести беседу в духе Христовой любви и взаимного уважения», на что святой митрополит Петр ответил кратко: «Нет, встреча состояться не может» .
От имени Синода архидиакон предложил создать комиссию для совместной подготовки к Собору. И здесь святитель Петр дал категорический отказ, сославшись на недостаточность своих полномочий, и обусловил всякие переговоры возможностью консультации с заключенными и сосланными епископами .
28 июля 1925 года, чтобы прекратить подобные попытки обновленцев и в связи с готовящимся собором, Местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Петр обратился с посланием к архипастырям, пастырям и всем чадам Православной Российской Церкви, укрепляя всех колеблющихся и малодушных и нанося сокрушительный удар разорителям Церкви .
Указывая на величайшие испытания, ниспосланные Русской Православной Церкви, святитель Петр призывал верных чад Христовых свято хранить канонически законное единство церкви. «В Святой Божией Церкви законно и канонично только то, что благословлено Богоучрежденною Церковной властью, преемственно сохраняющейся от времен апостольских» . «Все же самочинное, - продолжает он, - все, что совершалось обновленцами без соизволения в Бозе почившего святейшего Патриарха, все, что теперь совершается без соизволения нашей мерности - Местоблюстителя Патриаршего, действующего в единении со всей Православной законной иерархией, - все это не имеет силы по канонам Святой Церкви (Апост. Пр. 34, пр. 39), ибо истинная Церковь едина, и едина пребывающая в Ней благодать Всесвятого Духа. Не может быть двух церквей и двух благодатей» .
Святитель Петр прямо называет в послании те преступления, которые обновленцы совершили и продолжают совершать против Христовой Церкви.
«…Отступив самочинно от законной иерархии и ее главы, Святейшего Патриарха, они пытались обновить Христову Церковь самочинным учением («Живая Церковь», № 1-11), они извратили церковные правила, установленные Вселенскими Соборами (пост. Лжесобора 21.4 - 4.5. 1923 г.); они отвергли власть Патриарха, соборно установленную и признанную всеми восточными Православными Патриархиями… и кроме этого, на своем лжесоборе осудили его. Вопреки правилам Св. Апостолов, Вселенских Соборов и Св. Отцов… они разрешают епископам быть женатыми и клирикам двоеженцами, т. е. Нарушают то, что вся Вселенская Православная Церковь признает для себя законом ».
Предостерегая паству Церкви Русской от участия в готовящемся соборе, Святитель твердо говорит, что единственной возможностью присоединения (а не объединения!) обновленцев к Святой Православной Церкви является отречение от своих заблуждений и всенародное покаяние в своем отпадении от Церкви.
В заключение послания святой митрополит Петр, как бы в ответ на клеветнические попытки обновленцев опорочить законную церковную иерархию в глазах гражданской власти и еще раз, отмечая позицию Церкви в отношении к государству, указывает на трудность переживаемых обстоятельств и обращается к верным с призывом: «будем пребывать в союзе мира и любви между собою, будем все едино (Ин. X, XVII, 22 - 23), помогая друг другу охранять нашу православную веру, являя везде и всюду пример доброй жизни и любви, кротости, смирения и повиновения существующей гражданской власти в согласии с заповедями Божьими (Марк. XII, 17;Рим. XIII, 1; Деян. IV, 18 - 19); дабы последняя видела это и Дух Божий возглаголал бы благая о Церкви Святой (Деян. I, Петр. XI, 12 - 14)» .
Послание законного Первоиерарха Русской Православной Церкви было воспринято в народе как «акт благодатного мужества и исповедничества» . Даже те, кто ранее воспринимал Местоблюстителя с некоторым недоверием, признали в нем достойного преемника Святейшего Патриарха Тихона. Всеобщая поддержка Послания - и в центре, и в отдаленных епархиях - показала «насколько крепко стояла гонимая Церковь в духе Истины и как велика была каноническая стойкость и внутренняя дисциплина епархиальных архиереев, пастырей и мирян» .
В Ленинграде - колыбели обновленчества - в послании ленинградских православных епископов-викариев по поводу предстоящего собора говорилось, что «…Господь благословит, будет и законный Собор, а, судя по беззаконному, нечестивому и богомерзкому собору 1923 г., низложившему Святейшего Патриарха, мы знаем, на какие соборы зовут обновленцы» .
Нижегородский митрополит Сергий (Страгородский), показав свое полное согласие с Патриаршим Местоблюстителем, на предложение обновленческого епископа о переговорах ответил, что может принять его только как желающего принести всенародное покаяние.
«Всюду, где только не побывала делегация, посылаемая синодом к тому или иному епархиальному епископу с письмами примирения, всюду она встречала полный отказ» .
Это был сокрушительный удар по обновленчеству. В среде их живо обсуждали Послание Местоблюстителя. В своих посланиях и воззваниях «к Боголюбивой пастве» они отказывались признавать в нем главу русской Церкви, так как патриарший престол был «упразднен» ими еще в 1923 году. Каноническая стойкость митрополита Петра объяснялась ими как политический способ охранения «старой» Церкви от «революционной обновительной стихии», способной подточить Ее «монархическое и антисоветское нутро» .
На самом деле они паниковали. Иеромонах Дамаскин (Орловский) в жизнеописании святого митрополита Петра приводит яркие примеры обновленческой реакции.
«…Воззвание митрополита Петра определило всю линию поведения староцерковников… Тон, данный «крутицами», уже заранее определил позицию староцерковников по всему фронту, и в дальнейшем возможны были только варианты одной и той же политики. При этом по местам легко было уже просто ссылаться на центр, что мы и видим на самом деле…» .
«…До распространения воззвания Петра Крутицкого большинство духовенства и церковно-приходских советов Тамбовской епархии готовы были принять участие в благочиннических собраниях и епархиальном съезде… на миролюбивое настроение «низов» сильно повлияло воззвание Петра Крутицкого. На благочиннические съезды, собранные после появления этого воззвания, тихоновцы уже почти не явились…» .
«В целом ряде епархий… идущая из Крутиц непримиримая линия тихоновцев выразилась в полном отказе даже от разговоров о церковном примирении. Тихоновские архиереи этого типа или отмалчивались, или сразу резко выражали свое отрицательное и враждебное отношение и вообще боялись вступать в какие-либо сношения с синодальными представителями: очевидно, они буквально исполняли директивы своего начальства, но были и такие архиереи, где, что называется, удавалось «завязать разговор» с тихоновскими главарями, однако кончались эти разговоры обычно той же непримиримостью» .
Так писали о влиянии Патриаршего Местоблюстителя его враги. По словам М. Е. Губонина, «несмотря на кратковременное (всего 8 месяцев) возглавление Церкви, именно этим актом Патриарший Местоблюститель оставил по себе неизгладимый след в Церкви в благодарной памяти Ее верных сынов» .
Послание святого митрополита Петра, сразу же восстановившее твердый дух в Церкви и обрекшее на полный крах надежды и старания обновленцев и богоборческих властей, сыграло решающую роль в личной судьбе мужественного Исповедника. Советская власть, убедившись, что в лице Местоблюстителя Патриаршего престола Православная Церковь имеет неподкупного и бесстрашного главу, решила принять все меры для его устранения.
Антирелигиозная комиссия при ЦК ВКП (б) под руководством Ярославского постановила: «а) поручить Тучкову ускорить проведение наметившегося раскола среди «тихоновцев»; б) в целях разоблачения монархических стремлений Петра, местоблюстителя патриаршества, поместить в «Известиях» ряд статей, компрометирующих Петра, воспользовавшись для этого материалами недавно закончившегося обновленческого собора; в) просмотр статей поручить тт. Степанову, Красикову, Тучкову; г) им же поручить просмотреть готовящуюся оппозиционной группой декларацию против Петра; д) одновременно с опубликованием статей поручить ОГПУ начать против Петра следствие» .
Эта программа на раскол, ослабление Церкви и устранение ее главы (без сомнения ее можно назвать правительственной программой) жестоко и последовательно осуществлялась все 20—30-е годы.
В конце лета 1925 года Тучков еще раз потребовал от митрополита Петра принять условия «легализации», обещая за это официальное оформление управления и неприкосновенность тех епископов, которые будут назначены на епархии по соглашению с властью . Предлагая это в то время, когда Местоблюстителю угрожала уже личная опасность, правительство, безусловно, рассчитывало, что, желая сохранить свободу и избежать грядущих испытаний, он невольно пойдет на это предложение. Но несгибаема была воля священномученика Петра. Он в очередной раз отказался подписать предложенный Тучковым текст декларации.
Тогда же Тучков хотел «самочинно сделать Местоблюстителем митрополита Агафангела, а митрополита Петра послать в Ярославль. Местоблюститель на это ответил: «Я охотно передам власть митрополиту Агафангелу, так как он кандидат на местоблюстительство прежде меня, но сам останусь митрополитом Крутицким, так как не дело гражданской власти вмешиваться в дела чисто церковные». Это было сказано с такой твердостью, что Тучков оставил свое намерение…» .
Патриарший Местоблюститель хорошо знал, что никакие уступки с его стороны не будут полезны. Власть все берет и ничего не дает. Поэтому «разные предложения агента власти Митрополит прямо отвергал и даже выпроваживал его из своих покоев с такими словами: «Вы все лжете; ничего не дадите, а только обещаете; а теперь потрудитесь оставить комнату, у нас будет заседание». Такое свое отстранение от церковных дел озлобленный враг не долго мог терпеть»
Тучи сгущались все сильнее над мужественным Первоиерархом. Духовную поддержку и утешение он находил среди братии Данилова монастыря настоятелем которого был выдающийся иерарх - архиепископ Феодор (Поздеевский). К так называемой «даниловской группе» принадлежали многие видные епископы: Парфений (Брянских), Иоасаф (Удалов), Амвросий (Полянский), Прокопий (Титов), Тихон (Шарапов), Николай (Добронравов), Дамаскин (Цедрик), Гурий (Степанов), Пахомий (Кедров), Герман (Ряшинцев). Все это были архипастыри, разделяющие взгляды митрополита Петра, как на обновленческий раскол, так и на характер возможных переговоров с советской властью .
Митрополит Петр поступал «согласно с мнением архиепископа Фоедора и близких тому архиереев, и, в первую очередь, потому, что в его глазах они были наиболее авторитетными и верными выразителями церковных суждений всего верующего народа, были хранителями и блюстителями чистоты Православия .
Местоблюститель патриаршего Престола часто служил в Даниловом монастыре. Однажды во время богослужения 30 августа (12 сентября) 1925 года на престольный праздник произошел чудесный случай.
«Троицкая церковь, где стояли мощи преподобного Даниила, и весь монастырь были заполнены народом. Путь к раке преподобного устилал ковер из живых цветов, и вся рака была искусно украшена ими. Митрополит Петр, войдя в храм, прошел к мощам преподобного и с благоговением приложился к ним. Некоторые монахи видели, что, когда Местоблюститель затем пошел к солее, то над мощами образовалось как бы облако, в котором возник образ преподобного великого князя Даниила. И во все время, пока митрополит Петр шел к алтарю, преподобный сопровождал его» .
Святой митрополит Петр не оставался равнодушен к судьбе православного духовенства. Известно, что епископу Парфению (Брянских), возглавлявшему - после ареста владыки Фоедора (Поздеевского) - братию Даниловского монастыря, митрополит Петр давал деньги для раздачи их находящимся в ссылках священнослужителям. Он помогал многим заключенным собратиям. Сам отправлял деньги митрополиту Кириллу (Смирнову), архиепископу Никандру (Феноменову), секретарю Патриарха Тихона Петру Гурьеву и другим. Также он благословил приходские причты жертвовать деньги и продукты в пользу заключенных священнослужителей .
1 октября в Москве, в третьем Доме советов, обновленцы открыли свой собор, названный ими же «Третьим поместным собором на территории СССР». В нем участвовали: «106 раскольников, именовавших себя архиереями, более 100 лжеклириков и более 100 мирян» . Принимал участие в соборе и представитель Константинопольского Патриарха архимандрит Василий (Димопуло).
12 делегатов собора подали заявление, в котором просили направить к митрополиту Петру делегацию с предложением мира. Но уже во вступительном докладе предводитель обновленцев А. Введенский «приготовил для своей аудитории столь зловещую провокацию, что вопрос о мире с тихоновцами должен был отпасть в ходе соборных заседаний» .
Введенский огласил письмо некоего южно-американского «епископа» Н. Соловья, в котором тот сообщал «страшную тайну»: в 1924 году Патриарх Тихон в присутствии митрополита Петра вручил ему послание. В этом «послании» говорилось, что «Святая Церковь не может благословить на престол Великого Князя Николая Николаевича, раз есть законный и прямой наследник престола Великий Князь Кирилл» .
Словно подталкивая ГПУ расправиться с митрополитом Петром, обновленцы характеризовали его в своей резолюции как заматерелого бюрократа «саблеровского издания, который не забыл старых методов церковного управления. Он опирается на людей, органически связанных со старым строем, недовольных революцией: бывших домовладельцев и купцов, думающих еще посчитаться с современной властью» .
После этого «собора» и «разоблачающего» письма о Патриаршем Местоблюстителе говорили как о человеке, имеющем связь с заграничными монархистами и принадлежащем к черносотенцам.
Началась бурная газетная шумиха. О митрополите Петре писали грубые статьи, обвиняя его во всевозможных политических преступлениях.
15 ноября, во исполнение предписаний антирелигиозной комиссии, в газете «Известия» с обвинениями и угрозами в адрес святого митрополита Петра выступил некий гражданин Теляковский . В статье сообщалось, что Послание Патриаршего Местоблюстителя расценивается обновленцами как контрреволюционный акт. А признание митрополита Петра карловацкой иерархией доказывает наличие отношений между Местоблюстителем и епископами-беженцами. Автор объявлял святого исповедника орудием и ставленником зарубежных монархистов .
После такой статьи было ясно, что Местоблюстителя ждал неминуемый арест, если он все же не решится «оправдаться», как рассчитывали те, кто стоял за «гражданином Теляковским».
Не случайно сразу после опубликования статьи к митрополиту Петру явилась делегация недовольных церковным правлением иерархов, сколоченная Тучковым, во главе с архиепископом Григорием (Яцковским). Они потребовали от Патриаршего Местоблюстителя публичной политической реабилитации себя «перед лицом советской общественности» и верноподданнических заверений от имени всей Церкви, наряду с проклятиями в адрес церковной эмиграции . Свои требования эти архиереи объясняли заботой о благе Церкви.
Святитель Петр обещал подумать по поводу сделанных ему предложений. Но в самом тоне, с которым обратились к нему эти архиереи, «он обнаружил и критику своей линии, и некое недоверие к нему как к Главе Церкви и потому вынужден был заявить, что за судьбу Русской Церкви отвечает он как временный преемник почившего Патриарха» . Этот ответ означал, что Патриарший Местоблюститель сделал выбор и внутренне подготовился к подвигу исповедничества и тюремным узам» .
Между тем власти в лице представителей ГПУ настойчиво требовали от святителя принять их предложение о легализации. Митрополит Петр решил составить декларацию, адресованную Советскому правительству, в которой он собирался показать, какими он видит отношения Церкви с государством в сложившихся обстоятельствах. По черновому проекту Местоблюстителя текст декларации написал епископ Иоасаф (Удалов). Но святитель хотел лично передать его главе правительства, а не через посредников ГПУ . Но, зная позицию Местоблюстителя, председатель Совета министров Рыков не хотел встречаться с главой Церкви.
В конце ноября были произведены массовые аресты священнослужителей, близких Патриаршему Местоблюстителю. Предчувствуя, что его арест неминуем, святой митрополит Петр, ожидая для себя худших последствий, составил два завещательных документа.
Первый, датированный 5 декабря, утверждал, что в случае кончины митрополита Петра права и обязанности Патриаршего Местоблюстителя «до законного выбора нового Патриарха» переходят временно, согласно завещанию Святейшего патриарха Тихона, митрополитам Кириллу или Агафангелу; а в случае невозможности обоих вступить в должность - митрополиту Новгородскому Арсению. Если же и ему не представится возможности осуществить это, то права и обязанности Патриаршего Местоблюстителя переходят к митрополиту Нижегородскому Сергию .
Другой документ написан 6 декабря на случай, когда он будет не физически устранен, а изолирован от внешнего мира, отстранен от возможности управления Церковью. Этот документ не отменяет первый, а дополняет его. Стремясь предусмотреть все возможные последствия своего ареста и понимая, что митрополиты Кирилл и Агафангел уже отстранены от возможности управления Церковью, митрополит Петр поручает временное исполнение обязанностей Местоблюстителя митрополиту Сергию. В случае если это окажется невозможным, в должность Местоблюстителя вступает Экзарх Украины митрополит Михаил или архиепископ Ростовский Иосиф .
Далее следовало очень важное уточнение: «Возношение за богослужением Моего имени, как Патриаршего Местоблюстителя, остается обязательным». Таким образом, митрополит Петр подчеркивает временность и вынужденность сделанного им распоряжения .
Такой шаг был сделан лишь по одной причине - забота о благе Церкви о судьбе церковного управления для святителя Петра, как некогда и для Патриарха Тихона, была на первом месте. Он горячо желал «оградить Российскую Православную Церковь от анархии и расколов, захвата церковного управления группами, имеющими корыстные интересы, что всегда ведет к разрыву с канонами и традициями Православия»