Ради любви люди готовы пойти на все. Кажется, что достаточно сил для того, чтобы свернуть горы и пройти самые большие пустыни мира. Настоящим наслаждением и счастьем является то, что любимый человек отвечает на ваши чувства, но, что если тот, кого вы всем сердцем любите, не желает быть рядом с вами? Это приносит невыносимые мучения. Кажется, что жизнь кончена, а впереди не ждет ничего светлого и хорошего. Есть ли выход из такой трудной ситуации? Да, он, безусловно, есть, только вот, далеко не каждый наберется смелости, чтобы попробовать выйти из положения именно таким образом. Сейчас речь идет о любовном привороте.

Вернуть любовь мужа

Чтобы вернуть к себе любовь мужа, выйдите в ясную, лунную ночь к ограде своего дома. Встаньте лицом к Луне и сцепите перед грудью обе руки замком. Говорите заговор тихо, но твердо, не останавливаясь и не сбиваясь на словах: Матушка моя Луна, живешь ты на мягких облаках, в звездных небесных теремах. Я тебе покорюсь, я тебе в пояс поклонюсь. Возьми всю мою тоску, приладь ее к мужнему виску, пусть он обо мне думает, страдает, ночью и днем не забывает, сохнет, тоскует обо мне, о своей венчанной жене. Чары мои, чары, растите, как опары крепните, поднимайтесь, на раба Божия (имя) бросайтесь. Пусть он без меня плачет и тужит, как голубь вокруг голубицы кружит, была бы ему слаще вина, жарче огня, и был бы он весь век возле меня. Слово мое крепко, дело мое лепко. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Приворот через росу

Любовь, сотворенная на росе в день на Ивана Купалу не пройдет никогда. Собирают эту росу 7 июля. Для этого вам следует встать очень рано и быть в поле и в лесу до небесной зари. Собирают росу в посудину, из которой никто еще ни разу не пил. Собирайте росу с листов, кустов и травы прямо в новую посудину. Потом вы удивитесь тому, как много росы бывает в эту пору. Собрав росу, встаньте лицом к восходу Солнца, трижды перекрестясь, омойте росой свое лицо, грудь и колени. Затем скажите громко, зычно и уверенно: Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Доселева было при Агряне-царе полсуши в воде. Вода сходит с небеси, а на небе Господь Бог ecu. Ты, Иван Купала, принеси росу, слезу, тоску, сухоту по мне, по Божией рабе (имя), на раба Божия (имя). Ланиты росой умываю, любовь ярую открываю. Я, Божия раба (имя), с рабом Божиим (имя) вечно и бесконечно. И пока в Божием мире есть роса, никто не разлучит наши телеса. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Молитва невесты о благополучном замужестве

Накануне венчания невеста должна прочитать этот заговор трижды. Читать нужно так:
Владычица Богородица, Царица Небесная, избавь меня в моем браке, спаси и помилуй меня от мужниного битья, от злости свекровки, от ругани золовки, от хвори и нищеты, от ревностей маяты. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

На любовь

Выйду я, раба Божия (имя), во свет. Краше, лучше меня нигде нет. Пойду я в чистое поле, в широкое раздолье, там найду 77 каменных печей. На тех печах огненные оржи, горячие оржи, охи, вздохи, любовные переполохи: 77 охов, 77 вздохов, ахов, страданий, дневных и ночных переживаний, любовное томленье и нетерпенье. Встаньте, пойдите, раба Божия (имя) разыщите, тащите его, ведите ко мне, к Божией рабе (имя). Я его полоню, я его завлеку, я его себе в суженые возьму. Час, получас, минуты, скрутитесь, смешайтесь, на его сердце и печень бросайтесь. Думал бы он обо мне, не забывал, в еде и питье не запивал, скучал, тосковал, плакал и горевал по мне, Божией рабе (имя), горьким плачем причитал, а как увидит, так чтобы от себя не отпускал. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на любовь на 12 лет

На Савойской горе, на ее высоте, растет дуб железнозуб. На дубе том есть дупло, круглое и большое, в дупле том есть место дорогое. На дорогом том месте стоит кровать. На тесовой кровати нельзя никому лежать. А лежит там тоска, вражеская сила. Всех, кто к ней подходил, всех она иссушила. Ой ты, тоска тоскущая, сухота сухотущая, созови ты, тоска, весь свой род, собери ты, тоска, весь свой плод, от старых до малых, от отцов-матерей, от дедов-прадедов, от внуков-правнуков, от кумушек-голубушек. Все вы, сухоты, ломоты, встаньте, пойдите, раба Божия (имя) найдите, сушите его, ломите, в сердце его вонзите: тоску, маету, сухоту, страдание, ревность, внимание, любовь ко мне, к Божией рабе (имя). Жил бы он, тужил бы он, день ходил - на уме держал, ночку спал - во сне видал, за руку меня брал, другой рукой меня обнимал, к сердцу прижимал, в уста целовал, 12 Божиих лет по мне плакал и страдал, ни одной минуточки не забывал. Как я сказала, так и наказала. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

От девичьего одиночества

Выйдите на Покров на балкон или на улицу, так чтобы вы стояли под открытым небом. Поднимите обе руки к небу и скажите: Невеста Невестная, Царица Небесная, выведи меня из невест, сними с меня тяжкий крест, благослови меня на венец. Ныне и присно и во веки веков. Аминь. Обычно девушка в тот же год выходит замуж. Проводят этот обряд секретно, в полном одиночестве.

На верность и любовь

Распустите волосы, босая и без всяких поясов встаньте лицом к своему порогу, но не снаружи, а внутри квартиры. Кланяйтесь и читайте: Батюшка домовой, призови моего мужа домой. Зови его на порог: утром, днем и в вечерок, в черную ночь лунную, в черную ночь безлунную. Пошли ты за ним девять ветров, девять вихров. Пусть они его найдут, хоть ходячего, хоть стоячего или спящего, али за питьем, али за ежью. Спереди его встречайте, в сердце ему тоской стреляйте. Чтобы он не мог ни жить, ни быть, ни днем дневать, ни ночи ночевать с моей соперницей (имя). Все держал бы меня на уме, видал бы меня при кратком сне. Как этот порог всегда на своем месте стоит, сохнет и трещит, так бы и мой муж (имя) передо мной стоял, трещал, верещал, сох. Благослови мои слова, Бог. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Чтобы быть счастливым в браке, молятся святому мученику Трифону: «О святый мучениче Христов Трифоне, скорый помощнице всем, к тебе прибегающим и молящимся пред святым твоим образом скоропослушный предстателю! Услыши ныне и на всякий час моление нас, недостойнех рабов твоих, почитающих святую память твою на всяком месте.
Ты бо, угодниче Христов, сам обещался ecu прежде исхода твоего от жития твоего тленнаго молитися за ны ко Господу и испроси ecu у Него дар сей: а ще кто в коей-либо нужде и печали своей призывами начнет святое имя твое, той да избавлен будет от всякаго прилога злаго. И якоже ты иногда дщерь цареву в Риме граде от диавола мучиму исцелил ecu, сице и нас от лютых его козней сохрани во все дни живота нашего, наипаче же в день странный последняго нашего издыхания предстательствуй о нас, егда темнии зраки лукавых бесов окружати иустрашати нас начнут: буди нам тогда помощник и скорый прогонитель лукавых бесов, и к Царствию Небесному предводитель, идеже ты ныне предстояши с лики святых у Престола Божия, моли Господа да сподобит и нас причастниками быти присносущнаго веселия радости, да с тобою купно удостоимся славити Отца и Сына и Святого Утешителя Духа во веки. Аминь.

От любых разлук с любимым

Схватите живую рыбу рукой прямо в воде и говорите: Как рыба не может жить без воды, как человек не может жить без еды, так чтобы мой дорогой, раб Божий (имя), не мог без меня, рабы Божией (имя), жить, не смог никогда от меня далече отходить. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на крепкую любовь

Читается на питье и еду: Во имя Отца и Сына и Святого Духа. К иконе лицом, к сопернице хребтом, к мужу, рабу Божию, плечом. Любил бы он меня и не нагляделся, говорил чтобы он со мной, не наговорился, спал бы со мной, да не наспался, целовал бы меня, да не нацеловался. Как голодный человек думает о еде, так бы муж мой мечтал обо мне, о своей венчанной жене, Божией рабе (имя). Будьте вы, мои слова, заборчивы, речи мои, будьте заговорчивы. Словам моим ключ да замок. Замок - во рту, а ключ в море. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Сильный заговор на любовь

Божий дом. Божий порог. Божий Престол. Сила любви могучая, слеза ревности горючая. Иди ты, тоска, до каждого волоска, на раба Божия (имя), на его темя, на его висок, на печень и на сердце, на кровушку и на жилушку на все его суставчики, на все его мысли-помыслы, на грудь его белую, щеки румяные, на похоть и вздохи. Спать бы ему не засыпать, есть бы ему не заедать. Десять ветров, десятый - вихрь. Закрутите ему мозги, чтобы не ел, не сидел, не лежал, а ко мне отовсюду рвался и бежал. Замки его не удержат, засовы не остановят. Любушки-голубушки не умаслят, тетки не уговорят, дядьки не у разу мят. Все бы он меня, рабу Божию (имя), в голове держал, с ума с разума не отпускал. Голос он мой пусть повсюду слышит, без меня воздухом чистым не дышит. Как рыба на бережку без воды дохнет, трава без земли-матери сохнет, неба без туч не бывает, так пусть раб Божий (имя) меня никогда и ни с кем не забывает. А кто лечить его станет, с первого дня устанет. Аминь.

Заклинание на сильную любовь

Ставят три свечи на новую белую скатерть. Читают три раза заклинание и после каждого раза тушат одну свечу. Когда все три свечи будут погашены, свяжите их вместе и снова зажгите так, чтобы от свечей не осталось ничего. Чад, дым выпустите в форточку, пусть с заклятием уходят. О Предвечный Господь, я с умилением молю Тебя. Сотвори стену высокую, яму сотвори глубокую, ограду непроходимую, тоску непреодолимую. Глубину - три сажени земли, высоту - безмерной высоты, а тоску безмерной глубины. Замкни, Господи, и загради, чтобы раб Божий (имя) от меня не ушел, другой подруги себе не нашел. Закрой на ключ и возьми себе, помоги, Господи, Божией рабе (имя). Пока сей замок не открыть, до тех пор рабу Божию (имя) меня не разлюбить. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговорные слова на любовь

Читают в открытую дверцу печки, как только загорятся дрова: Дым Дымович, Ветер Ветрович, не падай ни на воду, ни на землю. Пади на раба Божия (имя), на ретивое сердце. Как дым в печи извивается, так раб Божий (имя)о рабе Божией (имя) вейся, увивайся. Слова мои будут крепки и лепки. Крепче камня, крепче булата. Аминь. Читать три раза.

На пылкую любовь (очень сильный приворот)

Делается на соль. Читают, держа соль в солонке в правой руке. Вычитывают так девять утренних зорь, пока еще печи не топлены и в доме никто не умывался и не ел. Этой солью на десятый день солят еду своему милому. Никогда ни одна женщина после этого приворота не заинтересует вашего мужа. Ох, мой Бог. Тяжко вздохну, головой буйной тряхну. Выйди с кладбища, тоска, приди, найди, напади на раба Божия (имя), чтобы ему без тоски по мне, по своей венчанной, законной жене, не спать, не встать, не лежать, отца и мать не поминать, а меня, рабу Божию (имя), никогда чтобы не забывать. Как не дает забыть о себе в теле боль, как нельзя забыть никогда хлеб и соль, девять ветров, а десятый вихрь, унеси ты со всех вдовцов и вдовиц, с брошенных сирот и молодиц все их горячие слезы. В соль их преврати, крути, верти, на мою соль в правой руке упади, с едой в тело раба Божия (имя) войди. Там будь, там и живи. Пусть он грустит без меня и мается. На все четыре угла бросается. Встретьте его, ветры, хоть ходячего али хоть стоячего. Душу из него вынимайте, кровь из него выпивайте, в спину кручиной толкайте. Все ко мне, Божией рабе (имя), провожайте, гоните и отправляйте: от столов дубовых, кроватей кленовых, от друзей и подруг. Хлеб мне друг, соль мне мать. Нет того, кто может заговор мой поломать. А рабу Божию (имя) век по веку, отныне и довеку чтобы меня (имя) не забывать. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аминь. Аминь.

Любовные заговоры и заклинания (заговор, имеющий силу до самой смерти)

В один день подают три помина, в трех церквах одновременно за упокой и за здравие того, кого надо присушить. Затем идут в такое место, где обдувает ветер, и там бросают землю, принесенную заранее с кладбища, с трех могил покойников, носивших такое же имя, как муж. Бросают землю против ветра и говорят: Как шапки мертвому рабу Божию (имя) больше не носить, так рабу Божию (имя) живому без меня, рабы Божией (имя), больше не жить. Как мертвому рабу Божию (имя) больше не гулять, так рабу Божию (имя) живому без меня не бывать. Аминь. Аминь. Аминь.

На преданную любовь

Этот заговор читают до зари. В чистом поле стоит ива, на той иве птица гнездо вила, яйцо с птенцом в море уронила. Как у этой птицы об яйце сердце болело, так чтобы у раба Божия (имя) сердце ныло и свербело обо мне, Божией рабе (имя). Едой чтобы меня не заел, вином чтобы не запил, с молодушками чтобы не забыл, до седой старости не разлюбил. Казалась я бы ночью ему Луной, на заре - утренней звездой, в жажду - сладкой водой, при голоде - едой. Руки мои - крылья, глаза мои - стрелы. Век любить, век меня не забыть, ни с кем ни разу не изменить. Ключами закрою, замки в пески зарою, ключи брошу в прорубь. Кто те ключи достанет, только тот мне преградой в моей любви станет. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговор на любовь на двадцать лет

Покупают две венчальные свечи в свой день Ангела. Начитывают на них заговор, а потом стоят в церкви при чьем-нибудь венчании (свечи обязательно возьмите с собой). После венчания свечи должны догореть до конца. Остатки храните у себя дома, в укромном месте. Читают так: Ангелы вы венчальные, кольца вы обручальные, свечи вы святые, образа золотые. Как люди вам доверяют, свои судьбы вам поверяют, молятся и надеются, так и я, Божия раба (имя), верю вам и надеюсь. Благословите сердце раба Божия (имя) на любовь долгую, на двадцать лет жизни ко мне, Божией рабе (имя). Как красное Солнце не сможет быть без лучей, как человеку тяжело жить без своих ясных очей, дитю грудному без молока, столетнему старцу без батога, как рыба не может быть без воды, живой человек без еды, так бы не мог быть мой муж без меня, его жены, Божией рабы (имя). Как трудно жить человеку без сна, как не бывает дома без дверей и окна, головы без мысли, так бы и он к алтарю ее тянул венчаться с этого раза, с моего наказа. Слово мое крепкое. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговор на вечную любовь

Рвут в поле сухую траву, ломают сухие лапы у ели (самые нижние) и разводят костер в полнолуние в женские дни (среда, пятница). Левой рукой бросьте в огонь три свежеснесенных яйца от курицы, не знавшей петуха. Обходя костер по часовой стрелке, читайте заклинание на любовь. Именем Божественного огня! Раб Божий (имя), слушай меня. Как сгорают нерожденные птенцы, так и сердце твое будет гореть вовек. Душа твоя, тело, кровь, ты весь обратишься в любовь! Чтобы не мог ты (имя) спать, на месте не мог стоять, ни без меня есть, ни без меня пить, не мог ногами ходить, верхом скакать, с бабами спать, с девицами гулять, моста не перейдешь, речку не переплывешь, на стул не сядешь, решения не примешь, руки против меня не поднимешь, слова против меня не молвишь. Как Солнце красное люди радостно встречают, как любимую матушку дети привечают, как без соли, воды, еды не живут, из воздуха полотно не ткут. Едина я для тебя, Божия раба (имя). Венчает нас лес, венчает огонь, венчает нас земля, венчают нас Божий слова. Час к минуте, век Божий по веку, а мы с тобой довеку. Аминь.

Заговор на любовь без измены

Читать на венчальное кольцо: Господь дал землю, Господь дал воду. Земля родила злато и серебро. И как на золото все зарятся, до него руками тянутся, так бы и мой муж (имя) зарился бы на меня, любовался, никогда бы со мной не расставался. Губами, руками тянулся ко мне, к своей венчанной жене, рабе Божией (имя), обнимался и миловался. Как истинный Христос вере не изменял, так бы муж мой, раб Божий (имя), кроме меня, никого бы не знал, до самой могилы мне не изменял. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на верность

Есть у меня верности печать, никто эту печать не сможет взять: ни руками, ни заговорными словами, ни отговорным заклятьем, ни триязыким проклятьем, ни седым дедом, ни хитрым ведом, ни ведуницей, ни злой колдуницей, ни шаманом, ни хитрым обманом, ни ясными очами, ни черными кудрями, ни белой грудью, ни Адамовым садом, ни передом, ни задом. Печать мою не сломить, раба Божия (имя) не заманить, ему мне во веки веков не изменить. Век ему мной любоваться, как огня измены бояться. Как по груди плачет дитяти, по матери кричит жеребята. Не встанет меж нами никто, разлучить может только одно: если из нас кто умрет, с собой печать заберет. Ангелы, архангелы, печать берите, за мной носите. Век по веку, отныне и довеку. Ключ, замок, язык. Аминь.

Очень сильный приворот

Встают на перекрестке, смотрят на Луну и читают в полный голос: Чистое поле, широкое раздолье, зову сюда братей, 13 чертей, попить, погулять, попировать, раба Божия (имя) поминать. Пейте вы у (имя) кровь, сядьте на каменну доску, дайте ему тяжкую тоску по мне, Божией рабе (имя). Чтобы он яро скучал, тяжело страдал, горем горевал, кровью рыдал. Как плачет сестра по брату при поминанье, тоскует дед по бабке при отпеванье. Не ест, не пьет, ничего в голову не берет, ни труда, ни работы, ни радости, ни заботы, ни с утра и ни днем, ни водой и ни огнем. Молитвой не извести, веником не отмести мысли раба Божия (имя) по мне, Божией рабе (имя). Замком запираю, ключом замыкаю. Щука в воде, отделка во мне. Пока я жива, дело мое не перебить, в молитве не отмолить, не снять, не смыть. Так тому и быть ныне и довеку. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Заговор на вечную любовь без измены

Встают ногами в воду. Читают вполголоса девять раз. В этой воде нужно будет сполоснуть мужнину рубаху, высушить ее и дать поносить неделю. На земле есть вход, кто в него войдет, тот мою воду найдет. Во имя Отца и Сына и Святого Духа (поклон). Возьму я раба Божия (имя) за правую руку, наведу на него вечную ко мне любовь и скуку. Не смыть с него, не отговорить, не разлюбить меня, не забыть (поклон). Есть бы ему и не заедать, пить бы ему и не запивать, в разлуке скучать, страдать, покоя и продыху не знать. Будь я ему как хлеб, как вода, как ясное небо и земля, милей свободы, родней крови. (Имя), отдай свое сердце, а мое сердце возьми. Закрой, мать-земля, помоги, сестра-вода (поклон). Ходи, (имя), за мной, за Божией рабой (имя). Четыре звезды вверху (поклон), сила воды внизу (поклон). Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговорные слова для мужчин на подход к девушке

Прежде чем пойти туда, где бывает девушка, перед которой вы робеете, прочтите заговор на подход к девице. Увидите, все у вас сладится. Земля моя, матушка, Солнце красное, сватушка, возьмите и пособите, дело мое заладьте и укрепите. Земля песком обсыпает, Солнце красное зажигает, Господь нас с рабой Божией (имя) благословляет. Подойду ужом, лягу мягким мхом, зайду в дом гостем нежданным, а выйду женихом желанным. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Как присушить к себе молодца

Встану, благословясь, выйду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота к синему морю. Там стоят 12 братьев, пойду к ним поближе, поклонюсь пониже. 12 братьев, сходите на сине море, на синем море есть остров, на острове стоит дуб, под этим дубом лежит плита плитущая, тоска тоскущая, сухота сухотущая. Подымите эту плиту, заберите эту тоску, принесите, уложите ее на ретивое сердце раба Божия (имя). Напустите ему тоску-печаль, чтобы он тосковал, горевал, дурным голосом кричал по мне, рабе Божией (имя). Чтобы он не мог ни жить, ни быть, ни день дневать, ни часу часовать, ни минуту коротать. При тебе Солнце красное, при матушке заре утренней Марии, вечерней Маримьяне, полуночной Ульяне, при тебе, светлой Луне. Ходил бы не захаживал, сидел бы не засиживал, думал не задумывался, курил бы не закуривался, гулял бы не загуливал, ел бы не заедал, пил бы не запивал, спал бы не засыпал, по утру вставал, на ум-разум брал меня, рабу Божию (имя). Легче ветра полуденного, быстрее молнии огневой, пусть для него другая девица будет казаться страшной, как львица, как огненные часты, как морские страшны, как сова полосатая, как ведьма лохматая. А я для него, раба Божия (имя), жар-птица. Аминь.

Присуха на любовь

Читать 12 зорь в ветреную погоду.
Черт Сатана, на голове рога, из ада выходи, мне помоги, раба Божия (имя) ко мне вороти. С ветром посылаю сухоту, маету, любовь и тоску. Ты поди к нему, зло, с ветра буйного в лицо. Чтобы взяла его любовь-тоска, била, ломала, ночью спать не давала, ко мне на крыльцо посылала. Зло злющее, горе грызущее, сердце сосущее, не давай, любовь, рабу Божию (имя), ни есть, ни спать, ни с другими бывать; опротивьте ему, любезному моему, все люди и нелюди, дядья, зятья, мать с отцом и друзья, всяки молодицы, как мерину кобылицы, чтобы одну меня знал, обо мне одной скучал, горевал-тосковал, ни с кем бы не пировал, хлеба не ел, воды не пил, без меня бы за дубовый стол не садился, в полночь спать не ложился, забери его, тоска, любовь, и не отпускай ни в какую минуточку, ни в какой час. Слова мастера крепки, лепки, крепче камня, острее булата, быстрее молнии огненной. Аминь.

Сильная присуха

Наговаривать на питье, на еду, чтоб полюбил молодец: Вельзевул древний, дай мне перстень-ключ открыть дверь, где лежит страшный зверь. Звать его тоска. Отпущу его и пошлю его на раба Божия (имя). Пусть он по пятам за ним ходит, тяжелой тоской изводит. Вельзевул рогатый, ты главный Сатана, тебе сила зло творить дана, наклоню к тебе свои мощи, выпрошу у тебя помощи, отдай мне сердце раба Божия (имя). Аминь.

Приворот милого на кольцо

В Покров кладут обручальное кольцо мужа в стакан со святой водой и ставят этот стакан под кровать. Ночью, когда будете миловаться, подумайте про себя и скажите: У кольца нет конца, у моего мужа нет другого во веки веков венца. Я ему первая, я ему и последняя. Аминь. Утром отдайте кольцо мужу.

Приворот на солому с семи дворов

Собирают солому с семи дворов, кладут ее кучкой, а затем женщина должна покататься по земле вокруг этой кучки. Солому поджигают и читают на дым: Как отдается солома на власть этому огню, так и, муж мой дорогой (имя), отдай мне свой покой. Как дым огню покоряется, вверх поднимается, так и ты, раб Божий (имя), век по веку мне покоряйся, никогда со мной не расставайся. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Приворот на поводок

Чтобы муж по друзьям и подругам не мотался, возьмите собачий поводок, переступите его вперед и назад, а затем, стукнув поводком по порогу, скажите: Как к этому поводку кобеля приучали, к хозяину приручали, так чтобы и муж мой (имя) к моему порогу прибился, от своего дома во веки веков не отбился. В понедельник чтобы обнимал, во вторник миловал, в среду жарко целовал, в четверг от подола не отставал, в пятницу чтобы обхаживал, в субботу сильней бы ухаживал, в воскресенье от любви ко мне помирал, плакал и страдал, белого света без меня, Божией рабы, не видал. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Заговорные слова на рыбацкую сеть

Этим сильным заговором ловили ребят в женихи даже для самой некрасивой девицы. И как они потом хорошо и ладно жили, что все им только завидовали. Делали это так: рано, при первых признаках зари, шли к реке, находили поставленные рыбаками сети. Держась за сеть правой рукой, трижды читали приворотные слова: Господи, помоги. Господи, благослови. А ты, сеть, лови рыбу для дядьки-рыбака, а для меня, рабы Божией (имя), жениха. Встань ты, мой жених, от лета и от зимы, от осени и от весны, от севера и от юга. Заговариваю я на эту сеть себе милого друга. Как рыбы в сеть попадаются, как они больше из нее не выбираются, без воды в ней засыпают, не просыпаются, так бы и мой жених (имя) ко мне сам в дом зашел и никуда больше от меня не ушел. Замыкаю я тебе (имя) все пути-дороги, закрываю я тебе обратные пороги. Пока сеть сама на все узлы не развяжется, до тех пор мой жених (имя) от меня не откажется. Будьте вы, мои слова, лепки и крепки. Аминем закрываю. Аминем укрываю. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

На утреннюю росу

Встать голыми ногами на утреннюю росную траву и читать зазыв-наговор: Роса к росе, слеза к слезе, заря к заре. Ты Зорюшка-Заря, где ты бываешь, кого ты не радуешь. Возрадуй мое сердце. Наведи марево-курево на душу христианскую раба Божия
(имя). Упади росой, соленой слезой ему на ретиво сердце. Как Мать Пресвятая Богородица горюет, скорбеет по Своему Сыну, так бы раб Божий (имя) горевал бы и скучал бы по мне, рабе Божией (имя). Заря к заре, слеза к слезе, раб Божий (имя)ко мне. Аминь.

На первый снег (присуха на женщину)

Как люд христианский рад Покрову-батюшке, снегу белому, снегу первому, так бы и раба Божия (имя) радовалась мне всегда и везде, рабу Божию (имя). Побросала бы она без меня все дела-заботы, всех матушек и тетушек, дедушек и бабушек, подруг и друзей, и все бы меня искала по белу свету, все бы радовалась встрече со мной, как рады дети малые первому снежку. И как снег тает в руке горячей, так и она пусть без меня тает и мается веки вечные. Слово мое крепко и лепко. Как снег липнет за ногами, так липни, льни до меня, раба Божия (имя). Аминь.
Читают, глядя на первый снег.

Заговором, говоря предельно сжато, именуется определённая словесная формула, произносимая с целью того или иного воздействия на других людей или на окружающий мир - с целью достижения определённого состояния либо напротив, избавления от оного, осуществления определённого намерения либо предотвращения нежелательного явления. В народе заговор может именоваться и другими словами: «слово», «шептание», «наговор», «приговор», «осторожка», «оберег», «замовление», «примовление» и т.д.

Заговоры, по мнению абсолютного большинства исследователей являются наиболее архаичной составляющей традиционной славянской культуры. Практика применения заговоров уходит своими корнями в глубокую древность и в большей или меньшей степени сохраняется до наших дней.

Основная масса текстов заговоров записана в XVIII - XX вв. Известен отрывок заговорного текста на новгородской берестяной грамоте, датируемый XIV - XV вв . Также существует несколько текстов, относящихся XV - XVI вв. Письменный текст наиболее древнего заговора ныне известного исследователям относится к XII веку. Он также был обнаружен на берестяном свитке при раскопках древнего Новгорода. Тем не менее несомненно, что заговоры бытовали и задолго до письменной фиксации. Исходя из этого ряд исследователей считает, что на основе заговорных текстов возможно не только судить о мифологических представлениях наших предков, но и использовать заговоры в качестве одного из инструментов в реконструкции цельной мифологической системы: «…древнеиндийские и европейские заговоры, принадлежа единой древней традиции, отражают в высшей степени архаичные «мифопоэтические» представления и позволяют ставить вопрос о реконструкции по крайней мере фрагментов общеиндоевропейского текста»

Применение заговоров характерно не только для славянской традиционной культуры, но и практически для всех архаических культур. О том, сколь высокое значение придавалось заговорам у древних ариев можно судить по тому, что ведический корпус включает в себя, наряду с «Ригведой» («ведой гимнов»), «Яджурведой» («ведой жертвенных формул») и «Самаведой» («ведой напевов») ещё и «Атхарваведу» - «веду атхарванов» или, буквально, «веду заговоров». Она включает в себя заговоры главным образом повседневного, бытового характера. Например, против пожара в доме:

Это сток для вод,
Жилище для моря.
Посреди пруда наш дом -
Отврати (свои) лица!

Или на рост ячменя:

Где мы призываем тебя,
Внемлющего бога-ячменя,
Поднимись там, как небо!
Будь неисчерпаем, как океан!

Заговоры широко представлены и в традиционной культуре ближайших соседей славян - балтов. Отрывок литовского лечебного заговора:

Святая земля,
Земля, земля, землица!
Змея, змея, змея,
Отдай здоровье (имя)

Месяц, месяц, месяцочек,
Светлый небесный боженька,
Дай ему (полный) круг, мне здоровье,
Дай ему полноту - мне королевство Перкунаса!

Известны заговоры и германо-скандинавской традиционной культуре. Вот, например, заговор от вывиха:

Фоль и Вотан ехали в лесу.
Тогда у кобылы Бальдра была вывихнута нога.
Тогда заклинала её Синтгунт, Сунна её сестра,
Тогда заклинала её Фрейя, Фола её сестра,
Тогда заклинал её Вотан так хорошо, как он умел
И от вывиха кости, и от вывиха крови,
И от вывиха сустава:
Кость к кости, кровь к крови,
Сустав к суставу да приклеятся

Заметим, что многие исследователи указывают на то, что часть мифологических песен «Старшей Эдды» также имеет ярко выраженные черты сугубо заговорного текста (либо являются «выросшими» из заговорного текста). Например, «Речи Сигрдривы» имеют такие строки:

Будь невредимым, день! Будьте невредимыми, дня сыны!
Будь невредимой, ночь с сестрою!
Негневными глазами взгляните на нас сюда
И дайте сидящим победу
Невредимые асы, невредимые асиньи,
Да будет невредимой многополезная земля!

В кельтском эпосе также сохранились тексты, имеющие отчётливые черты заговора:

Заклинаю ирландскую землю,
Омытую морем обильным,
Обильны горы великие,
Велики леса могучие..

Итак, заговор является характерной составляющей любой архаической культуры. В тоже время говоря конкретно о славянском фольклоре следует отметить что многие тексты заговоров наполнены христианскими персонажами и христианской терминологией, и этот факт настораживает и даже отпугивает непрофессионалов, начинающих знакомится с традиционной славянской культурой. К тому же определённое количество заговоров, записанных этнографами, в самом деле является продуктом в большей мере христианского мышления и не несёт в себе практических никаких элементов традиционного (или, точнее, мифологического) мышления. В связи с чем возникает вопрос: как отличить аутентичный заговор от более позднего? Для этого в первую очередь необходимо знать основные принципы построения традиционных заговоров. Один из них состоит в том, что большинство аутентичных заговоров базируются на «Законе подобия» или «Законе большого в малом» . Суть его сводится к тому, что всё в этом мире имеет своё подобие - мир земной является «отражением» мира Небесного и наоборот, человек («микрокосм») своим строением подобен Вселенной («макрокосму»). Соответственно все заговорные тексты, построенные на этом законе и имеющие в себе строки сравнительно-сопоставительного характера с полным основанием могут считаться традиционными даже в том случае, если в них используется внешняя христианская терминология . Пример такого заговора:

На матушке Межовке
Вода бежит-катится
И торопится
С раба Божьего (имярек) скатится
Жидки-бридки уроки-призоры,
Худое худобище,
Злое зевающее..

Здесь мы явно видим, что процесс избавления от болезней уподобляется течению (вернее, «утеканию») воды, то есть в данном случае заговорная формула: «как вода течёт, так и болезнь пусть утечёт» основана именно на мифологическом «законе подобия»; поэтому основу данного заговора с полным основанием можно признать древней.

Меньше проблем с классификацией заговора возникает в том случае, если наряду с фундаментальными мифологическими представлениями в нём присутствую ещё и конкретные мифологические образы. Как, например, в этом случае:

На сине море-окияне
На острове Буяне
Стоит дуб кверху корнями
На дубу сидит красна девица.
Это не красная девица -
Сама Мать Пресвятая Богородица.
Она шьёт-расшивает,
больные раны зашивает,
тянет нитку от севера до востока
Эта нитка обрывается
У рабы (имярек) горячая кровь унимается
По этот час,
По этот раз,
По эту святую минуту!

Такие традиционные мифологические образы, как «Остров Буян» (сакральный Центр Мира), «Дуб кверху корнями» (Мировое Древо) неопровержимо свидетельствуют о древней дохристианской основе заговора.

Как уже говорилось выше, из заговорных текстов можно почерпнуть информацию о мифологических представлениях наших предков, их взглядах на мироустройство и многое другое. Например, представление о сакральном Центре Мира (Острове Буяне) или Первоматерии (Алатырь-Камне) в более или менее неизменном виде сохранилось исключительно благодаря заговорам.

Применительно к христианству не лишним будет отметить, что сам факт использования заговоров как таковой противоречит христианскому мировоззрению, крайне отрицательно относящемуся к любым магическим практикам. В христианских источниках мы неоднократно можем встретить гневные слова, обращённые к людям, практикующим Волошбу: «инии върують въ сны, вь кошь вь устрячю, въ урокы, въ ворожю, въ кобление и наузы носять (…) забывшее Бога…» . Следующий отрывок из церковного документа обличает конкретно лечение с помощью Волошбы: «Сему же ина подобна вина: немощь немощь вълшбою лъчять и наузы, чарами, бъсом требы приносять и бъса глаголаемаго трясцю творять (отгоняще)… Се проклято есть. (…) Господь не рече лъковати чарами и наузы, ни въ стръчю, ни въ полазъ, ни въ чех въровати, то поганьское есть дъло» Кстати сказать, подобная позиция церкви отнюдь не искоренила применение различных магических средств в народной среде.

В грамоте царя Алексея Михайловича, относящейся к 1648 году (то есть спустя сотни лет после крещения Руси) есть, в частности, и такие строки: «…люди тъхь чародъевъ и волхвовъ богомерскихъ бабъ въ домъ себъ призывають и къ малымъ дътямъ и тъ волхвы надъ больными и надъ младенцы чинятъ всякое бесовское волхвованiе и отъ правовърiя православныхъ крестьянъ отлучаютъ» Этот факт наряду со многими другими приведёнными выше также служит косвенным свидетельством исконности, аутентичности такого явления как заговоры в целом для славянской культуры, а также чуждости этого явления для культуры христианской.

Некоторые особенности заговорных текстов: ритм

С религиозно-магической точки зрения заговор является частью вербальных (речевых, словесных) магических практик. Часть заговоров имеет сугубо бытовое, «приземлено-практическое» предназначение, и в этом их отличие от славлений, колослав или обрядовых песен, большей частью относящихся к ритуальной магии и преследующих, если угодно, более Духовно-возвышенные цели. Вместе с тем известны заговоры, используемые в не бытовых целях а именно, в ходе ритуальных (обрядовых) действий - как обрядов так и праздников.

Одной из характерных черт заговора является его особая ритмическая организация. Наличие ритма в текстах заговоров сближает их с поэтическими жанрами, однако в данном случае ритм играет не эстетическую (как в поэзии), а сугубо практическую роль: «В отличие от песенных и эпических жанров фольклора (…) в заговорах ритмическая организация - не столько эстетический, сколько прагматически обусловленный приём, это необходимый инструмент всякого «суггестивного» текста, обеспечивающий магическую силу заговора и действующий вместе с другими приёмами, непосредственно связанными с применяемой в заговорах стратегией и тактикой воздействия на положение вещей в мире»

Представление о ритме, являющемся одной из основ Мироздания является древнейшим и свойственным практически любой традиционной культуре, так как ритмичность с точки зрения мифологического мышления воспринимается как наглядная форма упорядоченности Вселенной - смена времён года, смена времени суток, смена различных периодов в жизни человека - во всём этом видится определённый ритм - Природный Ритм Вселенной. Далее, следуя одной из уже упоминавшихся здесь основ мифологического мышления, а именно «Закону подобия» - Природные ритмы должны повторятся на всех уровнях - от Божественного до человеческого. Поэтому с точки зрения мифологического мышления и различные техники взаимодействия с Духами Природы, Предками и Богами, в частности - словесные обращения к Ним возможны только в ритмизованной форме, каковой и являются тексты как славлений, так и заговоров. Этот факт подтверждают и многочисленные исследователи данной темы: «заговор есть традиционная ритмически организованная формула, которую человек считал магическим средством достижения различных практических целей. Заговору приписывали безусловную силу принудительного воздействия на людей и природу прежде всего в силу того, что он особым образом ритмически организован» Именно поэтому подавляющее большинство духовных текстов древности имеет ритмизованную форму - начиная от текстов в шумерских храмах или древнеарийской «Ригведы» до скандинавской «Старшей Эдды».

Заговорная волошба

В народе существует целый ряд поверий и предписаний относительно использования заговоров - начиная с сохранения и передачи их текстов и заканчивая собственно применением. Например бытует поверье, что тексты заговоров нельзя передавать людям старше по возрасту - от этого они могут потерять свою волошебную силу. Поэтому хранители заговоров («знаткие люди», «чаровальники» и т.д.) передавали их преимущественно тем, кто в дальнейшем должен был продолжать практику применения заговоров.

Заговор произносится на особый манер - нарочито изменённым голосом (громче либо тише обычного, нашёптыванием, бормотанием и т.п.) и сопровождается учащением либо напротив замедлением дыхания, в зависимости от предназначения заговора и личного практического опыта человека, читающего заговор.

Нередко произнесение текста заговора (вербальная часть) сопровождается теми или иными действиями (акциональная часть) с использованием определённых предметов (реальная часть). Триединство этих составляющих также основано на «Законе подобия» - сказанные слова «закрепляются» предметно-действенной составляющей. Таково, например, связывание тряпиц или нитей, символизирующих судьбы (вернее, Нити судеб) двух людей, кои необходимо соединить (при чтении приворотных заговоров), сжигание или отпускание по воде каких-либо предметов, символизирующих то, от чего человеку необходимо избавится (при чтении лечебных заговоров) и т.п. В ряде заговоров важна ещё и пространственная ориентация - как правило, лечебные и обережные заговоры произносятся лицом на восток. Указание на это в ряде случаев содержится в тексте самого заговора:

Стану я (имярек)
Пойду из избы дверьми,
Из двора - воротами
Во чисто поле,
В восточную сторону

Заговоры, связанные с наведением порчи и проклятий (т.н. «тёмные заговоры») произносятся лицом на запад:

Стану я (имярек)
Пойду нижней тропой,
Волчьей норой
Стану на Заход лицом
На Восход хребтом

Заговоры, связанные с конкретной ситуацией как, например, остановить кровотечение, наговариваются непосредственно на объект - в данном случае рану. Лечебные заговоры, равно как и заговоры на снятие порчи также наговариваются обратясь к больному, но так чтобы заговаривающий был обращён лицом на восток.

Ход заговорного действа во многом повторяет структуру большого Кологодного Обряда, принятого ныне в среде последователей традиционной дохристианской культуры. В этом также проявляется органическое Единство Большого и Малого, проявление Воли Богов на всех уровнях Мироздания. По сути, заговор и сопровождающие его чтение действа и являются малым Обрядом.

Ход Кологодного Обряда таков:

1. Освящение места.
2. Речение кощун.
3. Зачин.
4. Славления и положение треб.
5. Круговая братина. Воспринятие Силы Богов.
6. Заключение.

1. Подготовка места
В зависимости от предназначения заговора и прочих факторов, весь комплекс действий связанных с его произнесением начинается с подготовки места, необходимых предметов и т.д. Здесь же место «очищается», для чего произносятся особые обережные слова, способствующие удачному проведению всего комплекса действий, связанных с чтением заговора.

2. Обращение к Богам
Затем, как правило, может следовать принесение требы либо просто словесное обращение к Тому из Богов, Кого человек наиболее почитает, либо к Тому, Кто отвечает за ту сферу Мироздания, к которой обращён заговор.

3. Зачин заговора
Произнесение собственно текста заговора можно условно разделить на несколько частей.
Текстам большинства заговоров предшествует зачин - более или менее стандартная словесная формула, обычно выглядящая следующим образом:

Стану я (имярек)
Пойду из избы дверьми,
Из двора - воротами…

В первую очередь зачин - это описание магического путешествия, символ ухода человека читающего заговор в Сакральное Пространство, в Мир Богов, Предков и Духов.

Стану я (имярек)
Пойду из дверей дверьми,
Из ворот воротами
На восток, в восточную сторону,
К Окиян-морю…

В целом зачин призван обеспечить человеку определённый настрой, избавить его от неподобающих в данное время и в данном месте мыслей, с тем чтобы ввести его в Магическое Пространство, в котором происходит непосредственное взаимодействие с теми Силами, к которым обращён заговор.

Нередко в зачине присутствует описание «одевания» человека в зримые проявления Высших Сил, обозначающее символическое единение человека с Природными Стихиями:

Медвяной росой умываюсь,
Красным Солнцем утираюсь,
Облаками облекаюсь,
Частыми Звёздами опоясываюсь…

Либо:

Небом покроюсь,
Зорею подпояшусь,
Звездами отычусь…

4. Вхождение в Дольний Мир
Далее следует описание вхождения в Дольний Мир и описание самого Сакрального Пространства, в котором как правило перечисляются основные, фундаментальные мифологические объекты (Камень, Древо) являющие собой с точки зрения мифологического мышления Основу Мироздания, соприкосновение с которыми само по себе мыслится благоприятным.

На Синем Море-Окияне
На Острове Буяне
Стоит Дуб кверху корнями
Да ко низу ветвями…

Характерно, что определённое количество заговоров не имеют слов зачина и начинаются непосредственно с описания Сакрального Пространства. Также зачин отсутствует в тех случаях, когда вербальная часть - собственно, слова зачина - заменена акциональной - теми или иными действиями.

5. Взаимодействие с Богами и Стихиями
После описания магического путешествия и Сакрального Пространства следует собственно заклинательная часть, содержащая в себе просьбу, побуждение или требование определённого характера, в зависимости от предназначения того или иного заговора:

- Гой еси, Солнце Жаркое,
Солнце Жаркое, Свет-Даждьбоже
Не пали не пожигай ты
Овощ и хлеб мой
А пали-пожигай ты
Куколь и полынь-траву…

Либо:

Как дождь воды не пробил
Так бы меня (имярек) Именем Перуновым
Мечи да стрелы не пробивали
Тело моё было б крепче Белого Камня
И как от воды каменья отпрядывают
И пузыри отскакивают
Так бы от меня (имярек) Именем Перуновым отскакивали
Стрелы да копья-сулицы…

Нередко вербальная заклинательная часть может сопровождаться определёнными действиями. Такими например, как «смывание» водой, «сдувание» воздухом, «сжигание» огнём болезней или порчи.

6. Замыкание
Заговорный текст завершается закрепляющей концовкой - подтверждающей, «замыкающей» весь описанный выше комплекс:

Будь ты, мой приворот,
Крепче камня,
Крепче железа,
Век по веку,
Отныне и до веку!
Гой!

Либо:

Крепко моё слово, а несть иного!
Гой!

Так как заговор имеет статус магического текста, воспроизведение которого должно быть как можно более точным, часто замыкание призвано ещё и нейтрализовать либо исправить различные неточности, возможно, имевшие место быть при произнесении предыдущего текста:

Будьте слова мои и наговоры
Некоторые недоговоры
Исполным-полна крепки-лепки,
Крепче Огня-пламени,
И Алатырного Камени!
Гой!

Либо:

Будьте слова мои,
Кои договорил и не договорил,
И кои переговорил,
Слово в слово,
Передние наперед,
Задние на зад
Середние в середке.

Также, в рамках современной традиционной культуры, функцию замыкания может исполнять и просто короткий слог - «Гой!»

Вышеуказанная последовательность действий является общей тенденцией и заговоры, обладающие такой структурой, ныне признаются «классическими». В тоже время существует масса отклонений от данной схемы - известно множество заговоров, не сопровождающихся указанными действиями и не обладающих столь сложной структурой. Такие заговоры произносятся в зависимости от конкретной ситуации в которой оказывается человек либо в зависимости от влияния на человека разного рода внешних факторов - к примеру, таковы заговоры на остановку кровотечения и т.д.

Существует ещё и группа так называемых «одноразовых» заговоров - их тексты составляются сведущими людьми исключительно для какого либо одного-единственного случая.
Таков, в общем и целом, круг вопросов связанных с использованием заговоров.

Заключение
Цели применения заговоров обширны. По мнению профессиональных исследователей: «они играли видную роль в народной медицине, в любовных, бытовых и общественных отношениях. Зачастую их роль сводилась к иррациональным методам воздействия на окружающий мир. Не исключается и рациональный характер влияния некоторых видов заговоров на состояние человеческого организма.

Значение внушения и роль слова доказаны современной наукой. Их психотерапевтический эффект широко известен»

Отметим, что помимо своего функционального предназначения, многие заговоры отличаются ещё и поистине поэтической красотой, в коих отразилось гармоничное и преисполненное гордости мировоззрение их народа-создателя - почтительное отношение к Природным Стихиям и магическое единение с ними, глубина многовековых Духовных исканий, незримая Вервь Духа Русского, протянувшаяся к нам из глубины тысячелетий…

В довершение скажем, что практика применения заговоров вершится триединством Мысли, Слова и Дела, обращённых к единой Цели:

Наговор мой не избыть,
Слово-дело не переломить!..

Разлад меж этими тремя составляющими может привести к бесполезности использования заговоров. Мало только лишь одного чтения заговора, без Волевого усилия. Поэтому заговорные тексты могут служить не только инструментом достижения желаемого эффекта но и, в ряде случаев, способом обретения изначально присущей человеку Гармонии, Лада, утерянного многими из нас…

В.П. Петров Заговоры. Публикация А.Н. Мартыновой // Из истории русской советской фольклористики. – Л.: «Наука». - Лен.отд., 1981. – С.77-142.

ЗАГОВОРЫ

Среди видов устного народного творчества заговоры занимают свое особое и своеобразное место. От прочих видов фольклора - песни, сказки, былины, легенды и т. д. - они отли­чаются тем, что представляют собою средства для достижения определенной практической цели. Заговоры утили­тарны, они непосредственно связаны с бытом. В то время как текст песни, былины или сказки существует как нечто целое и самостоятельное, как весьма сложное и развитое словесное про­изведение, словесный текст заговорных формул в ряде примеров бывает иногда предельно прост и несложен. Словесная формула заговора обычно сосуществует с действием, причем действия оказываются взаимообратимыми и тождественными по функции. Предполагается, что одной и той же самой цели можно достичь и с помощью слова, и с помощью действия. Отсюда равнозначность и равноценность заговора и действия, несамостоятельность словесных формул, заменимость заговора действие. Часто словесная заговорная формула пред­ставляет собою только словесное выражение, словесное описа­ние, изображение совершаемого действия. Связь в заговорах сло­весного текста с действием сближает заговоры с обрядовой поэзией. Даже в развитом заговоре не трудно вскрыть его первич­ные элементарные составные части, его производность по отно­шению к основным представлениям и взглядам. Заговоры - это «фольклор» в первичном и буквальном смысле этого слова.

Устойчивость формы и содержания заговоров, схематизм структуры, повторность образов, однообразие формул, предель­ная их упрощенность - все это обычно толковалось как указа­ние на консервативную, вековую неизменность заговоров, их ар­хаическую исконность, уходящую в седую древность. Что заго­воры это реликты, - в этом сходились и представители мифоло­гической школы, и психологической, и историко-сравнительной.

Представители мифологической школы (Ф. И. Буслаев, А. Н. Афанасьев и др.) вопрос о сущности и происхождении за­говора решали, рассматривая заговоры как обломки и остатки древнеязыческой мифологии.

Афанасьев считал, что если в позднейших заго­ворах и встречаются имена христианских святых, то это только результат подновления, подстановки, замены языческих имен христианскими: «В эпоху христианскую эти древнейшие воззва­ния к стихийным божествам подновляются подставкою имен спасителя, богородицы, апостолов и разных угодников». 5 Таковы, по мнению Афанасьева, единственные изменения, которые пре­терпевают заговоры в течение тысячелетий. Тем самым задача исследователя, но мнению Афанасьева, и заключается в том, чтобы раскрыть в позднейших заговорах их первоначальное содержание как натуралистических мифов, мифов-молитв, обращенных к стихийным божествам, т. е., иначе говоря, мифов о небесных атмосферных явлениях, о грозе, о тучах и прежде всего о боге-громовнике.

О.Ф. Миллер утверждал, что возникли в более древние, «до-мифологические» времена, когда еще не было ни молитв, ни мифов и не существовало еще самого пред­ставления о божестве. В соответствии с этим он выдвигал положение, что не заговоры развились из молитв, но молитвы из за­говоров.

А.А. Потебня и затем Ф. Ю. Зелин­ский утверждали «до-мифологический» характер заговоров. Они отстаивали мнение, что заговоры образовались независимо от таких понятий и представлений развитой мифологии, как бо­жество, молитва и миф. Заговоры возникли, по утверждению Потебни, Зелинского, из чар, а чары в свою очередь - из приметы. Из приметы рождается чара; из чары заговор.

Историко-сравнительная школа, напротив, центр тяжести перенесла на содержание заговора и мнению о случайности содержания противопоставила утверждение о текстовой четкости и завершенности словесных формул заговора. А. Н. Веселовский утверждал, что «фантазия» «средневекового человека» творила без всякого отно­шения к «затаенной внутри мифической основе».

Наиболее древними русскими свидетельствами о заговорах являются летописные упоминания под 907, 945 и 971 гг. о клят­вах, произносившихся при заключении мирных договоров с гре­ками. При совершении торжественного клятвенного обряда дру­жинники, «некрещеная Русь», во главе с князем шли на холм, Где стоял Перун, складывали свое оружие (обнаженные мечи, щиты и стрелы), снимали с шеи золотые обручи и произносили над оружием словесную клятву. Клялись богами и оружием. «А не крещенье Русь полагають щиты своя и мече свое наги (т. е. обнаженные, вынутые из ножен,-В.П .), обруче свое и [прочаа] оружья, да кленутся о всемь, яже суть написана на ха­ратьи сей». 4 2

Заговоры применялись во всех случаях и обстоятельствах жизни, как личной, так и хозяйственной и социальной: в случае болезни, неудачи в торговле, когда шли на суд, при падеже скита, чтобы вызвать любовь у женщины или же избавиться от любовной тоски, при выгоне скота в поле, перед началом кулачного боя и т.д. Заговоры произносились заблудившимся в лесу против лешего, против домового, против русалок. Существовали заговоры на выживание кикиморы, чтобы рожь хорошо росла, чтобы по­тух двора держался, чтобы лошади не выходили с паствы па дру­гое место, при отыскивании кладов, от сглаза, от пули, чтобы свадьбу расстроить пли, напротив, укрепить. Наиболее распрост­раненный вид заговоров - заговоры против болезней. Из 372 за­говоров, помещенных в собрании Л. Н. Майкова, 6 8 275 относятся к числу последних.

Заговоры против болезней составляют наиболее типичную и своеобразную группу по характеру представлений и действий, с ним связанных. На этих заговорах мы по преимуществу и ос­тановимся. Болезнь представлялась в заговорах как личное существо, вполне телесное и материальное. Она приходит, овладевает чело­веком, мучит, грызет его, «ест». Человек заболел - это значит, что болезнь избрала его своим местопребыванием. Представление о болезни носило личный характер, представление о причине за­болеваний - пространственно-локальный: болезнь прихо­дит.

Так, например, иногда лихо­радку изображали в виде старухи, иногда-девицы с огненными волосами. По сообщению П.Чубинского, «холеру представляют в виде женщины, расхаживающей по селеньям и городам, в од­ной рубашке, с распущенными волосами». 7 0

…Совершенно естественно, если болезнь - это некоторое существо, которое вошло внутрь че­ловека, обратиться к ней с просьбой уйти, оставить больного.

Формула словесного обращения - изгнания - одна из наибо­лее распространенных заговорных формул. Приведем наиболее ти­пичные: «Выйдите все скорби и болезни!» (Майков, 52), «Крик, крик, поди на окиян море» (Майков, 57), «...изсчезни и иссохни, родимое колотье...». Болезнь убеждают, что там, куда она уйдет, ей будет несравненно лучше и приятнее, чем здесь, оставаясь в больном. С ней стараются поговорить «по-хорошему», дого­вориться. «Здесь вам не житье-жилище, не прохладите. Сту­пайте вы в болота, в глубокие озера, за быстрые реки и темные боры: там для всех кровати поставлены тесовые, перины пухо­вые; там яства сахарные, напитки медовые; там будет вам житье-жилище, прохладище...» (Даль, 37).

Наличие взгляда на болезнь как на личное существо обуслов­ливает применение, кроме словесных формул, также разного рода приемов, средств, действий, рассчитанных на то, чтобы так или иначе (в результате чисто физического воздействия), заставить болезнь покинуть больного. У больного лихорадкой пытаются вы­звать рвоту, надеясь, что таким образом извергнется и лихо­радка. С этой целью больным предлагают пить смесь сажи и та­бака» целовать сквозь платок собачий помет и проч. 7 2

В других случаях пытаются отравить существование незван­ной гостьи нестерпимо-отвратительными запахами, выкуривая ее жжеными волосами, конским копытом, летучей мышью, сушеной жабой, чешуей и др. Лихорадку лечат большею частью накуриванием, производящим такой угар, что непривычного будет рвать, как от самого большого приема рвотного (Чубинский, I, 118).

Болезнь не только выкуривают, ее также смывают. «Сухоты» можно «в бане замыть» и «водой отлить» (Виногра­дов, I, 124). Больному дают напиться, умыть лицо, руки, грудь около сердца. Его обрызгивают водою изо рта. Обрызгивая боль­ного водою, говорят: «С гуся вада, с тибе худаба» (Доброволь­ский, I, 175).

Однако обычно представление о смывании болезни водой пе­рекрещивается с рядом других фольклорных представлений и верований. Вода должна быть «непочатая», «непитая», «зачерп­нутая из трех колодцев».

Одним из способов удаления болезни является передача. Бо­лезнь передают какому-либо другому существу или вещи.

Если хворь осела на лице больного, на его волосах, бровях, щеках, то ее снимают или же смахивают. Представлению, что хворь оседает на лице больного, приему смахивания болезни соответствует создание образ «метущей де­вицы с веником», введение в заговор как «смахивающего» пер­сонажа, «девицы с шелковым веником».

Только что приведенные примеры показывают, как в загово­рах возникают соответствующие заговорные образы и персо­нажи, которые находятся в непосредственной связи с представ­лением о причине заболевания и тем приемом, к какому прибе­гают, чтобы устранить болезнь: если болезнь смахивают, то в со­держание заговора вводится образ девушки с веником, смахива­ющей болезни в «синее море».

Заговор «мифологизируется» вне какой-либо связи «с внутреннею потребностью точно выразить содержание поблекшего мифа», как совершенно верно выразился А. Н. Веселовский. 7 3 Образы и персонажи заговора создаются в полном соответствии с функциональным назначением заговора как практического средства устранить болезнь.

Подобная линия построения заговоров может быть отмечена и по отношению к той группе заговоров, в которых выступает тема «выклевывания болезни». Прием выклевывания болезни вы­текает непосредственно из общего, того же взгляда на болезнь, что и приведенные выше: выговаривание, выкуривание, смыва­ние, смахивание.

Заговор «от призора и наговора» начинается с традиционной формулы: «встану, пойду... в чистое поле, к синему морю». Затем следует столь же традиционная формула «камня на море»: «В окиян-море пуп морской; на том морском пупе - белый камень Олатырь; на белом камне Олатыре сидит белая птица». Белая птица, летая, прилетела из-за моря и села имяреку «на буйню голову, на саме тимя», «железным носом выклевывала, булатными ког­тями выцарапывала, белыми крыльями отмахивала призеры и на­говоры, и всякую немочь за синее море, под белый камень, под морской пуп» (Виноградов, I, 35).

Представлению, что болезнь живое существо, отвечает пред­ставление, что ее можно умертвить, зарезать ножом, зарубить то­пором и т. д. Отсюда соответствующий прием «засекания бо­лезни». Приведем несколько бесперсонажных заговоров. При ле­чении «черной болезни» должно в полок бани снизу воткнуть нож и трижды сказать: «Булатный нож, подрежь черную болезнь в ре­тивом сердце, в мозгах, костях и жилах» (Майков, 234).

Заговоры иногда встречаются с одним образом и с одной те­мой, но в большинстве случаев они комбинированные, т. е. со­единяют несколько способов устранения болезни, несколько об­разов и тем. Комбинируется несколько приемов и соответственно несколько образов. Если заговор (Майков, 234) включает прием подрезывания черной болезни булатным ножом, то к нему же присоединяется прием смывания болезни, окачивания больного холодной водой. Смывание соединяется с передачей, формула словесного изгнания с выкуриванием. Приведенные выше за­говоры представляют примеры таких комбинированных скрещен­ных заговоров, соединяющих заговаривание, словесное изгнание с передачей, смыванием, выкуриванием.

Весь проделанный выше анализ с предельной четкостью по­казал функциональный характер тех образов, персонажей и их атрибутов, какие нам встретились в заговорах, - будет ли это образ «клюющей птицы с железным носом», «метущей девицы с шелковым веником», «кусающей щуки», «прядущей богоро­дицы», «святого духа с ножницами» и т. д. Ни один из этих образов не является самостоятельным и самодовлеющим. Каж­дый из них подчинен целевой установке заговора и непосред­ственно вытекает из нее. Представлению, что болезнь можно смести, и соответствующему приему отвечает образ «девицы с веником», представлению, что болезнь можно отрезать, за­сечь, - образ «Марии и святого духа с ножницами» и т. д.

На анализе структуры заговоров мы имели возможность убе­диться в производности содержания заговоров, вскрыть непосред­ственную связь образов в заговорах от болезни с соответствую­щим представлением о болезни и способе ее удаления. Персони­фикация любого житейского обстоятельства и события - отли­чительная черта мировоззрения, порождающего заговоры.

В соответствии с представлением о любви, как огне, центральным образом любовных заговоров является пламя, горящие дрова, пылающие печи и т. д. «... пойду я, раб божий, в лес к белой березе, сдеру белое бересто, брошу в пещь огненную. Как то бересто на огне горит и тлеет, и пы­лает, так бы и у рабы божьей... сердце бы тлело и горело и пылало бы ко мне рабу божью...» (Виноградов, I, 122). Изло­жение в приведенном заговоре подчинено параллелистической схеме сравнения: «как-так» - как береста горит, так бы горело сердце. Тот же параллелизм наблюдаем и в других любовных заговорах. «В печи огонь горит, палит, пышет и тлит дрова, так бы тлело, горело сердце у рабы божьей...»(Майков, 5). Образ пылающего огня и сравнение с огнем составляют ядро любовных заговоров.

Так как любовь это огонь, а огонь это сухота и цель заговора заключается в том, чтобы заставить «сохнуть» любимого чело­века, то сравнения и эпитеты в любовных заговорах - заговорах «на присуху», «присушках» - носят присушливый характер, представляют собою формулы присушивания по преимуществу. «Агонь, агонь, гарючий, балючий, тебе макрата, а мне сухата», - говорится в одном белорусском заговоре (Доброволь­ский, I, 198). Примером «присушливого» эпитета в любовном заговоре мо­жет служить эпитет «сухой» в заговоре на присуху, помещенном в сборнике Виноградова (I, 54), сквозное применение в заговоре эпитета «сухой» создает образы: «сухого дерева у камня на море», «сухого мужа, секущего сухое дерево», «скоро разгораю­щегося на огне сухого дерева» и т. п.

В противоположность заговорам «на присуху», которым свой­ственны «присушливые» эпитеты и сравнения, заговорам «на остуду» свойственны «остудные» образы-сравнения, образы стужи, холода, дерущихся кошки и собаки, ледяного царя и т. д. В за­говоре «на остуду» (Виноградов, I, 32) народная фантазия обыч­ные формулы «встану я, пойду», «острова на море» перерабаты­вает в остудном направлении. Через весь заговор проходит сквоз­ной эпитет «ледяной». Ледяной остров помещается в «подсеверной стороне», на этом подсеверном ледяном острове «ледяная камора, в ледяной каморе ледяные стены, ледяной пол, ледяной потолок, ледяные двери, ледяные окна, ледяные стекла, ледяные печки, ледяной стол, ледяная лавка, ледяная кровать, ледяная постеля, и сам сидит царь ледяной.Любовные заговоры, «присушки», как и прочие виды загово­ров, распадаются на две группы - «бесперсонажных» заговоров и заговоров, в которых выводятся действующие персонажи . В «персонажных» заговорах образ «пылающих печей» дополня­ется образом того или другого существа, распаляющего эти печи. Таков, например, фигурировавший в приведенной выше «при­сушке» сухой муж, секущий сухое дерево и бросающий его в огонь. В присушке, опубликованной у Майкова, упоминается баба-сводница: «... сидит баба-сводница, у той бабы у сводницы стоит печь»(Майков, 1). В «остудном» заговоре фигурирует «ледяной царь» и т. д. Можно думать, что основной, исходной формой персонажных заговоров была персонификация любовной сухоты, представление любовной тоски как существа, обращение к тоске и сухоте как к личностям, на которые можно воздейство­вать, к которым можно обратиться с просьбой.

Переходим к промысловым заговорам. Их основная практи­ческая функция - оградить стадо от падежа и нападения диких зверей. С этой целью стадо окружается, «тынится» железным тыном. Образ «железного тына» является наиболее типичным для промысловых заговоров, хотя этот образ встречается также и в других заговорах, имеющих значение «оберегов», заговоров с «охраняющей», «защитительной» функцией, например в загово­рах «от зла человека», «идучи на суд», «свадебных» и т. д. Все эти заговоры строятся обычно на формуле «замыкания», «за­граждения»: «Постави, осподи, вокруг моего стада тын золезной, а другой булатный, а третий мидяной и стену каменну во глу­бину земную - сколь небесная высота, а вышиною до небес. Во­круг стены завали, осподи, землею матерней во глубину неиз­меримую; и проведи, осподи, реку огненную со всех четырех сторон...» (Виноградов, II, 6).

Формула «огораживания» в соединении с формулой «замыка­ния», образ «железного тына» («ящика»), дополняемый образом «замка» и ««ключей», типичны как для шаманского фольклора дофеодального периода, так и для русского фольклора феодаль­ной эпохи. «...и стану я, рап божей Филип, тот тын запирать и замыкать накрепко-крепко; спущу клюц в синее море» (Вино­градов, I, 73).

Однако среди промысловых заговоров имеется группа - и довольно значительная - типичных параллелистических загово­ров, целиком и полностью строящихся на приеме сравнения . Так, например, заговор на «сохранение и сбережение» скота построен на отрицательном сравнении. «Как здесь на земли седьмого неба никому не видать, небу з землею не схажаваца, а земле с небом вместе не сталкиваца, тако зверю скотины не ядать и в ущетном стаде не бывать»(Виноградов, I, 71). Разнообразны сравнения в заговорах, имеющих целью обеспечить «места случения и ко двору своему прихождение» скота. «Солнышко приводное пониже, а мои скотинки к дому поближе»(Виноградов, I, 85).

Поэтика заговоров весьма своеобразна в сравнении с поэтикой других видов фольклора и заключается в том, что в заговорах со­держание непосредственно связано с формой, что форма заговоров находится в прямой зависимости от их содержания. Нигде так ярко не выступают мировоззренческие основы поэтики, как в за­говорах. Любая и каждая из особенностей поэтики заговоров по­зволяет ощутить ее производность по отношению к мировоззре­нию, порождающему заговоры, обусловливающему их возникнове­ние и развитие. И если в других видах фольклора, например в эпосе, в лирической или в обрядовой поэзии, весьма трудно и подчас невозможно вскрыть корни и пути, процесс образования той или другой поэтической формулы, образа, эпитета, сравнения и т. д., то генетические основы поэтики заговоров выступают пе­ред нами со всей очевидностью и конкретностью, быть может не всегда пока исторически явной, но типологически во всяком слу­чае прослеживаемой более или менее четко.

Среди заговоров можно различить несколько групп:

параллелистические заговоры , строящиеся наприеме сравнения ;

заговоры с развитым центральным образом вне приема сравнения ;

за­говоры, представляющие собою обращения;

заговоры как формулы пожелания;

заговоры-просьбы,

заговоры-молитвы,

заговоры типа абракадабр и т. д.

1. Параллелистические заговоры, построенные на приеме срав­нения, образуют большинство заговоров. Сущность заговоров-сравнений заключается в сопоставлении (словесном или в дей­ствии) двух явлений в уверенности, что подобная при помощи параллелистического сравнения сопоставленность явлений должна повлечь за собою осуществление данного тождества в действитель­ности. Заговоры основаны на вере в действенную осуществимость сравнения. Тем самым функция сравнения в заговорах резко от­личается от функции сравнения в других видах фольклора. Функ­ция сравнения в заговоре реализующая, тогда как в других видах фольклора изобразительная. В других видах фольклора сравне­ние - чисто изобразительное средство, средство возможно более реального изображения действительности; в заговорах же сравне­ние - средство воздействия на действительность, средство реали­зации известной практической цели. Ход мысли, лежащей в ос­новании множества чар и заговоров, требует, чтобы в действи­тельности происходило то, что служит образом желаемого события. Как тухнет уголь, как потухает заря(Майков, 211), так бы погасла болезнь. Как уходит за воду солнце, так вместе с ним или вслед за ним ушла бы болезнь. Чтобы не видеть на себе то­ски, нужно, произнося заговор, «стать на зарю спиною»: «Как мне зари не видать, так бы мне и тоски на себе не видеть»(Виногра­дов, I, 66).

Поэтические средства заговора-сравнения, образы, эпитеты и т. д. строятся в полном соответствии с практической целью за­говора. Желание, чтобы командиры «онемели и одубели», порож­дает сравнение с «онемевшими и одубевшими вороненками». «Ле­тел ворон через темное море. Семь вороненков онемели и оду­бели, - так и всякие командиры онемели и одубели» (Виногра­дов, I, 63). Сравнения могут быть в заговорах неожиданны и фан­тастичны, но цель заговора всегда конкретна и реалистична: чтобы всякие командиры онемели, чтобы тоски на себе не видеть, чтобы болезнь погасла и т. д.

Параллелистические заговоры-сравнения бывают двух типов :

заговоры с положительным

и заговоры с отрицательным сравне­нием.

Прием отрицания, отрицательного сравнения довольно рас­пространен в параллелистических заговорах. Примером «отрица­тельного заговора» может служить заговор от уроков: «Ни от обо­ротней цветы, ни от камня плоды, ни от меня, раба божия (имя­рек), ни руды, ни крови, ни щекоты, ни болезни, ни коея тягости» (Виноградов, I, 18). «Как раб божий (имярек) не видит сзади тимени, так бы он ненавидел бы рабу божию (имярек) и на глаза бы не пущал, и на душе бы не держал»(Виноградов, I, 108).

Наличие выраженного сравнения в заговоре не всегда необхо­димо. Параллелистические заговоры могут принадлежать к группе заговоров-сравнений, хотя формальные черты сравнения могут в них отсутствовать или же только подразумеваться. Так, напри­мер, заговор (Виноградов, I, 88) «скоцкой оберег» дан в виде по­добного невыраженного сравнения: «В моем широком дворе мате­рой столб стоит крепко-накрепко, плотно-наплотно, никуда он не пошатнется, не погнется и не свалится, и ничего этот столб не боится. Не боюся и я ни парня скалозуба, ни бабы пустоволоски, ни девки долговолоски. Кто на мой широкий двор придет, и тому бы над моим табуном ничего не делывать». Прием счета «от боль­шего к одному»(Ефименко, 37).

2. Таковы, например, заговоры-обращения , составляющие весьма значитель­ную группу среди заговоров. Заговоры-обращения строятся на прямом обращении. К бо­лезни, любви, тоске, как к личному существу, обращаются с прось­бой (или угрозами), чтобы она ушла. «Выдите, все скорби и бо­лезни»(Майков, 52). «Встань, тоска тоскующая, сухота сухотующая, поди...»(Виноградов, I, 56). «Напади моя тоска и печаль, а великая кручина ни на воду, ни на землю... а рабе божьей на ретивое сердце, в горячую кровь, черную печень»(Виноградов, I, 60). 3. На молитвенном обращении к «утренней заре Маремьяне, к вечерней заре Маремьяне» строится заговор «на присуху». К заре обращена просьба: «Сними с меня тоску и печаль и вели­кую кручину»(Виноградов, I, 66). «Вы зоры-зорницi, вас на небiтри сестрицi... Тягнiть до мене...»(Чубинский, I, 92). «И благо­слови меня, пречистая богородица, идти во чисто поле, из чистого поля в темные леса... разоставливать и разметывать пути и опу­таны, и тенета на христовых зверей, на белых зайцев, на белых рябей, на красных лисиц»(Виноградов, I, 86).

4. Прием сравнения отсутствует также и в заговорах с огражда­ющей защитительной функцией. Таковы, например, свадебные, промысловые и другие заговоры-обереги с образом «железного тына» или же с образом «космического ограждения», о которых была речь выше. В этих заговорах нет сравнения. Заговариваю­щий не прибегает к сравнению как средству для реализации цели, но непосредственно ограждает «железным тыном» или же солн­цем, светом, звездами себя, идучи на суд, свои ловушки, свое стадо, новобрачного во время свадебного торжества и т. п.

Анализ показал, что ни один из образов, встречающихся в заговорах (же­лезного тына, пылающих печей, горящих в печи дров, метущей девушки, щуки с железными зубами, Соломониды, смывающей уроки, богородицы с прялкой или же с ножницами) не является простым образом-метафорою , рассчитанной на чисто эстетическое восприятие.

Заговоры перестали бы быть заговорами, если бы за­говорные образы не несли практически действенной функции. Как и сравнения, образы в заговорах - не изобразительные средства, но средства для достижения определенной утилитарной цели. Каждый данный образ: метущей девушки, смывающей Соломо­ниды, стригущей Марии и т. д. связан с представлением, что болезнь можно смыть, смести, остричь, отрезать, удалить.

В силу того, что в заговорах сравнения и образы вырастают из общих представлений и общей цели, содержание сравнений и содержание образов в ряде случаев бывает тождественным.

Един­ство сравнения и образа, подчиненных исходному представлению и практической цели заговора, выдерживается также и по отноше­нию к эпитетам. В заговорах не бывает случайно выбранных эпи­тетов. Как сравнения, образы, так и эпитеты вводятся в содержа­ние заговора в соответствии с его практической целью, исходным общим представлением с образом, лежащим в основе заговора... Как Н. Познанский отметил, эпитет обыкновенно выбирается по какой-нибудь ассоциации с тем явлением, на которое заговор направляется. Например, больной желтухой должен пить воду из золотого сосуда или из выдолбленной моркови. С болезнью ассоци­ируется желтизна золота и сердцевина моркови. В заговоре на «остуду» между двумя лицами появляется эпитет «ледяной», в за­говоре от опухоли- «пустой».

Эта последовательность в выборе эпитетов особенно ярко про­является на примере «сквозных» эпитетов. Данный эпитет прово­дится сквозь весь заговор, прилагаясь к каждому существитель­ному.

4. Особую группу заговоров составляют заговоры с эпической повествовательной вступительной частью . В подобных заговорах сравнение отсутствует. В них есть только эпическая часть. Это заговорытипа «Мерзебургских заклинаний» . В них повествуется, как шли те или другие лица, как они указали средство, с по­мощью которого можно достичь желаемой цели, или же произвели действие, обеспечившее достижение желательного результата: «Чараз золотыя кладки, чараз сяребреный мост шилы три сястры, уси три родны. Одна нясла злото, другая сребро, а третьца иголку и нитку шовку, - загуваривали вопухи, ядрось и зашивали рану и замувляли кров»(Романов, V, 69). «Чираз моря-акиянь шила божжия матирь, Стеуся з ею Сус Христос, сам господь бох. - Куда, божжа матушка, идеш, куда золоты ключики нясешь? - Такому та рабу кроу замкнуть»(Добровольский, I, 201).

Реферат
«Характеристика одного из традиционных жанров русского фольклора – заговоров»

Выполнила:
Александрова Анастасия
ОБ 031300 – 11
Проверила:
Игнатова Анастасия Вячеславовна

Ижевск, 2011 г
Введение
«Русский народ создал огромную изустную литературу: мудрые пословицы и хитрые загадки, весёлые и печальные обрядовые песни, торжественные былины, - говорившиеся нараспев, под звон струн, - о славных подвигах богатырей, защитников земли народа – героические, волшебные, бытовые и пересмешные сказки.
Напрасно думать, что эта литература была лишь плодом народного досуга. Она была достоинством и умом народа. Она становила и укрепляла его нравственный облик, была его исторической памятью, праздничными одеждами его души и наполняла глубоким содержанием всю его размеренную жизнь, текущую по обычаям и обрядам, связанным с его трудом, природой и почитанием отцов и дедов».
Слова А. Н. Толстого очень ярко и точно отражают суть фольклора.
Фольклор – это народное творчество, очень нужное и важное для изучения народной психологии в наши дни. Фольклор включает в себя произведения, передающие основные важнейшие представления народа о главных жизненных ценностях: труде, семье, любви, общественном долге, родине. На этих произведениях воспитываются наши дети и сейчас. Знание фольклора может дать человеку знание о русском народе, и в конечном итоге о самом себе.
Выделяют несколько жанров фольклора – это гадания, заговоры, обрядовые песни, былины, сказки, пословицы, поговорки, загадки, былички, пестушки, заклички, частушки и т. д.
Мы рассмотрим один из этих жанров фольклора – заговор.

3
Характеристика заговоров
Что такое заговор?
Определение из словаря русского языка Ожегова:
Заговор (в суеверных представлениях - магические слова, обладающие колдовской или целебной силой заговора от болезни.
Определение из энциклопедического словаря «Святая Русь»:
Заговор - магический обряд, имеющий целью связь с потусторонними силами (нечистой силой) для получения помощи и поддержки. При этом произносили определенные слова и совершали ритуальные действия. Главными исполнителями заговоров были знахари или колдуны, справедливо считавшиеся в народе пособниками сатаны. Заговоры делились на «добрые» и «зловредные». Добрые заговоры были призваны вылечить человека, обеспечить ему успех, отразить от врагов. «Зловредные» - наслать порчу, вызвать болезнь, навредить человеку. Существовали заговоры любовные (присушки, отсушки), хозяйственные, охотничьи, лечебные (от сглаза, от зубной боли, от лихорадки и другие), смертоносные (наслать смерть) и прочее Русская церковь осуждала заговоры, считая их сатанинским действом. Известно множество следственных дел (XVI-XVIII вв.) о заговорах и колдовстве. Многие заговоры, сохранившиеся в русской деревне еще в новое, ново- XX в., имели глубокие языческие корни. Содержание их магических действий осуществлялось как бы в центре мира, на острове среди моря-океана, на Алатырь-камне, возле священного дуба. «Заговорщики» обращались к звездам, зорям, деревьям, природным стихиям и древним языческим персонажам.
Из словаря астрологических терминов:
Заговор - заклинательная словесная формула, произносимая с целью
4
вызывания или предотвращения какого-либо события. Особенно
распространены в славянских странах. Русские заговоры часто обозначаются
и другими названиями, в зависимости от их предназначения: наговоры,
обереги, присушки, отсухи, шептанья, слова и другие. В конце
многих заговоров помещается закрепка: "Буди слово мое крепко и лепко.
Ключ и замок словам моим".

Заговоры произносились в сопровождении магических действий, при соблюдении ритуальных позиций и норм (в определенных местах, шепотом или с особенной постановкой голоса и т. д.), наговаривались на предметы, якобы обладавшие особой силой (на коренья, воду, огонь, кости, камни, медвежий ноготок, след ноги). Целью было достижение желаемых результатов в различных сферах жизни: хозяйственной ("от засухи", "на хороший урожай", "на посажение пчел в улей"), промысловой ("на удачную охоту"), военной ("от ратных орудий"), лечебной ("от лихорадки", "от зубной скорби"), семейной ("от тоски родимой матушки в разлуке с милым дитяткою"), любовной ("присушки" и "отсушки"). "Черные" З. имели целью нанесение вреда, зложелательство. Магическую основу заговорам составляли либо обращения за содействием к Богу, Богородице, ангелам, святым, солнцу ("Не пали и сжигай ты овощи и хлеб мой, а жги и пали куколь и полынь-траву"), к заре утренней и вечерней ("Пади ты на мою рожь, чтобы она росла как лес высока"), к ветрам буйным, к реальным и фантастическим предметам и локусам ("Океан-море", "Буян-остров"), либо сопоставления желаемого с различными действиями ("Как от воды камни отпрядывают... так бы прядали мимо меня стрелы"). Заговоры завершались "закрепкой" - формулой, подтверждавшей непреложность их действия. В заговорах мифологические, религиозные, магические мотивы соединяются с элементами высокой поэзии.

5
История заговоров
Первые упоминания о заговорах встречаются в летописях, где упоминается о клятвах, произносившихся в X в. при заключении мирных договоров с греками. В памятниках XII-XV веков упоминаются заговоры и чары, бабы-чародейки. О массовом же распространении заговоров свидетельствуют судебные дела XVII-XVIII веков, так как знахарство жестоко преследовалось церковью и государством.
Сборники "Великорусские заклинания" (1869),подготовленный Л. Майковым; "Русская народно-бытовая медицина" Г.Попова (1903); "Заговоры, обереги, спасительные молитвы и пр." Н.Виноградова; "Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии" (1878) П.С. Ефименко свидетельствуют о повсеместном бытовании заговоров в XIX начала XX веков среди народа.
Хотя упоминания о самих текстах заговоров известны давно, первые публикации, связанные с исследованием этого жанра, появились в середине XIX века. В 1841 году вышла в свет книга И.Сахарова "Сказания русского народа". Одна из частей труда И.Сахарова была озаглавлена "Русское народное чернокнижие", в этой части автор книги рассматривал вопросы, связанные со знахарством, кудесничеством.
Продолжили изучение заговоров за Сахаровым В.И.Даль ("О повериях, суевериях русского народа"), Ф.И.Буслаев ("Исторические очерки русской народной словесности"), А.Н.Афанасьев "Поэтические воззрения славян на природу". Эти работы стали основой собственно научного изучения заговоров. Ф.И.Буслаев, А.Афанасьев, В.Даль в своих работах затрагивали проблемы происхождения заговора, его историческую жизнь и развитие данного жанра.
Исследование генезиса заговоров было продолжено и рассмотрено в трудах
6
А.Н.Веселовского ("Разыскания в области русского духовного стиха"), А.А.Потебни. Теория А.Потебни, трактующая заговор "как словесное изображение пожелания через сравнение", развитая в работе "Объяснение малорусских и сродных песен", оказала воздействие на дальнейшее исследование заговора.
Огромный вклад в изучение заговора внесла монография Н.Ф.Познанского "Заговоры. Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул". Можно сказать, в книге Н.Познанского подведены весьма внушительные итоги работы русских и европейских ученых в области исследования заговора как жанра устного народного творчества и изложен личный подход автора книги к проблемам происхождения заговора, его развития, функционирования и т.д.
Значительна работа А.Блока "Поэзия заговоров и заклинаний". В своей статье поэт обратил внимание на удивительную лиричность и поэтичность заговора.
После 1917 года изучению и собиранию заговоров в России уделялось значительно меньше внимания, чем они заслуживают.
В 1936 году на Всероссийской конференции по фольклору был прочитан обзорный доклад В.П.Петрова о заговорах, но, к сожалению, он не был сразу опубликован. В советское время изучению заговоров были посвящены работы А.М.Астаховой, П.Г.Богатырева, Н.И.Савушкиной, З.И.Власовой, В.Н.Топорова и другие. В трудах этих ученых особое внимание уделяется изучению поэтики заговора, его структуры, изменению этого жанра, композиции, образов. Подробную классификацию персонажей (образов), встречающихся в заговорах, представила О.А.Черепанова в статье "Типологическая и лингвистическая интерпретация некоторых элементов заговоров". Известны работы, посвященные изучению именно любовных заговоров: Ю.А.Киселевой "О функциональносмысловой структуре
7
любовных заговоров", И.Чернова "О структуре русских любовных заговоров".
Композиция заговоров
По композиции дошедшие до нас заговоры представляют собой довольно пестрое явление. Можно предположить, что наиболее древним видом построения заговоров является их двухчастная форма. В первой части дается описание заговорного обряда, а во второй приводится сама заговорная формула, заканчивающаяся «закрепкой». Так, характерен заговор на хороший рост растений. Он начинается с описания самого заговорного действа: «Встану я, раб божий (имярек), благословясь, пойду помолясь из избы в двери, из дверей в вороты, в чистое поле, прямо на восток и скажу...» И далее после слова «скажу» идет уже сама заговорная формула: «Гой еси солнце жаркое, не пали и не пожигай ты овощь и хлеб мой (имярек), а жги и пали куколь и полынь-траву». И заканчивается эта заговорная формула «закрепкой»: «Будьте мои слова крепки и лепки» . Однако такие двухчастные композиции в имеющихся публикациях встречаются нечасто. С течением времени, в связи с отмиранием заговорного обряда, сокращается, а затем и совсем отмирает первая часть заговора, содержащая описание обряда. В зачинах многих заговоров мы обнаруживаем влияние христианской религии. Такие заговоры, как правило, начинаются словами: «Господи боже, благослови Христос!» , «Во имя отца и сына и святого духа, аминь» и т. п. «Закрепка», которой заканчивается заговорная формула, по мнению заговаривающих, служит для закрепления сказанного, повышения магической действенности заговора. «Закрепки» нередко строятся на принципе сравнения. И они также иногда испытывают влияние христианской религии. Вот пример такой «закрепки»: «Все мои слова, будьте благословенны, сильны и крепки, крепчае и жесточае и железа и булату, и вострого ножа, и ногтей орлиных, и всех моих сильных и крепких слов.
8
Казанская богородица печать свою приложила златым своим перстнем. Всегда отныне и до веку. Замок камень. Аминь, аминь, аминь!». Поэтический стиль и ритмика. В основе создания заговоров лежит принцип сравнения тех или иных явлений, образов или предметов. Необычно широкое употребление сравнений составляет их жанровую стилистическую специфику. Нередки случаи, когда в заговоре применяется не одно, а несколько сравнений. Так, в одной «присушке» заговаривающий молодец хочет, чтобы присушиваемая им девушка так сильно тосковала по нему, как тоскует «мать по дитяти, корова по теленке, кошка по котятам, утка по утятам и т. д.». Иногда сравнения в заговорах переходят в гиперболы. Так, в одном заклинании заговаривающий пастух говорит: «И как стекаются реки к окиану морю с тонучих гор, с дремучих лесов, со мхов и болот, и поточин, и с пахотных земель, и с лесных покосов, так бы приходил мой милой живот, крестьянский скот, сам с лесу домой». Второй отличительной особенностью стиля заговоров является довольно частое употребление в них «сквозных эпитетов», которые служат средством усиления, подчеркивания и выделения основной мысли. Так, в заговоре, назначение которого «присушить» девушку, сквозным эпитетом является прилагательное «сухой». Вот отрывок из этого заговора: «... у того у белого камня стоит сухое дерево, у того сухого дерева стоит сухой мужик, сечет сухое дерево и кладет на огонь. Коль скоро и круто разгоралось сухое дерево, так бы скоро и круто разгоралось сердце у рабы божией (такой-то) по рабе божием (таком-то)». Для поэтического стиля заговоров характерно широкое употребление всевозможных повторов, которые в значительной мере обусловлены стремлением к максимальной детализации и конкретизации. Примером может служить заговор от змеиного ужаления. «Ты, змея Ирина, ты, змея Катерина, ты, змея полевая, ты, змея луговая, ты, змея болотная, ты, змея подколодная, собирайтесь у круг и говорите удруг, вынимайте нечистый яд от суставов, от полусуставов, от жил, от полужил, от полупожилков, от тридевять суставов, от тридевять
9
полусуставов, от черной шерсти, от белого тела, от чистой крови, от чистого сердца, от буйной головы». В приведенном примере слова «сустав», «полусустав» и «полужилия» употреблены дважды, слово «змея» -шесть раз и предлог «от» -тринадцать. Эти повторы значительно усиливают выразительность заговора. С особенностями синтаксиса, и прежде всего широким употреблением повторов, в заговорах связано своеобразие их ритмики. Ритм в заговорной прозе основан на чередовании определенных интонационно сходных речевых отрезков, чаще всего лишенных какой-либо соизмеримости (и по числу слогов, и по расстановке ударений). Но иногда в заговорах можно отметить И определенную соизмеримость нескольких рядом стоящих речевых отрезков, и даже рифму. Тогда перед нами - типичный раешный стих". Приведем пример из одной любовной «отсушки»: На море на окиане, уста не растворяются, на острове на Буяне сердце не сокрушается, стоит столб; Так бы и у (имярек) на том столбе стоит дубовая гробница: сердце бы не сокрушалося, в ней лежит красная девица, кровь не разгоралася, тоска-чаровница; сама бы не убивалася, кровь у нее не разгорается, в тоску не вдавалася. ноженьки не поднимаются, Аминь, глаза не раскрываются, Своеобразная ритмика заговоров заметно выделяет их из обыденной разговорной речи, подчеркивает интонационную необычность и тем самым увеличивает веру в силу их магического воздействия. Придавая большое значение интонационно-ритмической организации речи в заговоре, А. Блок писал: «Ритмическое заклинание гипнотизирует, внушает, принуждает» . Из сказанного очевидно, что жанр заговора отличается ярким своеобразием как в своем назначении, так и в содержании и художественной форме. А. М. Горький отмечал, что заговоры, как и другие виды старинного фольклора, играли большую роль в жизни древнего человека. В них, по определению Горького, выражалось «стремление древних рабочих людей облегчить свой труд, усилить его продуктивность, вооружиться против четвероногих и двуногих врагов, а также силою слова,
10
приемом «заговоров», «заклинаний» повлиять на стихийные, враждебные людям явления природы» (Горький М. Собр. соч. М., 1953, т. 27, с. 300).
Классификация заговоров
Основы научного подхода к изучению заговоров и классификация заговоров, применяемые в настоящее время были заложены Л.Н. Майковым. Все заговоры он классифицировал на: лечебные, любовные, промысловые, хозяйственные и др., с выделением подтипов (например, среди любовных заговоров выделяются присушки и отсушки).
и т.д.................

Причитания могут быть свадебные, рекрутские, похоронные. Причеты не имели определенной формы и фабулы.

Рекрутский обряд - более позднего происхождения, чем свадебный и похоронный обряды. Он сложился в начале18 века, после введения Петром 1 всеобщей рекрутской повинности (1699). Проводы на «службу государеву» на 25 лет для крестьянской семьи были равносильны смерти рекрута; влекли за собой разорение и упадок хозяйства. В самой армии часты были случаи жестокой расправы над солдатами, поэтому родные рекрута причитали над ним, как над умершим. Этот обряд почти не содержал в себе магических и символических моментов (иногда рекрута заговаривали от болезней, и, особенно, от пуль).

Заговоры

Назначение заговоров, как и обрядовой поэзии, заключалось в магическом воздействии на природу. Со временем, заговор приобрёл значение заклинания словом и в связи с этим стал устойчивой поэтической формулой, построенной чаще всего на сравнении реального действия или явления с желаемым и употребляемой для достижения лечебных или иных целей. Важная черта заговора - вера в магическую силу слова. Заговоры бывают двух видов: белые - направленные на избавление от недугов и бед и содержащие элементы молитвы (знахарство)- и черные - направленные на принесение порчи, вреда, употребляемее без молитвенных слов (колдовство, связанное с нечистой силой). Употребление заговоров в большинстве случаев соединялось либо с различными видами народной медицины, либо с символическими действиями - отголосками древней магии. По тематике заговоры делятся на 3 группы: лечебные - от болезни и болезненного состояния людей и домашних животных, а так же от порчи; хозяйственные- аграрные, скотоводческие, промысловые - от засухи, сорняков, для приручения домашних животных, охотничьи, рыболовные; имеющие целью регулировать общественные и личные отношения между людьми: любовные присушки и отсушки от недугов, для привлечения почёта или милости. Большое влияние на заговоры оказало христианство. Христианские образы целителей-святых и молитвы должны были укрепить авторитет магической формулы в пору, когда языческие верования уже забылись народом. Композиция заговоров : введение (обычно молитвенное обращение), зачин (указывающий на то, куда идёт и что делать должен заговаривающий или заговариваемый); основная часть (содержащая выражение желания, обращение-требование, диалог, действие с последующим перечислением, изгнанием болезни) и закрепки (опять молитвенное обращение).

Сказка

Народная сказка.

Сказка - жанр необрядового фольклора. Самый древний жанр в фольклоре. Жанр эпический, повествовательный. Сказка - произведение, которое имеет установку на вымысел. Изначально, сказка не была забавой. Сказка - то, что сказывают. Самый известный собиратель и издатель сказок - А.Н. Афанасьев (запасы своих сказок он пополнял за счёт записей П.И. Якушина). Он разделял сказки на:

1. сказки о животных;

2 .сказки новеллестические;

3 .сказки волшебные.

Сейчас классификация сказок изменилась. Выделяют:

1 - кумулятивные;

2 - волшебные;

3 - сказки о животных;

4 - авантюрные;

5 - бытовые;

6 - новелестические;

7 - сатирические;

8 - сказки детского драматического жанра;

9 - анекдоты, небылицы.

Сказки о животных.

Сказки о животных - самые древние сказки. При раннеродовом строе почти повсеместно была распространена своеобразная вера в родственные связи между людьми и каким-либо видом животных. Животное считалось родоначальником - тотемом. Тотемизм - вера в то, что определенное племя, род произошло от определенного родителя - животного. Во многих сказках о животных композиционный стержень - обман. Но он не осуждался. Это способ достижения превосходства слабого над сильным. В центре - хитрое животное. Позднее, с отмиранием культа животных, в сказку стало входить и ироническое изображение смешных повадок животных.

Излюбленным героем русских сказочных историй о животных, как впрочем и всех восточнославянских сказок, сделалась лиса. Её проделки и проказы стали основой многих сюжетов.

Кумулятивная сказка.

Кумулятивная сказка - сказка, состоящая из цепи сюжетов, которые могут быть связаны между собой одним персонажем. Композиция подобных сказок характеризуется нарастающим напряжением и усложнением действия.

Волшебная сказка.

Волшебная сказка - нарочитая фикция, она возникла позже сказки о животных. Главные действующие лица - дети предбрачного возраста (т.к. часто волшебная сказка связана с обрядом инициации). В волшебной сказке существуют сюжеты, не характерные для других сказок (Царевна-лягушка, Финист-ясный сокол). Сюжет - разворачивание действия в определенной последовательности. Мотив - действие, происходящее в рамках сюжета. Волшебная сказка начинается с завязки (чудесное рождение ребёнка, подход детей к определенному возрасту - инициации). Далее следует действие (начинается с несчастья, беды, которые пришли внезапно). Отлучка либо старших от младших, либо сильных от слабых. Отлучки часто сопровождались запретами, которые обязательно нарушаются. Запрет и его нарушение - парные функции. Нарушение запрета - начальная беда, в результате которой появляется антагонист (Змей Горыныч, Баба-Яга, Кощей), который творит похищение. Но иногда беде соответствует ситуация, когда чего-либо не хватает, недостаёт (герой отправляется искать невесту, молодильные яблочки, живую воду и т.д.). Основная функция завязки - отправить героя куда-либо из дома. Когда герой отлучился из дома, его вскоре должен встретить даритель, или советчик. Часто в этой роли выступает Баба-Яга (она является как бы сторожем границы-перехода из одного мира в другой). После встречи с дарителем или советчиком, у героя должен появиться волшебный помощник (часто волк или конь), который помогает герою добыть некие волшебные средства, которые помогут в борьбе с антагонистом. Развязка: либо битва героя с антагонистом, либо незаметное похищение искомого (битву или похищение герой совершает сам, но волшебный помощник всегда учит, как надо это делать). Похищение - не единственная, но ведущая развязка. После похищения случается женитьба, но не всегда, т.к. после развязки часто бывают осложнения: до осложнения должна произойти функция клеймения, которая нужна для дальнейшего узнавания героя. Победа над врагом, возвращение домой, которое может быть бегством. Бегство стоит в прямой зависимости от похищения, как формы добычи. Формы погони и ухода от неё весьма разнообразны (иногда сопровождается последовательным превращением героев или похитителей в элементы природы). Когда до возвращения остаётся всего - ничего, герой встречает менее удачливых братьев. Он решает отдохнуть. Братья крадут у героя добытое и должны избавиться от него (сказка как бы начинается заново, т.к. опять приходит беда). Оживление убитого героя происходит с помощью волшебного помощника. Вернувшись в царство, герой хочет скрыть себя функция неузнанного прибытия. Но в это время, убийцы уже претендуют на опр. высокое место, выдавая себя за героев. Идёт притязание ложного героя. В сказках, основанных на змееборстве, второго хода быть не может. Перед самой свадьбой, невеста ставит мотив трудной задачи, задание, которое может выполнить только истинный герой. Этот мотив приводит к узнаванию ист. героя. Далее следуют обличение ложного героя и его наказание.

Бытовая сказка.

Бытовая сказка не возникла из литературной новеллы, а сама создала её, т.к. исторически ей предшествовала. Бытовая сказка характеризуется тем, что показывает «алогизм обычного», вскрывает внутреннюю ложь, социальную неправду. Бытовая (новеллистическая) сказка - духовное дитя людей с жизнерадостным и независимым характером, с критическим и земным складом ума. К наиболее распространенным видам сказок-новелл относятся многочисленные сказки о супругах, их верности и неверности, о женитьбе героев, о ленивых хозяевах. Особое пристрастие эти сказка питают к любовной тематике. Также к типичным сказкам стоит отнести сказки об одураченном барине, о богатом хозяине, о нанятом работнике, о барыне, обманутой хитрым работником. Третья основная тема бытовых сказок - тема осуждения духовенства. Поэтика и стиль бытовых сказок - сниженные. Сказка-новелла рассчитана на непрерывность и единство восприятия.

Рекомендуем почитать

Финансы

Причины, симптомы и лечение патологии

Hi-Tech

Что такое сложение сил. Измерение силы. Сила. Сложение сил

Хобби

Cмертные грехи в православии: сколько их?

Десерты

Рецепты витаминных салатов из крапивы

Фармакология

Ароматная и сочная курица в фольге в духовке – быстро, просто и вкусно

Дерматология

Расклады Таро на здоровье: простейшие гадания для новичков