Особенности американской дипломатии главный информации. Дипломатическая школа сша. Особенности американской дипломатии: мнение Financial Times

США бьют тревогу: советская империя возрождается. Об этом прямым текстом заявила Госсекретарь США Хилари Клинтон: под названиями Таможенного и Евразийского союза скрывается новый СССР. И добавила: США прилагают все усилия, чтобы не допустить "ресоветизации региона".

Поведение Госсекретаря напоминают истерику, а её слова – абсурдны, возразили Клинтон в России: речь идёт исключительно об экономической интеграции, при чём здесь Советский Союз? С чем связаны страхи госпожи Клинтон, есть ли для них реальные основания, как именно американцы намерены "не допустить" ожидаемой ресоветизации, и что по этому поводу думают российские власти, разбирали аналитики отделов "новости России " и "новости США" журнала "Биржевой лидер".

Особенности американской дипломатии: мнение Financial Times

Надо отметить, что у Хилари Клинтон весьма оригинальные представления о дипломатии (американский Госсекретарь – это министр иностранных дел). Всего за несколько часов до встречи с главой российского МИД С.Лавровым 6 декабря в Дублине она собрала пресс-конференцию, чтобы озвучить откровенно враждебную внешнеполитическую позицию США по отношению к России. Предметом предельно жёстких и "недипломатичных" высказываний Клинтон стали интеграционные процессы на постсоветском пространстве.

"Сейчас предпринимаются шаги по ресоветизации региона", - заявила Хилари Клинтон. – "Называться это будет иначе – Таможенным союзом, Евразийским Союзом и так далее. Но не будем обманываться. Мы знаем, какова цель этого и пытаемся найти действенные способы замедлить или предотвратить это. Тревожит, что, спустя 20 лет после постсоветской эпохи...исчезают многие из показателей прогресса, на которые мы надеялись...Мы пытаемся бороться, но это очень сложно".

Чарльз Кловер из британской Financial Times передаёт слова Клинтон в следующих тезисах:
- Россия пытается установить региональную гегемонию
- промосковские режимы в бывших советских республиках в связи с этим прибегают к новым репрессивным мерам
- США переосмысливают объявленную в 2009 году перезагрузку, и не намерены более приглушать критику положения с правами человека в Москве

Автор также приводит мнение бывшего (в период президентства супруга госпожи Клинтон) сотрудника Совета по нацбезопасности, сегодня работающего в Rand Corporation: Путин сразу по возвращении на президентский пост, дал понять, что намерен укрепить влияние России среди ближайших соседей. Однако далее Чарльз Кловер утверждает, что прогресс в интеграции весьма скромен. Так, отмене пошлин и таможенного контроля в Таможенном союзе предшествовали "десять лет фальстартов"; созданный в 2012 году Суд Евразийского экономического сообщества успел вынести лишь два решения; а появившаяся тогда же Евразийская экономическая комиссия приняла и вовсе одно (о необходимости изменения российского закона о закупке камвольных тканей для военной и полицейской формы).

Цитирует Кловер и "противную сторону", а именно президента РФ Владимира Путина и его пресс-секретаря Дмитрия Пескова. "Речь не идет о том, чтобы в том или ином виде воссоздать СССР. Наивно пытаться реставрировать или копировать то, что уже осталось в прошлом, но тесная интеграция на новой ценностной, политической, экономической основе - это веление времени", - эту фразу Путина Кловер позаимствовал из его октябрьской газетной статье, посвящённой Евразийскому союзу. Несколько иначе выглядят цитируемые аргументы Пескова, назвавшего слова Клинтон "абсолютно неправильным пониманием": "То, что мы видим на территории бывшего Советского Союза – это интеграция нового типа, основанная только на экономике. Любой другой тип интеграции в современном мире абсолютно невозможен".

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ (УНИВЕРСИТЕТ) МИД РОССИИ

ФАКУЛЬТЕТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Кафедра Дипломатии

Дипломатическая школа США

студента 1 курса

факультета МО

Марьяновича М.

Преподаватель:

Крылов С.А.

Москва, 2011 г

Дипломатическая школа США является одной из самых молодых в западном мире. Свое начало она берет в годы борьбы североамериканских колоний за независимость. Особенностью первых американских дипломатических задач являлось минимальное присутствие бюрократизма, сковывающего, по моему мнению, современную дипломатию. «Отцы-основатели» американской дипломатии владели, такими, обязательными для дипломата качествами как аналитический ум, работоспособность, трудолюбие, демократизм. Но уникальность быстрых успехов американских дипломатов заключалась в поистине высокой идее, преследуемой американскими дипломатами, защищавшими класс, в то время преследовавший прогрессивные идеи.

Как писал В.И.Ленин: « История новейшей, цивилизованной Америки, открывается одной из тех великих, действительно освободительных, действительно революционных войн, которых было так немного среди массы грабительских войн, вызванных, подобно теперешней империалистской войне, дракой между королями, помещиками, капиталистами из-за дележа захваченных земель или награбленных прибылей » Матвеев В.М. Дипломатическая служба США. М.: Международные отношения, 1987. С. 3. Дипломаты сильно повлияли на защиту внешнеполитических интересов молодой республики и её колоний. Фактически дипломатическое искусство можно назвать оружием, которое внесло неоценимый вклад в ход борьбы страны за свое существование.

То, что радикально отличает модель создания внешнеполитических институтов в США от большинства стран Западной Европы, есть тот факт, что создавались эти институты непосредственно представительными органами. И подчинялись они прямо поначалу также, законодательным, а не исполнительным политическим структурам. Многие талантливые политики: Б. Франклин, Т. Джефферсон, Дж. Адамс и другие, успели решить, стоящие перед ними задачи в сфере внешней политики при полном отсутствии профессиональных дипломатических кадров. На смену талантливым политикам в годы становления нового государства, пришли посредственности, однако республиканские Соединенные Штаты, по-прежнему считали неприемлемым заимствовать опыт и систему дипломатической службы у монархической Европы.

Становление международных связей молодой республики требовало и укрепления дипломатической базы государства и создание централизованного дипломатического аппарата. В июле 1777г. на базе Комитета секретной корреспонденции Конгрессом был создан Комитет по иностранным делам, первым секретарем которого стал Т. Пэйн. Датой первого внешнеполитического ведомства Соединенных Штатов принято считать январь 1781г., когда Конгресс колоний, объявивших свою независимость от Англии, учредил департамент по иностранным делам. В октябре того же года Р.Ливингстон принёс присягу и стал первым главой нового дипломатического ведомства. В то время дипломатический аппарат состоял из всего нескольких сотрудников - кроме самого секретаря в нём работало всего 4 человека. Преемник Р. Ливингстона на посту главы ведомства, Дж. Джей поспособствовал созданию консульской службы США, потребовав назначить консула в Кантон (Гуанчжоу) и коммерческого агента в Лиссабон. Так как интересы внешней торговли США росли быстрыми темпами, соответственно и консульская служба США развивалась быстрее чем дипломатическая. В доказательство этому служит тот факт, что в 1790г. за границей действовали только 2 постоянных дипломатических представительства США и 10 консульских, а в 1800г. эти цифры уже были - соответственно 6 и 52. В течении целого столетия эта линия, компенсирования, в некотором роде дипломатических представительств, консульскими, стала определяющей для внешнеполитической стратегии США. Первый законодательный акт, зафиксировавший полномочия и обязанности американских консулов, был принят Конгрессом в 1792г.

В соответствии с принятой в 1787г. Конституцией США, в 1789г. департамент по иностранным делам был преобразован в Госдепартамент и переподчинен президенту страны. Конституция подвела общую правовую базу под внешнеполитическую деятельность, однако в несколько туманных формулировках. Например задачей госсекретаря являлось руководить департаментом так, как будет этого требовать президент. Многие формулировки были со временем расширены, в частности функции и полномочия президента при назначении послов, посланников и консулов на службу. Первоначально это право подразумевало одновременное согласие Сената, однако на деле трансформировалось в единоличное решение президента США решать вопросы о любых назначениях во внешнеполитических учреждениях, в том числе создавать новые посты и обязанности а также контролировать работу аппарата. Этим правом, в последствии злоупотребляли некоторые американские президенты, назначая на ответственные посты государственной службы своих друзей, союзников или людей, оказавших поддержку в ходе предвыборных кампаний. Эта система даже получила свое название - «награда - победителям» (при этой системе дело порой доходило до абсурдных ситуаций, вроде той которая произошла в 1869г. когда новоизбранный президент У. Грант назначил на пост госсекретаря своего друга Э. Уошберна на срок в 12 дней, дабы тот «насладился прелестями, нахождения на престижном посту главы внешнеполитического ведомства». Естественно при такой системе, не могла не получить размах коррупция, что самым негативным образом повлияло на эффективность работы дипломатической службы и, соответственно, престиж США в мире. Комментаторы конституционного права США, например Дж. Хэкуорт, заметили, что единственной целью госдепартамента было «осуществление воли исполнительной власти». Государственному секретарю лишь вменялось в обязанность руководить делами департамента так как будет «предписывать или указывать время от времени президент Соединенных Штатов».

Шел процесс экономического и политического объединения нации, быстрыми темпами росли внешнеэкономические связи в период после завершения войны за независимость. Многие американские торговцы, используя период длительных войн в Европе, осваивали новые территории и пути в мировой торговле. Объем американского экспорта увеличился в несколько раз. Всё это требовало обеспечения хороших консульских и дипломатических связей за рубежом. Внешняя политика и дипломатия, в те годы занимала одно из приоритетных направлений деятельности для руководителей США. Опыт дипломатической работы, вплоть до середины XIX века, рассматривался как обязательное условие для кандидата в президенты США. Расцвет американской дипломатии, то есть период с начала Американской революции до середины 20-х годов XIX века, был связан с демократическим и прогрессивным направлением решения международных задач. С помощью дипломатических маневров США удалось закрепить независимое место в мировой политике и добиться невмешательства колонизаторских и монархических сил Старого Света в свои дела. Однако период расцвета продолжался недолго т.к. экспансионизм, растущей буржуазии начал накладывать отпечаток на цели и методы решения, поставленных международных задач. Поэтому показательной является доктрина, провозглашенная в послании президента Дж.Монро конгрессу в 1823г.(«доктрина Монро»), в которой ясно обозначался принцип невмешательства стран американского и европейского континентов в дела друг друга. Впоследствии эта доктрина использовалась для обоснования экспансии США в Южной Америке. Группы буржуазных элит требовали от руководства США и дипломатических представителей, активности и смелости в решении поставленных международных задач. Причем порой они не считали нужным выбирать средства для достижения своих целей, используя нажимы, угрозы, шантаж и порой даже, специально подготовленные провокации, как например это было сделано при присоединении Калифорнии и Новой Мексики к территории США.

Поэтому несколько абсурдно выглядели заявления руководителей американской дипломатии, в которых они подчеркивали, что они представители «демократической нации» и, что с презрением относятся к консервативным методам дипломатии Старого Света. Однако эти «демократы» не ограничивали себя никакими демократическими соображениями, когда речь заходила о территориях и районах, где уже находился североамериканский капитал. Поэтому вполне логичным выглядит резкое возрастание количества консульских представительств США за рубежом, которые служили для защиты экономических интересов США и сбора коммерческой информации. В 1830г. консульских представительств было 141, а к концу века их число уже превышало 323.

В конце XIX века «золотой век» американской дипломатии подходит к концу и наблюдается деградация американской дипломатической службы. Уже упомянутая мною коррупция, продажа конфедициальной коммерческой информации, а также взятки за консультации и помощь в продвижении дел, как своих так и иностранных предпринимателей, становятся значительным источником обогащения дипломатов США. Лишь немногие факты напоминают о славном прошлом дипломатии США в период борьбы за независимость. Поэтому логичными выглядят попытки реконструкции дипломатической структуры со стороны А. Линкольна во времена Гражданской войны (1861-1865гг.). Он возвращается к практике направления за границу «неофициальных дипломатов», хорошо известных общественности и, уважаемых в широких массах, людей. В период Реконструкции (1865-1877гг.) американские руководители всё чаще начали выдвигать предложения по созданию стабильной и профессиональной дипломатической службы по западноевропейскому образцу. Они включали в себя обязательные квалификационные испытания для поступления на службу, а также создание, четко определенной иерархии дипломатических рангов и правил продвижения по службе. Так, американский дипломат, по мнению сенатора Паттерсона должен знать «право, обычаи, состояние промышленности и основы производства своей собственной страны, равно как и законы, традиции, язык и нравы нации, в которой он представляет свою страну» Матвеев В.М. Дипломатическая служба США. М.: Международные отношения, 1987. С. 20. американский дипломатический внешнеполитический

Паттерсон и его единомышленники отражали потребности американской буржуазии, ведь именно от успешности дальнейшего развития дипломатической и консульской службы США, зависели возможности выхода североамериканского капитала на новые мировые рынки.

То, чем отличалась «профессионализация» дипломатического аппарата США от западноевропейского образца, являлось присутствие и непосредственное участие в ней «деловых кругов общественности», напрямую заинтересованных в развитии внешнеполитических связей. И именно на их деньги существовали колледжи и университеты, а также финансировались ученые и специалисты.

Всё же, несмотря на многие законодательные акты, процесс создания единой дипломатической и консульской службы в США не был завершен. Консульская и дипломатическая службы существовали отдельно и переход с консульской на дипломатическую должность был практически невозможен, не говоря уже о том, что назначение консульских работников главами дипломатических миссий было абсолютно исключено. Без больших связей рядовой дипломат не мог рассчитывать на назначение на пост посланника или посла, ведь прерогатива выбора по-прежнему оставалась в руках госсекретаря и президента. Нужно отметить, что число желавших поступить на дипломатическую службу было невелико еще и потому, что жалованье молодых дипломатов было мизерным, существовал довольно-таки высокий имущественный ценз при приеме на службу, небольшие перспективы в плане продвижения по службе и отсюда вытекает, в определенном смысле, «классовость» отбора на службу. Это доказывают и сведения о первых, принятых на дипломатическую службу сотрудниках, после введения вступительных экзаменов. Более половины зачисленных пришли с дипломами трех наиболее известных частных университетов США - Гарварда, Йеля и Принстона, ведь именно в стенах этих, привилегированных университетов обучались дети американской элиты.

Это дало свои плода, и стала очевидна политическая ориентированность первых американских профессиональных дипломатов на классическую европейскую школу Западной Европы, прежде всего Британии.

Следующим шагом в реорганизации дипломатической школы США стало создание географических управлений в Госдепартаменте - по делам Западной Европы, Ближнего Востока и Латинской Америки. Управления, в свою очередь, состояли из отделов. Также были созданы новые функциональные звенья в структуре Госдепартамента - Управление по торговым отношениям и Отдел информации http://history.state.gov/ . Вскоре после создания СССР, утвердившего на мировой арене новый тип дипломатии, американское руководство было побуждено вплотную заняться дальнейшим совершенствованием дипломатического аппарата. Поэтому в 1924г. президент К. Кулидж подписал т.н. Закон Роджерса, в соответствии с которым создавалась объединенная Заграничная служба. Этим актом, процесс реорганизации дипломатической структуры, был формально завершен.

В историческом развитии дипломатии и внешней политики США произошли некоторые качественные изменения. Выделяется контрастность между первыми освободительными задачами и обеспечением условий для независимого существования молодого государства на международной арене и проведением экспансионистских планов реакционной монополистической буржуазии. Американская буржуазия становится одним из главных классовых противников первого американского социалистического государства после вступления США в империалистическую фазу развития и, конечно, после победы Октябрьской Революции. Таким образом изменяется не только форма деятельности но и содержание американской дипломатии. Этот процесс начинает активно набирать обороты уже в 1924г. когда США, традиционно относящиеся с презрением к западноевропейской модели дипломатии, создают профессиональную дипломатическую службу. В довольно короткие сроки объем дипломатического персонала США догоняет и перегоняет объемы других капиталистических государств того времени. Этот факт превращает американскую дипломатию, в одночасье, в одну из наиболее опытных, в профессиональном смысле, дипломатий капиталистического мира. Формальные и неформальные связи дипломатического аппарата с частным капиталом, бюрократизация аппарата а также внедрение спецслужб и военной разведки в дипломатические представительства, становятся характерной чертой дипломатии США и на долгие годы определят вектор ее развития.

Список использованных источников и литературы

Матвеев В.М. Дипломатическая служба США. М.: Международные отношения, 1987

Зонова Т.В. Дипломатия иностранных государств. М.: МГИМО(У), 2004

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

    реферат , добавлен 27.02.2012

    Влияние развития экономических процессов в США на экономику всего мира. Растущая интернационализация американской экономики. Использование доллара как актива международного резерва. Номинирование мировых золотовалютных резервов в американской валюте.

    эссе , добавлен 18.11.2009

    Исследование влияния изменений в геополитической ситуации, отразившихся на карте мира после Второй мировой войны, на дипломатическую деятельность. Дипломатия стран Западной Европы и США после исчезновения Советского Союза. Дипломатия государств СНГ.

    контрольная работа , добавлен 03.11.2014

    Основные регионы и субрегионы Европы. Модели экономического роста, уровень развития, свойства населения, ведущие отрасли промышленности стран Восточной, Северной, Западной, Южной и Юго-Восточной Европы. Мирохозяйственные связи и доля мирового экспорта.

    презентация , добавлен 09.12.2016

    Общая характеристика и структура денежной системы Америки и Японии. Эволюция и современное состояние денежной системы США, Канады, а также стран Западной Европы: Великобритании, Германии, Италии, Франции. Этапы перехода к единой европейской валюте.

    контрольная работа , добавлен 26.06.2014

    Особенности развития экономики США, Западной Европы и Японии. Факторы и типы экономического роста в странах. Экономика стран Европейского Союза: перспективы развития европейской валютной интеграции. Усиление процессов экономической консолидации.

    курсовая работа , добавлен 26.07.2010

    Позиции западногерманских историков в 70-е–80-е годы по узловым аспектам и переломным моментам политики США в отношении Германии в 1917–1941 гг. Пересмотр роли плана Дауэса и оценка итогов американской политики "стабилизации" в веймарской Германии.

    реферат , добавлен 09.08.2009

    Причины доминирующего положения развитых стран в мировой экономике. Преимущества и недостатки либерализации внешнеэкономической сферы для развивающихся государств. Характеристика американской, японской и европейской моделей функционирования экономики.

    курсовая работа , добавлен 04.10.2011

    Гибель феодализма и переход к капитализму в Западной Европе. Великие географические открытия. Мануфактура. Первоначальное накопление. Экономическое развитие Англии в XVI-XVII вв. Промышленное развитие германских княжеств. Мануфактуры в Германии.

    лекция , добавлен 02.08.2008

    Рассмотрение глобальных систем управления в процессе принятия внешнеполитических решений. Прогресс компьютеризированных и коммуникационных технологий и инновации в теории организации. Международная роль государства в результате информационной революции.

США совершенно разучились вести дипломатическую работу. Главным инструментом американской внешней политики стали угрозы введения санкций или применения военной силы. При этом, ввязываясь в очередной вооруженный конфликт, Вашингтон не думает о том, что будет после того, как боевые действия закончатся. Во многом эта ситуация обусловлена деградацией американского дипкорпуса: в то время как в большинстве стран мира высокие посты во внешнеполитических ведомствах занимают профессионалы, прошедшие серьезную подготовку, в США эти должности достаются в награду за активное участие в избирательной кампании партии-победительницы. Об этом в опубликованной журналом «Россия в глобальной политике» статье «Дипломатия - утраченное искусство?» пишет экс-дипломат и сотрудник Пентагона Чез Фриман. «Лента.ру» предлагает читателям сокращенный вариант этой статьи.

Суть дипломатии - поиск общего фундамента путем выслушивания того, что говорят и о чем умалчивают собеседники, и в ответственных действиях, которые за этим следуют. Дипломатия позволяет странам продвигать свои интересы и разрешать проблемы с иностранцами, почти не прибегая к силе. Дипломатия способствует нахождению взаимоприемлемых вариантов достижения временного, но действенного согласия между разными культурами. Дипломатия - это перевод национальной стратегии в тактическую плоскость для достижения политических, экономических и военных преимуществ без применения силы. Это форпост на страже национальной безопасности и обороны. Провал дипломатической миссии может означать войну со всеми ее ужасами.

Но дипломатия - это не просто альтернатива войне. Она не заканчивается после начала войны. Когда война становится необходимой, именно дипломатия должна облечь итог боевых действий в соглашения о сотрудничестве для построения новых отношений и нового мира. Необходимо, чтобы побежденные нации примирились с поражением, и чтобы был заложен фундамент нового, более стабильного статус-кво. Следовательно, искусная дипломатия жизненно важна для обеспечения мощи, богатства и благополучия страны. Дипломатия - это стратегическая деятельность, которая сводится к пересмотру имеющихся условий, восприятия и параметров международных проблем. Необходимо таким образом скорректировать национальные интересы других стран, чтобы им казалось, будто они стоят на страже собственных интересов. При этом не должно казаться, будто они капитулировали перед иностранной державой.

Дипломатия - искусство принуждения других играть в вашу игру по вашим правилам. Судя по тому, какая сложная обстановка сложилась после окончания холодной войны, США мало что понимают в дипломатии и не овладели этим искусством.

Упоение мощью и милитаризация сознания

С тех пор как распад СССР освободил американцев от страха перед ядерным Армагеддоном, США во внешней политике полагаются почти исключительно на экономические санкции, военное сдерживание и силу. Эти меры - отнюдь не единственное оружие в арсенале государственного управления. Однако американцы больше не задаются целью снискать уважение других стран собственным примером или посредством вежливого убеждения. Они не стремятся за счет этого добиться от других желательного курса, не дорожат своим престижем, не опекают слабые страны, не помогают им строить государственные институты и не дают достаточно стимулов для «хорошего» поведения. В Вашингтоне угроза применения силы стала первым, а не последним внешнеполитическим инструментом.

Для большинства представителей нашей политической элиты подавляющее военное и экономическое превосходство США оправдывает отказ от убеждения упрямых иностранцев в пользу их принуждения к повиновению. Мы привычно бряцаем оружием в ответ на любые вызовы вместо того, чтобы инициировать решение проблем, создающих эти вызовы. Подобный подход снижает уровень нашей безопасности. Применяя такую тактику, мы нервируем союзников, но не сдерживаем противников, дестабилизируя целые регионы, умножая число врагов и воздвигая стену отчуждения с друзьями.

За пределами страны практически никто не сомневается в военной доблести американцев и в их готовности сеять шок и трепет. Тем не менее мы все еще одержимы идеей доказать себе и другим, что мы «крутые».

В последние годы США убили множество людей в войнах и атаках на террористов с использованием БПЛА (беспилотных летательных аппаратов) в Западной Азии и Северной Африке. В этих кампаниях пролилась кровь наших солдат. Эти демонстрации американской силы причинили колоссальную боль и страдания другим народам, но не сделали их послушными нашей воле. Интервенции на суше или удары с воздуха не обеспечили более высокий уровень безопасности для нас или наших союзников.

Именно из-за милитаризации сознания и из-за того, что мы смотрим на мир через прицелы ракет, реакция большей части американской политической элиты на многократно продемонстрированную неэффективность силового решения вопросов сводится к заявлению, что успех был бы гарантирован в случае еще более массированного применения силы. Но ее использование для разрешения конфликтных ситуаций не останавливает динамичные изменения в мировом и региональном распределении экономической, военной и политической мощи. Нет оснований полагать, что еще большая воинственность дала бы лучшие результаты. Большинство американцев это понимают. Простые люди скептически смотрят на стремление ВПК и агрессивных конгрессменов навязать народу неоконсервативную повестку дня. Люди не хотят ставить будущее нации в зависимость от быстро разрушающегося статус-кво послевоенного мира.

Грани исключительности

Политика США в области безопасности руководствуется непроверенными предрассудками, почерпнутыми из нашей истории с ее особенностями. В целом такие убеждения на подсознательном уровне формируют доктрину, которая становится догмой. Сегодня легионы ученых зарабатывают на кусок хлеба, исследуя для Пентагона практическое применение этой догмы. Они разработали для ВПК целую интеллектуальную надстройку в виде бесконечного разнообразия сценариев применения силы.

Американцы правы, считая свою страну исключительной. Среди прочего наш опыт участия в вооруженном конфликте, а также понимание связи между силой и дипломатией являются уникальными - можно даже сказать, «аномальными».

Война - крайний аргумент в отношениях между государствами. Иногда ее целью является захват и подчинение населения других стран. Однако чаще всего война - это средство устранения воображаемых угроз, отражения агрессии, восстановления баланса сил, принуждения к согласию на изменение границ или корректировки поведения противника. Война не заканчивается до тех пор, пока побежденные не признают поражение и не смирятся с новыми обстоятельствами. Войны обычно завершаются переговорами, направленными на претворение исхода военных действий в согласованные политические договоренности, которые вводят новый политический порядок. Но войны США - это нечто особенное.

В нашей Гражданской войне, Первой и Второй мировых войнах и холодной войне США стремились добиться «безусловной капитуляции» противника, побежденным навязывался мир, но не делалось ничего для морального, политического и экономического восстановления. Малые войны XX века не избавили американцев от этого странного отказа от других моделей военных операций с ограниченными целями. Война в Корее закончилась вничью, и до сих пор перемирие 1953-го не претворено в прочный мир. Во Вьетнаме мы потерпели поражение. В Гренаде (1983), Панаме (1989) и Ираке (2003) добились смены режима, но не договорились об условиях прекращения войны и установления мира.

У американцев не было в последнее время опыта окончания войн путем переговоров с побежденными странами. Мы склонны считать успехом нанесение достаточного урона противнику, чтобы, ничем не рискуя, растоптать его достоинство, отказав в серьезном отношении или вовлечении в мирный процесс. Наши войны планируются как кампании, преследующие чисто военные цели. Как правило, мы не конкретизируем цели войны или план переговоров, чтобы добиться принятия побежденным противником наших условий окончания боевых действий.

Отсутствие четко сформулированных задач военных кампании, позволяет нашим политикам менять цели по ходу дела. Это почти неизбежно приводит к затягиванию боевых действий. Поскольку условия победы четко не определены, наши солдаты, морские пехотинцы, летчики, капитаны кораблей не могут определенно сказать, когда их миссия выполнена.

Привычка не ставить конкретные политические задачи перед армией также означает, что в нашем случае война в меньшей степени - «продолжение политики другими средствами» - и в большей степени брутальное наказание врагов. Карая их, мы даже не имеем четкого представления о том, как они смогут усвоить уроки из той трепки, что мы им устраиваем.

Вооруженные силы в высшей степени профессиональны и предельно действенны в искусстве подавления неприятеля. Но их надежды на то, что политики что-то извлекут из уязвимости противника, которой они добиваются, практически никогда не сбываются. Почти все нынешние гражданские политики - непрофессионалы, получившие посты благодаря поддержке победившей партии. Их неопытность, теории принуждающей дипломатии, которые они изучали в университете, традиционное отчуждение американских дипломатов от военных операций и наша нынешняя чрезвычайно милитаризованная политическая культура - все способствует тому, что дипломатия бездействует, когда она должна быть наиболее активной - после окончания боевых действий.

Парадоксы сдерживания

Холодная война свела дипломатию к политическому эквиваленту позиционной войны, в которой успехом считается неизменность позиции, а не выгодное маневрирование. Она научила американцев сдерживать конфликт, угрожая эскалацией, способной привести к смертоносному обмену ядерными ударами. Она приучила нас считать, что зачастую разумнее законсервировать статус-кво для сдерживания потенциального конфликта, чем тратить время и силы на поиск путей его смягчения или устранения.

Нам предстоит отучиться от повадок, приобретенных в годы холодной войны. Мы по-прежнему реагируем на враждебные проявления угрозами прибегнуть к насилию, а не эскалацией дипломатических усилий, направленных на урегулирование конфликтной ситуации. Мы вводим санкции как символ нашего недовольства и чтобы дать возможность нашим политикам ощутить себя крутыми ребятами, хотя в действительности эти действия могут быть безответственными и никчемными.

Предполагаемая цель санкций - принудить к покорности страну, против которой они вводятся. Но после введения санкции неизменно становятся не средством, а целью. Поэтому их успех измеряется тем, сколько неприятностей и лишений мы сумели доставить с их помощью противнику, а не тем, насколько они помогли изменить его поведение. Я не знаю ни одного случая, когда угроза санкций или их применение помогли бы наладить сотрудничество без переговорного процесса, в ходе которого было бы сделано приемлемое предложение.

Во многих отношениях санкции рикошетом бьют по нам самим. Они создают нечто вроде стены для импорта нашей продукции в страну, против которой санкции вводятся. Зачастую это стимулирует стремление этих стран к самодостаточности и способствует искусственному процветанию некоторых отраслей их экономики. Санкции вредят одним группам внутри США и приносят выгоду другим. Получающие выгоду имеют корыстную заинтересованность в бесконечном продлении санкций и неохотно идут на переговорный процесс.

Санкции нередко укрепляют политический авторитет лидеров той страны, против которой направлены, поскольку в их руках оказывается распределение скудеющего перечня товаров и услуг. Как свидетельствуют примеры КНДР, Китая при Мао и Кубы, санкции продлевают власть полумертвых режимов, которые в противном случае были бы свергнуты.

Пагубные последствия санкций усугубляются привычкой американцев сочетать их с дипломатическим остракизмом. Отказ от переговоров - это тактическая уловка, позволяющая выгадать время для активного улучшения своей позиции и успешного политического торга. Но проводить встречи с другой стороной не значит давать ей поблажки. Дипломатические контакты - не уступки противнику, а возможность получить сведения о его логике и намерениях, лучше понять его интересы, а также определить бреши в его политической позиции, воспользовавшись которыми, можно, в конце концов, добиться уступок.

Профессиональный упадок

Соединенные Штаты - единственная из крупных держав, которая не поставила дипломатию на профессиональные рельсы. В других развитых странах дипломатами становятся люди, имеющие уникальное сочетание специальных знаний и методов, богатый опыт работы в сфере международных отношений и постоянно повышающие квалификацию за счет теоретического и практического изучения искусства дипломатии. Они приобретают навыки путем исследования интересных и наглядных исторических примеров, периодического обучения и подсказок более опытных коллег. Они совершенствуют свои знания и умения, критически анализируя прошлые действия и ошибки.

Американцы же, напротив, считают, что разработку и проведение внешнеполитической линии лучше всего доверять разрекламировавшим себя пустым мечтателям и теоретикам - любителям и дилетантам, не обремененным специальными знаниями, практикой и опытом. Нижние чины нашего дипкорпуса пользуются большим уважением за рубежом за свой интеллект, знания и навыки межкультурного общения. Но наши послы и высокопоставленные бюрократы из внешнеполитического ведомства, за редким исключением, не получают восторженных откликов. Контраст между ними и в высшей степени профессиональным руководством Вооруженных сил США просто огромен.

После окончания холодной войны значительно увеличилось количество чиновников невысокого ранга, получавших должности по политическим мотивам. Они наводнили буквально весь внешнеполитический истеблишмент. Наряду с этим был раздут штат Национального совета по безопасности. Это спровоцировало неуклонное снижение профессионализма дипломатов как высшего, так и низшего уровня - и в Вашингтоне, и в посольствах разных стран. Американские военные все чаще вынуждены брать на себя дипломатическую миссию, к которой их специально не готовили. Это приводит к дальнейшей милитаризации внешней политики.

Если не удастся резко изменить систему распределения должностей, перспективы повышения качества дипломатического корпуса будут плачевны. Послы и высокопоставленные дипломаты-любители не способны быть профессиональными наставниками для молодежи. До сих пор не составлено основополагающего курса, в котором бы разбирались основы и наглядные примеры защиты дипломатами государственных интересов. Нет курса, в рамках которого молодых дипломатов учили бы искусству ведения переговоров, составления аналитических отчетов, а также защите американцев, живущих за рубежом. Не выработано профессионального подхода к разбору и анализу действий. Поскольку «разбор полетов» может плохо отразиться на карьере тех, кто получает должности за политические услуги, или на самой администрации, эта практика не развивается. В итоге люди, выбирающие карьеру дипломата, не учатся на ошибках прошлого. Как таковая, дипломатия не преподается в гражданских учебных заведениях США.

Мы вступаем в эпоху стратегической переменчивости, где нет четких линий обороны, которые необходимо отстаивать в стиле дипломатии времен холодной войны. Наше лидерство воспринимается все более скептично в мире, где множатся вызовы, на которые нельзя дать ответ военными средствами.

Пора заново открыть для себя глубокую дипломатию, создающую обстоятельства, при которых другие страны, преследуя собственные интересы, были бы склонны делать выбор, отвечающий нашим интересам, без принуждения их к этому военными средствами. Пора вспомнить инструменты ненасильственного государственного управления, чтобы убеждать других, что они могут получить выгоду от работы с нами, а не против нас. Избавить внешнеполитические аспекты национальной политики в области безопасности от продажности и некомпетентности, олицетворяемых распределением должностей в благодарность за участие в выборных кампаниях. И начать укомплектовывать дипломатический корпус такими же хорошо обученными, профессиональными кадрами, какими укомплектована армия, и потребовать от них лучшего, что они могут дать своей стране.

ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ СЛУЖБА США

Исторические корни дипломатической службы

В Соединенных Штатах Америки первые дипломатические институты создавались непосредственно представительными органами (что радикально отличает модель их создания от Англии и большинства стран Западной Европы). Более того, в течение нескольких лет они даже прямо подчинялись законо­дательным, а не исполнительным властным структурам. В ян­варе 1781 г. Конгресс (законодательное собрание представите­лей всех колоний, объявивших свою независимость от Анг­лии) учредил департамент по иностранным делам. Именно эта дата отмечается в США как день рождения центрального дип­ломатического ведомства . В течение последующих восьми лет департамент, составленный из самих законодателей, руково­дил внешними сношениями молодого государства.

В 1789 г. в соответствии с принятой в 1787 г. Конститу­цией США департамент был преобразован в Госдепартамент и переподчинен президенту страны. Конституция, подведя общую правовую базу под службу внешних сношений, гово­рит об ее организации в весьма туманной форме: не опреде­ляются пределы компетенции исполнительной и законода­тельной власти, роль госдепартамента в системе внешнеполи­тических ведомств. Государственному секретарю предписыва­ется руководить делами департамента так, как будет указывать время от времени президент. Ряд записанных в тексте консти­туции прерогатив президента впоследствии был истолкован в расширительном плане. Так, зафиксированное в тексте право президента назначать послов (с совета и согласия Сената), по­сланников и консулов трансформировалось в право произво­дить любые назначения во внешнеполитических учреждениях, создавать новые посты и структуры, а также контролировать работу аппарата. В конституции ничего не говорится о про­фессиональной дипломатической службе. Данная правовая ла­куна отрицательно скажется на деятельности американских дипломатических учреждений в XX в., когда такая служба будет создана.

В годы становления нового государства (с 1775 г. до 30-х го­дов XIX в.) усилиями талантливых политиков Б. Франклина, Т. Джефферсона, Дж. Адамса и многих других Америке - при полном отсутствии в ее распоряжении специально обученных дипломатических кадров - удалось решить стоявшие перед ней международные задачи. Затем на смену талантам пришли посредственности, но американские политики по-прежнему не считали нужным создавать собственную карьерную дипло­матическую службу. Свою позицию они мотивировали, в пер­вую очередь, тем, что для республиканских Соединенных Штатов неприемлемы монархические дипломатические ин­ституты и традиции Старого Света. Другим аргументом про­тив профессионализации стало популярное с 30-х годов суж­дение президента Э. Джексона: «Обязанности государственных служащих столь просты, что выполнить их по силам любому разумному человеку»1.

Идея нашла свое конкретное воплощение во внедрении системы назначений, в том числе и на дипломатические должности, по принципу «награда - победителям». Выиграв­ший выборы президент назначал на престижные посты своих союзников и друзей, «награждая» их этим за поддержку. При этом их профессиональная пригодность могла и не учитывать­ся (при такой системе назначений дело порой доходило до нелепостей - в 1869 г. президент У. Грант назначил своего друга Э. Уошберна госсекретарем на срок в 12 дней, дабы тот мог ненадолго «насладиться престижем пребывания» на посту главы дипломатического ведомства. В итоге в государствен­ном аппарате , включая его дипломатическое звено, расцвела коррупция, резко снизилась эффективность работы, что не могло не отразиться самым негативным образом на престиже Соединенных Штатов в мире.

Превращение США в мощную индустриальную державу, претензии финансово-монополистических и политических кругов страны на полноправное участие в решении междуна­родных проблем на рубеже XIX-XX вв. со всей настоятель­ностью требовали изменить отношение к дипломатии и к ее главному инструменту - дипломатической службе. Это и было сделано. Политические лидеры страны, активно поддер­жанные деловыми кругами и университетами, существовав­шими на средства первых, с готовностью отбросили «демокра­тическую риторику» и декларировали свое желание обратиться к дипломатическому опыту Западной Европы. В 1905-1916 гг. серией исполнительных приказов президентов Т. Рузвельта и У. Тафта, а также законами Конгресса вводился конкурсный критерий приема на дипломатическую и консульскую службу, провозглашался принцип карьерного продвижения на основе знаний, квалификации и выслуги лет .

По окончании Первой мировой войны в повестку дня встал вопрос о завершении формирования кадровой диплома­тической службы. Она была создана под названием «Загра­ничная служба США» по Закону Роджерса. Закон предписы­вал объединение кадров дипломатической и консульской службы в единую систему, порядок приема на службу в млад­шие ранги исключительно через конкурсные экзамены и т. п. Однако интеграция кадров Госдепартамента и Заграничной службы (первые входили в состав Гражданской службы) была отложена и произошла только в 50-е годы.

В начале «холодной войны» и во многом в силу установок ее американских вдохновителей на более решительные и аг­рессивные действия в международных делах дипломатическая служба. Созданные по Закону о Национальной безопасности Минис­терство обороны, ЦРУ, Совет национальной безопасности стали серьезными конкурентами традиционных дипломати­ческих учреждений в вопросах осуществления внешней поли­тики. В дела дипломатические начал активно вмешиваться Конгресс. В итоге, как замечают современные исследователи, «Госдепартамент становится бюрократическим пигмеем среди гигантов» как с точки зрения своего финансового положения, так и влияния на внешнеполитический процесс и собственно на дипломатию1. В посольствах представители военных ве­домств и разведчики оттеснили кадровых дипломатов на зад­ний план, действуя порой даже в обход послов. Добавим к вышесказанному, что в первой половине 50-х годов с подачи ультра-реакционного сенатора Дж. Маккарти началась откро­венная травля профессиональных дипломатических кадров, подорвавшая на долгие годы их и без того уже ослабленное положение в государственном аппарате.

При президенте Д. Кеннеди авторитет Госдепартамента и американских дипломатических сотрудников за рубежом был повышен. В мае 1961 г. Кеннеди предоставил послам США право контроля за деятельностью всех американских учрежде­ний за рубежом (кроме военных миссий). По его прямому указанию госсекретарь Д. Раек призывал оперативных дипло­матических сотрудников повысить свою активность и «не бо­яться принимать решения».

В 1980 г. с одобрением Конгрессом Закона о Заграничной службе США кадровая дипломатия обрела новую солидную правовую основу. Все же главная проблема, а именно закреп­ление за кадровой дипломатической службой стабильного места в аппарате, не была решена. Закон рекомендовал прези­денту производить назначения на высшие дипломатические посты по преимуществу из сотрудников кадровой службы. Но пройдет год, и президент Рейган, игнорируя эту рекоменда­цию, назначит почти половину (44%) из замененных им по­слов из числа своих личных знакомых. Одновременно не­сколько опытных дипломатических профессионалов, чье ка­рьерное продвижение оказалось блокированным президент­скими «назначенцами», были вынуждены уйти со службы. В те годы Ассоциация Заграничной службы, защищающая инте­ресы профессиональных дипломатов, в специальном письме Рейгану отмечала, что из-за безответственных назначений по политическим, а не деловым мотивам, «падает уважение к США в мире». Разумеется, многие президенты США склонны в большей мере, нежели Рейган, опираться на профессио­нальных дипломатов. Тем не менее, в целом статус последних остается перманентно неустойчивым.

Дипломатическая служба и современная внешнеполитическая система США

В Соединенных Штатах Америки Госдепартамент, как уже говорилось, разделяет ряд внешнеполитических полномочий с другими учреждениями - с Министерством обороны, Сове­том Национальной Безопасности, Центральным разведыва­тельным управлением, Конгрессом, аппаратом Белого дома, с большим числом отраслевых министерств. Все эти органы власти и управления не только способны эффективно влиять на принятие внешнеполитических решений президентом США, но и определять расстановку кадров в самом Госдепар­таменте и, особенно, в зарубежных представительствах.

Роль карьерных дипломатов - «Заграничной службы США» - несравнимо ниже, чем, к примеру, в Великобрита­нии или некоторых других европейских странах, и сводится,

за редкими исключениями, к исполнительной работе рутин­ного характера. В Госдепартаменте отсутствует аналог поста британского кадрового дипломата № 1 - постоянного замес­тителя министра, выполняющего роль связующего звена между политическими руководителями МИД и профессио­нальными кадрами. Соответственно, последним практически невозможно «пробиться» со своими рекомендациями к выс­шему руководству Госдепартамента, не говоря уже о прези­денте. Для этого им надо преодолеть толщу высшего партий­но-политического начальства, поскольку руководящее звено Госдепартамента чрезвычайно разветвлено.

Оно включает в себя госсекретаря, его первого заместителя по общеминистерским делам (осуществляет общее руководст­во Госдепартаментом в отсутствие госсекретаря и контроль за административно-кадровыми делами), пять первых заместите­лей (курируют важнейшие направления работы, например, глобальные проблемы), шестнадцать заместителей (ответст­венных за более частные участки работы и за отношения с от­дельными регионами), и более десяти директорских постов. Оперативная работа ведется в управлениях, каждое из кото­рых возглавляется заместителем или директором. Именно эти должности замещаются по преимуществу профессиональными дипломатическими кадрами, хотя и здесь не редки «люди со стороны». Что до более высоких постов, то на них последние преобладают.

Штатное расписание Госдепартамента - около 14 тысяч сотрудников, из них карьерных дипломатов - около трети. В загранпредставительствах их еще меньше (15-25%). США содержит 260 дипломатических и консульских учреждений в 160 государствах (по данным 1998 г.), в которых представлены своим персоналом 28 учреждений США, включая Госдепарта­мент1.

Другая особенность - общая многочисленность персонала посольств (100-150 рангированных сотрудников в целом ряде стран, у других крупных государств - втрое меньше).

На рубеже столетий протекционизм исполнительной влас­ти и лично президента при назначении на высшие посольские посты не ушел в прошлое. Дело доходит до того, что некото­рые опытные послы-профессионалы, возвращаясь в страну (например, посол в РФ Томас Пикеринг в 1996 г.) апеллируют к общественному мнению, дабы убедить президента в том, что политический протекционизм, а также набор кадров в по­сольства не по деловым соображениям, а в стремлении пред­ставить за рубежом «имидж» Америки, фактически приводит к падению качества и эффективности работы1. Пикеринг, веро­ятно, рассчитывал, что президент Клинтон, переизбравшись на второй срок, прислушается к его словам. Но этого не слу­чилось - Клинтон при назначении новых послов превысил даже обычную квоту для «назначенцев» президента (30-35%), назначив почти половину послов по протекции.

Неоправданно большое число сотрудников, назначенных в посольства для поддержания «имиджа» Америки, кадровая инфляция и чехарда, трудности управления и координации, неуверенность кадровых дипломатов в своем будущем (их ка­рьерный рост блокируется политическими «назначенцами»), напряженность в отношениях между представителями различ­ных ведомств в посольствах, бесконечные реорганизации пос­ледних десятилетий (к примеру, Информационное агентство США то выводилось из структуры Госдепартамента, то вновь в нее интегрировалось), и, наконец, рост международного терроризма, направленного против посольств США и их со­трудников - все эти факторы отрицательно сказываются на эффективности работы посольств, едва справляющихся с по­стоянно растущим объемом текущих дел (к примеру, в 1997 г. консульские учреждения США должны были рассмотреть более 8 миллионов визовых заявлений иностранных граждан).

Из-за непрекращающейся напряженности в отношениях между президентом и конгрессом последний неуклонно уреза­ет ассигнования на деятельность дипломатических учрежде­ний, чья численность и объем деятельности возрастают (в пе­риод с 1986 г. было открыто 40 новых посольств и кон­сульств). В то же самое время, по информации госсекретаря У. Кристофера (ушел в отставку в начале 1997 г.), финансиро­вание Конгрессом внешнеполитических учреждений умень­шилось в реальных ценах на 50%. «Удивляет и то, - говорил Кристофер, - что решения о финансовых сокращениях при­нимались конгрессменами даже без какого-либо серьезного обсуждения сути дела».

Дипломатические кадры: отбор, обучение, продвижение по службе, рангирование

В США набор кадров профессиональной дипломатической службы (Заграничной службы США) проводится через откры­тый конкурс со сдачей вступительных экзаменов1. Набор, по определению Закона о Заграничной службе США 1980 г., осу­ществляется на принципах равных возможностей, «независи­мо от политической ориентации, расы, цвета кожи, пола, ве­роисповедания, национального происхождения, семейного положения». Американское законодательство требует, чтобы в рядах службы были представлены все основные общественные слои и этнические группы населения страны, а также все ее географические регионы.

В этих целях ряду категорий претендентов представляются льготы при поступлении на службу (например, граждане США азиатского и латиноамериканского происхождения, ин­дейцы и эскимосы освобождены от письменного экзамена, представляя в экзаменационную комиссию вместо него оцен­ки, полученные ими по окончании высшего учебного заведе­ния). Для черных американцев выделены квоты в дипломати­ческих учреждениях. Эти и ряд других мер, осуществлявшихся в последние 15-20 лет в рамках федеральной программы обеспечения равных возможностей при наборе на работу, вы­звали недовольство части кадровых дипломатов. Последние утверждали и продолжают утверждать (об этом писал уже упо­минавшийся ранее посол США в РФ Т. Пикеринг), что рас­ширение социального и этнического состава службы ведет к критическому падению ее профессионального уровня, прово­цирует психологическую напряженность в дипломатических ведомствах.

Проблема здесь, вероятно, есть. Не исключено, что имен­но для ее решения с начала 80-х годов был ужесточен порядок продвижения на дипломатической службе. Три высших внут­ренних ранга Заграничной службы (карьерного посла, карьер­ного посланника и карьерного советника) выделены в особую категорию - звено руководящего состава службы { Senior For ­ eign Service ). Переход дипломатов в эту категорию обставлен новыми условиями, в частности, требованием, чтобы в тече­ние предыдущей карьеры им были бы освоены, по крайней мере, 2-3 региональных и 1-2 функциональных участков работы. Сложнее стало и прохождение карьеры на низшем и среднем уровнях - от VIII до I ранга (обозначенные цифра­ми, они называются в США классами и примерно соответст­вуют должностям от стажера (атташе) до 1-го секретаря). По Закону 1980 г. был установлен максимальный срок, в течение которого дипломат может работать без повышения в классе. Если он, по мнению соответствующей комиссии, не заслужи­вает повышения, то, как правило, он должен досрочно уйти в отставку. Зачисление вновь поступивших на службу диплома­тов в постоянные штаты производится теперь только по исте­чении испытательного срока (3-4 года).

Ранее говорилось о том, что связи руководителей британ­ской профессиональной дипломатии с высшими учебными за­ведениями минимальны и эпизодичны. В США, напротив, эти связи - со времени провозглашения президентом Дж. Кеннеди программы «новой дипломатии» - носят всеобъ­емлющий, многообразный и постоянный характер1. Учебные программы десятков американских университетов и коллед­жей ориентированы на требования дипломатического аппара­та. Ряд специальных дисциплин, связанных с дипломатичес­кой практикой, преподаются уже в студенческих аудиториях. Выпускники этих учебных заведений имеют предпочтитель­ные шансы успешной сдачи вступительных экзаменов для по­ступления на дипломатическую службу. Этим специальная подготовка дипломатических кадров не ограничивается. У Госдепартамента есть свой собственный учебный центр - Институт Заграничной службы США.

Дипломаты и дипслужащие проходят подготовку и пере­подготовку в стенах Института, либо в университетах и науч­но-исследовательских центрах, как правило, трижды в течение своей карьеры. Первый раз - после приема на службу, вто­рой - в середине карьеры, и третий - при прохождении ста­жировки на специальном семинаре для дипломатов высшего звена. Повышение квалификации дипломатических кадров предусмотрено Законом 1980 г., где зафиксировано так назы­ваемое правило «три из пятнадцати», согласно которому ка­рьерный дипломат из 15 лет своей работы не менее 3-х лет должен провести на родине - в Госдепартаменте, на стажи­ровках в Институте Заграничной службы, в университетах, академиях, либо в частном секторе (крупных компаниях со значительными международными связями).

Начальный курс обучения обязателен для всех дипломати­ческих служащих. Он включает в себя курс «общей ориента­ции» (ознакомление с организацией и методами дипломати­ческой работы, обучение навыкам работы с документами, а также с новыми информационными технологиями); один или несколько курсов по профессиональному мастерству (напри­мер, методы экономической работы, консульская служба, ме­тодика международных переговоров); изучение иностранного языка и жизни страны, куда дипломата предполагается коман­дировать (Институт Заграничной службы обеспечивает изуче­ние примерно 60 языков).

Все дисциплины преподаются по методике полного «по­гружения» слушателей в изучаемый предмет. По этой причине к изучению нового курса слушатель переходит лишь по окон­чании предыдущего, т. е. в большинстве случаев исключен метод, при котором слушатели параллельно занимаются не­сколькими предметами одновременно.

Подводя итоги, отметим, что, по мнению большинства специалистов, кадровая дипломатическая служба США - от­носительно небольшая (около 3,5 тыс. человек), но одновре­менно наиболее компетентная, квалифицированная и эффек­тивная часть громоздкого внешнеполитического механизма США. Тем не менее, со времени создания службы в 1924 г. она практически непрерывно подвергается критике, а порой и прямым преследованиям со стороны политиков популистско­го толка, президентских администраций, ультра-реакционеров в «маккартистский» период истории США (1-ая половина 50-х годов). Нередко нападки на кадровых дипломатов и на Госдепартамент в целом инспирировались другими федераль­ными ведомствами, претендующими на увеличение своей доли «внешнеполитического пирога». Неконструктивная кри­тика деятельности Заграничной службы продолжается и по сей день. Утверждение в 1980 г. Закона о Заграничной службе США в определенной мере сгладило остроту вопроса. В Зако­не недвусмысленно сказано: «Конгресс считает, что карьерная Заграничная служба, основанная на высоком профессиона­лизме, служит национальным интересам страны и необходима для оказания содействия Президенту и Государственному сек­ретарю в ведении ими внешних дел Соединенных Штатов».

Высокая оценка деятельности кадровых дипломатов под­креплена в Законе и предоставлением им ряда конкретных прав, в частности, права Ассоциации Заграничной службы (своеобразного дипломатического профсоюза) оспаривать ре­шения аттестационных комиссий в специально созданном ад­министративном суде, вести переговоры с руководством Госдепартамента по вопросам условий труда, назначений, уволь­нений, присвоения очередных дипломатических классов. При всем этом Закон, как уже говорилось, не изменил и не мог изменить ситуацию государственно-политической и правовой неопределенности, в которой с самого начала оказались про­фессиональные дипломатические кадры из-за имеющихся у президента США практически ничем не ограниченных полно­мочий в сфере кадровых назначений на дипломатические должности всех уровней.

В США официальные подходы к роли дипломатии, к спо­собам принятия внешнеполитических решений и их осущест­влению, к формированию состава дипломатических и в целом внешнеполитических ведомств - принципиально иные, неже­ли, к примеру, во Франции или в Великобритании. Диплома­тия интерпретируется в расширенном смысле как явление, в целом тождественное внешней политике. С этой точки зрения кадровая дипломатическая служба может быть и на деле явля­ется лишь одним из многих инструментов осуществления внешнеполитического курса.

Среди действующих лиц американской дипломатии - пре­зидент США и его администрация, Конгресс США, Совет Национальной Безопасности, ЦРУ, военные и гражданские федеральные ведомства, полуправительственные и неправи­тельственные организации, университеты и научно-исследова­тельские институты, частный бизнес. Ряд специалистов пола­гают, что субъектами дипломатической деятельности могут быть даже отдельные граждане1. В самом деле, влияние обще­ственных групп и граждан на внешнеполитическую деятель­ность в США несравнимо выше, чем во многих европейских странах.

У Заграничной службы США, разумеется, есть своя опре­деленная и важная ниша деятельности - традиционная дип­ломатическая работа по повседневному поддержанию полити­ческих контактов с другими государствами, сбор, обобщение и анализ политической и экономической информации, кон­сульская работа и ряд других направлений. При всем этом в целом доля кадровых дипломатов в дипломатических учрежде­ниях США, как уже говорилось, не превышает 20-25%, а во всей внешнеполитической структуре - всего несколько про­центов от всех сотрудников.

Реорганизуя после Второй мировой войны свой внешнепо­литический механизм в соответствии с новыми внутренними и международными условиями, руководители США пошли не по пути укрепления традиционных дипломатических институ­тов, а по пути создания новых, дополняющих, а часто и дуб­лирующих их структур. В результате была создана достаточно громоздкая, трудно управляемая, затратная с финансовой точки зрения структура. По этой причине проблемы улучше­ния менеджмента, структурного и кадрового планирования, перманентной нехватки средств - в центре внимания руково­дителей внешнеполитических ведомств. Они не раз звучали в выступлениях государственных секретарей США У. Кристофе­ра (1993-1997) и М. Олбрайт (1997-2001).

Нестабильность, противоречивость, а временами и непред­сказуемость действий американской дипломатии, многочис­ленные внешнеполитические просчеты также в большей мере можно считать результатом незначительности влияния про­фессиональных кадров на разработку и принятие внешнепо­литических решений.

«Болезни» американской дипломатии вполне осознаются как политиками, так и исследователями этой страны. Вся проблема в том, что эти болезни имеют скорее органический, нежели функциональный характер. И потому они трудно из­лечимы, по крайней мере в предсказуемом будущем. Для кар­динального изменения ситуации, считают американцы, требу­ется внешние поправки к Конституции США, которая более четко делимитировала бы внешнеполитические прерогативы различных государственных органов и учреждений, определи­ла бы правовое положение профессиональной дипломатичес­кой службы. Компетентные специалисты, однако, не видят перспектив для изменения Конституции.

В то же время они призывают не драматизировать ситуа­цию: до сей поры конфликты во внешнеполитической систе­ме «еще никогда не переходили во всеобщую войну, неразбе­риха не перерастала в хаос, отдельные расстройства не приво­дили к полному параличу».

В последнее время риторика американских представителей на различных международных площадках поражает своей антироссийской тональностью, причем достаточно агрессивной.

28 августа 2014 года постоянный представитель США при ОБСЕ Дэниел Баер обвинил правительство России в организации конфликта на Востоке Украины, военном вмешательстве и создании причин для гумантираной катастрофы. Кроме того, Баер назвал гуманитарную помощь, оказанную Россией, "потемкинским конвоем" с целью отвлечь внимание международного сообщества от военного вторжения России на Украину.

При этом следует подчеркнуть, что постпред США вел себя совсем не дипломатично, делал голословные заявления, не подтверждая их фактами. Интересно, осознает ли господин Баер, что ОБСЕ считается серъезной международной площадкой, на которой собираются серьезные дипломаты, а не песочницей, где дерутся дети?!

Неудивительно, что американская дипломатия переживает острый кризис. Заболеванием агрессии в адрес России страдает и постоянный представитель США при ООН Саманта Пауэр. Лауреат Пулитцеровской премии 2003 года, похоже, забывает о нормах приличия и культуре общения во время своих выступлений на заседаниях ООН. Всем известны скандалы, связанные с заявлениями Пауэр в отношении арабо-израильского конфликта, сирийского кризиса и ситуации на Украине. Нельзя не отметить ее поведения во время обсуждения в ООН крымского референдума, когда она перешла границы дозволенного и накинулась на постпреда России Виталия Чуркина.

Ежедневно, международные политологи и аналитики возмущаются заявлениями официального представителя госдепартамента США Джен Псаки, демонстрирующей свою некомпетентность в различных вопросах. Псаки также бездоказательно обвиняет Россию во всех бедах, что творятся сейчас на Украине. Например, 10 апреля этого года Псаки оговорилась, что природный газ поставляется из Западной Европы в Россию, 13 июня она заявила о том, что Россия применила в Славянске фосфорные бомбы, запрещенные международными конвенциями, не предоставив никакой подтверждающей информации. Поражает и тот факт, что 16 июня Псаки встала на защиту тогдашнего министра иностранных дел Украины Андрея Дещицы, позволившего себе оскорбительные высказывания в адрес российского президента Владимира Путина. А ее выражение про "белорусские берега" обошло уже весь мир и стало анекдотом. Смешно, но только плакать хочется от такого уровня американских дипломатических работников.

Конечно, можно сделать скидку на то, что Джен Псаки непрофессиональный дипломат, она не заканчивала профильный ВУЗ, и даже не является регионоведом. Правда, становится непонятно, как Псаки вообще смогла занять должность официального представителя госдепартамента США в столь неспокойное время.

Однако, такой скидки нельзя удостоить Дэниэла Баера и Саманту Пауэр. Все же постпред США при ОБСЕ профессиональный дипломат и должен не понаслышке знать правила поведения в дипломатическом кругу. То, что Баер позволил себе агрессивные бездоказательные обвинения в адрес другой страны, употребив при этом сравнение правительства РФ с "жуликами-наперсточниками", показывает его невежество и недостаток воспитания.

Как заявил Андрей Келин, постоянный представитель России при ОБСЕ, Дэниэл Баер – "еще молодой человек, которому, видимо, надо еще политического опыта набраться". Несомненно, еще надо набраться опыта и Джен Псаки, и десяткам других американских дипломатов, работающих на передовой линии международной арены. В свою очередь, Саманте Пауэр, имеющей достаточно богатый опыт в сфере международных отношений, хорошо было бы вспомнить о правилах, на которых зиждется дипломатия.

К сожалению, являясь одной из самых развитых стран мира, США испытывают настоящий кадровый голод и колоссальную нехватку специалистов, особенно тех, кто разбирается в Восточной Европе. Современные американские дипломаты работают по принципу: "когда не хватает слов, в руки идут кулаки", что является недопустимым и просто неприемлимым для серьезных международных политических площадок, таких как ООН и ОБСЕ.

Рекомендуем почитать