Рассказ о событиях румынской революции 1989. "бархатная" революции в румынии. «Революция» или государственный переворот в Румынии
Великая Отечественная война принесла много горя и страдания в каждый дом России. Хуже смерти был только плен. Ведь погибший мог быть достойно погребен в земле. Пленный навсегда становился «чужим среди своих», даже если ему удавалось вырваться из лап неприятеля. Самая незавидная участь ждала пленных генералов. Причем не так немецких, как советских. О судьбах некоторых из них и пойдет речь.
Военные историки не раз пытались подсчитать, сколько же именно советских генералов пленили фашисты за период Великой Отечественной. По результатам исследований, проведенных в архивах ФРГ, было установлено, что из 35 миллионов пленных граждан Союза офицеры составляли всего 3% от общего числа. Генералов же среди пленных было немного. Но именно они ценились фрицами больше всего. Оно и понятно: ценные сведения можно было получить только от этой высшей касты военных людей. На них пробовали самые современные способы морального и физического давления. В общей сложности за четыре года войны в плену оказалось 83 генерала вооруженных сил Советского Союза. На родину не вернулись 26 из них. Кого-то насмерть замучили в лагерях СС, несговорчивых и дерзких расстреляли на месте при попытке побега, еще несколько человек умерли от различных болезней. Остальных союзники депортировали на Родину, где их ждала незавидная участь. Кому-то дали тюремные срок за "неправильное поведение" в плену, кого-то долго проверяли, потом восстановили в звании и спешно уволили в запас. 32 человека были расстреляны. Большинство из тех, кого Сталин жестоко покарал, были сторонниками генерала Власова, и проходили по делу об измене Родине. То дело было очень громким и вошло во все учебники истории. Генерал Андрей Андреевич Власов, командовавший 2-й ударной армией, не выполнил приказ самого Сталина, в результате многотысячная группировка попала в окружение. Немцы планомерно и педантично подавляли все очаги сопротивления. Генерал Самсонов, который отвечал за армию наравне с Власовым, застрелился, не вынеся позора. А вот Андрей Андреевич посчитал, что умирать во имя Сталина не стоит. И без раздумий сдался в плен. Более того, находясь в плену, он решил сотрудничать с нацистами. И предложил им создать "Русскую освободительную армию", которая должна была состоять из пленных русских солдат и выступать примером для "глупых советских вояк". Власова допускали до агитации, но оружия в руки не давали. Лишь в 1944 году, когда Вермахт исчерпал последние запасы резервистов, в дело вступила РОА, которую тут же смяли на всех фронтах русские армады, надвигавшиеся на Берлин.
Власов был пленен в Чехословакии. Над ним провели показательный процесс, а в середине 1946 года повесили во дворе Бутырской тюрьмы. Следом за ним отправился и генерал Буняченко. Который изначально поддерживал идеи Власова, но когда понял, что песенка Рейха спета, решил выторговать себе свободу, прикинувшись сторонником британцев и подняв в Праге бунт против немецких солдат. Однако предателей не любили и в вооруженных силах Его Величества. Поэтому, по окончании боевых действий, его тоже отправили в Москву.
Большинство генералов попали в немецкие плен в те суровые времена, когда Красная Армия терпела одно поражение за другим, в окружение попадали целые полки. За два года немцы смогли пленить более 70 генералов. Из них лишь 8 человек согласились сотрудничать с Вермахтом, в то время как остальных ждала незавидная участь.
В большинстве своем генералы попадали в руки немцев с тяжелыми ранениями, либо в бессознательном состоянии. Многие предпочитали застрелиться, нежели отдать себя в руки врага. Но оставшиеся в живых в плену вели себя более чем достойно.
Многие из них сгинули за колючей проволокой лагерей. Среди них - генерал-майор Богданов, командир 48-й стрелковой дивизии; генерал-майор Доброзердов, который возглавлял 7-й стрелковый корпус. Неизвестна судьба генерал-лейтенанта Ершакова, в сентябре 1941 г. принявшего командование 20-й армией, которая была вскоре разгромлена в битве под Смоленском. В Смоленске трое советских генералов попали в плен. Генералы Понеделин и Кириллов были насмерть замучены фашистами, категорически отказавшись выдавать им важные военные сведения. Однако к званиям Героев Советского Союза их представили лишь в 1980 году.
Но не все генералы попадали в опалу. Так, генерал-майор танковых войск Потапов был одним из таких редких случаев. После освобождения из плена его Родине не просто встретили с распростертыми объятиями, но еще и наградили орденом Ленина, повысили в должности, а потом поставили командующим военным округом. На его похоронах побывали представители генштаба и даже несколько маршалов.
Последним пленным генералом оказался генерал-майор авиации Полбин, которого немцы сбили под Берлином в феврале 1945. Раненного, его доставили к другим пленным. Никто не стал разбираться в чинах и званиях. Всех расстреляли, как это было принято в последние месяцы войны. Фашисты ощущали близость конца и старались продать свои жизни как можно дороже.
Руководитель Румынии Николае Чаушеску позволял себе про-водить независимую от СССР внешнюю политику. Но внутри стра-ны осуществлялось построение социализма по советскому образ-цу , причём по его самому жесткому сталинскому варианту. Любые проявления оппозиции беспощадно подавлялись. С 1970-х гг. фор-мировался культ личности Чаушеску, объявленного пожизненным президентом. В середине 1980-х гг. «кондукатора» (вождя) стали официально именовать «гением Карпат».
Чаушеску открыто покровительствовал своим родственникам, макси-мально приблизив их к себе и введя их в правительство. Его жена Елена Чаушеску исполняла функции первого заместителя премьер-министра. Се-мья Чаушеску ни в чём себе не отказывала и жила на широкую ногу в рос-кошных дворцах.
| Н. Чаушеску |
Кризис в Румынии
Власти наотрез отказались осуществить пере-стройку, подобную той, которую начал СССР. При этом Румыния в конце 1980-х гг. оказалась охвачена затяжным и серьёзным экономическим кризисом. Ис-тощение запасов нефти привело к перебоям с произ-водством электроэнергии. Чаушеску продолжал уско-ренно выплачивать огромный внешний долг страны (21 млрд долларов). К 1989 г. Румыния вернула все взятые взаймы суммы с процентами. Однако людям было нечего есть. Невзирая на репрессии, протестная волна быстро набирала высоту. Только правитель-ство сумело подавить забастовки шахтёров, как нача-лись демонстрации венгерского меньшинства, требо-вавшего соблюдения права учиться на родном языке. В румынский город Тимишоара, населённый венграми, были на-правлены войска, открывшие огонь по мирным жителям. Это вы-звало бурю возмущения в стране.
Румынская революция
22 декабря 1989 г. в Бухаресте, чтобы «поддержать великого кон-дукатора», власти сами собрали массовую демонстрацию. Людей на неё отправляли прямо с заводов и из учреждений. Но стоило Чау-шеску появиться на балконе президентского дворца, как из толпы раздались крики: «Долой сапожника!» — (лидер Румынии в молодо-сти учился сапожному ремеслу). Опасаясь за свою безопасность, диктатор вместе с женой бежал из столицы. Армия отказалась защи-щать Чаушеску и перешла на сторону восставших граждан. Несколь-ко часов шли бои между военными и сотрудниками тайной поли-ции. Вскоре президент был арестован, перестрелка прекратилась. Чаушеску и его супруга были отданы под суд за «преступления про-тив народа Румынии» и приговорены к смерти. «Бархатной революции» не получи-лось, смена власти оказалась кровавой. Материал с сайта
 |
 |
Во время революции в Румынии
Румыния после революции (1990-е годы — начало 21 века)
После свержения Чаушеску страной начал ру-ководить Фронт национального спасения, который возглавил быв-ший коммунист Ион Илиеску. Новое правительство установило в стране многопартийную сис-тему, объявило свободные выборы и приступило к рыночным ре-формам. Были отпущены цены на продукты питания, стартовала приватизация государственных предприятий. Румынские власти не решились проводить «шокотерапию» по образцу Польши, опаса-ясь, что слишком резкий рост цен приведёт к новой революции. Их расчёты оказались ошибочными. Медлительность в реализации ре-форм имела негативные последствия в виде обесценивания денег и роста безработицы. Жизненный уровень населения оставался низким. Массовые демонстрации и забастовки сотрясали Румынию, студенты на улицах дрались с полицией. Властям пришлось ак-тивизировать реформы и обратиться за помощью к странам Запада. Упущенное время затянуло приём Румынии в Евросоюз, и только в 2007 г. ей удалось вступить в эту организацию. Тремя годами рань-ше, в 2010 году, Румыния была принята в НАТО.
11:31 — REGNUM
В Румынии 21 декабря официально отмечают «День памяти жертв коммунизма» в честь «Румынской революции 1989 года», начавшейся восстанием в трансильванском городе Тимишоара и закончившейся расстрелом четы Чаушеску. «Кровавый диктатор» пал, а вместе с ним исчезла и независимость Румынии.
Политика независимости Чаушеску
Николае Чаушеску не был обычным коммунистическим лидером. Хотя Румыния входила в Организацию Варшавского договора, Чаушеску далеко не всегда поддерживал действия СССР, что резонно приводило к напряжению в советско-румынских отношениях. Так, румынский лидер в августе 1968 года не поддержал ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию для прекращения Пражской весны. А в 1979 году Чаушеску также отказался поддерживать ввод советских войск в Афганистан.
Политика независимости Румынии от Советского Союза вызывала определенные симпатии на Западе — румынскому правительству охотно выдавали кредиты. По различным оценкам, Чаушеску получил от США $10 млрд и еще $12 млрд от других западных партнеров, в том числе от Международного валютного фонда (МВФ). Впрочем, глава Румынии не ограничивался построением отношений с СССР и Западом; Чаушеску вел диалог с Китаем, с Северной Кореей, с Африкой и с Латинской Америкой.
Наверное, Чаушеску вполне мог еще долго оставаться у власти. Однако он был «не прав» в одном — лидер Румынии стремился сделать свою страну независимой. Выделяемые кредиты шли на внутренние нужды и обеспечение индустриального роста. Возможно даже, что стремление к независимости не стало бы для Чаушеску фатальным, однако именно в это время в СССР начинают предательски сворачивать коммунистический проект. Объявляется начало перестройки.
1985 год. Западные «союзники» подталкивают Румынию к открытой конфронтации с СССР, однако Чаушеску отвергает подобные идеи. Он заявляет, что Румыния продолжит самостоятельную политику, а все долги будут возвращены. Напряжение начинает нарастать. В это время в Советском Союзе открыто заявляют о необходимости перестройки, но Чаушеску отвергает все «перестроечные» идеи, подчеркивая, что это приведет к краху социализма.
Одновременно с этим Румыния начинает расплачиваться с долгами. Приходится серьезно урезать все расходы, причем не только государственные, но и расходы простых граждан. Начинаются веерные отключения электричества, многие продукты были изъяты из продажи, населению пришлось «затянуть пояса». Однако это возымело действие — к 1989 году Румыния полностью расплатилась с кредиторами. А значит, могла начать двигаться вперед, к светлому социалистическому будущему…
Увы, этого не могли себе позволить ни «демократический» Запад, ни поздний СССР, во главе которого стоял Горбачев и его команда, предавшие все идеалы коммунизма.
«Революция» или государственный переворот в Румынии
О том, что за «революцией» стояли советские и западные, в том числе американские, спецслужбы, написано много. Также многие сходятся в том, что именно во время встречи Михаила Горбачева и Джорджа Буша-старшего на Мальте 1−3 декабря 1989 года было принято решение о свержении режима Чаушеску. Сам румынский лидер заявлял в декабре 1989 года членам своего Политбюро:
«Все должны знать, что мы находимся в состоянии войны. Все, что сейчас происходит в Германии, Чехословакии и Болгарии или уже произошло в Польше и Венгрии, организовано Советским Союзом при поддержке американцев и Запада».
16 декабря у кафедрального собора в городе Тимишоара, расположенном в Трансильвании, начались волнения. Поводом для начала восстания послужила распространившаяся информация о том, что некоего венгерского священника Ласло Тёкеша румынские власти намерены арестовать и депортировать из страны. На улицы вышли тысячи людей, вскоре стали происходить столкновения между силовиками и митингующими.
Дальше началось кровопролитие. В течение 16−17 декабря столкновения продолжались, и в один из моментов по митингующим открыли огонь. Несколько десятков человек были убиты. Официальная версия — огонь открыли сотрудники секуритате (аналог КГБ в Румынии). Однако существуют и другие версии, по которым приказ на стрельбу отдавали те генералы румынской армии, которые позже перешли в оппозицию Чаушеску, например Викторе Станкулеску .
В эти дни Николае Чаушеску совершает неоднозначный поступок — посещает 18−20 декабря Иран. Хотя визит был спланирован заранее, румынский лидер не мог не знать о волнениях в Тимишоаре. Что именно делал Чаушеску в Иране и почему не отменил визит — неясно до сих пор.
С 19 декабря столица Румынии находится на военном положении. Чаушеску возвращается 20 декабря, а 21 декабря в Бухаресте проводится масштабный правительственный митинг «в поддержку социализма». В этот момент в толпе начинают появляться антиправительственные плакаты, группы людей начинают выкрикивать лозунги против Чаушеску, а при попытке подавить протестные настроения силовики наталкиваются на вооруженный отпор.
В результате митинг проваливается, а Чаушеску уходит с трибуны. Лидер требует от силовиков применить силу к протестующим и подавить протестные настроения. С трудом сотрудники секуритате и МВД соглашаются, кроме министра обороны Румынии генерала армии Василе Миля . После этого в ночь с 21 на 22 декабря Миля находят мертвым. По радио заявляют о самоубийстве генерала, однако весь генералитет однозначно воспринимает это как убийство Чаушеску своего противника. В результате против румынского лидера восстает практически вся армия.
В ночь на 22 декабря в Бухарест входят румынские войска, их цель — свержение Чаушеску. Румынский лидер вместе с женой Еленой Чаушеску бегут из Бухареста. Вечером 22 декабря сотрудники секуритате и неизвестные «террористы» начинают стрелять по армейским частям в столице. В результате между спецслужбистами и армейскими войсками начинается настоящая война.
23 декабря по телевидению выступает Ион Илиеску — оппозиционер, будущий президент Румынии. Илиеску заявляет о создании Фронта национального спасения (ФНС) и о переходе всей власти к созданной только что организации.
В Бухаресте продолжаются беспорядки. Однако вскоре становится известно, что чету Чаушеску задержали и будут судить. Им устраивают показательный суд, напоминающий спектакль с заранее известным концом — расстрел. Казнь четы произошла 25 декабря. В этот же день по всей стране объявили о свержении «кровавого диктатора» и его казни. Только после этого беспорядки в Бухаресте прекращаются.
В результате «революции» к власти приходит глава ФНС Ион Илиеску, который будет занимать пост президента Румынии в течение трех сроков, и другие оппозиционеры. Румыния начинает «поворачиваться лицом» к «демократическому» Западу. Страна объявляет своим приоритетом вступление в НАТО и ЕС. В 2004 году Румыния становится членом Североатлантического альянса, а в 2007 году присоединяется к Евросоюзу.
Румынский урок
События в Румынии внешне не особенно отличались от других «бархатных революций», прошедших в 1989 году в Восточной Европе. Та же антисоциалистическая риторика, та же идея-фикс о вхождении в «демократический» Запад, те же речи про «кровавых диктаторов». Разве что в Румынии все происходило с кровью, в отличие от других стран.
Одновременно с этим румынская «революция» перекликается и с современными событиями. Ведь практически то же самое происходило во время «Арабской весны» в Египте и других странах. Те же лозунги о «цивилизованной Европе» звучали во время «Евромайдана» и звучат по сей день на Украине.
Румынский урок по-прежнему актуален. Попытка обрести независимость всегда будет вызывать ярость у крупных политических игроков. Однако сегодня выбора нет — либо идти независимым путем со всеми издержками в виде противостояния с западной «демократией», либо подчиниться ей и потерять свой суверенитет окончательно.
События, произошедшие в Румынии в декабре 1989 года и приведшие к падению в стране социалистического режима и казни его лидера, до сих пор вызывают у историков много вопросов. Существовал ли в стране заговор против режима Чаушеску? Кем были знаменитые террористы, на протяжении примерно десяти дней сеявшие панику на улицах Бухареста? Как получилось, что еще недавно всесильный диктатор был вынужден бежать, прибегая к помощи попутных машин и случайных прохожих, и кто посоветовал ему организовать 21 декабря митинг, завершившийся массовым восстанием жителей Бухареста? Чем объясняется столь поспешное, без суда и следствия убийство Николае и Елены Чаушеску по приговору импровизированного «трибунала»? «Полит.ру» публикует статью журналиста Николая Морозова , работавшего корреспондентом «ИТАР-ТАСС» в Румынии. В предлагаемой статье автор на основе интервью с участниками событий и их ответов на «загадки румынской революции» рассуждает о том, что же все-таки произошло в Румынии в 1989 году – народное восстание или государственный переворот. Материал опубликован в новом номере журнала «Неприкосновенный запас» (2009. № 6 (68)).
После декабрьских событий 1989 года в свободной румынской прессе получил распространение новый и оригинальный жанр - интервью без ответов. Одна из первых крупных аналитических публикаций, вышедшая в газете «Экспрес» и посвященная этим событиям, так и называлась: «Слишком много вопросов для одного вечера». Имелся в виду вечер 22 декабря, когда прибывший на телевидение в окружении единомышленников Ион Илиеску решительно взял бразды правления в свои руки.
«Почему обыкновенный директор издательства [место работы Илиеску на тот момент. - Н.М.], едва очутившись в водовороте событий, сразу повел себя как человек, облеченный некими полномочиями?» - спрашивал Ион Кристою, автор этого материала. Более того, другие участники событий явно относились к нему как к уже избранному и утвержденному руководителю. В отличие от других ораторов, Илиеску, выступая перед камерой, оперировал точными формулировками, излагал готовую политическую программу. Почему министром обороны был назначен генерал-пенсионер Николае Милитару, а кандидатуры генерала Виктора Стэнкулеску, державшего в руках все рычаги управления вооруженными силами, и начальника генерального штаба, генерала Штефана Гуше, были отвергнуты? Почему генерал Гуше был позднее понижен в должности и отправлен служить в провинцию? Кто открыл демонстрантам двери телевидения, которое было и остается охраняемым государственным объектом, и даже заблаговременно разогрел аппаратуру, чтобы революционеры могли немедленно выйти в эфир?
Публикация этой статьи всего через два месяца после свержения диктатуры Чаушеску как будто прорвала плотину. За ней последовала лавина других материалов, их авторы с энтузиазмом «копали» благодарную тему, обращая внимание на все новые и новые «загадки румынской революции».
Почему Чаушеску 18 декабря столь недальновидно уехал с визитом в Иран, хотя в стране было очень неспокойно? Кто посоветовал ему организовать 21 декабря самоубийственный митинг, завершившийся, как известно, массовым восстанием жителей Бухареста? Почему вокруг мятежного венгерского пастора Ласло Текеша из Тимишоары был поднят такой шум и, вопреки элементарным правилам Секуритате, было известно даже о его предстоящем аресте? Было ли спонтанным движение в Тимишоаре или же его кто-то организовал? Зачем более, чем в десять раз, было преувеличено количество жертв репрессий в Тимишоаре? Как получилось, что еще недавно всесильный диктатор был вынужден бежать, как заурядный воришка, прибегая к помощи попутных машин и случайных прохожих? Чем объясняется столь поспешное, без суда и следствия убийство Николае и Елены Чаушеску по приговору импровизированного «трибунала»? Кем были знаменитые террористы, на протяжении примерно десяти дней сеявшие панику на улицах Бухареста, от рук которых погибло более тысячи человек? Почему на фасаде здания ЦК, с балкона которого выступали лидеры революции, не осталось следов пуль, хотя окружающие дома очень сильно пострадали? Почему снайперы не уничтожили антенну телевидения, чтобы прервать «прямую трансляцию революции», или сотрудники Секуритате не отключили реле на центральном телеграфе, через который проходят все линии связи? Какова вообще роль органов государственной безопасности Румынии в разыгравшихся событиях? Что представляли собой светящиеся предметы, появлявшиеся в этот период в ночном небе над многими воинскими частями и вызывавшие на себя огонь средств ПВО? Когда был создан Фронт национального спасения (ФНС)? Существовал ли в Румынии заговор против режима Чаушеску? Связаны ли события в Румынии со встречей Михаила Горбачева и Джорджа Буша на Мальте 1-3 декабря 1989 года?
В конечном итоге многочисленные вопросы, связанные с декабрьскими событиями, свелись к одному: что, наконец, произошло в Румынии - народное восстание или государственный переворот? Все предлагаемые ответы можно было, grosso modo, разбить на три категории. Первая - народная революция. Вторая - заговор внутренней оппозиции. Третья - переворот, организованный иностранными спецслужбами.
Невозможно не заметить, что по странному совпадению приверженцам каждой из упомянутых точек зрения было выгодно отстаивать именно ее, так что благородное стремление к правде здесь чрезвычайно удачно сочеталось с практическим интересом. Так, вполне естественным образом люди, которые на волне декабрьских событий пришли к власти и заняли высокие государственные посты, твердо стоят на том, что в Румынии произошла народная революция. Вот несколько высказываний Илиеску:
«Это было, прежде всего, восстание масс против Чаушеску [...] Чаушеску создал столь мощный репрессивный аппарат, что исключило любую попытку организовать реформаторское движение».
«Действительно, в стране было много людей, которые думали о необходимых и возможных переменах, существовало широкое движение недовольства. Именно это недовольство и спровоцировало народное восстание. Да, были люди, которые обдумывали и искали возможные пути, но говорить о заговоре - это слишком!»
«Если бы подобные организованные действия [заговор. - Примеч. ред.] имели место, это могло бы стать большой заслугой перед историей. И не было бы причин стесняться таких требовавших большой храбрости поступков. К сожалению, этого не произошло. Единственно возможным решением оказался взрыв народного негодования, который и привел к свержению диктатуры».
Однако два других заметных, ныне покойных, персонажа румынской революции стояли на иных позициях. Первый из них - один из основателей и руководителей Фронта национального спасения Силвиу Брукан, который позднее из-за выявившихся разногласий был вынужден уйти со своей должности. Второй - назначенный 24 декабря министром национальной обороны генерал Николае Милитару, который по требованию высших офицеров вскоре был отправлен в отставку.
23 августа 1990 года газета «Адевэрул» под заголовком «Правду и только правду» опубликовала их совместное интервью об истоках декабрьской революции. Оба выступили с сенсационным рассказом о составленном ими против Чаушеску заговоре, благодаря которому ненавистный режим удалось свергнуть сравнительно «малой кровью».
«Брукан : Диссидентское движение против Чаушеску началось с момента его назначения на пост генерального секретаря. [...] Первое ядро оппозиционеров образовали генералы Ион Ионицэ [министр национальной обороны в 1966-1976 годах. - Н.М.], Николае Милитару и Штефан Костял. Они разрабатывали различные планы устранения Чаушеску, в том числе насильственным путем. С 1983 года в ходе регулярных встреч с генералом Ионицэ я установил и поддерживал контакты с первичной ячейкой. […]
Милитару : Наша стратегия пробила бреши в армии и Секуритате, но меньше в партии. […]
Брукан : В армии, благодаря действиям генералов Ионицэ, Милитару и Костяла, капитана первого ранга Раду Николае и других, был создан Военный комитет сопротивления, который в 1989 году насчитывал почти 20 генералов и много офицеров. […В результате,] 22 декабря внутренние войска перешли на сторону революции. [...] Генералу Милитару удалось установить связи с командирами батальона, обеспечивавшего безопасность здания ЦК и Государственного совета, куда, благодаря этому, смогли беспрепятственно проникнуть демонстранты. [...]
Милитару : Мы встречались тогда с Илиеску, которого как мы, генералы, так и господин Брукан считали наиболее подходящим человеком, чтобы заменить Чаушеску во главе партии».
Интервью вызвало бурю протестов. Вот только две весьма яркие реплики, авторы которых - публицисты Хория Александреску и Ион Кристою соответственно:
«Интервьюируемые заявляют, по меньшей мере, странные вещи о ходе революции, приписывая себе поистине первостепенную и решающую роль в декабрьских событиях».
«Заговор с целью свержения Чаушеску, как и любой принадлежащий прошлому факт, должен рассматриваться в историческом контексте. Одно дело, если он возник в 1965-1971 годах, когда румынский социализм находился в авангарде либерализации в Восточной Европе, а Румыния проводила по отношению к Москве эффективную независимую политику, поддерживаемую всей страной. Совсем другое - если этот заговор был составлен в последние годы, когда Чаушеску уже стал возмутительно анахроничным лидером в контексте эпохи».
С ответной репликой в «Адевэрул» выступил даже сам Илиеску, однако некоторые аналитики все же приняли во внимание версию внутреннего заговора. Среди них - публицист из еженедельника «Барикада» Ливиу Валенаш, который считает, что существовали две ветви внутреннего заговора: в армии и в Секуритате, которые то сотрудничали, то соперничали.
Наиболее драматическим является третий вариант, согласно которому декабрьские события 1989 года - дело рук иностранных спецслужб. Многие отказываются принимать всерьез эту гипотезу из-за ее «леденящего душу» характера и объясняют ее появление «балканским менталитетом», склонным повсюду усматривать закулисные происки и кровавые интриги. Тем не менее, именно в рамках этого сценария находят объяснение многие «загадки румынской революции».
О том, что Вашингтон и Москва если и не участвовали прямо, то, по крайней мере, были осведомлены о предстоящей акции, поведал в своих мемуарах «Растраченное поколение» Силвиу Брукан, который в июне-ноябре 1988 года совершил зарубежную поездку по маршруту Вашингтон-Лондон-Москва-Вена. Как пишет автор, ее целью было согласование намерения группы видных румынских коммунистов - высказанного позднее в «письме шести» (март 1989-го), - выступить против режима Чаушеску. «Могу категорически утверждать, что как в Вашингтоне, так и в Лондоне я получил заверения в поддержке наших планов», - пишет он. В ноябре Брукан - в Москве, где Анатолий Добрынин организует ему встречу с Горбачевым, и вот, что записывает мемуарист:
«С самого начала Горбачев заявил, что согласен с акцией по устранению Чаушеску при условии, что она будет разработана и осуществлена таким образом, чтобы компартия оставалась в Румынии руководящей политической силой».
Многие источники утверждают, что декабрьские события готовились заблаговременно и не без поддержки извне. Они указывают, в частности, на активизацию работавших в стране под различными «крышами» агентов иностранных спецслужб, на значительное увеличение количества находившихся в Румынии в декабре 1989 года иностранных туристов. Впрочем, и сам Чаушеску толковал назревающие события - на заседании постоянного бюро политисполкома ЦК РКП 14 декабря 1989 года - в таком же ключе:
«Я дал указание прервать всю туристическую деятельность, к нам не должен больше попасть ни один иностранный турист, так как они все превратились в шпионов. И из социалистических стран пусть не приезжают, кроме Кореи, Китая и Кубы. Ибо все соседние социалистические страны потеряли доверие. Туристы из соседних социалистических стран засылаются к нам в качестве агентов. Все должны знать, что мы находимся в состоянии войны. Все, что сейчас происходит в Германии, Чехословакии и Болгарии, произошло в прошлом в Польше и Венгрии, организовано Советским Союзом при поддержке американцев и Запада».
На то, что в декабре 1989 года Румыния стала жертвой масштабного вмешательства извне, указывает и опубликованный в румынской прессе фрагмент доклада парламентской комиссии по расследованию декабрьских событий 1989 года, посвященный «психологическим и радиоэлектронным диверсиям» в указанный период. Эти диверсии, указывается в документе, предназначенном «для внутреннего пользования», осуществлялись «враждебными революции силами». Их размах и эффективность свидетельствуют о существовании заблаговременно подготовленного и хорошо продуманного плана, выполнение которого началось со второй половины дня 22 декабря. Он ставил цель дезорганизовать управление вооруженными силами, усложнить наземную и воздушную обстановку, вызвать максимальный расход боеприпасов и спровоцировать столкновения между различными участниками революции.
«Враждебные революции силы» были хорошо знакомы с расположением и значением военных объектов, а также системой телефонной и радиосвязи в различных армейских эшелонах. Они имели возможность не только прослушивать оперативные переговоры, но и непосредственно вторгаться в эфир. Так, по этим каналам связи был передан ряд фальшивых сообщений, целью которых было столкнуть силы министерства национальной обороны, Секуритате и революционеров.
Главными действующими лицами «третьего варианта» были террористы, которые с вечера 22 декабря и примерно до 2-3 января 1990 года вели в Румынии так называемую «городскую герилью», держа в панике всю страну. Их жертвами стали более тысячи человек. Выступая 23 декабря по телевидению, Илиеску заявил:
«Существование этих групп террористов - фанатиков, действующих с беспрецедентной жестокостью, обстреливающих квартиры, граждан, военнослужащих, - еще одно свидетельство антинародного характера диктатуры Чаушеску [...] Речь идет не о большом количестве террористов, но они специально подготовлены и оснащены для подобных действий. [...] Террористы не носят формы, они одеты в гражданское платье. Зачастую они имеют на рукавах трехцветные повязки, чтобы их принимали за бойцов народного ополчения. Они стреляют из любой позиции».
Кем были эти террористы? Одни считают, что речь идет о завербованных в личную охрану Чаушеску иностранных наемниках. Другие предполагают, что это - заброшенные в Румынию зарубежные «коммандос». Третьи убеждены, что ожесточенное сопротивление новой власти оказывали сотрудники спецподразделений Секуритате. Ну, а кто-то утверждает, что никаких террористов не было и в помине, а просто «неуравновешенные секуристы», перепуганные военнослужащие и криминальные элементы в суматохе палили друг в друга.
Высказывались предположения, что действия террористов по защите диктатора и подавлению выступлений против него были предусмотрены заранее подготовленным румынской госбезопасностью планом. В этой связи назывался, например, секретный приказ № 2600, подписанный министром внутренних дел Тудором Постелнику в 1988 году. Сбежавший в 1978 году на Запад заместитель начальника румынской внешней разведки, генерал Ион Михай Пачепа, упоминал о существовании некоего плана «М», а на первом процессе четырех членов высшей номенклатуры Чаушеску, состоявшемся в феврале 1990 года, один из подсудимых, Ион Динкэ, (генерал, высокопоставленный сотрудник госбезопасности) говорил о некоем плане «Зет-Зет».
На начальном этапе событий в террористах практически все видели сотрудников репрессивных органов - Секуритате. Огромную роль в разжигании ненависти к службе государственной безопасности сыграло телевидение, непрерывно передававшее сообщения о зверствах «террористов-секуристов», демонстрировавшее заложенные ими «бомбы замедленного действия» и даже самих арестованных террористов, которые позже, как правило, оказывались схваченными по ошибке невинными людьми.
С течением времени, однако, все чаще стало высказываться мнение, согласно которому уничтожение департамента государственной безопасности входило в масштабный план дестабилизации Румынии. Если прежде Секуритате единодушно ненавидело практически все население страны, то в настоящее время общественное мнение Румынии по вопросу о ее роли расколото. В то время как румынские либералы продолжают резко негативно оценивать допускавшиеся Секуритате в «эпоху Чаушеску» злоупотребления и нарушения закона, государственники видят в бывшем департаменте госбезопасности защитника национальных интересов страны, расценивают сотрудничество с ним как проявление патриотизма, а за нападками на него усматривают организованную внешними силами кампанию по «демонизации» Секуритате.
Кто же мог стоять за этим внешним вмешательством? Многие авторы без обиняков указывают на восток - на СССР. Объяснение причин разнится, вот, например, версия Иона Кристою:
«Перемены 1956 года повысили престиж Москвы среди восточноевропейских народов. Хрущев предстал перед ними в ореоле героя борьбы против сталинского гнета. Подобным образом и Горбачев воодушевляет сегодня всю Европу. Но на этот раз Москва не только повышает свой престиж, но и наращивает мощь. Во всех социалистических странах в результате народного движения была уничтожена контрразведка. Демонстранты брали штурмом штаб-квартиры спецслужб. С нашей стороны, было наивностью верить, что в их первых рядах не находились и агенты КГБ. Золотая мечта КГБ - прибрать к рукам сверхсекретные досье правительств стран социалистического лагеря - исполнилась! На пустыре, возникшем после уничтожения контрразведки в каждой стране, иностранные спецслужбы быстро разместили свою агентуру, для устранения которой потребуются десятилетия».
В упомянутом выше докладе парламентской комиссии высказывается предположение, что информационные и психологические диверсии, радиоэлектронная война, действия террористов должны были произвести впечатление вспыхнувшей в стране гражданской войны и мотивировать «оказание иностранной военной помощи», которую, судя по всему, предусматривал заранее разработанный сценарий. 23 декабря дикторы телевидения сообщили, что в связи с выходом ситуации из-под контроля, неспособностью вооруженных сил дать отпор противнику была запрошена немедленная военная помощь СССР. В этот день Илиеску провел телефонные переговоры с советским посольством, что послужило причиной ожесточенных нападок на него и обвинений в «связях с Москвой».
Справедливости ради следует отметить, что слышны и голоса, отрицающие причастность СССР к декабрьским событиям. Так, Брукан, повествуя о переговорах с Горбачевым осенью 1988 года, уточняет:
«Одновременно он счел необходимым категорически заявить, что не будет вмешиваться во внутренние дела Румынии, как не делал этого и в других восточноевропейских странах. “Для меня, - подчеркнул Горбачев, - невмешательство - это святое дело”. [...] “Поэтому не ждите от нас никакой помощи, хотя мы и хотим увидеть конец режима Чаушеску”».
Довольно скептически относится к идее о вмешательстве СССР и корреспондент «Голоса Америки», автор книги «Революция в капкане» Нестор Ратеш:
«Я проконсультировался со всеми серьезными аналитиками в Румынии и за рубежом, сделал все возможное, чтобы получить доступ к самым информированным источникам, и нигде не нашел ни одного признака, что в декабре в Румынии было не народное восстание, а нечто иное. На это восстание позднее [примерно через 7 дней. - Н.М.] “наложился” своеобразный “пакт”, сделка или соглашение между верхами репрессивного аппарата и “команды” Илиеску. Внимательно изучив имеющиеся факты, различные версии их интерпретации, а также всевозможные слухи и инсинуации, я пришел к выводу, что восстание было исключительно “внутреннего изготовления”. [...] Я пришел также к выводу, что новые румынские руководители обратились к СССР с просьбой вмешаться, однако у советских не было никакого желания встревать в подобную операцию…»
Отдельно обсуждается возможность вмешательства спецслужб западных стран. Этот «сценарий» интегрируется в «геополитическую» гипотезу о новом переделе мира, который якобы осуществили Джордж Буш-старший и Михаил Горбачев во время переговоров на Мальте 1-3 декабря 1989 года. Согласно этой концепции, которой, надо отметить, придерживается немалая часть румынских источников, после того как многолетняя «холодная война» завершилась победой США, встал вопрос о ликвидации «имперской» зоны влияния СССР. Учитывая влияние «правых сил» в Советском Союзе, в том числе в армии, американцы будто бы согласились уступить СССР небольшую зону влияния, в которую вошли Румыния, Сербия, Черногория и Болгария.
Впрочем, и у этой теории достаточно противников. Так, покойный обозреватель Думитру Тину писал в «Адевэрул», что за «навязчивой идеей Мальты» скрывается стремление дискредитировать румынскую революцию. Подобного мнения придерживается и Ратеш:
«...Мальта? Американские официальные лица высмеивают рассуждения на эту тему, и я думаю, что вполне справедливо. Будем откровенны: с точки зрения великих держав, румыны вольны делать со своим настоящим и будущим все, что им заблагорассудится. Поиски козлов отпущения за границей - это абсурд».
После декабря 1989 года, как говорят в Румынии, много воды утекло по Дунаю. Страна вступила в НАТО и Европейский союз, у кормила власти сменились несколько правительств различной окраски, румын захлестнули новые политические страсти, а главное - повседневные заботы и тяготы, которые, как ни странно, многие считают вполне сопоставимыми со страданиями приснопамятной «эпохи Чаушеску». В результате румыны оценивают ситуацию в стране с радикализмом, зачастую удивляющим иностранцев. Вот слова члена Румынской академии Флорина Константиниу, который в течение длительного времени возглавлял российско-румынскую комиссию историков:
«Румыния сегодня - это рынок сбыта для иностранных товаров, по сути, - экономическая колония международного капитала. За истекшие двадцать лет национальная промышленность была ликвидирована, а стратегические отрасли - проданы иностранцам. Урезаны зарплаты, растет безработица, появились наркотики и проституция. Хотя каждый год в декабре звучат заклинания политиков о “свободе” и “демократии”, люди понимают, что это - бесстыдная ложь самого коррумпированного, некомпетентного и надменного политического класса за всю историю румын. Поэтому сегодня румыны считают, что декабрь 1989 года оказался осечкой, неудачным стартом».
В декабре 1989 года в стране в тугой узел сплелось множество различных интересов, о многих из которых мы, вероятно, никогда уже не узнаем. Осведомленные участники событий ловко парируют наивно-каверзные вопросы, противопоставляя им логически неуязвимые концепции, факты, которые невозможно проверить, или деланно-простодушно отвечая: «Не знаю». Что, впрочем, вовсе не исключено: всего о декабрьских событиях в Румынии, по-видимому, действительно не знает никто, но зато каждый ревниво охраняет собственные секреты.
Можно предположить, что ответы на «загадки румынской революции» обречены оставаться версиями, гипотезами, сценариями, да и сама радикально-догматичная постановка вопроса, вынесенная в заголовок - «путч или революция», - представляется неплодотворной и вызывает в памяти строчки одного английского поэта: «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». Декабрьская революция кого-то вынесла наверх, а кого-то сбросила вниз. Для большинства же ее наивных и бескорыстных участников главным «революционным завоеванием» стало освобождение от исторических предрассудков и прекраснодушных иллюзий. Для тех, конечно, кто их еще имел.