Каждый день Минобороны России сообщает о ситуации с . За последние три недели в страну вернулись больше 7 тысяч сирийцев из Ливана и Иордании. Желающих в сотни раз больше. Им нужно как можно быстрее создать условия для достойной и безопасной жизни. В этом вопросе, убежден министр обороны , Россию должны поддержать западные партнеры.

"Есть все возможности объединить усилия для того, чтобы решить эту проблему, может быть, не раз и навсегда, но, во всяком случае, в какой-то ее части. Если вы проедете по сегодняшней Сирии, то там, скажем, вокруг Дамаска, район Восточная Гута, Ярмук, то там туда уже вернулось больше 300 тысяч, во все эти районы, больше 300 тысяч, это очень большая цифра", — подчеркнул Сергей Шойгу.

Из миллиона семисот тысяч сирийских беженцев, которые уже хотят вернуться в страну, 200 тысяч находятся в Европе. Общими усилиями международного сообщества по преодолению гуманитарного кризиса процесс можно ускорить, вместо того, чтобы спасать лодки с нелегалами в Средиземном море и искать способы распределения мигрантов между европейскими странами. На саммите Россия-США в Хельсинки к этому призывал западных партнеров .

Франция — уже откликнулась. И на второй неделе августа 2018 года в телефонной беседе лидеры России и Франции высоко оценили результаты российско-французской гуманитарной операции в Восточной Гуте.

Выполнен и еще один пункт повестки саммита — в демилитаризованную зону между сирийскими и израильскими позициями на спорных Голанских высотах — в точном соответствии с соглашениями середины 1970-х годов.

От экстремистов освобождено больше 95 процентов страны. Исключение составляют подконтрольная США зона Эт-Танф на юге провинции Хомс, зона деэскалации Идлиб, куда отправлялась непримиримая оппозиция, и еще несколько редких очагов сопротивления последних отрядов боевиков.

По всей стране срочно восстанавливают инфраструктуру, налаживают работу заводов и фабрик, открывают больницы и школы.

Сирийских беженцев, которые находятся в Ливане, да и в Иордании, и в Турции можно поделить условно на две части. Первая часть — это те люди, которые за время, что длится война в Сирии, успели построить на новом месте бизнес, купить недвижимость и, конечно, возвращаться они не собираются. Тут дело не в боевых действиях, причины экономические. Вторая часть, и это большая часть, живет в лагерях беженцев. Они конечно хотят вернуться домой, тем более, у многих дома в результате боевых действий не разрушены.

По меркам Ближнего Востока маленький лагерь беженцев находится недалеко от ливано-сирийской границы. Здесь проживает около 400 человек — это менее 100 семей. Живут люди во времянках: это либо палатки, либо сараи, которые возведены из мусора. Уже в ближайшее время беженцы рассчитывают вернуться домой, в Сирию, на территорию, где боевые действия закончились.

Воду в лагерь привозят бесплатно раз в месяц, благодаря гуманитарной программе ООН, ее, правда, хватает дня на 4, не более. За остальные визиты водовоза беженцы платят сами. Есть электричество, но нет канализации. Жители лагеря работают на близлежащих фермах, труд тяжелый и, конечно, малооплачиваемый. Из Ливана в Сирию за два последних месяца вернулось около 6 тысяч беженцев, было бы больше, но у многих проблемы с документами. И чтобы решить эти проблемы, требуется время. Хотя здесь уже отработана схема содействия беженцам. Правительство Ливана, Сирии при содействии российских представителей решают проблему совместными усилиями.

Женщина и ее семья оказались в Ливане не потому, что бежали от войны. В 2011 году они и не думали, что придется задержаться на семь лет.

"В нашем поселении под Хомсом уже безопасно, мы общаемся с родственниками. Если честно, мы и ранее приезжали на заработки в Ливан, но война началась, и мы решили остаться. Как только нам предоставят автобусы и восстановят документы, поедем на родину", — рассказывает женщина.

После того, как победой завершилась операция на юге Сирии и сразу три региона страны теперь полностью контролируют правительственные силы, желающих вернуться домой действительно стало в разы больше. К тому же, например, большая часть провинции Дераа была освобождена от незаконных вооруженных формирований благодаря переговорному процессу, которым руководили российские военные, то есть инфраструктура и дома не пострадали в ходе столкновений.

Иордано-сирийская граница. В королевстве сейчас находится около миллиона беженцев из соседней Сирии, большая часть проживает в регионе, который граничит с провинцией Дераа. На севере Иордании — три больших лагеря, самый крупный вообще, пожалуй, стал символом проблемы беженцев. Теперь беженцы из него могут возвращаться домой.

Могут, но не все пока хотят. Заатари действительно похож на город — центральная торговая улица — сплошь магазины, в лагере действует 32 школы, есть госпитали, нет проблем с питьевой водой. Но главное, многие здесь бежали даже не от войны, а потому, что поддерживали противников Башара Асада, и не только из числа так называемых "умеренных оппозиционных группировок".

Здесь бок о бок живут люди, которые лишились крова в ходе боевых действий, родственники членов незаконных вооруженных формирований, что действовали на юге Сирии и, конечно, те беженцы, которые поддерживают радикальных исламистов. Оттого и информационный фон искажен. Вот Биляль, обычный торговец, бежал из сирийского города Дераа, просто не верит, что дома безопасно.

"Главное, что у нас есть вода и крыша над головой. Живем в палатке, есть работа. Если мы узнаем, что дома у нас будут хотя бы такие же условиях, то вернемся, конечно", — признается он.

В Дераа, после того, как часть города, которую удерживали боевики, перешла под контроль сирийских военных, прекратились минометные обстрелы, да и город пострадал не сильно, в этих домах уж точно комфортнее, нежели в палатках Заатари.

Есть еще одна причина. Сотрудники части международных гуманитарных организаций отговаривают беженцев возвращаться, причем используют разные аргументы — одних пугают возвращением боевиков, других вниманием правоохранительных органов Сирии. Таким образом, они пытаются спасти финансовые потоки, которые проходят через организации, что помогают беженцам. Если все уедут, финансирование закончится. Причем это общая тенденция и для Иордании, и для Ливана.

- Наши иорданские братья в трудную минуту протянули нам руку помощи. И приютили нас. Конечно, жизнь в лагере — не сахар, сейчас нам надо понять насколько безопасно на родине и в каком состоянии наши дома. Если все в порядке, то вернемся, — признаются беженцы.

Чем больше беженцев возвращается, тем сильнее меняется настроение среди населения лагерей. К тому же процессы поддерживает и правительства стран, где больше всего граждан Сирии, которые бежали из Арабской Республики.

Абу Ахмад отдал бы многое, чтобы, наконец, больше не жить в палатке и вернуться домой. Пять лет в нищете лагеря — мучительно долгое время. Но он не хочет слышать разговоров о возвращении. «Вы должны знать, то, что мы пережили, хуже, чем вы можете себе представить, — говорит он. — И мы боимся, что однажды они откроют для нас новый лагерь для беженцев в так называемой зоне безопасности в Сирии. А потом — скажем, случайно — туда ударит ракета. Мы не хотим этого. Мы хотим свободно решать, возвращаться ли нам домой, и когда это делать».

Мы сидим в палатке Абу Ахмада в одном из многочисленных лагерей в долине Бекаа. Уроженец Хама, отец семейства, в Ливане с 2012 года; двое из семерых его детей родились здесь. Он обустроил свое скоромное жилище: несколько изношенных кресел, тонкий коврик на полу, зеркало с синей пластиковой рамкой на стене палатки. Стена из деревянных балок и пластикового брезента отделяют другую комнату. И самое главное: пол залит бетоном, два вентилятора немного спасают от изнуряющей жары — даже такую малую толику комфорта могут позволить себе далеко не все беженцы.

Армия сносит лагеря

Тема возвращения сирийских беженцев в Ливане у всех на устах. Вряд ли есть какой-либо ливанский политик, который не высказывал бы это требование в той или иной форме. Президент Ливана Мишель Аун недавно говорил о «безопасных» возвращениях, но сразу же отверг принцип добровольного возвращения. Некоторые разжигают ксенофобию. Так, ливанская газета «Аль-Нахар» намекнула, что вскоре сирийцы могут стать большинством в стране. Это преувеличение, хотя число беженцев довольно существенное — около 1,5 миллиона по сравнению с 4-хмиллионым населением. В Ливане наибольшее количество беженцев на душу населения в мире.

Это было бы трудно для любой страны, но еще труднее для слабого ливанского государства. Многие жалуются, что беженцы обременяют инфраструктуру. Политики повторяют одно и то же, тем самым отвлекая внимание от своих собственных неудач. Потому что общественная инфраструктура страны рушится и без сирийцев. Проблемы, связанные с утилизацией отходов, остаются нерешенными из-за парализованной ливанской политики. Гражданам приходится покупать электроэнергию и воду из-за отсутствия государственного обеспечения. Бейрут даже объявил о заключении соглашения с Дамаском, согласно которому уничтоженная войной Сирия должна обеспечить страну электроэнергией.

Для беженцев, вроде Абу Ахмада, обманчива даже видимость стабильности. Уже пятый раз с момента своего побега в Ливан, он заново строит дом. Ливанская армия снова и снова разрушает палатки сирийцев, которые объединяются в небольших неформальных лагерях. Большой официальный лагерь Ливан создавать не хочет, помня опыт с палестинскими беженцами. Эвакуации обычно оправдывают соображениями безопасности. Лагерь Абу Ахмада, в котором разместились 87 семей, по заявлению армии, был слишком близко к военному аэродрому Райак. Тем не менее, во время эвакуации не было четкого плана; не все лагеря в окрестностях Райака получили приказ об эвакуации.

Страх перед депортацией

Часто при эвакуации у сирийцев нет альтернативы, поскольку другие муниципалитеты больше не хотят принимать беженцев. Неопределенность усугубляет и то, что не всегда ясно объявляют, какая территория подлежит эвакуации. «В последний раз мы с трудом разобрали и снова собрали 47 палаток», — говорит Абу Ахмад. У него было разрешение от землевладельца на использование нового участка в этом районе. Посреди ночи под проливным дождем пришла армия и приказал снести построенный лагерь. Абу Ахмад был опустошен. Его сосед расплакался, вспоминает он.

Контекст

Сирия, беженцы, газ

Радио Болгария 20.10.2015

Сирийские беженцы: романтика и реальность

The Globe And Mail 03.10.2016

Как сирийские беженцы живут в Белоруссии

Русская служба BBC 26.08.2016

Давление на сирийских беженцев в Ливане растет. Многие из них исчерпали свои сбережения. Землевладельцы сдают беженцам свои земли в аренду, чтобы те могли установить там свои палатки, и позволяют трудиться на своих плантациях за гроши. Дети Абу Ахмада работают; только так семья может выжить. Поэтому они не могут ходить в школу, уже в течение многих лет. Такая ситуация разрушительна для будущего. Абу Ахмад имеет проблемы с позвоночником и не может работать физически. В любом случае, в Ливане у сирийцев мало шансов найти работу на законных основаниях. «Я отдал бы все, чтобы эмигрировать и отправить детей в школу», — говорит он.

Положение многих беженцев осложняется еще и потому, что у них нет никакого легального статуса пребывания за границей. В начале 2015 года Ливан закрыл границы для сирийских беженцев и не позволил Агентству по оказанию помощи ООН совершать новые регистрации, даже для беженцев, которые въехали в страну до 2015 года. Теперь сирийцы прибывают в Ливан с контрабандистами. Многие молодые люди, которые приехали с родителями в страну на законных основаниях, столкнулись с проблемами. Достигнув 15-летнего возраста, они должны были получить собственный документ, но для этого им пришлось вернуться в Сирию, чтобы потом легализовать свой статус в Ливане. Поскольку это практически невозможно, то с 15 лет подростки незаконно находятся в стране.

Мужчины без легального разрешения редко покидают лагеря, потому что они боятся проверок и ареста; к женщинам и детям силы безопасности относятся мягче. Армия постоянно совершает рейды в лагерях, так они хотят найти экстремистов и сохранить контроль. «Побочный эффект», когда беженцы не чувствуют себя в безопасности, похоже, создается намеренно. Иногда армия задерживает тех, у кого нет разрешения на пребывание, и грозит им депортацией. До сих пор нет никаких доказательств осуществления угроз депортации, но многие живут в постоянном страхе.

Принудительное возвращение?

«Наше самое большое беспокойство — это своего рода эффект снежного кома после этих эвакуаций, который заставит народ, наконец, возвращаться в Сирию. Это будет не добровольное, а принудительное возвращение», — говорит Майк Брюс из норвежской помощи беженцам. Брюс подчеркивает, что возвращение не является добровольным, если оно происходит из-за нестабильной ситуации с безопасностью или под экономическим давлением. Организации по оказанию гуманитарной помощи, а также представители ООН неоднократно требовали, чтобы возвращение было добровольным. Между тем, появились подозрения, что уже была реализована одна из форм принудительного возвращения тысяч сирийцев.

Ливанская «Хезболла», которая контролирует части приграничного региона, взяла на себя ответственность за «возвращение» тысяч сирийцев. Это было частью соглашения с сирийскими джихадистами из местного ответвления «Аль-Каиды» (запрещенная в России организация — прим. ред. ), которые проникли в ливанскую приграничную зону и были изгнаны в июле во время наступления «Хезболлы». Поддерживаемая Ираном «Хезболла», которая в Сирии воюет на стороне Асада, может еще лучше проявить себя: во-первых, как сила, которая способна побороть «Аль-Каиду», а во-вторых, как первопроходец в возвращении сирийцев на родину.

Официально при «возвращении» речь идет о бойцах и их семьях; но независимо информацию проверить нельзя. Международные гуманитарные организации не могли присутствовать при переселении. Очевидно, что там было много гражданских лиц. Из пограничного города Арсал в оплот повстанцев Идлиб, на севере Сирии, в автобусах перевезли от 7 до 10 тысяч людей. Многие из «возвращенцев» родом не из провинции Идлиб. Хотя бы по этой причине речь не может идти о возвращении; кроме прочего, депортированные станут внутренне перемещенными лицами.

Травма из-за войны

Пока политики во всем мире говорят о возвращении беженцев, новые насильственно перемещенные лица пересекают границу. В одной из палаток живет семья, которая только несколько дней назад приехала из Сирии. Бабушка, ее невестка и четверо их детей бежали из Дейр аль-Зура. Их деревню захватило ИГ (организация запрещенная в России — прим ред. ). Она также оказалась под огнем между двух наступлений — курдских войск с севера, и сирийской армии с запада. Отец детей парализован и, поэтому не мог бежать. Мать только что вернулась с работы на поле, когда мы сидели в палатке. Дети кажутся растерянными. Ужасный опыт, похоже, навсегда отпечатался на их лицах.

Бабушка, все еще потрясенная, рассказывает о побеге: семья бежала пешком в темноте. Контрабандисты помогли им пройти через минные поля под воздушными ударами. Семь дней они шли пешком через пустыню, и, наконец, семья оказалась в Хасаке на подконтрольном курдам северо-востоке Сирии. Оттуда они продолжили свой путь в аэропорт Камышлы, откуда на грузовом самолете за взятку добрались в Дамаск. Они не могли себе позволить перелет в пассажирском самолете. Контрабандист помог им перебраться в Ливан. Поездка обошлась семье в общей сложности в 1300 франков, как подсчитала бабушка. Теперь семья разорена. «Нашей страны больше нет», — закончила свой рассказ пожилая женщина. Она начинает плакать и повторять: «Нашей страны больше нет. Нашей страны больше нет».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Глава МИД России Сергей Лавров заявил о существовании секретной директивы, которую секретариат ООН распространил среди структур организации. По словам министра, этот документ запрещает им участвовать в восстановлении экономики Сирии. А ранее верховный комиссар всемирной организации по делам беженцев Филиппо Гранди выступил против возвращения вынужденных переселенцев на родину. Такая позиция, по сути, вторит заявлениям из Вашингтона, где считают, что в первую очередь надо добиться политического урегулирования сирийского конфликта и только потом заниматься всем остальным. Портал сайт разбирался, почему США, некоторые другие страны, а также ООН выступают против того, чтобы сирийцы после семи с лишним лет войны могли наконец-таки вернуться к нормальной жизни.

Беженцы подождут

Министр иностранных дел России Сергей Лавров, по сути, взорвал информационную бомбу, рассказав о существовании секретной директивы по Сирии, которую секретариат ООН направил агентствам. Представитель генерального секретаря всемирной организации Стефан Дюжаррик сообщил, что этот вопрос сейчас изучают. В то же время он признал, что ООН на данном этапе сосредоточена на процессе политического урегулирования, а не на вопросах послевоенного восстановления Сирии.

Российские усилия по возвращению сирийских беженцев на родину также не остались без внимания всемирной организации. Как заявил 13 августа верховный комиссар ООН по делам беженцев Филиппо Гранди, пока «рано думать о массовой программе репатриации».

ПОДРОБНЕЕ ПО ТЕМЕ

Нам так объяснили, что комиссар имел в виду следующее, - прокомментировал ситуацию 20 августа по итогам переговоров с главой МИД Ливана Джебраном Басилем Сергей Лавров, - пока не будет процесса так называемого политического перехода, то основные доноры, а это Запад прежде всего, денег на восстановление инфраструктуры и в целом экономики Сирии не дадут. Мы изложили нашу точку зрения, что, помимо западных, есть и другие доноры. И Управление верховного комиссара по делам беженцев не должно выглядеть как филиал западной группы стран.

Ждут расставания, но не расстаются

Поток беженцев стал серьезным ударом по соседним с Сирией странам. Турция приняла 3,5 млн человек, Ливан - 1,5 млн, на территории Иордании сейчас находится около 670 тыс. вынужденных переселенцев, а в Ираке - 250 тыс.

Их содержание легло тяжкой нагрузкой на бюджеты, властям пришлось принимать меры по обеспечению мигрантов жильем, едой, водой, медикаментами, образованием, работой и многим другим. Неслучайно тот же Джебран Басиль по итогам переговоров с Сергеем Лавровым выступил за скорейшее возвращение беженцев из Ливана в Сирию, без какой-либо привязки этого процесса к политическому урегулированию конфликта в стране.

За то, чтобы сирийцы ушли, выступают и власти Иордании, которая во многом зависит от иностранной помощи. Как заявила на днях министр информации, официальный представитель правительства королевства Джумана Гунеймат, Амман изучает российские предложения по этому вопросу, в том числе создание совместно центра по координации процесса возвращения беженцев. Главное условие, которое выдвигает Иордания, заключается в том, чтобы вынужденные переселенцы отправлялись в Сирию по доброй воле, а не по принуждению.

Надо думать, что не меньшую заинтересованность в возвращении сирийских беженцев на родину проявляют и европейские страны. Они, напомним, из-за наплыва мигрантов, которые попадали в ЕС через Турцию, вынуждены были пойти на соглашение с Анкарой. Среди прочего договоренности указывают, что Европа будет высылать туркам нелегальных мигрантов, а взамен принимать легальных из расчета один к одному. Также Брюссель обязался выплачивать деньги на содержание переселенцев на турецкой территории. Речь идет о миллиардах евро. В то же время пока участие европейских стран в процессе возвращения беженцев обратно в Сирию сведено к минимуму. Равно как и участие в восстановлении страны, если не считать доставку гуманитарной помощи, которую Россия в конце июля осуществила совместно с Францией.

Европейцы спасовали

С инициативой подключить Берлин и Париж к обсуждению гуманитарных вопросов выступил 29 июля президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Он заявил, что в сентябре должен пройти четырехсторонний саммит, в котором помимо него самого должны принять участие лидеры России, Германии и Франции. Позже даже появилась конкретная дата - 7 сентября.

Однако с приближением дня его проведения ситуация вдруг поменялась. Вначале пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил 16 августа, что в графике Владимира Путина такой встречи нет. А после визита российского лидера в Германию 18 августа и переговоров с канцлером Ангелой Меркель речь и вовсе пошла пока что о консультациях на уровне экспертов, «с тем чтобы, возможно, в перспективе выйти на повышение уровня общения».

Сам собой напрашивается вопрос, что могло произойти. Можно было бы всё списать на поспешность заявлений турецкого президента. Но он слишком опытный политик, чтобы допускать такие ошибки. К тому же 7 сентября в качестве даты проведения саммита подтверждали в том числе и в России - такое заявление сделал 31 июля по итогам переговоров в астанинском формате в Сочи спецпредставитель президента по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев. То есть если что-то не заладилось, то произошло это точно не по вине Москвы или Анкары.

Америка против!

Пока Россия пытается наладить координацию с соседями Сирии в вопросе возвращения беженцев, а Турция старается подключить к этому процессу некоторые европейские страны, США, так же как и ООН, выступают против этого.

Госсекретарь Майк Помпео 16 августа провел переговоры со спецпредставителем генерального секретаря всемирной организации по Сирии Стаффаном де Мистурой. Как сообщили по итогам встречи в Госдепартаменте, они «согласились, что всем сторонам (сирийского конфликта) необходимо продвигаться вперед по политическому пути и что любое обсуждение вопроса о восстановлении (страны) преждевременно в отсутствие политического решения, неизменно ведущего как к конституционной реформе, так и к свободным и справедливым выборам, о которых говорится в резолюции 2254 Совбеза ООН». То есть, грубо говоря, сначала политическое урегулирование - и только потом всё остальное.

Такая позиция США, с одной стороны, дает понять, почему ни с того ни с сего отменяется намеченная на 7 сентября встреча лидеров России, Турции, Франции и Германии или почему ООН упорно не хочет заниматься проблемой сирийских беженцев, с другой - у многих может возникнуть вопрос, а какой толк Вашингтону от этого.

Понять это можно, если послушать многочисленных проамериканских экспертов и политологов. По их словам, Россия, поднимая проблему сирийских беженцев и привлекая к ее разрешению страны как Ближнего Востока, так и Европы, якобы пытается «вновь легитимизировать режим Башара Асада и вывести его на международную арену». Как следует из этого, американцы, говоря о первостепенной важности политического перехода, явно подразумевают, что по его итогам президент Башар Асад при любом раскладе больше не будет возглавлять Сирию.

Во всех этих спекуляциях есть одно маленькое но: Россия не отказывалась от идеи политического перехода и выполнения решений Совбеза ООН. И более того, именно благодаря российским усилиям сейчас наблюдаются хоть какие-то подвижки в политическом процессе. По крайней мере, вопрос создания конституционной комиссии и выработки нового основного закона сдвинулся с мертвой точки лишь после проведения в Сочи в январе этого года Конгресса сирийского национального диалога (куда, кстати, американцев звали, но те отказались приехать). Что касается Башара Асада, да и всех остальных, то решать тут не Вашингтону и даже не Москве, а самим сирийцам.

Между тем в Сирию ежедневно возвращаются десятки и сотни беженцев. Конечно, это капля в море, учитывая, что за пределами страны остаются миллионы. Но способствовать этому процессу, кроме России, мало кто спешит. Может, и хотели бы, чтобы как минимум снять нагрузку с самих себя, но явно живут не своим умом.

БЕЙРУТ, 10 янв — РИА Новости, Михаил Алаеддин. Молодой сириец Мохаммад Кики вспоминает о своем бегстве из Сирии: "К берегу в Турции нас свезли еще до рассвета. Людей у лодки собралось в три раза больше, чем она могла увезти. Мало кто предполагал, какие испытания ждут нас в ближайшие месяцы".

Он бежал от войны через Турцию в Европу, в Голландию, но спустя два года вернулся в родной Дамаск.

Из Турции в Европу

С начала конфликта Сирию покинули миллионы граждан. Причины вынужденной эмиграции абсолютно разные, но желание у всех было одно — спасти свою жизнь и жизни близких. Более четырех миллионов сирийцев остановились в соседних Ливане, Иордании и Турции. Беженцы в большинстве своем по несколько лет проживают в палаточных лагерях или ютятся семьями в небольших съемных квартирах и ждут, когда в их родных городах восстановится порядок.

Мохаммад оказался из той категории сирийцев, которые приняли решение идти дальше — в Европу. Понимая, что в Турции и Ливане сограждан так много, что работы и помощи на всех не хватит, он, отдав последние средства, как и другие сотни тысяч сирийцев, рискуя жизнью, отправился покорять Старый Свет.

В Турции война породила десятки предприимчивых контрабандистов, которые за отдельную плату давали беженцам ту надежду, к которой они стремились изо всех сил.

"В Турции оставаться не было перспектив, тогда казалось, что хорошая жизнь ждет в Европе. Я собрал полторы тысячи долларов, нашел проводника и спустя несколько дней добрался до Бодрума в предвкушении долгого приключения. Правда, попав на лодку, понял, что это не вояж, а испытание ценой в собственную жизнь, но назад дороги не было", — вспоминает Мохаммад.

До Греции из Бодрума плыть недалеко. Лодка, рассчитанная человек на двадцать, везла к европейскому берегу почти полсотни женщин, детей и мужчин. От большого количества людей водный транспорт сильно осел, и любая, даже маленькая, волна обдавала пассажиров соленой водой.

"Я думал, мы не доплывем. Лодка шла медленно, от сырости становилось только холодней. Ближе к Греции на мне не было ничего сухого, — продолжает рассказ сириец. — На берегу нас встретила полиция и направила всех в палаточный городок. Зимний холод усугублял положение. Согреться негде. Волонтеры раздали нам еду. Я поспал в палатке несколько часов, а после нашел автобус до границы с Македонией".

© Фото: предоставлено Мохаммадом Кики

Пешком по красивой Европе

По словам Мохаммада, он, в отличие от многих соотечественников, с которыми ему довелось познакомиться на своем пути, знал конечный пункт назначения — знакомые, уехавшие в Голландию, и убедили его отправиться в путешествие.

"Все было как в страшном сне. Через границу, казалось, переходили тысячи людей. Кто-то двигался к автобусам, я вместе с сотнями сирийцев шел пешком. Каждые несколько километров стояли люди в форме. Это было безумие. Я — здоровый мужчина — замерз, одежда до сих пор была мокрая, я еле выносил усталость, а были люди с детьми, некоторые из той же лодки, — и тоже шли. В Македонии вновь остановились в палаточном городке. Там сотрудники какой-то службы записали наши имена и паспортные данные тех, у кого были документы. Дали еды, воды и одеяла, чтобы согреться", — говорит он.

После Македонии путешествие тридцатилетнего парня продолжилось по Сербии. Самое приятное из воспоминаний Мохаммада — это неописуемая красота природы и вежливость людей.

Путь из Сербии через Венгрию и Германию занял почти два месяца. Собеседник агентства вспоминает, что, пройдя сотни километров от лагеря к лагерю, он мечтал лишь скорей оказаться в Голландии и встретить своего знакомого. В Германии, созвонившись с товарищем, Мохаммад достал билет на поезд и спустя несколько часов, впервые в жизни прокатившись на поезде, практически без сил вышел на вокзале города Арнем, где его встретил земляк.

© Фото: предоставлено Мохаммадом Кики

Разочарование

"Знакомый отвез меня в лагерь, где жил сам, накормил, дал чистую одежду. Я на какое-то время почувствовал, что все самое страшное позади. Рассказал о своем путешествии, показал разбитые от долгих переходов ноги, а в голове постоянно крутились картинки действительно красивой Европы. Утром товарищ сказал, что я должен пойти и отдать документы в миграционную службу для оформления статуса беженца. Предупредил, что придется потерпеть пару недель", — продолжает свою историю Мохаммад.

Он сделал все так, как ему сказали. Сотрудники миграционной службы забрали документы и разместили Мохаммада во временном общежитии. По воспоминаниям Кики, в комнате, где он жил около месяца, вместе с ним находились порядка 15 человек.

"В комнате тесно. Языка мы не знаем, денег нет. Поэтому за пределы лагеря практически не выходил, разве что иногда просто прогуляться. Каждый день нас обеспечивали питанием трижды. Все беженцы старались держаться обособленно, и это еще больше вводило в депрессию. Казалось, они хотят быть похожими на европейцев — каждый сам за себя. Мы как будто забыли, кто мы есть. Вместо двух недель прошло восемь месяцев, в течение которых менялись лишь общежития, куда меня переводили", — говорит Кики.

По его воспоминаниям, люди в Голландии очень отзывчивые, на улицах в маленьких городках достаточно показать название улицы, где ты живешь, и почти любой тебя проводит или постарается объяснить, как пройти. Волонтеры в общежитиях доброжелательные. Всегда старались помочь в быту и заботились о горячей еде.

После получения разрешения на временное проживание Мохаммада поселили в городке на севере страны. Питание на месте уже постоянного пребывания обеспечивали только дважды в день, но при этом каждый сириец получил банковскую карту, на которую раз в неделю начисляли 57 евро. Для отдельного проживания из них необходимо платить 35-45 евро.

Местные власти разрешали новым поселенцам работать только после обучения. Всем вновь прибывшим давали возможность бесплатно выучить язык и получить среднее специальное образование.

"Взрослым язык давался тяжело. Дети же успевали научиться и адаптироваться в течение нескольких месяцев ожидания документов. Это сильно помогало родителям в быту и при общении с местными", — рассказывает Кики об особенностях жизни в статусе беженца.

© Фото: предоставлено Мохаммадом Кики

Новости из дома

Спустя два года после отплытия от берегов Турции Мохаммад начал получать из Сирии новости о родственниках. Близкие рассказывали, что боевиков в его поселении под Дамаском нет, полным ходом идет восстановление инфраструктуры и разрушенных домов. Каждый раз, как только доводилось связаться с родным домом, у беженца зрела мысль вернуться на родину.

"За два года я лишь ушел в депрессию. Думаю, как и многие другие, мы тут не нужны. В Голландии даже сирийцы стали чужими друг для друга. Каждый день похож на предыдущий. Казалось, время остановилось. А если оставаться, надо проучиться еще года три, и только тогда можно работать. Я понял, что поездка в Европу была большой ошибкой", — продолжает Мохаммад.

Мнение: мигранты считают – Европа должна им обеспечить "аll inclusive" Согласно опросу "Sputnik.Мнения", большинство немцев и французов, а также 46% британцев считают необъективной информацию СМИ и властей о преступлениях мигрантов. По словам психолога Игоря Васильева, европейцы попали в ловушку, из которой им не выйти.

Многие беженцы из числа знакомых Кики начали возвращаться домой, как только узнавали об освобождении их сел и городов. Однако немало семей с детьми принимали решение остаться в надежде на другое будущее.

"Взрослым тяжело изменить свои традиции и привычный образ жизни. В Европе есть чувство, что ты изгой, а дома живешь с достоинством. В Сирии зарплата маленькая, но есть свой дом и родные, а теперь, когда террористов почти победили, найдется работа для всех желающих, так как нам предстоит восстановить свою страну. У детей иначе — они быстро все схватывают, привыкают и становятся как европейцы. Думаю, многие родители решают отказаться от своего комфорта в надежде на европейское будущее своих детей", — объясняет Мохаммад.

© Фото: предоставлено Мохаммадом Кики

Правообладатель иллюстрации Getty Images

Понятно, что сирийцы, покинувшие свои дома, бежали от войны - от смерти и разрушений, которые она несет. Представим, что война закончилась. Захотят ли они возвращаться домой? Что им необходимо, для того, чтобы возвращение на родину было их свободным выбором?

Более пяти миллионов сирийцев уехали из страны с марта 2011 года, когда там разгорелась гражданская война.

Чтобы понять, что им требуется для возвращения в Сирию после окончания военных действий, Центр Карнеги на Ближнем востоке провел серию бесед с 320 сирийскими беженцами, которые сейчас живут в Ливане и Иордании.

Они рассказали нам, какие условия должны быть выполены, чтобы они решились вернуться на родину.

1. Безопасность для детей

Многие из беженцев совсем не рады перспективе навсегда остаться жить за границей. Они боятся, что утратят свои традиции и культуру. Еще они опасаются, что их дети будут подвергаться дискриминации и всегда будут чужаками в другой стране.

Но еще больше их страшат те опасности, которые грозят их детям, если они вернутся в Сирию.

Правообладатель иллюстрации Getty Images

Большинство беженцев, с которыми мы беседовали, говорили о Сирии как о стране, где находиться небезопасно, а планировать будущее почти невозможно. Те, кто знает, что такое война, не могут позволить себе рисковать будущим своих детей.

• Конфликт в Сирии: в ударе по авиабазе винят Израиль

Одна из женщин по имени Аиша, родом из провинции Хомс, ответила на наш вопрос риторическим вопросом: "Как вы думаете, кто-то способен идти навстречу своей собственной смерти своими ногами?"

Также многие из тех, с кем мы беседовали, говорили о том, что боятся нынешнего президента Сирии Башара Асада. По их словам, они не представляют, какую безопасность может обеспечить им и их детям правительство Асада и вооруженные группировки, действующие в стране.

2. Отмена призыва в армию

Чем младше были беженцы, с которыми нам довелось беседовать, тем меньшее желание вернуться в Сирию они высказывали.

Хассан - молодой беженец из Сирии, он живет в Бейруте, но официального статуса беженца у него нет. "Сейчас любой, кто уезжает из Сирии, рассматривается [режимом] как предатель", - говорит он.

Как и многие бежавшие из Сирии юноши его возраста, Хассан боится, что его обвинят в уклонении от службы в армии и подвергнут репрессиям.

Он также боится, что его могут отправить в армию против его воли. Он знает про некоторых своих сверстников, которые, вернувшись в Сирию, были отправлены в армию и погибли в боях.

Военная служба в сирийской армии осуществляется по призыву. Юноши призываются в армию на полтора года по достижении ими 18 лет.

За последнее время в Сирии были приняты новые законы, из-за которых молодые люди, несогласные с политикой режима Башара Асада, фактически никак не могут избежать службы в армии. Власти Сирии сократили число категорий лиц, освобожденных от военной службы, и увеличили размеры штрафов за уклонение от службы.

Многие молодые люди в беседе с нами говорили о важности выполнения гражданского долга и о своем уважении к армии. Однако чаще всего они добавляли, что, хотя они и уважают армию и считают своим долгом служить родине, однако не хотят оказываться в ситуации, когда им придется убивать своих братьев и служить режиму.

3. Дома, в которые можно было бы вернуться

Многие действительно готовы вернуться в Сирию, несмотря на все существующие опасности и экономические проблемы. Однако если они вернутся сейчас, им будет просто негде жить.

Целые поселки и городские районы за годы войны превратились в руины. По оценке Всемирного банка, 30% зданий в Сирии полностью разрушены или получили серьезные повреждения.

Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption Лагерь сирийских беженцев в Ливане

Многие уцелевшие здания заняты проправительственными силами, проиранскими ополченцами, а также другими сирийцами, которые были вынуждены оставить свои дома в районах, где велись интенсивные бои.

"Они мне сказали, что, если владельца дома нет, его немедленно занимают военные, даже если там кто-то живет... Они выгоняют жильцов и селятся в доме", - говорит Ламия, жившая до войны в пригороде Дамаска.

В Сирии многие дома были построены без получения официального разрешения. Большинство из тех, с кем нам удалось побеседовать, говорят, что у них не осталось никаких документов, подтверждающих их право собственности на недвижимость.

Поэтому, когда они смогут вернуться, у них почти не будет никаких документов, подтверждающих, что тот или иной дом или квартира принадлежит им. Все усложняет еще то обстоятельство, что многие данные государственных ведомств, по которым можно было бы восстановить документы, также уничтожены или утеряны.

4. Спокойствие и безопасность

Почти каждые восемь из десяти беженцев, с которыми нам удалось поговорить, уехали из Сирии после того или иного инцидента, который заставил их опасаться за собственную жизнь и безопасность.

Многие говорили, что покинули Сирию после того, как в их районе начались массовые незаконные задержания, или после того, как кто-то из родственников или знакомых погиб. Некоторые не решались покидать свои дома до самого последнего - пока их район не оказывался охвачен интенсивными боями.

Тарек - молодой беженец из сирийского Хомса - рассказал нам, что даже если ситуация с безопасностью в Сирии настолько улучшится, что можно будет вернуться в страну, он вряд ли сделает это. По словам Тарека, он боится сирийских военных и того, что они могут предпринять.

"До того, как уехать, я работал могильщиком. Мне приходилось хоронить мучеников (убитых и погибших повстанцев - Би-би-си) ... Я видел, что они сделали с ними, как их изрезали ножами - у меня не осталось никакой веры им, никакого доверия. Даже если они поставят везде охрану, доверия уже не вернуть", - говорит он.

Подавляющее большинство тех беженцев, с кем мы поговорили, считают, что их шансы когда-нибудь вернуться на родину возрастают в случае, если президент Башар Асад будет отстранен от власти.

Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption Сирийские беженцы боятся, что их дети, живя за пределами родины, утратят свои традиции и культуру. Но еще больше их страшат те опасности, которые грозят их детям, если они вернутся в Сирию.

Мало кто верит в то, что в стране удастся обеспечить безопасность и стабильность, если Асад останется у власти. Для них уход Асада на этом этапе важнее, чем решение экономических проблем государства.

Холуд, которая до войны жила в одном из сел близ Дамаска, говорит: "Если Башара Асада отстранят от власти, будет и безопасность, даже если в стране не будет еды и воды. Мы сами сделаем муку и будем печь хлеб".

Многие также обеспокоены тем, что в стране остаются иностранные группы военных и боевиков, присутствие которых, по мнению беженцев, лишь способствует сохранению царящих в Сирии беззакония и безнаказанности.

Большинство сирийцев, с которыми мы говорили, также выступают против идеи разделения страны, для них чрезвычайно важно сохранить ее целостность.

Им также хотелось бы видеть Сирию государством, которое борется за новые ценности, в том числе за свободу, равенство, справедливость и верховенство закона.

Они хотят, чтобы их чаяния и надежды были услышаны.

"Мы хотим такого решения, которое бы вернуло нам наше чувство достоинства - ни больше, ни меньше", - сказал один из молодых беженцев.

Имена беженцев, упоминвашихся в этой публикации, были изменены из соображений их безопасности.

Об этой публикации

Эта статья была написана для Би-би-си экспертом, директором ближневосточного отделения Центра Карнеги Махой Яхья.