Самый счастливый крест. Анна Ромашко. Православный приход храма Свт.Стефана Великопермского

Анна Картавец Вселенская любовь Я – зов небес. Я – тайна высшей цели. Я – ритм сердцебиения земли. Моря бы без меня заледенели, Сердца людей в тоске изнемогли. Я – только звук, манящий и невнятный, Я – вечной жизни свет и торжество. Я к вам приду и покорю внезапно, Ведь я

Анна Перенна В древнеримской мифологии (лат. Anna Perenna) – богиня наступающего нового года (начинавшегося в Риме до реформы Юлия Цезаря празднество в ее честь приходилось на Иды марта – 15 марта).). Впоследствии с Анной Перенной связывались две версии:1) Анна Перенна была

Анна Сонькина Врач выездной хосписной службы Марфо-Мариинской обители Мама, а я умру? Помню одну маму, которая лежала в больнице с ребенком лет семи. Она поймала меня в коридоре: «Сын спросил меня про похороны! Спросил, что будет, когда он умрет!» Услышав вопрос, она не

Анна Данилова

Анна, вершитель судеб Должность первосвященника в теории была пожизненной, но на практике так выходило не всегда. В 6 году н. э. первосвященником стал человек по имени Анна. На древнееврейском его имя означает «милость», но это имя, судя по всему, никак ему не подходило,

Мои пятые роды

Когда-то в своём сетевом дневнике я написала о пятой беременности не очень весёлые строки. На первый взгляд, это, может быть, и не заметно, но внимательный читатель обязательно услышит нотки уныния и печали в этом как будто бы милом тексте.

Сейчас, с высоты прошедших с того времени десяти лет, особенно выпукло открываются «грехи юности и неведения», которые зачастую коренятся в самомнении и желании решать проблемные жизненные ситуации энергией молодости и здоровья, а не силой смирения и любви.

Итак, «закрытая» запись 2006 года из моего давно заброшенного Живого Журнала:

В семь утра звенит будильник. Папа весьма ощутимо тычет в мамин бок острым локтем, что-то мычит. Беременная мама разлепляет отекшие глаза и медленно занимает вертикальное положение. С первого раза ей это не удается, по причине боли внизу живота: срок приличный, нужно быть поосторожней. Из-под кровати выглядывает единственный тапок, мама надевает его и движется в сторону кухни. В этот момент из детской твердой поступью выступает восьмилетняя старшая дочь. Стараясь сохранить равновесие после поспешного подъёма, она просто оглушительно топает. Здесь мама просыпается окончательно и шипит, что нельзя же так топать, когда все спят, сейчас проснутся малыши, и весь день будут капризничать из-за того, что встали не с той ноги. Дочь поспешно скрывается в ванной, в кухне начинается бой кастрюль и мамины приглушенные восклицания по этому поводу, которые и будят остальных троих детей… Сын мотается в отвлеченном виде, то и дело требуя завтрак, две младшие девочки затевают возню из-за платьев, колгот, тапочек, младшая без конца громогласно заявляет: «Моя, моё! Дай-отдай!», – средняя в ответ истошно вопит.

Мама, находясь одним ухом в детской, старается дать ценные указания своей школьнице и заплести непослушные косички. Девочка страдальчески молчит и морщится от «больных волосиков». Наконец ребенок собран, причесан, накормлен и остается только разбудить папу. Оказывается, это уже некоторое время пытается сделать младшая дочь. Снята резинка с папиных волос, наискось надеты очки, девочка тычет пальцем отцу в глаза, уши и рот, приговаривая: «Газя, уси, зюби», – папа стонет, но продолжает спать. Мама предпринимает решительные меры для приведения папы в чувство. Наконец глава семьи просыпается и первым делом замечает, что время – почти восемь, что в школу теперь они обязательно опоздают, что маме надо иногда думать головой, что лучше бы младшим ребенком занялась и т.д. Начинаются страшные поиски носков, чистой майки, из-под кипы книг выпадают папины видавшие виды джинсы. Папа отправляется в служебные комнаты, сын пытается уговорить маму закрыть его кровать и вновь заявляет о своем небывалом чувстве голода.

Дома утренний беспорядок. Мама героическим усилием воли читает с тремя оставшимися детьми утренние молитвы (со значительными сокращениями), пьется натощак святая вода, подается завтрак. Дети увлеченно беседуют за столом, в тарелках при этом не убывает. Мама со вздохом ложится на кровать и мгновенно засыпает.

Одиннадцать утра . Сын Ваня тормошит маму с криками, что Маша обкакалась. К тому моменту, когда мама прибегает в детскую, все упало на пол, и в эту кучу наступили… Маминой скорби нет пределов. Тряпка, куски туалетной бумаги, – беременная мама пытается все быстро убрать; виновница преступления торжественно и величественно замерла посреди комнаты. На самом деле она испугана произведенным эффектом и ожидает взбучки.

Сборы на улицу происходят под крики младшей дочери: «А мене? Моё? Надень!». Сыну все не подходит, особенно «колючая» шапка. Варежки тоже не те и обязательно «снимучие», а носки шерстяные слишком толсты и будут «жмать». При попытке надеть зимние синтепоновые штаны соответствующего размера поднимается целый бунт: мальчик привык к своей прошлогодней одежде и ни за что не желает ей изменять. Доводы не действуют. В ход идут угрозы и шантаж. Наконец собраны все, даже мама. Младшие девочки удовлетворены своими шапками, несмотря на то, что одна из них оказывается «колючей». Взмокшая мать хватает младшую дочь и спускается по лестнице. Впереди «мыши кота хоронят». Такое название у детей имеет процедура вынесения на улицу санок, лопат и ведерок для снежных «пирожков». Марина, средняя из девочек, идет сзади, держа сани за полозья, Ваня спускается впереди, хватаясь за переднюю часть саней и гневно ропщет на Маринину нерасторопность и падающие лопаты, получая периодически тычок санками в спину…

Так вышло, что к 30 годам у меня было пятеро детей. Старшая дочь Лиза перешла во второй класс, её брат-погодок Ваня должен был пойти в первый, и, кроме новорождённой Саши, мы имели ещё двух дочек: четырехлетнюю Марину и Машу двух лет. В нашем случае тридцатилетний возраст оказался рубежом, через который, как через рубикон, нужно было перейти повзрослевшими и зрелыми людьми.

Девочка Александра родилась жарким летним днём 14 июля. Почувствовав утром первые слабенькие схватки, я решилась все же одеть детей на прогулку, чтобы отвлечься и не нарушать режим. Батюшка уже ушёл к тому времени на службу, а моя мама, страшно занятый профессор, именно на этот день наметила микропереезд к нам, чтобы дать возможность дочери «спокойно приготовиться к родам».

Спокойно, как водится, не вышло. Мама позвонила часов в 12 утра и сообщила, что уже вызвала такси и едет. Чтобы не пугать её, я, сидя на скамейке перед домом и наблюдая, как дети весело играют на площадке, решила, что сообщу ей новость по прибытии. Новость, конечно, ошеломила, но не выбила из колеи мою невозмутимую маму. Она осталась гулять с детьми, а я поднялась домой, чтобы сделать последние приготовления к роддому, собраться с мыслями и позвонить доктору, с которым мы договаривались встретиться непосредственно на родах. Я ощущала уверенность в своих силах – так называемую предродовую доминанту – и не торопилась, в отличие от мамы, которая быстро вызвала на подмогу своего брата. Царствие небесное ныне покойному дяде Жене, который тогда быстрее ветра примчался, сгрёб сумки и повёз меня в роддом. На мосту была пробка, и именно тут схваточки стали болезненными! Женя крестился и поминал всех святых, а я, чтоб его не пугать, молчком кусала губы. Так мы въехали на левый берег и, развив рекордную скорость, около двух часов дня оказались во дворе больницы.

«Девочки, а вы не боитесь пятые роды пропустить?»

Доктор встречал нас удивительно нарядный, при галстуке и в брендовой рубашке. Оказывается, мы с Сашей вытащили его из-за стола, где он только приступил к празднованию юбилея своей дочери. (Не профессия, а служение!) Перепоручив меня акушеркам, врач отлучился разобраться с моими бумагами. Схватки нарастали, но рожениц во всех стадиях родов было ещё 6 человек, поэтому медперсоналу было не до меня. Единственно, зная по опыту, что потуги могут начаться внезапно, я упросила сестричек переместиться в родильный зал. Никогда не забуду, как док появился в дверном проёме, оглядел «поле битвы», где на четырёх столах возлежали разнообразно рожающие, стонущие женщины, и возгласил: «Девочки, а вы не боитесь пятые роды пропустить?»

Я как раз тихо пришипилась в уголке и помалкивала, несмотря на болючие схватки. Все с недоумением стали озираться и, проследив взгляд шефа, направились в мою сторону.

– Ну что, рожать-то будешь? – царственно спросил доктор.
– А что, можно? – пропищала я.
– Запросто! – ответил Алексей Вячеславович Кочетков – доцент кафедры акушерства и гинекологии НГМА, прекрасный врач, который принял на свет пятерых из наших восьми (на сегодняшний день) детей.

Так, послушно, по заказу, родилась наша Саша, удивительная девочка с глазами разного размера и цвета – одним карим, другим зелёным, – акушерским парезом правой руки, а также абсолютным слухом и отсутствием каких бы то ни было способностей к точным наукам. Размер, точнее, разрез глаз мы поправили с помощью массажа, правда, перед этим пережив ряд волнений: подтянутое нижнее веко офтальмологи воспринимали чуть ли не как паралич зрительного нерва. Пришлось делать малышке томографию и исключать серьезную патологию. А вот разноцветные глазки так и остались Сашеньке в подарок на всю оставшуюся жизнь.

Как я уже говорила в самом начале, потрясения для нас не закончились рождением дочки.

По моем возвращении из роддома дети разболелись гриппом. Почему это происходило в нашей семье трижды, в канун появления на свет нового члена семьи? Бог весть. Тут к доброй традиции добавилась госпитализация батюшки – на почве гастроэнтерологии. Опять я осталась одна с четырьмя ужасно высоко температурящими детьми, новорождённым младенцем, кварцевой лампой, проветриваниями, влажными уборками, небулайзером и, как сказал бы поэт, «неизбывной тоской». Слава Богу, недельную Сашу никому не удалось заразить. Малышка росла и развивалась, да и мое здоровье практически восстановилось.

Батюшка вышел из больницы, начался учебный год. Если старшая дочь стабильно хорошо училась, была старательной и предсказуемой, то сынок-первоклашка как-то в школе потерялся. Несмотря на то, что мы серьезно готовили его к учебе, как медикаментозно, так и в плане знаний (он сам читал с 4 лет), у ребёнка обострились его неврологические проблемы, и каждое утро начиналось с истерик. Всем стало тяжело, сборы в школу каждый раз превращались в ад.

Когда я уже совершенно выдохлась, на Крестопоклонной неделе Великого поста, Иван сломал позвоночник, катаясь во дворе на качелях. Сломаны оказались 4 позвонка: слава Богу, это был неосложненный компрессионный перелом. Ребёнка в больнице мы не оставили, сшили ему рекомендованную хирургом жилеточку с валиком на спине для горизонтального положения – и сразу же принялись за массажи и ЛФК.

Забегая вперёд, скажу, что этот период в жизни сына длиной в два года, когда он проходил реабилитацию и был ограничен в нагрузках, послужил нам всем добрую службу. Во-первых, ребёнок обнаружил, что домашнее пианино – лучше любых гаджетов, и его врождённые музыкальные способности нашли наконец, определённое выражение. Если раньше он просто хорошо пел и строил второй голос в наших домашних молитвенных пениях, то теперь он садился за инструмент и слушал гармонии, подбирал аккорды, пытался играть любимые мелодии. Это в итоге привело к тому, что Ваня поступил в школу для одарённых детей при консерватории, куда его взяли в 8 лет. Увы, все остальные ученики начинали своё музыкальное образование с пяти лет, поэтому наш ребёнок, хоть и мечтал играть на фортепиано, учился два года на двух специальностях – на ударных инструментах, единственном факультете, где не нужно было дошкольное образование и туда его немедленно приняли, и дополнительно – на фоно. Сдавал Иван экзамены, таким образом, на двух кафедрах и добился перевода на другую специальность! Эта нагрузка не прошла для здоровья мальчика бесследно, но в целом неврологические проблемы на фоне творческой реализованности постепенно отступили.

Возвращаясь к своему повествованию про наши мытарства имени 2006 года, хочу рассказать ещё одну историю – о девочке Марине, которой только исполнилось 4 года, и она отчаянно страдала, практически лишившись моего внимания. Немудрено: имея на руках грудного младенца Сашу и несчастного Ванюшку, которому мы все старались облегчить жизнь, побаловать и утешить, я недостаточно уделяла внимание остальным малышам. В итоге двухлетняя Машенька все равно урывала свою толику любви, а Мариночка, тихая и нежная от природы, переживала всё молчком. Так продолжалось несколько недель, пока однажды она не пришла ко мне перепуганная и не сказала, с глазками, полными слез, что ей только что кто-то шептал, что Господь хромой, а Богородица горбатая.

Можете представить себе мой ужас и страх, когда я поняла, что у ребёнка то, что мы в Церкви называем «хульная брань». Конечно, Марина побывала на приёме у психиатра, очень опытного в своём деле, который ничего не нашёл у малышки и, соответственно, никакого лечения не назначил.

Ребёнок тем временем находился в подавленном состоянии, испуганном и дрожащем. Мы отправились к замечательному пожилому священнику, который нас ободрил, пообещав, что это пройдёт, и посоветовал побольше времени проводить с ребёнком и молиться над ней столько времени, сколько возможно – и причащать чаще.

Мы так и делали, вплоть до Пасхи, целый месяц, неразлучно с 90 псалмом и Маришкой, пока вся эта беда в одночасье не закончилась. Наутро в понедельник Светлой седмицы доченька проснулась рано, пришла ко мне на кровать с улыбкой, и, как взрослая, сказала, что она уже два дня не слышит никаких «плохих мыслей» про святых.

К сожалению, Сашенька на этом фоне неважно набирала вес. Вопрос её аппетита нас занимал еще довольно длительное время: мы без конца сдавали кровь на наличие анемии.

Чтобы как то выйти из этого «пике», батюшка запланировал поездку в Хакасию, чрезвычайно сложную, так как Ивану пока нельзя было сидеть в двигающемся автомобиле, поезде и и т.д. Машины у нас тогда ещё не было, зато бывший шеф отца Андрея из его геологического прошлого согласился пустить нас на три недели в хакасский учебный лагерь ГГФ НГУ, куда мы и заехали с палаткой, спальниками, коляской и пятью детьми, причём везде возили сыночка буквально лёжа – сначала в поезде, а потом на местных такси.

Вернулись в Новосибирск мы с наволочкой сушёного чабреца, который насобирали по склонам куэст и долинкам вокруг солёных и пресных озёр, загорелые и счастливые, переставшие бояться трудностей и полные сил.

«Взросление – это бег по пересечённой местности»

С тех пор я знаю, что уныние Господь часто лечит трудностями и скорбями, а взросление – это бег по пересечённой местности. Поэтому духовный закон «всегда радоваться, непрестанно молиться, за все благодарить» из первого послания апостола Павла к Фессалоникийцам – это способ безбедной жизни и единственная возможность выстоять в беде.

Помню, как в один из дней этого непростого года, когда особенно томилась душа, я написала стихотворение, которым и хочу завершить эту главу своего повествования:

Желаний вязкая петля,
Хочу иметь, и быть, и сметь,
И брать – не после, а с нуля,
Раздвинуть клеть и не болеть,
и не роптать, и не платить,
И просто жить,
Идти, идти, и все вперед,
И сзади чтоб никто не гнал,
И под ногами чтоб не лед,
И чтоб никто не звал, не знал,
Не пожелал бы зла и вьюг.
Холодный, до смерти, испуг
За сердце чтоб меня не брал…
А дети, дети пусть идут!
Вот так, за ручки, впереди.
И пусть холодные дожди,
И годы пусть меня не ждут…
Да так, пустое это все,
Теснится, возится в душе!
А надо мужества еще,
И столько радости… уже.

Вконтакте

Чем живет многодетная семья? Многим из нас, выросшим в условиях малочадия, трудно представить себе, как родители могут управляться с тремя или четырьмя детьми. А если их шесть? Матушка Анна Ромашко , супруга протоиерея Андрея Ромашко , предлагает нам удивительное путешествие в мир своей семьи. У матушки с батюшкой шесть детей и в самом ближайшем времени ожидается рождение еще одного человечка. И все дети в этой семье учатся на «хорошо» и «отлично», обучаются в музыкальной и художественной школах, занимаются спортом. При этом вся жизнь этой дружной семьи проникнута любовью к Господу и искренней верой.

Господь всегда посреди нас

Фортепиано молчит, все школьные рюкзаки собраны, мы еще раз убедились, что никто из детей не забыл ноты для завтрашних занятий: маленькие музыканты в нашей семье весьма рассеяны. У стены в прихожей встала большая прямоугольная сумка ученицы художественной школы, игрушки распределены по рундукам в детской игровой комнате. Наконец, удается оторвать от парты старшую дочь — «заучку» и отличницу: папа призывает всех на вечерние молитвы. Стоим ровненько, стены не подпираем; младшая — Серафима — тащит стул и встает на него, чтоб не баловаться, не вертеться и видеть лики икон…

— Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков…

Детский хор отвечает «Аминь»!

— Слава Тебе Боже наш, слава Тебе!

Дальше, наша маленькая семейная Церковь благодарит Христа, Его Пречистую Матерь и всех святых — за прошедший день. Поем на три голоса, возможно, не так благозвучно, как хотелось бы – но… И худой певец пред Господом славен! Ценно, что мы рядом, вместе, без потерь, готовы предать в руки Господа наши души на грядущую ночь. Младшие дети всегда бодры и спать не желают, требуют чтения Евангелия, старшие — устали, но и для них это важно. Стоя, все слушают евангельскую главу, папа, быстро отвечает на вопросы, благословляет детей, мажет их лобики святым маслом, все просят друг у друга прощения.

Мы, родители, откровенно, говоря, уже на предпоследнем издыхании. Но если сейчас отвлечься на свои дела – то укладывание затянется еще на полтора часа. Папа встряхивается и отправляется руководить процессом усыпления младших чад. Всё, четверо детей от трех до 12 лет мерно посапывают. Старшие погодки 15 и 14 лет приходят под беременный мамин бочок — потрепаться, за учебными «неразрешимостями» или просто посидеть за единственным в семье компьютером, сугубо в учебных целях (у нас табу на компьютерные игры и отсутствует телевизор). Это детское «взрослое время» с родителями, оно займет еще минут сорок… Иногда, правда, им бывает важнее доделать уроки на завтра или спокойно, когда никто не подгоняет, поплескаться в ванне. Кто-то выбирает чтение книг. Только к полуночи дом стихает.

Сейчас мы с мужем будем потихоньку пить чай. Пока он закипает, я гружу мультиварку кашей – детям на завтрак, думаю о дневном меню. Папа домывает посуду. Загорается настольная лампа или свеча – когда есть силы для праздника, и начинается наше время. Оно обычно очень коротко, внешне совсем не развлекательно и даже, кажется, ничем не интересно… Просто есть минутка более внимательно заглянуть в глаза, оценить степень «побитости» жизнью, передать друг другу как можно больше тепла и попытаться спланировать действия на ближайший день. Планы на послезавтра обычно у нас не приживаются.

Потом папа снова нальет в чашку кипяток с пакетиком зеленого чая, сядет за компьютер – и «отдохнет». Либо — за перепиской с духовными чадами, либо будет в «Корел Дро» рисовать что-нибудь вроде визитки для очередных молодежных встреч приходского клуба, или напишет несколько абзацев методички по молодежной работе, которую он упорно создает, буквально из последних сил, — чтобы не растерять опыт многолетнего «молодежного служения» или подумает над завтрашними евангельскими беседами, проповедью… А если совсем нечего делать, (потому что силы кончились) «отключит мозг» и залезет на сайт «Ганз.ру»: полюбопытствует что нового в мире российских вооружений, посмотрит с наушниками короткометражки с новыми отечественными «танчиками». Потом это обсуждают с сыном и гордятся отечественным оружием.

Я с большим животом на девятом месяце беременности вспомню, полулежа, свои любимые молитвы, всех дорогих и родных тех, кто сегодня нам помог и о ком больше всего болит душа, попытаюсь отогнать тревожные мысли по поводу разных проблем, неизбежных печалей и разновеликих скорбей. Повторю много раз самые трудные и самые важные слова – «Господи, твори Твою святую Волю». Иногда потихоньку поточу слезы… Ну и что в этом такого? На молитве – можно. Еще немного подожду, залезу с телефона в фейсбук, потом мы дочитаем все наши «взрослые» вечерние молитвы. И – спать.

Сон будет коротким, особенно у главы семьи. Лег в два ночи, встал в 6.30 утра – и так четыре-пять раз в неделю. Я с утра еще попечалюсь, что наш папа так мало спит, попрошу Бога, чтобы где-нибудь между службами и требами, разъездами из пригородного храма в город, развозом детей и хозяйственными делами, он бы хоть немного подремал, отдохнул, хоть сидя! Чтобы ему сегодня встретились добрые люди, чтобы нигде не попалась внезапная «встречка» и чтобы наш потрепанный «Таунайс» 91 года не вздумал вспоминать на морозе о своем почтенном возрасте…. И еще немного посплю, убедившись, что все позавтракали и 4 старших школьников не ушли из дома без Божьего и моего (материнского) благословения. Если успеют – прочту с детьми школьного возраста утреннее «детское» правило. Бывает, что нужно идти, ни свет, ни заря, и они молятся потихоньку — по пути на остановку автобусов.

Пока я дремлю, двое позавтракавших и довольных дошколят будут дружно играть. Это время они очень ценят и не шалят – потому что после обеда старшая из младенцев будет заниматься делами учебными. Младшая – всеобщая любимица, после дневного сна будет играть уже сама, либо переходить от одного старшего ребенка к другому, от мамы – к папе. Гулять с младшими детьми у нас посреди мегаполиса, грубо говоря, негде, ездить на свежий воздух выбираемся не часто: хорошо, что папа ходит на лыжах, — по очереди, сначала со старшими, — в лес, потом – в городской сквер, с малышами.

В течение дня, в отсутствии школьников, есть время позаниматься и с младшими детьми, вернее, в основном, с одной дочечкой дошкольницей, самая младшая, Сима будет вертеться тут же и потом выдаст на ура все знания, предназначавшиеся старшей сестре. У Саши дважды в неделю — подготовительное отделение в спецмузшколе и еще несколько раз — уроки по специальности с репетитором и, собственно, с прикрепленным к ней педагогом консерватории. Развозом ее в разные концы города занят в основном папа, но иногда приходится подключать бабушек и дедушек, которые, кстати, еще и полностью оплачивают довольно дорогостоящее дошкольное обучение внучки.

В школе для музыкально одаренных детей учатся еще двое – 14-летний Иван и 9-летняя Маша, вполне бесплатно, даже получают стипендию. Они в основном курсируют по городу вдвоем и без конца ссорятся, потому что являют собой вопиющие противоположности – холерик и интроверт. У них сложная и очень насыщенная жизнь, — в музколледже при НГК им. Глинки преподают, помимо специального фортепиано, еще массу музыкальных предметов, в том числе, можно освоить орган и клавесин. У Вани в этом году есть еще ансамбль и концертмейстерский класс. У Маши четыре класса младшей школы укладываются в трехгодичную программу, а помимо занятий с основным педагогом по специальному фортепиано, имеется и репетитор. О школьной успеваемости вообще никто не говорит. Это необсуждаемое правило – учиться на «хорошо» и «отлично». Дважды в год дети обязательно участвуют в отчетных концертах в БЗК, концертах филармонии и – если есть финансовая и профессиональная возможность, в конкурсах. Оба ребенка – лауреаты международного конкурса.

Помимо музыкантов у нас есть еще две дочери: ученица художественной школы – лауреат областных конкурсов, и старшая — спортсменка разрядница. Обе девочки – 11 и 15 лет учатся в православной гимназии. Они ездят в школу далеко от дома, поэтому нам с мужем приходится видеть наших гимназисток либо рано утром, либо – после шести–семи часов вечера. Эти две сестренки крепко дружат и много времени проводят вместе. В некотором смысле, они – наше родительское «отдохновение», потому что их увлечения и занятия всегда стабильно успешны и почти не занимают нашего времени. Радует 11-летняя Марина, которая в своем невеликом возраcте усердным трудом добилась поступления в лучшую в городе художественную школу и способна успешно контролировать собственный непростой учебный процесс в обоих учебных заведениях, лишь ставя нас в известность о закончившихся красках, листах, угле или иных рисовальных принадлежностях. Стоит ли говорить, что все учащиеся дети передвигаются по городу самостоятельно и это – постоянный источник тревог и родительских молитв.

Старший ребенок в многодетной семье – это в некотором смысле выдающаяся личность. В нашем случае это, слава Богу, дочь – девочки обычно отзывчивей и более приспособлены к домашним делам, взаимовыручке. Лиза отличается повышенной импатией и всем сочувствует. Лет четырех, будучи уже дважды старшей сестрой, она прибегала ко мне на кухню с вопросом: «Мама, чем тебе помочь?» Фактически, мы вместе со старшей дочерью воспитывали младшее поколение детей в семье: папа первые девять лет нашей семейной жизни прослужил в кафедральном соборе, где, как известно, священники практически никогда не имеют выходных, потом был пять лет настоятелем большого прихода с немалым количеством приписных храмов и был занят круглосуточно. Я часто советуюсь со своим первенцем по разным житейским вопросам, — доченька похожа на папу рассудительностью и терпением.

Конечно, наша Лиза очень занята. Сейчас у нее, помимо спорта, дополнительных занятий по иностранному языку и подготовки к ГИА, есть еще и «немного оплачиваемая» работа. Девочка помогает настоятелю нашего прихода — ведет приходскую интернет-страницу, выполняет нехитрые функции секретаря: следит за тем, чтоб обновлялось расписание Богослужений. В будущем по батюшкиному благословению, планирует проводить занятия с детьми в воскресной школе. Лиза одарена и творчески: она артистична и обладает не плохими режиссерскими способностями (которые помогают ей в частности руководить младшими сестрами). Девочка ведет все гимназические концерты, играет в спектаклях, участвует в городских соревнованиях лидерской десятки. В этом году вошла как призер в «золотую книгу лидерства» нашего города. Дома на ней — порядок в платяных шкафах и на антресолях. Без Лизы мы всей семьей тут же окажемся голыми и босыми, потому что не будем элементарно знать, где и что у нас лежит. В выборе будущей профессии Лизавета пока не может определиться: колеблется между медициной и педагогикой. Ей очень нравятся биология и химия, она все учит на совесть и сама по себе внутренне мотивированна на успешную учебу – без всяких внешних усилий. Жаль, что не все дети стремятся ей в этом подражать. Есть среди нашего детского контингента откровенные «студенты прохладной жизни», которых приходится контролировать нам, взрослым.

Иван – единственный пока наш сынок, в качестве хобби занимается технической работой по дому. Ему интересно собрать по чертежам новую мебель, придумать, как втиснуть в тесную гардеробную довольно большую вешалку, почистить трубу. Первое время отец контролировал его, но потом предоставил полную свободу – Ваня умеет качественно пораскинуть мозгами и, где надо, включает мелкую моторику пианиста, например, в сантехнической сфере. Другое увлечение музыкального Вани – это… разнообразное оружие. Папа, за отлично сыгранные экзамены по спецфоно, дарит мальчику то массогабаритный макет модель пистолета Макарова, то «воздушку», то пулеулавливатель, то «патрончики». Пистолет Макарова Иван разбирает и собирает на пятерку по армейскому нормативу, но не может обогнать старшую сестру, которая еще азартнее него и за 23 секунды умудряется осуществить сборку-разборку «Калаша», разумеется, — ради спортивного рекорда, а не в качестве задушевного хобби.

И священническая семья не в силах пересилить мужской милитаризм – причем в обоих поколениях. Да и нужно ли его пересиливать? Все русские люди традиционно воспитаны воинами. Мое христианское мироощущение утешается тем, что самое любимое Ванино дело – это все же алтарное послушание, которое папа долго не разрешал мальчику из боязни, что у ребенка возникнет привычка или пренебрежение к святыне. Только в этом году, когда мы переехали на новое место жительства и стали ходить в небольшой дружный приход, Ваня начал прислуживать в алтаре. Это для него очень серьезно и важно. По воскресеньям он подскакивает рано (вопреки своему будничному обыкновению) — и несется в храм прежде всех нас. Он так усерден, что батюшка посоветовал ему не раздувать кадило как большой адронный коллайдер.

Машенька – это четвертый ребенок в семье, ей почти 10 лет и пять лет своей жизни она занимается музыкой: сначала два года – в подготовительном классе, и далее — в самом музколледже при НГК им. Глинки. Жизнь детей музыкантов круглогодично включает в себя музыкальные занятия. Даже летом мы ездим с дачи в город трижды в неделю на занятия к репетитору, и не меньше двух часов ежедневно каждый из детей занимается за инструментом. Для этой цели в семье есть электронное пианино, оно путешествует с нами, куда бы мы ни поехали. Маша, при этом, любит и побегать, и пошалить. Младшие дети с восторгом ожидают, когда же Машенька закончит уже свои занятия и присоединится к их играм. Однако долгих игр не получается. Маша по собственному почину помогает в музыкальных занятиях Саше, которую старше на два года, – как репетитор. Они с увлечением разбирают новые музыкальные произведения и порой мне слышно, как строгая девятилетняя наставница отчитывает свою заупрямившуюся ученицу. Особенно много времени за инструментом девочки проводят летом – тогда Машенька ежедневно помогает младшей сестренке и сидит рядом с ней, ставя правильно ее ручку и сольфеджируя. Они играют и на четыре руки. Машенька – интроверт, она внешне очень сдержана и спокойна, но на самом деле нуждается в ласке и внимании больше других детей, и унывает, если ее нечасто одаривать лаской. Так, внешне независимый и холодноватый ребенок на самом деле оказывается более ранимым и нежным, чем бойкие и общительные сверстники. Маша хочет стать учителем музыки. Думаю, что с Божьей помощью, у нее это получится.

Мы очень дорожим нашей непростой музыкальной учебой, потому еще, что Господь посылает нам хороших педагогов. Так, занятия музыкой, благодаря общению с консерваторской профессурой, оборачивается не только изучением специальности, но и закалкой характера, силы воли, ответственности. То же самое можно сказать и о спорте – Лизочка участвует в трудных соревнованиях, связанных с риском и взаимовыручкой – это спортивный туризм и альпинизм. Дети идут в так называемых «связках» и учатся страховать друг друга и проявлять выдержку. Но больше всего девочке нравятся лазать по отвесной стене на высотки, там можно ни от кого не зависеть – это твой личный результат. Так, подъем-спуск на одиннадцатиэтажку по веревкам занимает у нее 7 минут!

Хотелось отдельно сказать о дружбе старшего и младшего ребенка – Лизы и Симы. Они так любят друг друга, что даже одно время вместе укладывались спать. Как закончилось наше с Серафимой грудное вскармливание – в возрасте двух с половиной лет ребенка, она тут же перешла в ведение старшей сестры. Это произошло, в частности, потому что сама Лизавета поставила нам ультиматум: «Вы не позволяли мне нянчить младших, потому что я была маленькая… Теперь я уже выросла и могу сама носить ребенка на руках…» Тогда Лизе было почти тринадцать лет. В итоге, Симочка очень рано стала разговаривать, — ведь у нее, помимо мамы и папы, всегда есть восторженная собеседница.

Помощь по дому это общее дело всех, не исключая и младших детей — мытье посуды, уборка игрушек, вынос мусора, и, в порядке, очереди – поддержание чистоты ванной комнаты. Я лично люблю поползать на коленках по полу с тряпкой в руках. Мы недавно переехали в новую квартиру, которую приобрели с помощью городских властей и наших родителей и отремонтировали – опять же с родительской помощью. Теперь у нас есть возможность рассредоточиться по разным комнатам. Стоит ли говорить, что это новая удобная жизнь, практически в центре города – завоевание нашей многодетности: когда-то услышала пословицу, что каждый ребенок рождается в мир с сухариком под мышкой, и, откровенно говоря, не совсем поняла смысл. Теперь мне он ясен – глядя на наше просторное жилье.

Сейчас, во время седьмой беременности, когда возраст уже приблизился к сорока годам, я не очень много могу успевать на домашнем фронте. Большая нагрузка легла на плечи главы семьи. Раньше я водила машину, развозила детей, и, практически сразу после родов, оказывалась включенной в домашний круговорот. Теперь, боюсь, так не получится. Я не могу сидеть на уроках по специальности Вани, Маши и Саши, как это принято в специальных учебных заведениях, а значит, не могу помочь детям при подготовке к экзаменам и концертам: мне приходится больше беречься и больше времени проводить в лежачем состоянии. Я переживала эту ситуацию и беспокоилась о том, как теперь сложится и учеба. Однако, благодаря моему вынужденному домоседству, дети стали более самостоятельны.

Сказать по совести, я очень люблю быть беременной, невзирая на сложный каждый раз токсикоз и пару сопутствующих заболеваний. В состоянии ожидания ребенка мне кажется, что вот, иду я по тенистой весенней улице апрельского Ташкента, — моего родного города, среди цветущих вишен…. И все хорошо, безмятежно и счастливо. Возможно, это связано с тем, что внутри моего существа заключено другое – ангельски чистое, и малыш дарит мне немного своей тишины и радости. Важно в ответ – не омрачить своими страстями, помыслами, поступками эту невинную душу, особенно пока она со мной, в моем теле.

Что касается моей работы вне дома, то последнее, разумеется, пришлось полностью исключить. Я — безработная домохозяйка и вопрос пенсии по старости в нашем случае совершенно не актуален, потому как говорить тут не о чем: это будет самая мизерная, социальная выплата, на которую не выжить. Надеюсь, что я в каком-то виде на старости лет пригожусь детям или что государство вдруг решит начислить многодетным мамочкам трудовой стаж за каждого ребенка – тогда я, возможно, смогу еще чем-то помочь ближним, кроме, надеюсь, пестования внуков. Из наград за материнство у меня есть знак «Материнской доблести», городские и церковные грамоты, памятные медали к юбилеям города Новосибирска. Но, пожалуй, самая дорогая для всей нашей семьи награда, врученная еще при Патриархе Алексии — это «Патриарший знак за жертвенное материнское служение». Он выполнена в форме креста и напоминает нам слова Евангелия о том, что «Иго мое благо и бремя мое добро есть».

Проблемы – они, разумеется, у нас бывают: иногда их вал настолько сокрушающий, что остается только полупридушенно молиться и плакать. Но после каждого страха выясняется, что мы «убояшеся страха идеже не бе страх»… И что Господь – всегда посреди нас, строг и милосерд.

Анна Ромашко для Азбука воспитания

Рекомендуем почитать

Десерты

Рецепты витаминных салатов из крапивы

Фармакология

Ароматная и сочная курица в фольге в духовке – быстро, просто и вкусно

Дерматология

Расклады Таро на здоровье: простейшие гадания для новичков

Десерты

Виды счетов в банке для физических лиц: подробное рассмотрение

Десерты

Макароны По Флотски В Мультиварке — Рецепты И Секреты Макароны в сливках с сыром

Фармакология

Преподобный Варлаам (Надёжин), пустынник Чикойский