Ельцин борис николаевич что хорошего сделал. «Он умел делать так, чтобы было видно его недовольство. Приводим самые интересные комментарии к опросу
Степушова Любовь 03.07.2016 в 14:12
Прошло четверть века с тех пор, как 12 июня 1991 года Борис Ельцин был избран первым президентом РСФСР. Экономика страны при Ельцине сократилась на 28 процентов, Россия потеряла суверенитет и влияние в мире. Почему от надежд на лучшую жизнь страна скатилась в пучину кризиса? Почему он выбрал преемником Владимира Путина? И чего заслуживает первый президент России - почестей или суда? Об этом сайт рассказал Андрей Дунаев, народный депутат РСФСР (1990-1991) и министр внутренних дел России (1991-1993).
- Андрей Федорович, сегодня вы - успешный бизнесмен, а в 90-е годы были в верхушке власти, занимали достаточно серьезные посты. 12 июня исполнилось 25 лет со дня избрания Бориса Ельцина первым президентом России. Также в этом году мы будем отмечать юбилеи путча ГКЧП и Беловежского соглашения. То есть 25 лет назад мы переживали череду очень важных для нашей страны событий.
С Ельциным мы связывали огромные надежды на положительные изменения в России. Но сейчас эпоха правления Ельцина оценивается больше с отрицательной точки зрения. Как вы считаете, и последующие критические события - это был объективный исторический процесс или спровоцированный? Россия созрела для такого правителя или это была игра случая?
История учит, что каждый народ достоин своего правительства. Россия тогда была достойна такого руководителя, как Борис Николаевич Ельцин. Если в целом для России, для истории оценивать значимость Бориса Николаевича, я считаю, что это положительно, несмотря на то что я отсидел в тюрьме по его приказу.
Но потом я вышел из тюрьмы и стал успешным предпринимателем. Предположим, что не было бы Ельцина и это случилось бы во время правления Коммунистической партии Советского Союза. Тогда не только я, но и мои близкие, и многие другие сидели бы теперь в Соловках, как мой дед.
У меня было очень много сведений и информации обо всех делах, которые творились в России. Бориса Николаевича спаивали и окружали такими людьми, которые не приносили пользу России. А главное, Борис Николаевич искренне верил в порядочность наших зарубежных партнеров, в мировой рай, в человеческие ценности, как мы тогда это называли.
Начато все было уже Михаилом Сергеевичем Горбачевым: отменим , отдадим все свои базы, которые миллиарды стоили, Западу, отдадим свою дань Америке. В этом плане очень показателен оружейный случай. И многое-многое другое . Зато они нас примут в свою семью благополучных, богатых, обеспеченных наций. К сожалению, этого не случилось.
Вот главное, что Борис Николаевич не предусмотрел, а поверил, не сделал запас прочности, а того, что нам обещали и не дали. И что получилось, теперь мы уже знаем. - очередной пример, как НАТО движется к нашим границам. Давно стоят и все увеличиваются их силы в Прибалтике и т.д.
- Давно ходят слухи, что Ельцин был американским агентом влияния. Какова ваша точка зрения?
Нет, безусловно. И Ельцин, и Руцкой, и Хазбулатов, и Баранников, и Дунаев, и Мордашов - все хотели блага России, но у каждого свои мысли были, своя информация, свое видение будущего. Вот эти противоречия взглядов и породили октябрь 1993 года. У каждого своя информация была, и все хотели блага России, но видели его по-разному. Тогда все это кипело, и Борис Николаевич исходил из обстановки.
Поэтому судить о том, что он неправильные действия предпринимал, допустил иностранцев, с позиций сегодняшнего дня нельзя. Да, даже целые этажи правительства занимали американцы, все наши секреты туда уходили. Ни я, ни председатель КГБ Баранников не имели доступ к этим властным коридорам. Надо было думать, как накормить народ, обеспечить какой-то уровень безопасности. Вот в такой обстановке он и принимал решения.
- А как вы оцениваете Ельцина, Кучмы и Шушкевича?
Я был противником . Поэтому меня туда и не пригласили. Украинский и белорусский президенты своих силовых министров взяли в Беловежскую пущу. Я с Баранниковым советовался: давай доложим Михаилу Сергеевичу об этом деле, а то нехорошо получается. Уже и до этого были случаи, когда моя точка зрения с мнением Бориса Николаевича не совпадала.
Например, был случай, что из Госхрана высокопоставленные люди увезли алмазов на несколько миллиардов. Я их поймал, доложил Борису Николаевичу, но ничего существенного не последовало. Бычкова он снял, на шесть месяцев отстранил от должности, но потом вернул к работе. Вот такие штрихи были между мной и моим руководителем.
- Когда возникло двоевластие, правильно ли Ельцин расстрелял парламент?
Нет, конечно, не правильно. Вот Ельцину как раз не хотелось расставаться с властью. Верховный совет принял правильное решение, Ельцин был отстранен от власти законно, это было подтверждено Конституционным судом. Он своими преступными действиями, как я оцениваю, власть узурпировал, посадил защитников Конституции - Баранникова, Хазбулатова, Руцкого, Мордашова, меня и других, чтобы защитить и сохранить свою власть.
Но в целом, даже при всех этих действиях, Борис Николаевич в истории России сыграл положительную роль. Надо оценить, прежде всего, предоставление нашему народу действительной свободы. Это свобода слова, свобода предпринимательства и т.д. Если мы то, что начал Горбачев и продолжил Ельцин, создадим, не будем зажимать: ни свободу слова, ни интернет, будет конкуренция, открытость бюджета и т.д., - мы перегоним Америку и всех остальных.
Тогда я не хотел этого конфликта, не хотел ни победы Верховного Совета, ни победы Ельцина. Нужно было, конечно, продолжить мирную жизнь в рамках Конституции, дойти до свободных выборов, определяющих будущее страны. Этого не произошло. Но слава Богу, что выбор Бориса Николаевича Ельцина в отношении Владимира Владимировича Путина был правильным, совпал с мнением народа. И история подтвердила, что Путин - надежда нашей России.
- Почему же все-таки Ельцин выбрал Путина своим преемником? Как вы это оцениваете?
Слава Богу, что у нас есть Путин, и слава Богу, что он руководит нами очень удачно. Наконец-то стало не стыдно представлять Россию в любом органе за рубежом. И оценивая действия Ельцина, мы сейчас опять же исходим из нынешнего состояния страны. У нас - сильная армия, порядок, вера в нашего лидера Владимира Владимировича Путина. Это настоящий руководитель. Теперь Путин признан первым человеком мира, самым авторитетным. И этим надо гордиться. Для меня это очень дорогого стоит.
- Андрей Федорович, как вы относитесь к открытию в Екатеринбурге Ельцин-центра?
Ну, по-моему, это уже лишнее. Потому что отношение людей к Ельцину двоякое. Давайте разделим напополам то, что он сделал, - 50 процентов хорошее, 50 процентов плохое. И давайте к этому нейтрально относиться.
- Видимо, памятники не должны обслуживать 100 процентов населения. Может быть, нужно вернуть памятник Дзержинскому на свое место и оставить в покое Ельцин-центр. Каждая часть населения должна иметь свои памятники, а иначе мы придем к тому, что происходит на Украине. Нужно, наоборот, как-то объединять людей. Главное, что есть национальная идея - сделать нашу страну сильной и с процветающей экономикой, где хорошо жить всем.
Нам нужно осознать все, что было тогда сделано. Нужно ли устроить разбирательство эпохи Горбачева и Ельцина? Может быть, лишить их и людей из их окружения наград. Возможно ли нам двигаться вперед, пока мы не устроим трибунал или хотя бы обсуждение в Госдуме, подобно осуждению Сталина на XX съезде КПСС?
Господи, хватит трибуналов. Неужели мало того, что Сталин стольких расстрелял и пересажал. Неужели мало того, что мой дед и другие родственники на Соловках находились. Достаточно уже. Все-таки мы достаточно спокойно пережили этот период. Давайте анализировать ошибки и тех, и других, брать хорошее, что они сделали, и это хорошее закреплять. Ну что нам даст лишение каких-то наград Горбачева, старого человека, который тоже хотел возрождения всего лучшего? Или зачем память Бориса Николаевича мы будем оскорблять?
Интервью к публикации подготовил Юрий Кондратьев
Беседовала
Что важнее — добавить еще один квадратный метр территории во владение уже и так самой большой и трудноуправляемой страны мира или создавать лучшие условия для жизни своих граждан? Построить еще одну мощную ракету (а сколько их уже в арсеналах? Их не хватает?) или комплектовать детские сады, школы, университеты современным оборудованием? Или просто кормить голодный народ, как случилось в 1991-м?
Для тех, кто сегодня в России болеет «беловежском синдромом», хочу сказать, что в ночь с 7 на 8 декабря 1991 года Борис Ельцин не только выбрал между империей и демократией, но также между сложным прошлым и богатым будущим. Такое эпохальное решение было принято в пользу России и ее граждан. Самое главное, что все ядерное оружие было перемещено в надежные места. После Беловежского соглашения Запад стал воспринимать Россию как партнера, а не как угрозу.
Когда Москва была приглашена в «Большую восьмерку», у нее было все необходимое, чтобы вступить в клуб? Вряд ли, но повторить трагедию Версальской Германии никто не желал. И Борис Ельцин стал гарантом мира и стабильности от Бреста до Владивостока.
Представьте, что было бы, если бы в трагическом октябре 1993-го он проиграл. Россия и бывшие республики неизбежно превратились бы в ядерную Югославию. Важны заслуги Ельцина перед человечеством, а не только перед отечеством.
Мужество и настойчивость
Борис Ельцин совершил невероятное, когда в 1996 году, несмотря на инфаркт, чудом выиграл президентские выборы с больничной койки.
Он имел мужество, чтобы бороться против коммунистической системы. Сколько политиков поднялись бы на танк во время путча 1991 года, когда рядом могли скрываться снайперы?
Его ругают за экономику, за гайдаровскую «шоковую терапию», за девальвацию рубля 1998 года. Но нужно учитывать ряд моментов. Во-первых, он наследовал страну, проигравшую холодную войну, стоявшую на грани пропасти. Здесь та же самая ситуация, когда ругают врача, а не пациента, ведущего дурной образ жизни. Как показал опыт Германии в 2002-2003 годах, реформы надо проводить, когда есть деньги, а не когда все тонет. После нефтяного кризиса 1973 года Леонид Брежнев должен был модернизовать страну, а не начинать сумасшедшую гонку вооружений и нападать на Афганистан в 1979-м.
Во-вторых, в начале 1990-х в мире не было никакого предшествующего опыта трансформирования централизованной экономики в рыночную, капиталистическую. Нужно ответить на один вопрос: в постсоветской России возможно ли было следовать по «китайскому пути», то есть проводить медленные и постоянные реформы? Однозначно, нет. Россияне не китайцы, у них другой менталитет, да и экономическая ситуация отличалась.
В-третьих, я не знаю ни одного государственного деятеля, который заранее объявил бы, что на следующий день будет девальвация национальной валюты. Именно это непопулярное и необходимое решение августа 1998-го дало России силу, чтобы она благодаря нефтедолларам стремительно развивалась в первом десятилетии XXI века.
Патриоты ругают Ельцина. Но при ограниченных возможностях тех времен он сохранил стране статус державы, наверное, уже надо признать, региональной. Он построил пять стратегических подводных лодок, чтобы поддерживать хоть какое-то равновесие с США, и воплотил в жизнь разработки межконтинентальной баллистической ракеты «Тополь-М». Вам кажется, этого мало для голодной страны?
Вовремя ушел
Конечно, Борис Ельцин имел недостатки. Он не был в состоянии, особенно во время второго срока президентства, контролировать работу своих подчиненных. И допустил немало ошибок, в том числе трагическую войну в Чечне в конце 1994-го.
Его ненавидели на родине коммунисты и националисты, за границей (особенно в Европе) — левые силы. Его называли алкашом. Его единственная вина была в том, что он победил диктатуру и окончательно закрепил свободу в своей стране.
Заклятый враг коммунизма и национализма, Борис Ельцин ушел из политической жизни, когда эти угрозы исчезли и кровавый век идеологии закончился. «Берегите Россию», — сказал он во время прощания.
А сколько русских или советских глав государств в истории ушли добровольно? Он мог спокойно организовать третий срок, оправдываясь тем, что первый начал, когда еще существовал Советский Союз.
Он этого не сделал. В декабре 1999 года Борис Ельцин понял, что его миссия закончилась. С ним Россия вернулась в международное сообщество и ее граждане перестали быть подданными империи.
https://www.сайт/2017-04-24/tri_rokovyh_i_neizbezhnyh_oshibki_borisa_elcina
К 10-летию смерти первого президента РФ
Три роковых и неизбежных ошибки Бориса Ельцина
Десять лет назад, 23 апреля 2007 года, умер Борис Ельцин. Его политическая звезда, так сказать, всесоюзной величины начала восхождение, когда все, и он в том числе, были убеждены, что она закатилась. В 1987 году, выступая на октябрьском пленуме ЦК КПСС, первый секретарь Московского горкома партии Ельцин критиковал отсутствие «революционного духа и напора», низкие темпы перестройки и бюрократизм и называл это причинами утраты у людей веры в преобразования. Отдельно досталось высшему партаппарату — за недостаток коллегиальности и славословия в адрес генсека Михаила Горбачева. Небольшое, в несколько абзацев, выступление Ельцина ошеломило присутствующих. Один за другим, выступавшие обвиняли его в грубости, обособлении и игнорировании Политбюро, амбициозности, «мании величия», политическом нигилизме.
За резолюцию пленума ЦК — освободить Ельцина от должности первого секретаря МГК — проголосовали, конечно, единогласно (сам Ельцин, выступая, просил лишь вывести его из состава Политбюро, так как, по его мнению, присутствие там ограждало партийных функционеров от критики «снизу»). «За» проголосовали Яков Рябов и Геннадий Колбин — бывшие начальники Ельцина по свердловскому обкому; Егор Лигачев, который лоббировал его перевод в Москву; Николай Рыжков, знавший Ельцина еще директором «Уралмаша» — через три года он оставит Горбачева из-за его нерешительных шараханий между плановой экономикой, приверженцем которой был Рыжков, и рынком; Александр Яковлев и Эдуард Шеварднадзе — те тоже уйдут в 1990-м, протестуя против остановки реформ, Шеварднадзе на всю страну предупредит генсека о «надвигающейся диктатуре»; Борис Пуго, который в 1991-м войдет в штаб несостоявшихся диктаторов — ГКЧП — и застрелится после его провала.
Выходит, Ельцин раньше всех «почуял неладное»? Или намеренно встал поперек Горбачеву, застолбив роль нового, демократического лидера (напомним: Борис Николаевич — первый российский правитель, избранный всенародным голосованием, но общаясь с его соратниками, я, действительно, не раз встречался с мнением: Ельцина всегда интересовала только высшая власть, а уж в каком качестве — генерального секретаря КПСС или президента «свободной России» — неважно). Выходит, кадровые чистки в Москве, походы по магазинам, поездки в троллейбусе — все это лишь расчетливые популистские жесты главы московских коммунистов ради рывка к заветной цели?
Обыкновенный необыкновенный функционер
Изучая свердловский период биографии Ельцина, делаешь единственный вывод: нет, он всегда был таким. Принципиальным, упрямым, жестким, смелым, близким простому человеку, если и не равнодушным к привилегиям, то с простым отношением к ним. Устраивал разносы (при этом никогда не «тыкая» и не матерясь), снимал с работы и выгонял из партии за вранье и показуху, волокиту, злоупотребления служебным положением и барство, некомпетентность, недисциплинированность, неряшливость. Отбивал «наверху» преступивших неприкосновенные цензурные кодексы, первым из партийных лидеров в Советском Союзе откровенно общался с полуторатысячной студенческо-преподавательской аудиторией, первым в прямом телеэфире больше часа отвечал на вопросы жителей области: о товарном дефиците, упадке села, нехватке жилья, зазнайстве партноменклатуры. И «наверху» его «выходки» терпели, потому что можно было спокойно, по полнедели расслабляться в Завидово. Кстати, супруга свердловского персека, Наина Иосифовна, трудилась на, в общем-то, ординарной должности в проектном институте, до работы и домой ездила общественным транспортом, как все стояла в очередях. Родне было запрещено обращаться с просьбами к высокопоставленному родственнику.
В. Киселев/РИА Новости
А что до политической интуиции, то не один Ельцин — любой «ответственный партработник» — был в курсе того, что потом назовут «брежневским застоем». Процитирую письмо рядового свердловчанина, однажды доставленное почтой по домашнему адресу Ельциных: «Если бы Вы знали, какие анекдоты сочиняет народ про Брежнева, про наше правительство! И ведь понимаете, все правильно, все верно подмечено! Брежнева народ ненавидит, молодежь его не уважает, смеется над ним. В печати и по радио сплошная говорильня, сплошные призывы и фразы. Если совершенно честно и правдиво расписать, как живет у нас народ-труженик, то на нашем языке это будет „антисоветская пропаганда“. Столько у нас безобразий и беспорядков, что со стороны это может показаться вымыслом, наговором на советскую действительность. А ведь это все от безответственности нашего руководства… Все то, о чем я написал здесь, говорят все люди. Все это можно услышать на работе, в кругу друзей, на транспорте. И говорят, что социализм наш липовый, показуха, что всю планету растравили своим дутым социализмом, а у самих бардак в стране… Многие уже говорят, что нужно вторую революцию делать. Как жить дальше?»
«Наивно думать, что Борис Николаевич был демократом с пеленок, он прошел трудный идейный и нравственный путь. Но, интуитивно или осознанно, он уловил, что надо идти к людям, в их гущу, слушать их, разговаривать с ними, не бояться отвечать на прямые вопросы, — говорит Анатолий Кириллов, директор Уральского центра имени Бориса Ельцина, автор нескольких книг о нем. — И когда готовили встречу со студентами во Дворце молодежи, приглашали не по разнарядке — комсорга и парторга, студентам предлагали самим выбрать своих представителей, из самых храбрых и честных, кто не испугается задать острый вопрос, кто не соврет, кто достоин доверия. Сейчас такого нет, а потребность огромная. Тот же прямой эфир — кому это нужно было, кроме него? Когда то же самое предложили сделать тюменским руководителям, они сразу отказались: мы, мол, не клоуны… В Борисе Николаевиче самом было это уральское: „Тут от нас многое зависит, и не давите на нас! А будете давить — поступим по-своему!“ И он понимал, что власть, особенно у нас и особенно в непростое время, обязана учитывать такие настроения».
«Строятся роскошные особняки, дачи, санатории»
Так что, делаю я вывод, дело не в «мании величия» и не в жажде власти. А в педантичности, что ли: все должно быть в порядке, как следует. Характерные черты Ельцина: на рабочем столе, в одежде, в прическе — дотошная аккуратность.
И первая критика порядков, еще не такая резкая, как на октябрьском пленуме ЦК, но все равно «скандальная» на общем сером фоне, прозвучала из его уст на XXVII съезде партии, первом после ухода Брежнева, Андропова и Черненко, весной 1986-го: партийные органы вмешиваются в дела хозяйственных, дублируют их и мешают им, вопросы не решаются годами, блага, предоставляемые руководителям, нужно сократить, а их самих заставить отчитываться — с нижних этажей партийной вертикали до самого ЦК.
После отставки в 1987-м Борис Николаевич покается и останется в рядах номенклатуры, первым замом председателя Госстроя с министерским портфелем (Горбачеву, конечно, советовали окончательно расправиться со строптивым подчиненным, но тот, «шестидесятник», не послушал, о чем потом наверняка жалел).
Юрий Абрамочкин/РИА Новости
Но уже в следующем, 1988-м, опальный министр продолжит наступление на XIX партийной конференции (предыдущая состоялась почти за полвека до того), где был дан старт демократизации и гласности. Речь Ельцина — квинтэссенция требований времени: избежать вождизма и «культа личности», провести чистку Политбюро от тех, кто потворствовал застою, карать за взяточничество, в разы сократить, обновить и омолодить партийный аппарат путем введения выборности с самого низу до самого верха, заставить партийцев отчитываться невзирая на положение, конкретно ЦК — по вопросам расходования многомиллионного партийного бюджета: «Строятся роскошные особняки, дачи, санатории такого размаха, что стыдно становится… Крупные партийные руководители погрязли в коррупции, взятках, приписках, потеряли порядочность, нравственную чистоту, скромность, партийное товарищество… Если чего-то у нас не хватает, то нехватку должен ощущать в равной степени каждый без исключения. Надо наконец ликвидировать продовольственные пайки для так называемой „голодающей номенклатуры“, исключить элитарность в обществе»… В финале выступающий потребовал своей политической реабилитации. Представляете, чтобы в наши дни какой-нибудь министр позволил себе подобное на съезде «Единой России»?
Важнейшие решения партийного форума — провести первые свободные выборы Съезда народных депутатов, учредить пост президента СССР. Так в 1989 году Ельцин становится и депутатом Съезда (явка избирателей — 90%, проголосовавших за Ельцина — больше 90%), и членом президиума Верховного Совета СССР. Дальнейшие повороты судьбы: в 1990-м — избран председателем Верховного Совета РСФСР, в 1991-м — президентом РСФСР, в 1996-м — президентом России, с 31 декабря 1999-го — пенсионер.
Давайте разбираться
В этих датах, в этих десяти годах — все, за что Бориса Ельцина проклинают до сих пор: развал Советского Союза, разгон хасбулатовского парламента, гайдаровская «шоковая терапия» и ваучерная приватизация, война в Чечне, залоговые аукционы и «семибанкирщина»… Проклятья справедливы, но, если начать разбираться, лишь отчасти.
Союз развалился бы и без Ельцина. Отсутствие (в том числе от испуга «пражской весной») каких бы то ни было реформ с конца 1960-х годов, упование на высокие нефтяные цены, колоссальные вливания в оборону и в геополитических «друзей» в ущерб гражданскому производству, продовольственному и промтоварному снабжению, социальной сфере. Не трогая фундамента, экономики, Горбачев выпускает пар в политике. Хватка государственного насилия, монополия компартии и цензуры ослабевают — и начиная с 1986 года страну раздирают межнациональные распри: Казахстан, Нагорный Карабах, Грузия, Ош, Нахичевань, Прибалтика, Приднестровье. Вместо того чтобы пойти навстречу конфедерализации или, напротив, утопить протест в крови, Горбачев постоянно мечется между силовиками и демократами.
Борис Кауфман/РИА Новости
В результате кровь проливается, но не настолько большая, чтобы остановить дальнейшее разложение советского государства, точечное насилие лишь подстегивает центробежность. В конце концов, когда Союз ССР покидают прибалтийские республики, Армения, Грузия и Молдавия, генсек решается на новый Союзный договор, но одновременно, на крайний случай, развязывает руки ГКЧПистам. После провала путча, на момент подписания Беловежских соглашений, в декабре 1991-го в составе Союза остаются лишь Казахстан и… ельцинская РСФСР. Элиты остальных республик провозгласили независимость и уже строят автономные «байства».
Та же картина — в экономике. Михаил Сергеевич то соглашается с реформаторской программой Явлинского-Шаталина «500 дней» (частная собственность, рыночные отношения и цены) то, под нажимом реакционеров (прежде всего тех самых силовиков и партаппарата), возвращается к плановому сценарию Рыжкова, то абсурдно пытается их объединить. В результате не проводятся никакие реформы, золотовалютные резервы иссякают, а дыры залатываются внешними заимствованиями — и денег, и продуктов. Но вскоре Запад отказывает советскому руководству в кредитах — в отместку за силовую агрессию в Прибалтике и просто справедливо опасаясь, что СССР по долгам не рассчитается. Импорт прекращается, свои предприятия встают, в стране — товарный голод, талоны и бесконечные очереди за едой. «Всесоюзные житницы», такие как Украина и Казахстан, продовольствием с предбанкротным Центром делиться не спешат, а российские власти распоряжаются лишь 7% республиканскими ресурсами. Ельцину приходится объявить экономический суверенитет, начать реформы и договариваться с соседними республиками самостоятельно. Гайдаровская либерализация цен, девальвация рубля и ваучерная приватизация готовятся спешно и впоследствии будут проведены, да, грубо, да, несправедливо, соглашаются реформаторы, но времени на раздумья уже нет — иначе голод и бунты. Тем более что Запад по-прежнему не торопится с финансовой помощью: из запрошенных Москвой 24 млрд долларов ей предоставляют лишь миллиард.
На то, что ситуация в республике накалена, указывает обостряющийся конфликт правительства с парламентом. В ноябре очередной Съезд депутатов одобряет правительственную программу переустройства (этому способствует то, что Ельцин лично возглавил правительство), но только для того, чтобы его команда как можно быстрее надорвалась и ушла с политической сцены. Когда этого не происходит, с весны 1992-го депутаты принимаются торпедировать реформы — требуют повышать бюджетные расходы, печатать деньги и раздавать кредиты промышленности. К осени инфляция устремляется к 30%. Гайдару приходится вновь зажимать расходы, в ответ Съезд проваливает его кандидатуру на пост премьер-министра. Начинается ожесточенное противостояние хасбулатовцев с президентом: на попытку импичмента он отвечает апрельским всенародным референдумом «да-да-нет-да», одобряющим политику Ельцина. Но с весьма небольшим перевесом: общество расколото почти пополам.
И Хасбулатов продолжает сопротивление. На его сторону переходит вице-президент Александр Руцкой. (В 1991-м эта должность была обещана госсекретарю Геннадию Бурбулису, но Руцкой — прогрессивный коммунист, военный и может привлечь на сторону кандидата в президенты Бориса Ельцина дополнительные голоса; итог голосования — 57% за Ельцина). При активном участии Руцкого хасбулатовцы вооружаются. Ельцин тянет с развязкой до последнего и в конце концов предлагает «нулевой вариант» — одновременные выборы президента и парламента, но его не хотят слышать. В октябре 1993 года происходит вооруженный антиельцинский мятеж, гибнут люди, президент выпускает неконституционный указ о роспуске парламента, восстание подавляется силой. Позже Ельцин нехотя амнистирует мятежников.
Одновременно возникает «чеченская проблема». Процесс региональной автономизации и сепаратизма в РСФСР начался в 1990 году. Реагируя на «поползновения» некоторых союзных, в первую очередь прибалтийских и кавказских, республик выйти из состава СССР, Горбачев наконец идет на новый Союзный договор, но с условием: национальные автономии в составе союзных республик подписывают договор наравне с ними. Так в борьбе за власть с республиканскими элитами, прежде всего Ельциным, президент СССР перетягивал на свою сторону влиятельные «субреспубликанские». Три четверти автономий — в составе РСФСР, и сценарий Горбачева грозит расслоением, откровенно говоря — распадом России: Карелия, Татарстан, Удмуртия и Якутия уже объявили о суверенитете (к слову, в дни «августовского путча» их лидеры будут «околачиваться» в приемных ГКЧПистов — так хотелось независимости от России).
Реагируя на вызов из горбачевского Кремля, ельцинисты добиваются принятия декларации о суверенитете РСФСР в составе Союза (12 июня 1990 года), во время визита в Казань Ельцин предлагает татарстанским сепаратистам знаменитое «берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить», через год, 12 июня 1991 года, проводятся выборы президента России — все эти шаги охлаждают пыл автономий, РСФСР сохраняет целостность. Единственная мятежная территория — Чечня. Соратник Ельцина Сергей Шахрай добивается заключения протокола о разграничении полномочий между Чечней и РСФСР, кровопролитие можно предотвратить. Но на Бориса Ельцина воздействуют сторонники силового решения — чеченец Хасбулатов (у него свои счеты с Грозным и виды на него), военный Руцкой, позже — министр по делам национальностей, в прошлом краснодарский губернатор казачьих кровей Николай Егоров: Россия в кризисе, и не помешала бы «маленькая победоносная война».
Геннадий Бурбулис считает: «Не исключаю, что сказались и усилия недоброжелателей, а их было много в разных структурах — и в силовых в том числе: мы же не готовили профессиональных кадров к моменту распада Советского Союза, в подавляющем большинстве сотрудники силовых структур были „родом“ из советского режима, и мы могли лишь надеяться, что они разделят новые, демократические ценности. А некоторые из них, очевидно, рассчитывали на то, что Ельцин, не разобравшись в истоках, в первопричинах конфликта с Чечней, оступится и „свернет шею“. Желание раздуть в Чечне очаг напряженности, поддерживать его как угрозу всему режиму и тем самым подчинить Ельцина — такое тоже было».
Вместе с тем к войне готовы и в чеченском руководстве. Рассказывает Сергей Шахрай: «Буквально месяца не прошло после подписания протокола о разграничении полномочий, как сепаратисты его дезавуировали. В Москву приехал Яндарбиев (Зелимхан Яндарбиев, тогда — депутат парламента Ичкерии, впоследствии вице-президент у Джохара Дудаева. — Прим. авт.) и сказал, дескать, наше чеченское общество очень феодальное, тейповое, и вы, Москва, не обижайтесь, но сейчас договора не будет. Вот когда, я цитирую, „в пламени войны с Российской Федерацией рухнут тейповые, родовые перегородки и возникнет новое демократическое общество, где будут уважать президента и парламент, мы подпишем с Россией самый демократический договор в мире“. А теперь — нет. Вот такой „социальный инженер“. То есть война нужна была сепаратистам не просто для того, чтобы победить Центр и показать свою крутость, а чтобы с помощью войны получить другую социальную структуру общества. Геббельс „отдыхает“». Стенка на стенку, столкновение амбиций привело к вводу войск в Чечню в декабре 1994-го (я обязан специально отметить, что, вопреки расхожему мнению, министр обороны Павел Грачев был против).
Владимир Родионов/РИА Новости
Конфликт с Чечней, подавление мятежа хасбулатовсцев — именно эти события повлияли на личность, психику Ельцина: он ожесточился, утратил «демократический идеализм», стал замкнутым, недоверчивым. Метаморфозы ельцинского характера, к сожалению, сказались на сути российской Конституции (1993 г.), которой мы пользуемся до сих пор и которая наделяет президента суперполномочиями, что мы поныне расхлебываем. Геннадий Бурбулис: «Конституция: этот трагический излом, эта, тогда свежая, незажившая, рана глубоко и надолго изменили Бориса Николаевича, и в этом состоянии он принимал решения о государственном устройстве намного вперед. Ну, а на волне победы, хоть она и далась очень высокой ценой, он поверил в свои силы, в эффективность президентского правления, ему показалось, что он со всем этим справится грамотно и благоразумно».
Без чего можно было обойтись
Давайте теперь ответим себе на вопрос: в чем лично виноват Борис Ельцин?
Его сподвижники, знатоки его биографии сходятся во мнении: кровавое противостояние с хасбулатовским парламентом и война с Чечней — вот что изменило его до неузнаваемости их глазами. Ельцин отстранился от однокашников по демократизации, «книжников», по выражению Геннадия Бурбулиса, и привлек «силовиков». Бурбулис: «Скорее власть не хотели выпускать „силовики“, противостоявшие „книжникам“. Под „силовиками“ я подразумеваю не только „людей в погонах“, а „силовиков“ по типу сознания, мышления. Произошло то, что произошло. Победа тогда далась чрезвычайными усилиями, вымотала Бориса Николаевича, принесла ему, по-моему, гораздо больше разочарований, опустошения, чем ликования. Все нормальные люди ему просто сочувствовали — настолько он был выжат, травмирован и физически, и душевно… Вследствие утомленности, усталости, акцент во внутренних установках главы государства был перенесен с трансформации и созидания на обеспечение и сохранение, консервацию безопасности. А тогда рядом с любым правителем появляются вот эти самые „надежные силовики“, которые „все видят, все знают“, все у них „под контролем“ — и в этой ситуации приятно, комфортно от ощущения надежности, психологически это понятно».
Второй президентский срок Ельцина — уже не созидательный, как первый, через неизбежные конфликты и борьбу. Это явное физическое и нравственное опустошение, упадок, депрессия и деградация, приведшие страну к олигархату «семибанкирщины» (потому-то второй президентский срок Бориса Николаевича в любимом лично мною Ельцин Центре подается вскользь). Со всеми путинскими последствиями (генезис и трансформация путинской власти — материал других наших текстов).
В заключение выделю политические ошибки Ельцина, как они мне видятся, при этом убежден, что до вступления в неограниченную, по неизбывным российским традициям, власть Ельцин стратегических проступков не совершал:
— 1993, принятие суперпрезидентской Конституции;
— 1994, развязывание войны с Чечней;
— 1996, решение о втором президентском сроке.
Последнее — роковое для Ельцина как исторической фигуры, что невозможно объяснить рационально и оправдать. Ссылки на необходимость противостоять «коммунистической угрозе» в лице Геннадия Зюганова разбиваются о свидетельства ельцинского окружения: триумфальным кандидатом в президенты вполне мог быть Виктор Черномырдин, сочетавший в себе здоровый консерватизм (что близко «коммунистическому» электорату) и способность к постоянному обучению и прогрессизму (гайдаровцы неизменно отзываются о Викторе Степановиче с огромным уважением, как о постоянно прогрессирующем и мудром руководителе).
Греховность, которую во что бы то ни стало необходимо искупить, обманчивая, иллюзорная вера в дальнейшую способность «рулить», а говоря откровенно, возросшая амбициозность Бориса Ельцина (мыслившего себя гробовщиком Коммунистической партии) — причины того, в чем мы живем и что по сей день расхлебываем. И все же. Ельцин — единственный российский правитель, который при досрочном уходе от высшей власти попросил прощения у своего народа. И плакал. Кто из нынешних может так же?
И само, сутевое, сформулированное Сергеем Шахраем: «Когда мифы рассеются, многие, оценивая деяния Ельцина, на первое место поставят тот факт, что он не допустил полномасштабной гражданской войны. Впервые в российской истории смена общественно-политического строя прошла без гражданской войны».
23 апреля умер первый президент России Борис Ельцин. С его кончиной завершилась целая эпоха, которая началась с момента распада Советского союза. Времени его нахождения у власти нельзя дать однозначно положительную или отрицательную оценку. И все-таки как можно охарактеризовать президентство Бориса Ельцина, какую роль он сыграл в Истории России? На вопросы РИА Новости ответили эксперты.
О Ельцине можно говорить очень долго. Но я скажу коротко. Он сделал очень много для выведения российско-грузинских постсоветских взаимоотношений на новый уровень.
Борис Николаевич дважды был в Грузии, чем способствовал налаживанию отношений между двумя нашими странами. Он хотел решить абхазскую проблему. Но, во-первых, не успел. Во-вторых, его не слушались его же генералы. Так же, впрочем, как меня не слушались мои генералы.
С уходом Ельцина закончилась и его эпоха. Можно сказать еще многое о времени, в которое ему выпало быть лидером большой страны, и о нем самом... Нет человека, который не допускал бы ошибок. Но об ушедших говорят только хорошее или не говорят ничего.
Путин в полной мере оценил заслуги Ельцина перед Отечеством, перед Россией, и стал его достойным преемником.
О Ельцине только одно слово - грандиозный, другого не скажешь. Это оценит время, нет пророка в своем отечестве. Но фигура была эпохальная, большая. На Руси-матушке к таким всегда относились с большим великодушием и почтением. Большой, во всем большой человек. Просто для него время так сложилось, что среди пигмеев появился великан, в нужное время. Другое дело, что страна была готова к появлению такого человека, каким для своего времени был Петр. Аналогия, наверное, правильная, и так и сяк сопротивление было огромное. Тут возникает вопрос и в то время и в это - гнуть, ломать через колено или нет. Время оценит. Тут днями не высчитаешь, тут десятилетия нужны, через поколение выяснится. Лишь бы только не врать истории и писать, как было. Ведь мы и истории, как следует, не знаем, потому что каждый пишет от себя.
В фильме "Никсон" Мао Цзэдун говорит Никсону: "Мы - новые императоры. История - это наша болезнь". Вот про Ельцина можно сказать то же самое. Он очень соответствовал русскому психологическому типу. Он рванул к свободе, это был не только рывок к власти, я могу сказать как свидетель, хотя и не близкий. Как ни странно - он был внутренне свободным человеком, именно в этой внутренней свободе находятся корни потрясающего инстинкта власти, который так умилял и потрясал всех, кто его знал или кто за ним следил. Даже мысль о том, что бедный человек в принципе не может быть свободен, до сих пор, через 16 лет после катастрофы 1991 остается недоступной для большинства ельцинистов и для многих людей, которые сочувственно относятся к Ельцину.
Но и все корни наших нынешних проблем были заложены Ельциным. Он освободил людей - это правда, освободил от страха, но страх вернулся в тысячу раз более страшный, потому что страх голода в тысячу раз сильнее страха перед КГБ. Страх перед бандитами хуже страха перед КГБ, а сейчас к ним добавились и старые советские страхи, он не смог их отбросить навсегда. И он не знал, что делать для свободы - ни для себя, ни тем более для страны.
Я не думаю, что Ельцин был счастливым человеком, потому что он увидел крах того немногого, что он действительно сделал. Он добился свободы СМИ - это безусловный результат, другой вопрос: каких СМИ? Это свобода никак не была сопряжена с ответственностью. Он добился свободы бизнеса, ну, скажем так, выразил порыв народа к этому. И он остался стихийным вождем, именно вождем, который не осознает, а только ощущает ход истории. И поэтому пройдет много времени, прежде чем о нем начнут высказывать серьезные положительные суждения.
Ельцин являлся лицом, которое повернуло вектор развития определенного континента. Его имя долго будут связывать с моментом перенаправленности. Все действия, которые только собирался провести Горбачев, были осуществлены Ельциным.
Ельцин всегда с большим интересом и трепетом относился к Украине. Состояние здоровья не позволило ему выступить посредником в конфликте политических сил на Украине. Я уверен, что если бы у него было нормальное состояние здоровья, он бы высказал свое мнение по этому поводу и даже мог выступить посредником между конфликтующими сторонами.
"Ушел от нас Борис Ельцин, первый российский президент. Вместе с ним ушло и время великих людей.
Ельцин сказал однажды: "В легендах воплощены прекрасные замыслы, которые остались неосуществленными".
Борис Николаевич был нашим современником, живым, масштабным, я бы сказал, разудалым. Ельцин был великим нашим соотечественником. Ибо он жил в великое время, в великой стране, которая требовала великих деяний. И в ней находились люди, которые смогли соответствовать вызовам времени. Одним из них был он. Разумеется, это мое мнение, есть и иные мнения - ведь Геннадий Зюганов не нашел доброго слова, которого Ельцин заслуживал.
Судите сами, перед Россией конца ХХ века стояли три очень важные задачи, от решения которых зависело ее будущее, нормальная жизнь для ее граждан на многие поколения вперед.
Первая задача экономическая: перейти от плановой экономики к рыночной, вырваться из ловушки. Задача была сложная, так как была связана со снижением уровня жизни, высокими издержками и экономической свободой. Эта задача была решена. Борис Николаевич решал ее благодаря своему огромному в то время авторитету. И сегодня мы живем в рыночной экономике.
Да, наша экономическая система не совершенна. Конкурентоспособность висит на "нефтяной игле". Но если хорошо работать, то можно добиться всего.
Вторая задача - национальная. Советский Союз был последней империей, в которой удерживалось множество народов. Но удерживалось не только силой. Метрополия тратила больше, чем зарабатывала. У нее уже не было ни сил, ни средств сохранять империю. Решиться же на последний шаг было трудно. Мы многие сотни лет имеем национальное государство. При этом та форма государства, которая есть сейчас, самая эффективная. Осталось создать гражданскую нацию. Это первый Президент оставил нам.
Третья задача - политическая. Ее суть - строительство демократического государства. Надо сказать, что эта проблема в полной мере решена. Сам Ельцин вынужден был решать жизненные противоречия между федеральными и рыночными реформами и демократией, которая в то время была еще протодемократией, не имевшей социально-экономической базы, которую реформы только должны были создать. Отсюда и октябрь 1993 года.
Ельцину тогда нужно было принимать решения не столько о том, кто будет у власти, он или Хасбулатов, а о том, удержатся ли реформы, стоит ли ради них стрелять по Белому дому. И Ельцин принял решение, взял ответственность на себя. А это - высшая добродетель - как политика, так и военачальника.
И не один раз он брал на себя судьбоносные решения. Он не уходил от ответственности даже в самое тяжелое время. Мы должны гордиться нашим великим гражданином".
Личные качества
Политологи и СМИ характеризовали Ельцина как харизматическую личность, отмечали необычность и непредсказуемость его поведения, эксцентричность, властолюбие, упорство, хитрость Противники утверждали, что Ельцину свойственны жестокость, трусость, злопамятность, лживость ] , низкий интеллектуальный и культурный уровень.
Общественное мнение о Ельцине
По данным «Фонда Общественное Мнение», отрицательно оценивают историческую роль Ельцина 41% жителей России, положительно - 40% (в 2000 году, сразу после отставки, это соотношение выглядело более удручающе - 67% против 18%).
По данным «Левада-Центра», негативно оценивали итоги его правления 67% в 2000 году и 70% - в 2006, положительно 15% и 13% соответственно.
Отношение к Ельцину на Западе
Ряд западных политиков и СМИ весьма неоднозначно оценивают деятельность Ельцина. В заслугу Ельцину ставятся, в частности, окончательное разрушение СССР (мнение The Financial Times), проведение экономических реформ, борьба с коммунистической оппозицией. В вину Ельцину, в частности, ставят некомпетентность его власти, создание класса «олигархов» путём распродажи за бесценок государственных активов, войну в Чечне, расцвет коррупции и анархии, падение уровня жизни населения и упадок экономики, а также передачу власти Владимиру Путину, так как, по мнению ряда западных источников, правление Путина является «менее демократическим» и представляет собой «возврат к авторитаризму».
Бывший президент США Билл Клинтон считал, что Ельцин «очень много сделал для того, чтобы мир изменился. Благодаря ему мир во многом изменился к лучшему». Высокие оценки Клинтон даёт умению Ельцина идти «на определённые компромиссы». По мнению Клинтона, при Ельцине «в России по-настоящему шло развитие демократического плюрализма со свободной прессой и активным гражданским обществом». Клинтон вспоминал, что в 2000 году высказывал Ельцину свои сомнения относительно Путина: Клинтон не был уверен в том, что Путин «столь же привержен принципам демократии и готов придерживаться их так же, как Ельцин».
Американская газета «The Wall Street Journal» в редакционной статье писала: «Худшим врагом Ельцина был он сам. Пьяные выходки не только подрывали его здоровье, но и становились симптомами некомпетентности кремлевской власти. В 1992 году он ненадолго увлекся ограниченными рыночными реформами, обеспечившими капитализму дурную репутацию в России. Он создал „олигархов“ путем применения схемы „кредиты в обмен на акции“ (фактически распродав лучшие активы „своим людям“ за гроши) и проведя бестолково организованную приватизацию, которую настойчиво проталкивали его советники, обогатившиеся на ней. Он не сумел укрепить политические институты и правовое государство. Чеченская война, начавшаяся в 1994 году, стала военным и политическим фиаско. Россия никогда - ни ранее, ни потом - не знала такой свободы, как в ельцинские 1990-е», Путин же, по мнению издания, ликвидировал лучшие достижения Ельцина.
В редакционной статье «The Washington Post» говорилось: «Вклад этого человека в историю неоднозначен, но его шаги в защиту свободы не изгладятся из людской памяти. Часто болевший, зачастую казавшийся подвыпившим, он (Ельцин) допустил, чтобы в государственных структурах и за их пределами расцвели буйным цветом коррупция и анархия. Россияне переживали как позор его глупые выходки. В последующие семь лет Путин аннулировал большую часть либеральных реформ, за которые боролся его предшественник.»
Экс-канцлер Германии Гельмут Коль назвал Ельцина «великим государственным деятелем» и «верным другом немцев». Канцлер ФРГ Ангела Меркель заявила, что Ельцин «был великой личностью в российской и международной политике, мужественным борцом за демократию и истинным другом Германии».
Журналист Марк Симпсон в «The Guardian» писал: «если бы Ельцин, успешно свергнув коммунистический режим, вместо алкогольного хаоса и бессилия воздвиг на его руинах сильную Россию, которая отстаивала бы собственные интересы и была влиятельной силой на мировой арене, его репутация на Западе была бы совсем иной и на него обрушивались бы некоторые из тех, кто теперь его прославляет. Его ненавидели бы почти так же сильно, как… Путина!».
Как писал британский журнал «The Economist», «Еще до его ухода с поста большинство россиян по всей стране, от Калининграда до Владивостока, не испытывали к своему президенту ничего, кроме презрения - отчасти из-за галопирующей инфляции, невыплаты зарплат, разграбления народного достояния олигархами, но ещё больше из-за унижения, которому он, по их мнению, подвергал страну своими пьяными клоунскими выходками».
Редактор журнала «The Nation» (en: The Nation) Кэтрин ванден Хэвел (en: Katrina van den Heuvel) выражает несогласие с мнением о демократичности правления Ельцина. По её словам, «ельцинская антидемократическая политика после августа 1991 года поляризовала, отравила и довела до обнищания эту страну, заложив основу того, что там сегодня происходит, хотя ответственность за это возлагается исключительно на нынешнего российского президента Владимира Путина». Хэвел полагает, что действия Ельцина и небольшой группы его единомышленников по ликвидации СССР «без консультации с парламентом» не являлись «ни законными, ни демократическими». «Шоковая терапия», проведённая при участии американских экономистов, по её словам, привела к тому, что население потеряло свои сбережения, а около половины россиян оказались за чертой бедности. Хэвел напоминает о расстреле танками демократически избранного парламента, когда погибли и были ранены сотни людей. По её словам, представители администрации США тогда заявляли, что они «поддержали бы эти действия Ельцина, даже если бы они носили ещё более насильственный характер». Журналист подвергает резкой критике начатую войну в Чечне, президентские выборы 1996 г. (сопровождавшиеся, по её словам, фальсификациями и манипуляциями, и профинансированные олигархами, получившими взамен залоговые аукционы). Как подытожила Хэвел, правление Ельцина, по мнению миллионов россиян, поставило страну на грань гибели, а не на путь демократии. В России происходила наисильнейшая промышленная депрессия в мире в XX веке. Как писал один из известных американских советологов Питер Реддуэй в соавторстве с Дмитрием Глинским, «впервые в современной всемирной истории одна из ведущих промышленно-развитых стран с высокообразованным обществом ликвидировала результаты нескольких десятилетий экономического развития». Хэвел считает, что во время реформ американская пресса преимущественно искажала картину о реальном положении России.
В 2007 году журналист Марк Симпсон в «The Guardian» писал: «Вечно пьяный пройдоха, который довел большую часть своего народа до невообразимой нищеты, одновременно фантастически обогатив свою клику. Президент, который ограбил целое поколение, украв их пенсии, „отпустил“ уровень жизни в свободное падение и урезал на десятки лет среднюю продолжительность жизни российских мужчин… Человек, начавший свою карьеру популиста с кампаний против относительно скромной коррупции партийных функционеров, позже стал главой страны в эпоху такой широкомасштабной коррупции и бандитизма, какие не имеют аналогов в истории. Он не только пресмыкался перед западными интересами, но и руководил почти окончательным уничтожением своей страны как политической и военной силы на мировой арене. Он втоптал Россию в грязь, чтобы нам не пришлось делать это самим».
Журналист «The Times» Род Лиддл по случаю смерти Ельцина в своей статье большое внимание уделил имевшемуся по его мнению пристрастию бывшего президента к алкоголю: «Никому ещё в российской истории не удавалось сэкономить государству сотни литров формальдегида, надежно проспиртовав себя не просто при жизни, но ещё и во власти».
В редакционной статье «The Guardian» по случаю смерти Ельцина отмечалось: «Но если Ельцин и считал себя отцом-основателем посткоммунистической России, Томас Джефферсон из него не получился. Встреча, где президенты России, Украины и Белоруссии работали над планом распада Союза, закончилась пьяной ссорой. Демократическая заря России продлилась всего два года, пока новый президент не приказал танкам стрелять по тому же самому парламенту, который помог ему покончить с советской властью. Во имя либеральной демократии начала литься кровь, что коробило некоторых демократов. Ельцин отказался от государственного субсидирования цен, восприняв это как догму, и в результате темпы инфляции подскочили до 2000%. Это называлось „шоковая терапия“, но шока в ней было слишком много, а терапии - слишком мало. Миллионы людей обнаружили, что их сбережения в одночасье испарились, меж тем как родственники президента и его ближайшее окружение сколотили огромные личные состояния, которыми владеют по сей день. Рыночные реформы Ельцина привели к более значительному спаду промышленного производства, чем вторжение гитлеровских войск в 1941 году… Ельцин оказался более эффективным разрушителем СССР, чем строителем российской демократии».
В 2001 г. председатель КНР Цзян Цзэминь назвал Б.Ельцина «старым другом китайского народа».
Смерть и похороны
Борис Ельцин скончался 23 апреля 2007 года в 15:45 по московскому времени в Центральной клинической больнице в результате остановки сердца, вызванной прогрессирующей сердечно-сосудистой, а затем - полиорганной недостаточностью, то есть нарушением функций многих внутренних органов, вызванным заболеванием сердечно-сосудистой системы - сообщил в интервью РИА Новости руководитель Медцентра Управления делами Президента России Сергей Миронов. Одновременно он в новостной телепрограмме «Вести» сообщил другую причину смерти экс-президента: «Ельцин перенёс довольно выраженную катарально-вирусную инфекцию (простуду), которая очень сильно ударила по всем органам и системам», Ельцин был госпитализирован за 12 дней до смерти. Однако, по словам кардиохирурга Рената Акчурина, который проводил операцию экс-президенту, смерть Ельцина «ничто не предвещало». По желанию родственников Бориса Ельцина вскрытие тела не проводилось.
Б.Н. Ельцин был отпет в храме Христа Спасителя, который был открыт всю ночь с 24 на 25 апреля, для того чтобы все желающие могли попрощаться с экс-президентом России. «Когда-нибудь история даст почившему беспристрастную оценку», - отметил патриарх Московский Алексий II, не участвовавший в отпевании и похоронах. Есть мнение, что отпевание проходило не полностью по церковным канонам - чин отпевания должен включать слова «раб Божий», однако Ельцина отпевали как «новопреставленного первого президента России Бориса Николаевича».
Ельцин был похоронен 25 апреля на Новодевичьем кладбище с воинскими почестями. Трансляцию похорон вели все государственные каналы в прямом эфире.