Что ждёт мир в ближайшем будущем. Последний срок Путина: что ждет Россию. год - Облако сеющее хаос

Официальная биография

Анатолий Петрович Быков родился 17 января 1960 года в селе Еловка Иркутской области, он был четвертым ребенком в семье рабочих. Вскоре после его рождения - в 1961 году - семья переезжает в г.Назарово Красноярского края. Этот город и стал родным для Анатолия Петровича - местом, где он рос, учился, серьезно увлекся спортом, где начал свою предпринимательскую карьеру. Назарово - типичный маленький шахтерский город с численностью населения меньше 100 тысяч, находящийся в 300 км от Красноярска.

Среднее образование А.П. Быков получает в назаровской школе № 136. Еще в школе Анатолий Петрович стал усиленно заниматься спортом: баскетболом, волейболом, лыжами. Но главной любовью становится бокс.

По окончанию 8 классов он поступает в Назаровский строительный техникум, единственное в то время среднетехническое образовательное заведение в городе. Тогда, в 1975 году, это был лучший вариант для семьи Быковых - обучение сына в Красноярске семья не могла себе позволить, тем более, что из жизни только что ушел отец семейства. Обучаясь в техникуме по специальности "Промышленное и гражданское строительство", Анатолий Петрович продолжает заниматься спортом. Анатолий Петрович - обладатель спортивного звания "кандидат в мастера спорта по боксу". Именно спорт в свое время оказал значительное влияние на формирование его характера. Целеустремленность, умение организовать себя, бескомпромиссность в сочетании с понятиями спортивной этики и чести стали непреложными правилами для Анатолия Петровича.

По окончании техникума его призывают в армию. Вернувшись со службы в 1981 году, Анатолий Петрович устраивается на работу на завод "Сельмаш", одно из крупных предприятий в г. Назарово. Но, проработав два года, понимает - спорт его не отпускает. И в 1982 году он поступает на факультет физического воспитания Красноярского государственного педагогического института (тогда его преподаватели не подозревали, что воспитывают будущего президента Федерации бокса России). В 1987 году, он снова возвращается в родной город и три года работает по специальности в средней школе № 2.

В начале 90-х годов Анатолий Петрович заинтересовывается новым для тех времен делом - предпринимательством - и вместе с друзьями организовывает кооператив"Темп".

С 1995 года Анатолий Петрович работает в Красноярске - сначала в коммерческой группе банка "Металэкс", который, в свою очередь, тесно сотрудничает с Красноярским алюминиевым заводом. О том, каким образом он начинал свой бизнес и стал одним из самых состоятельных людей в крае, Анатолий Петрович неоднократно рассказывал в своих интервью. Самые значительные из них вы можете найти на нашем сайте.

В 1995 году Анатолий Петрович Быков становится членом Совета акционеров ОАО "КрАЗ", алюминиевого гиганта страны.

В 1997 года он избирается заместителем Председателя Совета директоров завода, что во многом способствует мощному и динамичному развитию этого предприятия. Деловые качества Анатолия Петровича - блестящие организаторские способности, целеустремленность, принципиальность, умение держать свое слово и великолепная предпринимательская интуиция - предопределили его избрание в 1998 году Председателем Совета директоров ОАО "КрАЗ". Многое о результатах его работы могут сказать цифры. Так, в 1997 году КрАЗ произвел 27 процентов всего российского алюминия, впервые за многие годы открывались новые заводские корпуса, постоянно проводилась модернизация оборудования - на завод поставлялась самая высокотехнологичная и экологически безопасная техника, осуществлялись широкомасштабные социальные программы. Труд на алюминиевом заводе совсем не легок, но каждый работник чувствовал уверенность в своем руководстве, в своем коллективе и в завтрашнем днем. Достигалось это еще и большим количеством программ социальной поддержки, существующей на заводе при Быкове: подарки к праздникам, спортивные соревнования, автомобили ветеранам и даже бесплатные квартиры (!).

Вполне закономерным в этом свете выглядит решение Анатолия Быкова баллотироваться в депутаты, и в 1997 году он избирается своими земляками депутатом Назаровского городского Совета. Для реализации поставленных целей и защиты интересов региона на уровне края Анатолий Петрович в этом же году становится депутатом Законодательного собрания Красноярского края и возглавляет комиссию по промышленности, строительству, транспорту, топливу и энергетике. Необходимо заметить, что на выборах в Законодательное Собрание в 1997 году Анатолий Быков выдвигался по десятому одномандатному округу (Назаровский, Большеулуйский районы Красноярского края) и набрал 70,28 % голосов.Он был единственный среди всех кандидатов-одномандатников, кто победил в первом туре.

В депутатской деятельности его взгляды и цели разделяют многие известные люди Красноярья.

В 1998 году в крае стартовали выборы губернатора. Край ждал перемен, олицетворением возможных положительных изменений стал Александр Лебедь. Быков его поддержал, но уже через полгода их взгляды на жизнь края разошлись. Об этом подробнее в рубрике хронология.
С 1999 года Быков содержится под арестом без достаточных на то оснований, по обвинению в преступлениях, которые не совершал. Губернатор Лебедь, олигархи, желающие завладеть акциями КрАЗа организовали уголовное преследование Быкова. Несмотря на это, Анатолий Петрович активно участвует в общественно-политической жизни края.

В 2000 году на выборах Красноярского городского Совета его единомышленники формируют "Блок Анатолия Быкова", который одержал убедительную победу, набрав больше 40% голосов избирателей.

Позже, в 2001 году "Блок Быкова" участвует в выборах депутатов Законодательного Собрания края. "Блок Быкова" занял второе место среди 11 участников предвыборной гонки, набрав больше 16% голосов избирателей. Сам Анатолий Петрович избран депутатом по одномандатному округу №3 (Октябрьский район г. Красноярска), за него проголосовали 53% избирателей округа.

Из раннего..

Красноярский предприниматель Иван Исаев исчез 31 июля 1996 года. В тот день на даче его ждали жена и друзья, но он так и не приехал. По словам Виктора Кардашова, управляющего "Транскредитбанка" и друга Исаева, близкие сразу заподозрили неладное и начали поиски Ивана Дмитриевича в тот же день. Были основания опасаться за его жизнь: в последние месяцы до своего исчезновения Исаев неоднократно говорил, что ему угрожают. Тем более бизнес, которым занимался Иван Дмитриевич, и в те годы был одним из самых опасных: бензин и лес. Страшные подозрения подтвердились уже на следующее утро, когда неподалеку от университетского гаража была обнаружена машина Исаева. Но тело самого проректора так и не было найдено. Человек, как говорится, сгинул.

Что ж, для Красноярска середины 90-х таинственные исчезновения бизнесменов, увы, не являлись редкостью. Впрочем, как и заказные убийства неугодных, выполненные по всем правилам, с контрольным выстрелом в голову. Криминальные авторитеты, предприниматели, чиновники... Слишком многих не миновала чаша сия. Согласно справке, подготовленной осенью прошлого года, на территории Красноярского края остаются нераскрытыми более 20 убийств, из них подавляющее большинство (18) составляют убийства с признаками заказных. Следствие же по факту исчезновения Ивана Исаева практически не велось. "Нет тела – нет дела", это понятно. До того момента, пока не обнаружится труп потерпевшего, всегда можно сказать, что человек просто решил скрыться. И действительно, многие предприниматели шли по этому пути: они исчезали неожиданно для большинства общих знакомых и деловых партнеров, прихватив с собой свои – а зачастую и чужие – деньги. Но не Исаев...

Иван Исаев был человеком весьма одаренным: видный партийный работник, проректор Сибирского Технологического института, автор ряда научных работ в области неорганической химии. Кстати, за большой вклад в развитие института его наградили орденом "Знак почёта". Исаев не растерялся и после того, как советская власть "приказала долго жить", а по стране, призывно соблазняя легкими и быстрыми деньгами, прошла перестройка. В 90-е годы он начал активно заниматься бизнесом, стал председателем совета директоров Красноярского торгового дома и генеральным директором фирмы "Солярис".
К Исаеву в родном городе относились с уважением, и быть может, именно поэтому его исчезновение так потрясло горожан. После убийства Виктора Цимика, бывшего секретаря красноярского горкома КПСС, и исчезновения Ивана Исаева местные газеты и общественные организации города потребовали от правоохранительных органов тщательной проверки всех подозреваемых, в том числе и Анатолия Быкова, чья звезда в те годы только всходила.

Правда, всходила она своеобразно: освещая могильные памятники на Бадалыке тех, кто полег в неравной борьбе с бывшим физкультурником. Деловые партнеры, соратники, сподвижники, конкуренты и прочие, и прочие... Версия, что к исчезновению проректора может быть причастен Папа Толя, муссировалась все эти годы. И, возможно, именно она послужила причиной того, что дело об исчезновении Исаева хотя бы через пять лет сдвинулось с мертвой точки.

В 1997 году в районе поселка Овсянка, неподалеку от дачи Исаева, рыбаки обнаружили в Енисее труп неизвестного мужчины. С первого взгляда было понятно, что жизнь потерпевшего стала разменной монетой в каких-то криминальных разборках: к закованному в наручники телу были привязаны две 32-килограммовые гири. Эксперты, занимающиеся изучением останков жертвы бандитского произвола, пришли к выводу, что несчастный перед смертью перенес ужасные страдания: на теле были обнаружены следы пыток, ожогов и 14 колото-резаных ран. Тогда правоохранительным органам труп идентифицировать не удалось, и он был захоронен как неопознанный. Многое говорило за то, что несчастный – именно Исаев, но почему-то останки не стали отправлять для идентификации на экспертизу в Новосибирск, а сам Иван Дмитриевич так и остался в списке "без вести пропавших".

Со временем об Исаеве стали забывать,но недавно дело о его исчезновении сдвинулось с мертвой точки. Катализатором этому процессу послужили откровения в эфире печально известного Паши-Цветомузыки – криминального авторитета Павла Струганова. Выступая в программе "Час Быка", Струганов, в частности, заявил, что Исаев якобы был убит с подачи Анатолия Быкова, более того, при участии Евгения Коноваленко, начальника Красноярского РУБОПа.

Дважды судимый Струганов уверял, что Исаев решил не поступаться своими принципами в бизнесе, чем не угодил "императору". Хотя все, кто знал Ивана Дмитриевича, утверждали, что деньги не были для него главным, поэтому он готов был даже от чего-то отказаться ради собственного спокойствия. Но существует и вторая версия, по которой Исаева убрали как обладателя секретной информации, компрометирующей Быкова и его заступников в силовых структурах края. Правда, основная часть откровений Цветомузыки так и остались гласом вопиющего в пустыне, во всяком случае, до настоящего времени.
Пока ни одному из рассказанных Стругановым кровавых эпизодов оперативники так и не смогли найти подтверждения.

А не так давно,неожиданно была произведена эксгумация тела того неопознанного мужчины, чей труп со следами пыток был обнаружен в 1997 году в
Енисее. Останки были отправлены в Новосибирск, а затем в Москву.

Результаты экспертиз показали, что неопознанный мужчина – не кто иной, как Исаев....

Конфликт с Лебедем

Свою роль Быков сыграл на губернаторских выборах в Красноярске, это сомнений не вызывает. Победа Лебедя была обеспечена двумя обстоятельствами. Первое -- это то, что Зубов с помощью своей команды умудрился проиграть. И второе -- поддержка Лебедя Быковым. Но опять-таки странность. Имидж Быкова -- в особенности за пределами края -- оставался неизменным: криминальный авторитет, который рвется к власти. Почему это обстоятельство не сыграло свою роль, почему избиратели не отвернулись от Лебедя? Даже если принять во внимание региональные особенности электората -- ну не настолько же отличаются красноярцы от остальной России! Должно же что-то быть, кроме раздуваемого усиленно имиджа криминального авторитета. Бабушки-то почему голосовали, которые вовсе не при делах?

Собственно, очень многое в феномене Быкова прояснилось в период его конфликта с Лебедем. Прежде всего -- сама причина. Борьба с криминалом появилась уже после, а реальная причина -- несогласованность в финансовых вопросах. Быков, предприниматель с нехорошей репутацией, предложил схему наполнения бюджета края. С раскладом -- в какие отрасли можно вкладывать дополнительные деньги. Лебедь, честный политик и защитник народа, вообще не понял, причем тут бюджет. Да, схема хорошая, но по какой такой беде нужно делиться с бюджетом? Он что, чей-то родственник, этот бюджет? Публично это звучало так: "Что на эти деньги можно сделать? На каждого выходит по пирожку с капустой".

Конфликт начался. И как себя вели при этом наши политики? Поначалу -- никак. Они ведь все еще не потеряли надежды оказаться полезными Лебедю и упускать свой шанс не хотели. Из-за каких-то пирожков с капустой. Кстати, через некоторое время эта смелая гражданская позиция обернулась потерей угольной отрасли края. Тогда речь об угле -- Красноярской топливной компании. До того момента как Быков открыто выступил против Лебедя, в Красноярске просто не существовало оппозиции. И тут она вдруг начала формироваться. Эти честные и хорошие люди вдруг вспомнили, что они, в общем-то, патриоты, у них имеется своя принципиальная позиция и они все время только и делают, что болеют за интересы края. Видимо, весь предыдущий период они пребывали в обмороке -- болезнь за интересы обострилась. Вот таким незатейливым способом у нас появилась оппозиция. Которая, кстати, с самого начала не желала признавать родство с Быковым. Или, по крайней мере, не делала этого публично.

Последние выборы в Законодательное собрание края. Оппозиционный блок "Наши" набирает 20 процентов. "Блок Быкова" занимает третье место. Им удается собрать большую часть антирейтинга Лебедя.

"Толя - неприкосновенный"

Анатолий Быков впервые был арестован 20 августа 1999 года. Ему выдвинули обвинение в убийстве в 1996 году назаровского предпринимателя Олега Губина. Инициатором того уголовного дела называют генерала Колесникова, работавшего первым заместителем министра внутренних дел России. Быков был арестован в Венгрии и переправлен в Красноярский край. Через год, 25 августа 2000 года, после решения суда Центрального района Красноярска он был отпущен на свободу под поручительство депутатов Госдумы от фракции ЛДПР Александра Клюкина и Владислава Демина (оба из Красноярского края), главного врача Красноярского краевого госпиталя инвалидов войны и труда Алексея Подкорытова и председателя Сибирской инвалидной федерации автоспорта Георгия Лопатина. На свободе он пробыл всего сорок дней. 29 сентября 2000 года сотрудники ФСБ и МВД инсценировали убийство бывшего компаньона Быкова Вилора Струганова. 3 октября Александр Василенко сообщил Быкову, что выполнил его заказ и в качестве доказательства предъявил наручные часы жертвы, документы и $20 тыс., якобы украденные у убитого. Разговор записывался аппаратурой УФСБ, которой снабдили лжекиллера.

4 октября 2000 года Анатолий Быков был арестован и помещен в "Лефортово". В тот же день его обвинили по ст. 30 ч. 1 УК РФ ("Приготовление к преступлению и покушение на преступление") и ст. 105 ч. 2 ("Убийство, совершенное группой лиц"). 20 декабря следствие по делу завершила прокуратура Северо-Восточного округа Москвы и передала его в суд.Обвинение по этому делу было зачитано прошлым летом,Анатолий Быков получил шесть лет условного наказания.

Следствие по остальным уголовным делам, по которым проходил экс-глава КрАЗа, - ст. 174 ("Легализация средств, полученных незаконным путем"), ст. 191 ("Незаконный оборот драгоценных металлов") и ст. 222 ("Незаконное хранение оружия"), продолжала прокуратура Красноярска.

Обвинение в причастности к убийству предпринимателя Губина было снято с Быкова 7 декабря 2000 года,но возбуждено вновь в 2002 году,окончательный приговор по этому делу: 1 год тюрьмы,но тут же был амнистирован.

Кто покровительствует Быкову

Общее собрание акционеров Красноярского алюминиевого завода (КрАЗ), состоявшееся в начале июня 1999 года с.г., заочно переизбрало Быкова председателем совета директоров завода, от его имени продолжают издаваться приказы по КрАЗу, топ-менеджеры заявляют, что он по-прежнему плотно руководит производственной и сбытовой деятельностью завода.

Все эти факты имеют место на фоне интенсивных следственных действий, которые правоохранительные органы ведут по двум уголовным делам в отношении Быкова, обвиняемого в отмывании грязных денег и убийстве несколько лет назад предпринимателя в городе Назарове. Сам же Быков в интервью корреспонденту НТВ самоуверенно заявляет, что именно к нему регулярно ходил «пить чай» начальник назаровской милиции, намекая при этом на свои прочные связи в правоохранительных органах региона.

Число заинтересованных в оказании поддержки «опальному» председателю совета директоров КрАЗа среди влиятельных фигур может оказаться весьма значительным и варьироваться в зависимости от политической конъюнктуры. При этом выделяется вполне определенная группа политиков и бизнесменов, интересы которых фокусируются на Быкове. Среди них – Александр Усс, Юрий Лужков, Владимир Жириновский, Василий Анисимов, Лев Черной и Борис Березовский .

Каждый из них поддерживает или поддерживал Быкова, руководствуясь собственными сугубо прагматическими соображениями. Мотивы их действий не всегда совпадают, а сама поддержка Быкова – подчас даже противоречит общей направленности их политического курса. Более того, некоторые из политиков в повседневной жизни являются принципиальными соперниками в борьбе за власть. Поэтому вряд ли можно говорить о каком-то сговоре между ними и координации предпринимаемых шагов. Тем не менее, в одной связке они представляют собой вполне внушительную силу, чтобы со временем довести задуманное до логического завершения.

Председатель Законодательного собрания АЛЕКСАНДР УСС занимает влиятельные позиции в Красноярском крае - был вице-губернатором при Валерии Зубове. Он активно участвовал в приватизации госсобственности в крае, прямо или косвенно причастен к ряду махинаций вокруг акционируемых предприятий, в том числе и с участием Быкова и его людей. Усс прочно укрепился в коррумпированной части местной номенклатуры, ставшей хребтом политической поддержки авторитетного бизнесмена, в том числе и в его противоборстве с губернатором Александром Лебедем. По неполным данным, глава законодательной власти края является владельцем 3 автомобилей, его жена имеет 2 машины, брат – 3, отец - 7.

Усс как член Совета Федерации обладает прочными исходными позициями, чтобы оказывать действенную помощь Быкову на федеральном уровне. Он входит в состав правительственной комиссии по реализации концепции государственной национальной политики, комитета Совета Федерации по международным делам, назначен заместителем представителя РФ в палате регионов Конгресса местных и региональных властей Европы.

Усс проявляет активность, чтобы войти в число «борцов с коррупцией» в Совете Федерации. Он участвовал в парламентском расследовании по «делу
Скуратова» в рамках так называемой «комиссии Собянина» и сейчас проталкивается в руководство формирующейся комиссии по расследованию коррумпированности государственных служащих.

Столичный мэр Юрий Лужков считает стратегической линией своего правительства подтягивание Сибири к Москве. Люди с хваткой Быкова, полагает мэр, со временем будут перспективными членами деловой региональной элиты. В начале 1998 года Лужков дал конфиденциальное поручение министру московского правительства Владимиру Малышкову (выходец из Красноярска, поддерживающий тесные связи с местной элитой, в том числе криминальной) установить контакты с Быковым. На чемпионате по боксу весной 1998 года в Красноярске Малышков имел ряд не афишируемых встреч с главой КрАЗа и его окружением. Он же осенью 1998 года организовал в Москве встречу Быкова с Лужковым, после которой была фактически блокирована работа комиссии Прокуратуры РФ на КрАЗе (Лужков, как утверждалось, лично звонил Скуратову по этому поводу).

Быков, находясь за границей, сохранял постоянный контакт с Малышковым, который с санкции Лужкова организовывал «информационную поддержку» в прессе, контролируемой столичной мэрией. Не случайно такие разные по своей ориентации издания, как пролужковская «Московская правда», либеральные «Московские новости» и рабочая «Трибуна», регулярно публиковали материалы, в которых уголовный авторитет подается как жертва «наката» со стороны существующей в стране административно-политической системы. Причем в ряде случаев за подписью одного и того же автора.
Лидер ЛДПР Владимир Жириновский поддерживает Быкова по двум мотивам – отрабатывая свои обязательства перед «элитой» преступного мира и решая собственные финансовые проблемы. Ряд источников утверждает, что Жириновский получил от $ 2 до 5 млн. за то, чтобы включить Быкова в избирательные списки партии на выборах 1999 года и лично выступить в его защиту как «представителя нового поколения российского бизнеса».
Вместе с тем, включая Быкова вторым номером в федеральный список ЛДПР, Жириновский понимал, что через Центризбирком этот список не пройдет. Он, по-видимому, обладал упреждающей информацией из надежных источников, что Быкову ни при каких обстоятельствах не будет разрешено вернуться в Россию. Поэтому вполне можно предположить, что В.Жириновский осознанно «кинул» А.Быкова, не опасаясь разборок с оргпреступностью, чреватых серьезными последствиями лично для лидера ЛДПР. Молниеносный отказ от участия ЛДПР в выборах и создание избирательного «блока Жириновского» на основе подконтрольных карликовых партий были заранее спланированы В.Жириновским, чтобы «элегантно» уклониться от выполнения своих вполне конкретных обязательств.

Владелец московской компании «Трастконсалт» ВАСИЛИЙ АНИСИМОВ, являющийся наиболее близким компаньоном Быкова на КрАЗе, использует свои широкие связи в деловых кругах, государственных структурах и правоохранительных органах столичного и федерального уровня, чтобы снять обвинения со своего компаньона. Через своего ближайшего помощника Евгения Матвеенко он вхож в кабинеты высокопоставленных руководителей ФСБ и МВД, особенно их столичных управлений, и через них он не только получает достоверную информацию о работе бригады генерала Колесникова в Красноярском крае, но и, когда возможно, влияет на ее результаты. Быков пользовался услугами Анисимова за границей, например, проживая на его вилле в Акапулько (Мексика).

Теневой предприниматель и глава конгломерата оффшоров под общим названием ТВГ Лев Черной, как ни странно, также заинтересован в восстановлении легальных позиций своего партнера по КрАЗу, чтобы не подвергать излишнему риску свой металлургический бизнес. Снятие претензий правоохранительных органов к Быкову объективно способствовало бы не только упрочению влияния Черного в политической элите России, но и восстановлению его легитимности на Западе, где правоохранительные органы США, Великобритании, Швейцарии возобновили расследования по обвинению его в отмывании грязных денег и связях с международной организованной преступностью.

В усилиях по реабилитации Быкова глава ТВГ играл роль главным образом «кошелька» и закулисного диспетчера. Вместе с тем его люди обладают вполне влиятельными позициями, например в Госдуме, использовали в своих интересах в прошлой Думе лидера фракции НДР Владимира Рыжкова, депутатов П. Веселкина, А. Венгеровского и ряд других.

Юлия Латынина

Красноярский алюминиевый завод капитулировал перед группой "Сибирский алюминий" спустя неделю после президентских выборов.

"Сибал" охотился на завод давно, с тех пор, когда совладелец КрАЗа Анатолий Быков оказался в венгерской тюрьме. Акционеры готовились обороняться. Созывали восьмитысячные митинги, на которых клеймили "Сибал" вообще и его главу Олега Дерипаску в частности. Репетировали "защиту КрАЗа при нападении чеченских боевиков". Готовились встречать посланный губернатором ОМОН. Продали половину КрАЗа Роману Абрамовичу в надежде, что тот отстоит завод.

А Абрамович посчитал, что сдать завод выгодней, чем воевать.

Захватчики из "Сибала" прилетели в Красноярск в субботу на чартерном самолете "ЛУКойл-авиа". Они ныряли в джипы, закрывая лица от телекамер.

В ту же субботу гендиректор КрАЗа Алексей Баранцев показывал завоевателям завод. В библиотеке собрали начальство. Баранцев объявил, что уходит в отпуск и что в отпуск уходят все его замы. Потом замы стали представляться преемникам.
Баранцева боготворят на заводе. Он сделал из КрАЗа с его безумными акционерами лучший завод России. Он крыл акционеров матом, когда это было нужно заводу. Но что может взводный, если командующий счел капитуляцию выгодным бизнесом?

В 1992 году на Красноярском алюминиевом кончился социализм и началась эпоха собирательства. Тогдашняя модель экономики была проста: не платить никому и воровать все, что можно. Приходили бандиты - давали бандитам. Приходил начальник цеха - давали и ему.

На фоне набеговой экономики благоприятно выделялась TransWorld Group - группа компаний, хозяевами которых были братья Лев и Михаил Черные, вывеской - офис в Лондоне, а "крышей" - такие несхожие персонажи, как Александр Коржаков и Олег Сосковец, с одной стороны, и измайловская братва - с другой.

TWG придумала толлинг. Толлинг спас российские заводы и надел на них рабский ошейник.

Что такое толлинг?

При нормальной работе алюминиевый завод покупает глинозем, перерабатывает его и продает алюминий. Раскраденному заводу образца 1993 года покупать глинозем было не на что. При толлинговой схеме завод ничего и не покупает. Оффшорный трейдер покупает глинозем и отдает его заводу на переработку Все, что получает завод, - это плата за переработку. Как-то один из алюминиевых королей растолковывал мне на пальцах: "Алюминий на бирже стоил 1500 долларов, глинозем стоил нам 300 рублей. За электричество не платили, рабочим не платили, то, что получал завод, не покрывало издержек. Прибыль считай сама".

Обычно считается, что толлинг - это способ сэкономить НДС при экспорте. Как видите, дело не только в НДС: толлинг позволяет полностью отделить финансы от производства. И направить пришедшие в оффшор деньги на скупку акций. Так, собственно, и поступала TWG.

Первый толлинговый контракт был заключен именно с КрАЗом - в, 1993 году. Однако контракт контрактом, а власти TWG не получила. Ей мешали мелкие браконьеры: бандиты, свояки и прочие. Бывало так: TWG поставляла глинозем, честно платила за переработку три копейки и приезжала за алюминием. "И тут оказывалось, что Колпаков (зам генерального. - Ю.Л.) отдал наш алюминий на сторону и ссылается на распоряжение Турушева (гендиректора. - Ю.Л.)", - жаловались менеджеры TWG. Страшное кидалово.

Словом, завод надо было чистить.

Говорят, что в один прекрасный вечер Лев Черной, глава TWG, сидел в красноярском ресторане с замом генерального Юрием Кол-паковым, когда туда вошел молодой человек, похожий на Адриано Челентано, - красивый, высокий, со вздернутой верхней губой, обнажавшей белые волчьи зубы. Юрий Колпаков сказал, что молодой человек не пьет и не курит и поддерживает дружеские отношения с бывшим милиционером Геннадием Дружининым, в то время очень много значившим для завода.

В качестве примера привел историю о том, как был выгнан из края очередной чеченский десант. Оказывается, в таких случаях оружие завозят отдельно, а люди заезжают отдельно. Менты накрыли оружие. А безоружных чеченцев загнали в студеный Енисей под командой вот этого самого молодого человека.

"Хочешь, познакомлю?" - предложил Колпаков.

Познакомились. Молодой человек понравился Льву Черному острым умом, высоким авторитетом в определенных кругах населения, а также несомненными противоречиями со столь надоевшими Льву Семенычу ворами, и прежде всего местным авторитетом Ляпой, в ближнее окружение которого молодой человек еще недавно входил.

Противоречия выражались в том, что молодой человек окружал себя лицами исключительно несудимыми и не хотел платить в общак. Звали его Анатолий Петрович Быков, или просто Толя Бык. Он был уроженец города Назарове, кандидат в мастера спорта по боксу и учитель физкультуры по недавней профессии.

Анатолий Быков съездил в Ташкент, где в то время проживал Лев Черной, а также авторитетный узбек Салим, и вернулся оттуда другим человеком. По итогам визита стороны заключили соглашение о сотрудничестве. Правда, плодотворности сотрудничества мешали красноярские конкуренты Быкова: Чистяк, Синий, Толмач и Ляпа.

Бог знает, кто убил Синего. Достоверней другое: Ляпа подумал на Быкова. Ляпа к этому времени отошел от дел и жил, как Ленин, в Шушенском, в 400 км от Красноярска. Ляпа вернулся в Красноярск и заплатил киллерам за устранение Быкова. Но так уж случилось, что на обширном рынке услуг подобного рода он обратился не к тому исполнителю. По уверению оперативных справок, киллеры входили в измайловскую группировку: их начальство сдало Ляпу партнеру, и Быков перекупил исполнителей.

Так или иначе, киллеры назначили Ляпе встречу в центре Красноярска, и тот приехал на встречу с женой и охранниками. Встреча закончилась мясорубкой. Пули летали, как воробьи по помойкам. Ляпу убили выстрелом в голову, один из охранников был ранен, киллер тоже словил пулю. Выглядело все крайне неаппетитно. Циничные комментаторы злословили, что Ляпа нанял малопрофессиональных киллеров. А между измайловскими и Быковым, как поговаривают, состоялся взаимозачет: измайловские решили проблему с Ляпой, а Быков решил их проблемы в другом месте.

После убийства Синего и Ляпы крупнейший из оставшихся в Красноярске авторитетов Толмач стал необыкновенно подозрителен. Ездил в сопровождении дюжины охранников. Подъезжая к девятиэтажке, в которой жил, не выходил из машины, пока охранники не проверят подъезд снизу доверху.

12 мая 1994 года Толмач приехал домой. После того как охранники проверили подъезд, он покинул машину. В этот момент рядом с подъездом открылось вентиляционное окошечко, ведущее в подвал. Из окошечка выставилось рыльце автомата. Почти все двадцать пуль попали в Толмача. Больше никого не ранило. Когда охранники, обогнув дом, забежали в подвал, там уже никого не было. Не считая, разумеется, брошенного автомата.

Преждевременная кончина Ляпы, Синего и Толмача отнюдь не обрадовала гендиректора завода Турушева. Ведь вместе с усилением Быкова росло и влияние TWG. Турушев обратился за помощью к бывшему второму секретарю крайкома Цимику, ставшему видным предпринимателем. По оперативной информации, Цимик счел хирургическое вмешательство самым лучшим способом борьбы с болезнью и заказал Быкова. 4 августа 1994 года Цимик был застрелен.

Турушева вскоре избили в подъезде. Били долго, монтировкой переломали бедро, проломили череп. Он чудом остался жив. Но понял намек и убрался из Красноярска. Гендиректором стал Юрий Колпаков.

Ничто не мешало TWG установить контроль над КрАЗом. Если бы не мелкая жадность.

Как мы уже отмечали, TWG скупала акции заводов - в том числе и через молодых людей с короткой стрижкой, которые выступали в качестве инвестиционных консультантов, убеждающих держателей продать акции. В Красноярске акции скупали Дружинин и Быков. TWG за это должна была перевести им деньги в оффшорку.

Но Лев Семеныч решил сэкономить. "Что бывший мент и бывший боксер понимают в финансах?" - подумал он. TWG зарегистрировала оффшор, завела туда деньги и показала красноярцам платежку. А после того как получила акции, отозвала деньги, сославшись на ошибку в платежке. В ответ Быков и Дружинин вычеркнули из реестра акционеров 17 процентов акций, купленных TWG на чековом аукционе.

Реакция TWG была мгновенной: спецборт доставил в Красноярск два джипа и целую толпу народа в камуфляже. Народ в камуфляже подъехал к заводоуправлению и там повстречался с людьми Быкова. Последовала перебранка, в ходе которой выяснилось, что гости не готовы подставлять шкуру под выстрелы, а вот красноярцы, наоборот, готовы на все.

Москвичи на джипах некоторое время нарезали круги вокруг заводоуправления, а потом свалили в столицу.

Так началась первая алюминиевая война. Началась, заметьте, не из-за какой-то прозорливости красноярских пацанов. Их просто кинули - вульгарно, на бабки. Они решили взять свое. Их решение совпало с мечтами краевой администрации - губернатор Зубов считал, что TWG обирает завод. И был готов поддержать любого Давида, который вызовется на поединок с Голиафом.

Это было жуткое время. Больше спецбортов из Москвы не прилетало. Прилетали незаметные люди, которых потом находили мертвыми на лавочках в красноярских парках. Когда милиция приходила в номера, где жили покойнички, она находила там снайперки и прочую утварь для убийства.

Быков отсиживался в бункере, не появлялся на улице и никогда не садился напротив окна.

В Москве КрАЗу везло меньше. Там -по странному совпадению - были убиты все, кто взялся помогать мятежному заводу. Был застрелен Вадим Яфясов - заместитель генерального директора КрАЗа и вице-президент банка "Югорский". На собственной даче зарезали хозяина "Югорского" Олега Кантора. Еще до этого убили Феликса Львова - российского представителя фирмы AIOC, который пытался торговать алюминием КрАЗа вместо TWG.

Один знакомый, работавший тогда у Кантора, сказал мне, что Кантор выгонял его из кабинета, когда приходили факсы из Красноярска. "Ты еще молодой, - говорил Кантор, - тебе рано умирать".

Если бы не война с полуправительственной TWG, Анатолий Быков, конечно, стал бы человеком авторитетным. Ну, как Тюрик из соседнего Братска. Война сделала его Робин Гудом, который борется с шерифом Ноттингемским. Была гигантская коррумпированная Москва, и был тридцатичетырехлетний парень, который защищал от этой Москвы осажденный завод. Защищал не из газовых пистолетов. Так ведь если на тебя идут с рогатиной - трудно обороняться салфеткою.

Сведению внутренних счетов война не мешала. В августе 1994 года Быков ехал за рулем джипа - и внезапно притормозил перед небольшой ямкой. Впоследствии он говорил, что перед ямкой ему посоветовал затормозить сам Бог.

В трех метрах перед джипом взорвалась мина. Конструкция мины была Быкову хорошо знакома. Его друг, г-н Наумов, как раз недавно демонстрировал ему такую.

24 августа 1994 года люди Татаренкова - Бакуров, Жеребилов и Чучков - расстреляли машину, в которой находились Наумов и Войтенко, восемнадцатилетний пацан, мало смысливший в разборках взрослых. Его старший брат был одним из друзей Быкова. Говорили, брат знал, с кем и когда поедет Наумов. Ожидали, что он попросит не трогать младшенького. Брат сказал: "Валите".

Тогда же, 24 августа, пропали еще двое -Инин и Герасимов. Рассказывали, что в конфликте между Быковым и Наумовым они встали на сторону последнего. Коттедж, выстроенный для Инина в поселке Овинный, -поселке, где селились близкие Быкову люди, - перешел к другому человеку, Исмаилову. В -1996 году Исмаилов пропал, и коттедж перешел к Алексееву.

В Красноярске происходили эти малоаппетитные события, а жизнь шла своим чередом. Были выборы, коробка из-под ксерокса, и увольнение Коржакова. И после того как TWG лишилась правительственной "крыши", против нее восстали ее менеджеры. И даже брат Льва - Михаил. С точки зрения TWG, это был мятеж предателей. По мнению повстанцев - Владимира Лисина, Александра Машкевича, Олега Дерипаски, - восстание угнетенных. Так или иначе, империя распалась на несколько королевств, самым агрессивным из которых стала группа "Сибирский алюминий" во главе с Олегом Дерипаской.

Впрочем, все это впереди. А тогда, в 1997-м, эмиссары TWG встречаются с Быковым. Они готовы извиниться за все. И вообще, кинул Быкова не Лева, а Измайловские. Лева лично готов дружить. К тому же надо сказать, что дела завода в очень плохом состоянии. "Сколько вы получаете с тонны? Не может быть, мы получаем в семь раз больше..."

Генеральный директор КрАЗа Юрий Колпаков, бывший комсомольский работник, занимался тогда сыроядением, обливался холодной водой, пил собственную мочу и был под каблуком у жены. В период, когда алюминий стоил 2100 долларов тонна, завод умудрился задолжать кредиторам 8 трлн. рублей.

"Электроды стоили 920 долларов тонна - мы их брали на Новосибирском электродном заводе через Феликса Львова по 1500 долларов. Ачинский глиноземный был наш, но мы переплачивали за глинозем фирме "Новодел" 50 долларов на каждой тонне. Фирму контролировал Ратников. Мы платили за электроэнергию 100 процентов деньгами, но деньги уходили посредникам, а энергетики получали от силы 60 процентов. Это был бизнес Быкова, Ратникова и Ушенина", - рассказывал мне один из тогдашних руководителей завода.

Колпаков был не вором, а хуже - плохим менеджером. Он не столько крал сам, сколько давал красть другим. И когда осажденный завод перевел дух, коменданты крепости - Быков и Дружинин, - неимоверно усилившиеся в период войны, с удивлением обнаружили, что в финансах они понимают больше бывшего комсомольца.

Летом 1997 года Быков узнает, что Колпаков перечислил 20 млн. долларов из прибыли КрАЗа фирме некоего Олега Кима. Вы будете долго смеяться, но гендиректор не крал этих денег. Ким обещал собрать для КрАЗа аж 12 млрд. долларов в американских банках, и Колпаков обещанию поверил.

Доверие гендиректора к наперсточнику Киму переполнило чашу терпения Быкова:он требует у Колпакова вернуть деньги и убираться с КрАЗа.

Юрий Колпаков сопротивлялся полгода. Он ездил в бронированном "мерсе", жаловался губернатору и проводил в Англии собрания акционеров. В конце концов, сбежал с завода, на прощание продав 48 процентов акций Василию Анисимову, главе алюминиевой компании "Траст-консалт".

Чтобы Анисимову и Быкову было не скучно, он продал и свои акции, и те, которые передали ему в траст Быков и Дружинин. Алюминиевое сообщество замерло, прислушиваясь к щелканью курков.

К чести Анисимова, он повел себя, в общем-то, безупречно: он и его партнер Борис Иванишвили, хозяин банка "Российский кредит", прилетели в Красноярск и вернули Быкову его акции. Василий Васильевич всегда умел мыслить стратегически и понимал, что нельзя красть мясо у акулы.

А затем Анисимов выступил посредником на переговорах между красноярскими акционерами и Львом Черным. Экспорт завода был разделен на три части: треть - Черному, треть - Анисимову, треть - красноярцам. Быков стал "крышей" Черного и Анисимова в Красноярске. А те - "крышей" Быкова в Москве.

Причина мира была банальна: деньги. Никто не мог пообещать Быкову такого богатого урожая долларов с тонны алюминия, как Лев Черной. "Черной и Анисимов испортили Анатолия Петровича, - признался мне один из собеседников. - У него закружилась голова от денег. Раньше он мог решить вопрос себе в ущерб, в пользу чужого коммерсанта. Теперь все только и слышали: "А-а, этого купим!" Никто не мог понять: что? откуда? Только потом стало ясно: от больших денег".

Деньги были настолько большие, что Быков раздумал делиться ими с тем человеком, которому был обязан возвышением, - с Геннадием Дружининым. Они совместно контролировали оффшорные компании, которые продавали алюминий. По распоряжению Быкова доля, причитающаяся Дружинину, перестала приходить на счета Дружинина.

Драка с TWG сделала из спортсмена Робин Гуда. Схватка с Колпаковым сделала из Робин Гуда вице-президента банка "Российский кредит". Каждая война кончалась победой: Быков шел вверх, как ракета, а партнеры, как отработанные ступени, сгорали в нижних слоях атмосферы.

1997-й - год стремительной легализации Быкова. Его избирают председателем совета директоров КрАЗа. Вице-президентом российской Федерации бокса. В краевых органах власти оказываются люди, обязанные Быкову. Под него ложатся десятки предприятий: от новой сотовой компании "Сибчелендж" до советских реликтов "Сивинита" и "Крастяжмаша".

Но жемчужина империи Быкова - это КрАЗ. И он стремится к восстановлению тотально интегрированной экономики, в которую КрАЗ входил при советской власти. Самый дерзкий его шаг - это кража Красноярской гидроэлектростанции из системы РАО "ЕЭС России".

В это время себестоимость электроэнергии, вырабатываемой Красноярской ГЭС, составляла 7 рублей за киловатт-час. ГЭС продавала ее "Красэнерго" по 22 рубля. "Красэнерго" продавало КрАЗу по 187 рублей. Быкову разница не нравилась. В той среде, где он вырос, это называлось обдираловом. И в 1997 году КрАЗ купил 17 процентов второй по величине российской гидроэлектростанции за скромную сумму в 3 млн. долларов. Затем на ГЭС была проведена дополнительная эмиссия акций, и ГЭС стала первым частным производителем электроэнергии в России.

Трудно сказать, на каких условиях Быков договаривался с прежним главой РАО "ЕЭС" Анатолием Дьяковым. Беда была в том, что Дьякова скоро сменили. На Бревнова. А потом на Чубайса. "Да что ты хочешь! - сказал мне один из собеседников. - Дьякову дали, еще дали, а Чубайса им стало западло умасливать, всех не накормишь!" Чубайс начал войну за ГЭС, и с Чубайсом обошлись, как с ларечником. Спустя некоторое время Анатолий Чубайс в полном изумлении рассказывал, что на РАО "ЕЭС России" - "наехали". Кто? Ребята из Красноярска.

Еще одна часть стратегической экспансии КрАЗа - корпорация под названием "Танако". Объединившая госпакеты крупнейших предприятий края, она была создана с ведома администрации края. Губернатор Зубов рассчитывал на "Танако" как на инструмент управления промышленностью.

Но в августе 1997 года губернатор уезжает в отпуск, а Быков созывает внеочередное собрание акционеров корпорации. Повестки разносят бритые парни характерного вида. "Вы, в натуре, определитесь правильно с голосованием", - советуют они. Акционеры определяются: госпредставитель исчезает из совета директоров. Корпорацию, управляющую крупнейшими предприятиями края, отобрали, как ларек на автобусной остановке.

Когда я в 1998 году была в крае, водитель губернатора даже не знал, где находится штаб-квартира "Танако".

Губернатор Зубов, профессор и интеллигент, случайно попавший во власть на волне реформ, был идеальным губернатором для Быкова. Уже будучи вице-спикером Совета Федерации, Зубов полетел в отпуск к родственникам на Ставрополье. Тамошний губернатор приставил к нему сопровождение. Зубовский кортеж выглядел диковинно: впереди "Волга" с мигалкой, сзади - джип сопровождения, а в середине на ободранной личной "шестерке" Валерий Зубов - сам за рулем, с женой, тещей и прочими родственниками.

И только после афронта с "Танако" до интеллигента Зубова доходит, что в крае сложилась параллельная система власти. Что начальник областного УВД Петрунин - хороший друг Быкова. Что глава Законодательного собрания Усе - тоже друг Быкова. Что КрАЗ не платит налогов и что эти сэкономленные налоги Быков щедро жертвует на больницы, детские сады, стипендии.

Зубов приказывает налоговикам проверить КрАЗ - приказ саботируют. Он привозит из Москвы комиссию генерала Колесникова. Комиссию с шиком принимает сам Быков - в бизнес-центре "Яхонт". Говорят, в числе подарков, поднесенных гостям, фигурирует корзинка с половинкой "лимона". Комиссия ничего не находит. РУОП обыскивает дачу Быкова в Назарове и удаляется, повыдергав хвосты быковским павлинам.

И снова победа над противником - на этот раз губернатором - ведет Быкова наверх. Гонимый властью Быков с триумфом побеждает на выборах в краевое Законодательное собрание, набрав 80 процентов голосов. Если бы тогда Быков захотел избираться в губернаторы - он бы стал им.

Но Быков решает по-другому. Он поддерживает на выборах Александра Лебедя.

С инаугурации Анатолий Петрович возвращается мрачный - Лебедь никак не отметил его в ряду других бизнесменов. Тем не менее ожидания его поначалу оправдываются: империя растет. "Красуголь", "Красэйр", -все это отходит к Быкову. На открытиях больниц и школ журналисты бросаются к нему - губернатор стоит в стороне. Даже близкие сторонники в ужасе: "Ты не можешь обращаться с Лебедем как с половичком! Оставь ему политику, он и так отдает тебе все!"

Но Быкову и нужно - все. Все - это энергометаллургическая корпорация, в которую войдут КрАЗ, ГЭС и угольные разрезы. Ее создание превратит империю Быкова в автономное экономическое образование, неуязвимое для произвола губернатора, энергетиков и Кремля. "Не сделает - снимем", - так говорит Быков о губернаторе.

Он так и не стал бизнесменом, потому что не знал, что такое компромисс.

Война за КрАЗ официально началась в конце 1998 года.

Подобно советским генералам, пославшим "Альфу" на штурм дворца Амина,- десантник Лебедь был уверен в молниеносной победе, рассчитывая не столько на слабость противника, сколько на предательство партнеров.

Однако произошло неожиданное. Аниси-мов и Черной отказались "сдавать" партнера. (Говорят, в личном общении эмиссары генерала употребляли другое выражение. Не "сдать", а "окончательно решить вопрос".) Бизнесмены, которые делают бизнес по понятиям, оказались на голову порядочнее власти. К тому же они полагали, что если сдадут Быкова, то потом их заломают поодиночке.

В Красноярский край вновь прилетает комиссия Колесникова. На этот раз генерал ясно видит все, что проглядел полтора года назад, после ужина в "Яхонте".

На Быкова заводят два уголовных дела. В мае он уезжает за границу Баловень судьбы, спортсмен, вознесенный коварством и судьбой на недосягаемую высоту, он по-прежнему самоуверен. Преследуемый Примаковым Березовский ищет его за границей. Быков будто бы отвечает: "Я с ним не стану разговаривать. Я бюджетных денег не крал". Черной и, во всяком случае, Анисимов пытаются помочь ему - Быков будто бы сам отказывается от их услуг.

Раньше Быков не знал неудач, теперь не признает ошибок. Даже то, что поддерживал Лебедя, объясняет злым умыслом партнеров. "Черной и Анисимов знали, что Быков поссорится с Лебедем, - утверждают верные Быкову люди. - Они свели его с Лебедем потому, что решили сменить "крышу" завода с Быкова на губернатора. Ведь Быков стоил им 70 миллионов долларов в год". Но не сменили же! И на это находится ответ: губернатор повел себя слишком по-хамски.

Самому Быкову обвинение в краже бюджетных денег не грозит. Ему шьют совсем другие статьи. И первым свидетелем против него выступает Владимир Татаренков - саянский авторитет. Некогда преданный Быкову до мозга костей. Его считали внештатным киллером своего патрона. Татаренков в свое время скупал для TWG акции СаАЗа (ему, кстати, тоже не заплатили) и мечтал быть на СаАЗе тем же, что Быков на КрАЗе. Но они из разного теста - Быков с его непомерными амбициями, которые могла остановить только непомерная же его гордыня, и обыкновенный уголовник.

В октябре 1996 года Владимир Татаренков, давно уже объявленный в розыск, перебрался в Грецию. В Александрополисе, согласно показаниям Татаренкова, его встречал сам Быков, прилетевший в Грецию на собственном самолете. В знак уважения Быков подарил Татарину гостиницу, которой владел вместе с Дружининым. Согласия Дружинина, кстати, не спросили: его подпись под доверенностью якобы подделали. "Мы ничего не делали без воли Петровича, - напишет впоследствии Татаренков. - Он сказал, что это не его бизнес и что это для него зернышко. Сказал, что отдает гостиницу нам. Сказал, чтобы его отовсюду вывели".

Однако в 1999 году доверенный человек Быкова делает все, чтобы отобрать гостиницу у Татаренкова. Татаренков мечется. Звонит Быкову. Быков вызывает его на свидание в Германию.
"Друг, которому я был безгранично предан, предал меня, - напишет Татаренков. - Он позвал меня на встречу с собой... В самый последний момент я усомнился в его искренности и изменил решение. Я не полетел. Я сделал несколько телефонных звонков, и мне все стало ясно. Мой друг улетел в Россию, а вместо него меня в Германии ждали киллеры".

Татаренков был арестован греческой полицией в конце 1999 года. Смертельно обиженный, он ничего не говорит о собственных преступлениях, но охотно дает показания по Быкову. Он обвиняет того в смерти Цимика, Губина, Толмачева, Ляпы. В устранении собственных людей. В убийстве тюменских коммерсантов Шаевского, Акбашева и Есаулкова, которых Быков принял за убийц. "Однажды в город Красноярск приехали четыре парня из Тюмени. Быков посчитал, что они приехали его убить. Этих парней под видом пикника на природе заманили за город. Сделал это Колчак. Троих убили сразу, а одного пытали. Быков хотел знать, кто их послал. Парень ничего не сказал, и его тоже убили".

Показания Татаренкова пахнут сговором с милицией. Почему-то все преступления, в которых подозревали его, приписываются другим людям из окружения Быкова. Так, чтобы милиция имела право таскать всех. Однако именно прочитав показания Татаренкова, венгерские власти отказывают Быкову в политическом убежище. Несмотря на дикие деньги (5 млн. долларов), якобы за это заплаченные.

И еще. Очень информированные и очень ненавидящие Быкова люди заявили мне, что он не собирался убивать своего друга. Что это была ловко спланированная операция правоохранительных органов.

Между тем в Красноярске империя Быкова рушится. Одни предприятия банкротят, на других меняют директоров. Милиция получает негласное указание задерживать быковских пацанов, даже если они перешли улицу на красный свет. По городским рынкам расхаживают ребята, именующие себя приднестровскими боевиками, и якобы рекомендуют торговцам отдавать молодежному движению "Лебедь" все, что раньше они отдавали подчиненным Анатолия Петровича.

Помимо вышеуказанного прогрессивного способа борьбы с криминалом (я имею в виду приднестровских гостей и молодежное движение "Лебедь"), краевая администрация, по уверению злых языков, прибегает к еще более нестандартным методам. Она будто бы ведет негласные переговоры о назначении "смотрящего" над краем. Вследствие известных противоречий между Быковым и ворами место это вакантно аж с 1994 года. Немногочисленные смельчаки, решающие его занять, кончают нехорошо. Последний из претендентов, некто Филипп, бесследно пропал уже в 1998 году, сразу после назначившей его сходки в Кемерове. Бедняге не помог даже эскорт эфэсбешников, приставленных охранять его от козней. Поэтому очередной претендент с которым ведутся переговоры, выражается в том смысле, что он против воли Петровича не пойдет.

Пропавший Филиппов - против комиссии Колесникова. Местные купленные менты - против залетных москвичей. Личная гвардия - против приднестровских боевиков. Кто знает, возможно, Быков был прав. И красноярский Робин Гуд мог бы отбиться от Лебедя так же, как он когда-то отбился от московских спецслужб.

Проблема в том, что Лебедь - это лишь фасад. Уровень губернатора - это приднестровцы на рынках да общая камера в которую посадят Быкова. Реально же на ослабевший завод претендуют (и вводят Лебедя в нужные кабинеты) совсем другие люди. Группа "Альфа", контролирующая Ачинский глиноземный. Анатолий Чубайс, который не может забыть покражи ГЭС. И главное - глава "Сибирского алюминия" Олег Дерипаска. Смертельный враг TWG. Участник восстания, к которому Быков не примкнул, потому что к восстанию примкнули измайловские.

Союзники нападают на КрАЗ с двух флангов: завод лишают сырья и угрожают банкротством. Проблемы с сырьем начались после того, как Ачинский глиноземный комбинат перешел под контроль "Альфы", а Николаевский глиноземный завод на Украине -под контроль "Сибала". Поставки с обоих комбинатов на КрАЗ прекратились.
Тогда же энергетики предъявляют КрАЗу два иска: на 3,3 млрд. рублей и на 500 млн. рублей. Интересы энергетиков в судах представляют юристы "Сибала". Не будем спорить, насколько реальна задолженность КрАЗа перед энергетиками. Обратим внимание на другое.
Почему-то Анатолий Чубайс предъявляет иски только к тем заводам, на которые охотится "Сибал". Почему-то к заводам "Сибала" исков не предъявляют. И почему-то после того, как на основании этих исков заводы банкротят, временными управляющими становятся сотрудники "Сибала".

В отчаянном стремлении спасти КрАЗ акционеры позвали в партнеры Романа Абрамовича. Они надеялись, что могущественный промышленник сыграет для КрАЗа роль "белого рыцаря". Но Абрамович взял калькулятор и посчитал, что КрАЗ выгодней сдать, чем защищать. Есть истории о том, как Робин Гуд победил шерифа Ноттингем-ского. Нет историй о том, как Робин Гуд победил хладнокровного коммерсанта.

У Татаренкова была личная обида. У Лебедя была личная обида. У Быкова была куча амбиций. У Абрамовича, Чубайса и Дерипаски был просто бизнес.

Бизнесом у коммерсантов называется то, что у бандитов называется кидаловом.

Первой кинули алюминиевую компанию "Ренова". Она вела с Львом Черным переговоры о покупке бизнеса. Когда был подписан договор о намерениях. Черной взял договор и пошел к Абрамовичу. Абрамович предложил чуть больше "Реновы" и купил бизнес.
Потом кинули самого Черного. Абрамович решил: вместо того чтобы воевать с Дерипаской, лучше отдать половину бизнеса. К тому же получалось, что, пригласив в партнеры Дерипаску, он вытеснит из партнеров Льва Черного. Так что как бы даже и не своя половина отдавалась, а чужая.

Потом кинули "Альфу". Потому что зачем Дерипаске "Альфа", если у него есть Абрамович? И внешнего управляющего "Альфы" выкинули с Ачинского глиноземного на свалку истории.

А потом стали кидать самого Дерипаску. Потому что когда Дерипаска договорился с Абрамовичем, он как бы обманул Чубайса.

Чтобы многих покупать, надо многих продавать.

Исполняющий обязанности гендире-ктора КрАЗа Виктор Гейнце принял меня в кабинете одного из замов Ба-ранцева: кабинет самого гендиректора на время отпуска был опечатан. Пятидесятилетний Гейнце был застенчив, голубоглаз, красив и немного глуховат. Гейнце пригласил меня в комнату отдыха: "Я много курю, а Алексей Георгиевич (Баранцев. - ЮЛ.) борется с курением, - признался он. - Вот я и стараюсь не курить в кабинете".

Это очень не походило на поведение захватчика.

Причина стеснительности "Сибала" была проста: Чубайс уже неделю не разговаривал с Дерипаской. Иски о взыскании 150 млн. долларов по-прежнему висели над КрАЗом. Повышенные с 1 апреля тарифы никто не отменял. Кинутая "Альфа" вела с Быковым и Дружининым переговоры о покупке 28 и 10 процентов КрАЗа. В этих условиях было решено не умножать врагов. И 17 апреля Виктор Гейнце заявил, что после отпуска Баранцев возвращается на КрАЗ.

Кажется, это единственная добрая весть, которую Красноярский алюминиевый слышал за последние восемь лет.

Красноярский алюминиевый завод капитулировал перед группой «Сибирский алюминий» спустя неделю после президентских выборов.

«Сибал» охотился на завод давно, с тех пор, когда совладелец КрАЗа Анатолий Быков оказался в венгерской тюрьме. Акционеры готовились обороняться. Созывали восьмитысячные митинги, на которых клеймили «Сибал» вообще и его главу Олега Дерипаску в частности. Репетировали «защиту КрАЗа при нападении чеченских боевиков». Готовились встречать посланный губернатором ОМОН. Продали половину КрАЗа Роману Абрамовичу в надежде, что тот отстоит завод.

А Абрамович посчитал, что сдать завод выгодней, чем воевать.

Захватчики из «Сибала» прилетели в Красноярск в субботу на чартерном самолете «ЛУКойл-авиа». Они ныряли в джипы, закрывая лица от телекамер.

Баранцева боготворят на заводе. Он сделал из КрАЗа с его безумными акционерами лучший завод России. Он крыл акционеров матом, когда это было нужно заводу. Но что может взводный, если командующий счел капитуляцию выгодным бизнесом?

В 1992 году на Красноярском алюминиевом кончился социализм и началась эпоха собирательства. Тогдашняя модель экономики была проста: не платить никому и воровать все, что можно. Приходили бандиты – давали бандитам. Приходил начальник цеха – давали и ему.

На фоне набеговой экономики благоприятно выделялась TransWorld Group – группа компаний, хозяевами которых были братья Лев и Михаил Черные, вывеской – офис в Лондоне, а «крышей» – такие несхожие персонажи, как Александр Коржаков и Олег Сосковец, с одной стороны, и измайловская братва – с другой.

TWG придумала толлинг. Толлинг спас российские заводы и надел на них рабский ошейник.

Что такое толлинг?

При нормальной работе алюминиевый завод покупает глинозем, перерабатывает его и продает алюминий. Раскраденному заводу образца 1993 года покупать глинозем было не на что. При толлинговой схеме завод ничего и не покупает. Оффшорный трейдер покупает глинозем и отдает его заводу на переработку. Все, что получает завод, – это плата за переработку. Как-то один из алюминиевых королей растолковывал мне на пальцах: «Алюминий на бирже стоил 1500 долларов, глинозем стоил нам 300 рублей. За электричество не платили, рабочим не платили, то, что получал завод, не покрывало издержек. Прибыль считай сама».

Обычно считается, что толлинг – это способ сэкономить НДС при экспорте. Как видите, дело не только в НДС: толлинг позволяет полностью отделить финансы от производства. И направить пришедшие в оффшор деньги на скупку акций. Так, собственно, и поступала TWG.

Первый толлинговый контракт был заключен именно с КрАЗом – в 1993 году. Однако контракт контрактом, а власти TWG не получила. Ей мешали мелкие браконьеры: бандиты, свояки и прочие. Бывало так: TWG поставляла глинозем, честно платила за переработку три копейки и приезжала за алюминием. «И тут оказывалось, что Колпаков (зам генерального. – Ю.Л. ) отдал наш алюминий на сторону и ссылается на распоряжение Турушева (гендиректора. – Ю.Л. )», – жаловались менеджеры TWG. Страшное кидалово.

Словом, завод надо было чистить.

Говорят, что в один прекрасный вечер Лев Черной, глава TWG, сидел в красноярском ресторане с замом генерального Юрием Колпаковым, когда туда вошел молодой человек, похожий на Адриано Челентано, – красивый, высокий, со вздернутой верхней губой, обнажавшей белые волчьи зубы. Юрий Колпаков сказал, что молодой человек не пьет и не курит и поддерживает дружеские отношения с бывшим милиционером Геннадием Дружининым, в то время очень много значившим для завода.

«Хочешь, познакомлю?» – предложил Колпаков.

Противоречия выражались в том, что молодой человек окружал себя лицами исключительно несудимыми и не хотел платить в общак. Звали его Анатолий Петрович Быков, или просто Толя Бык. Он был уроженец города Назарово, кандидат в мастера спорта по боксу и учитель физкультуры по недавней профессии.

Ничто не мешало TWG установить контроль над КрАЗом. Если бы не мелкая жадность.

Как мы уже отмечали, TWG скупала акции заводов – в том числе и через молодых людей с короткой стрижкой, которые выступали в качестве инвестиционных консультантов, убеждающих держателей продать акции. В Красноярске акции скупали Дружинин и Быков. TWG за это должна была перевести им деньги в оффшорку.

Но Лев Семеныч решил сэкономить. «Что бывший мент и бывший боксер понимают в финансах?» – подумал он. TWG зарегистрировала оффшор, завела туда деньги и показала красноярцам платежку. А после того как получила акции, отозвала деньги, сославшись на ошибку в платежке. В ответ Быков и Дружинин вычеркнули из реестра акционеров 17 процентов акций, купленных ТWG на чековом аукционе.

Москвичи на джипах некоторое время нарезали круги вокруг заводоуправления, а потом свалили в столицу.

Так началась первая алюминиевая война. Началась, заметьте, не из-за какой-то прозорливости красноярских пацанов. Их просто кинули – вульгарно, на бабки. Они решили взять свое. Их решение совпало с мечтами краевой администрации – губернатор Зубов считал, что TWG обирает завод. И был готов поддержать любого Давида, который вызовется на поединок с Голиафом.

Быков отсиживался в бункере, не появлялся на улице и никогда не садился напротив окна.

В Москве КрАЗу везло меньше. Там – по странному совпадению – были убиты все, кто взялся помогать мятежному заводу. Был застрелен Вадим Яфясов – заместитель генерального директора КрАЗа и вице-президент банка «Югорский». На собственной даче зарезали хозяина «Югорского» Олега Кантора. Еще до этого убили Феликса Львова – российского представителя фирмы AIOC, который пытался торговать алюминием КрАЗа вместо TWG.

Один знакомый, работавший тогда у Кантора, сказал мне, что Кантор выгонял его из кабинета, когда приходили факсы из Красноярска. «Ты еще молодой, – говорил Кантор, – тебе рано умирать».

Если бы не война с полуправительственной TWG, Анатолий Быков, конечно, стал бы человеком авторитетным. Ну, как Тюрик из соседнего Братска. Война сделала его Робин Гудом, который борется с шерифом Ноттингемским. Была гигантская коррумпированная Москва, и был тридцатичетырехлетний парень, который защищал от этой Москвы осажденный завод. Защищал не из газовых пистолетов. Так ведь если на тебя идут с рогатиной – трудно обороняться салфеткою.

Сведению внутренних счетов война не мешала. В августе 1994 года Быков ехал за рулем джипа – и внезапно притормозил перед небольшой ямкой. Впоследствии он говорил, что перед ямкой ему посоветовал затормозить сам Бог.

24 августа 1994 года люди Татаренкова – Бакуров, Жеребилов и Чучков – расстреляли машину, в которой находились Наумов и Войтенко, восемнадцатилетний пацан, мало смысливший в разборках взрослых. Его старший брат был одним из друзей Быкова. Говорили, брат знал, с кем и когда поедет Наумов. Ожидали, что он попросит не трогать младшенького. Брат сказал: «Валите».

Тогда же, 24 августа, пропали еще двое – Инин и Герасимов. Рассказывали, что в конфликте между Быковым и Наумовым они встали на сторону последнего. Коттедж, выстроенный для Инина в поселке Овинный, – поселке, где селились близкие Быкову люди, – перешел к другому человеку, Исмаилову. В 1996 году Исмаилов пропал, и коттедж перешел к Алексееву.

В Красноярске происходили эти малоаппетитные события, а жизнь шла своим чередом. Были выборы, коробка из-под ксерокса, и увольнение Коржакова. И после того как TWG лишилась правительственной «крыши», против нее восстали ее менеджеры. И даже брат Льва – Михаил. С точки зрения TWG, это был мятеж предателей. По мнению повстанцев – Владимира Лисина, Александра Машкевича, Олега Дерипаски, – восстание угнетенных. Так или иначе, империя распалась на несколько королевств, самым агрессивным из которых стала группа «Сибирский алюминий» во главе с Олегом Дерипаской.

Впрочем, все это впереди. А тогда, в 1997-м, эмиссары TWG встречаются с Быковым. Они готовы извиниться за все. И вообще, кинул Быкова не Лева, а измайловские. Лева лично готов дружить. К тому же надо сказать, что дела завода в очень плохом состоянии. «Сколько вы получаете с тонны? Не может быть, мы получаем в семь раз больше...»

«Электроды стоили 920 долларов тонна – мы их брали на Новосибирском электродном заводе через Феликса Львова по 1500 долларов. Ачинский глиноземный был наш, но мы переплачивали за глинозем фирме «Новодел» 50 долларов на каждой тонне. Фирму контролировал Ратников. Мы платили за электроэнергию 100 процентов деньгами, но деньги уходили посредникам, а энергетики получали от силы 60 процентов. Это был бизнес Быкова, Ратникова и Ушенина», – рассказывал мне один из тогдашних руководителей завода.

Колпаков был не вором, а хуже – плохим менеджером. Он не столько крал сам, сколько давал красть другим. И когда осажденный завод перевел дух, коменданты крепости – Быков и Дружинин, – неимоверно усилившиеся в период войны, с удивлением обнаружили, что в финансах они понимают больше бывшего комсомольца.

Доверие гендиректора к наперсточнику Киму переполнило чашу терпения Быкова: он требует у Колпакова вернуть деньги и убираться с КрАЗа.

Юрий Колпаков сопротивлялся полгода. Он ездил в бронированном «мерсе», жаловался губернатору и проводил в Англии собрания акционеров. В конце концов, сбежал с завода, на прощание продав 48 процентов акций Василию Анисимову, главе алюминиевой компании «Трастконсалт».

К чести Анисимова, он повел себя, в общем-то, безупречно: он и его партнер Борис Иванишвили, хозяин банка «Российский кредит», прилетели в Красноярск и вернули Быкову его акции. Василий Васильевич всегда умел мыслить стратегически и понимал, что нельзя красть мясо у акулы.

А затем Анисимов выступил посредником на переговорах между красноярскими акционерами и Львом Черным. Экспорт завода был разделен на три части: треть – Черному, треть – Анисимову, треть – красноярцам. Быков стал «крышей» Черного и Анисимова в Красноярске. А те – «крышей» Быкова в Москве.

Причина мира была банальна: деньги. Никто не мог пообещать Быкову такого богатого урожая долларов с тонны алюминия, как Лев Черной. «Черной и Анисимов испортили Анатолия Петровича, – признался мне один из собеседников. – У него закружилась голова от денег. Раньше он мог решить вопрос себе в ущерб, в пользу чужого коммерсанта. Теперь все только и слышали: «А-а, этого купим!» Никто не мог понять: что? откуда? Только потом стало ясно: от больших денег».

Деньги были настолько большие, что Быков раздумал делиться ими с тем человеком, которому был обязан возвышением, – с Геннадием Дружининым. Они совместно контролировали оффшорные компании, которые продавали алюминий. По распоряжению Быкова доля, причитающаяся Дружинину, перестала приходить на счета Дружинина.

Драка с TWG сделала из спортсмена Робин Гуда. Схватка с Колпаковым сделала из Робин Гуда вице-президента банка «Российский кредит». Каждая война кончалась победой: Быков шел вверх, как ракета, а партнеры, как отработанные ступени, сгорали в нижних слоях атмосферы.

1997-й – год стремительной легализации Быкова. Его избирают председателем совета директоров КрАЗа. Вице-президентом российской Федерации бокса. В краевых органах власти оказываются люди, обязанные Быкову. Под него ложатся десятки предприятий: от новой сотовой компании «Сибчелендж» до советских реликтов «Сивинита» и «Крастяжмаша».

Но жемчужина империи Быкова – это КрАЗ. И он стремится к восстановлению тотально интегрированной экономики, в которую КрАЗ входил при советской власти. Самый дерзкий его шаг – это кража Красноярской гидроэлектростанции из системы РАО «ЕЭС России».

В это время себестоимость электроэнергии, вырабатываемой Красноярской ГЭС, составляла 7 рублей за киловатт-час. ГЭС продавала ее «Красэнерго» по 22 рубля. «Красэнерго» продавало КрАЗу по 187 рублей. Быкову разница не нравилась. В той среде, где он вырос, это называлось обдираловом. И в 1997 году КрАЗ купил 17 процентов второй по величине российской гидроэлектростанции за скромную сумму в 3 млн. долларов. Затем на ГЭС была проведена дополнительная эмиссия акций, и ГЭС стала первым частным производителем электроэнергии в России.

Трудно сказать, на каких условиях Быков договаривался с прежним главой РАО «ЕЭС» Анатолием Дьяковым. Беда была в том, что Дьякова скоро сменили. На Бревнова. А потом на Чубайса. «Да что ты хочешь! – сказал мне один из собеседников. – Дьякову дали, еще дали, а Чубайса им стало западло умасливать, всех не накормишь!» Чубайс начал войну за ГЭС, и с Чубайсом обошлись, как с ларечником. Спустя некоторое время Анатолий Чубайс в полном изумлении рассказывал, что на РАО «ЕЭС России» – «наехали». Кто? Ребята из Красноярска.

Еще одна часть стратегической экспансии КрАЗа – корпорация под названием «Танако». Объединившая госпакеты крупнейших предприятий края, она была создана с ведома администрации края. Губернатор Зубов рассчитывал на «Танако» как на инструмент управления промышленностью.

Но в августе 1997 года губернатор уезжает в отпуск, а Быков созывает внеочередное собрание акционеров корпорации. Повестки разносят бритые парни характерного вида. «Вы, в натуре, определитесь правильно с голосованием», – советуют они. Акционеры определяются: госпредставитель исчезает из совета директоров. Корпорацию, управляющую крупнейшими предприятиями края, отобрали, как ларек на автобусной остановке.

Когда я в 1998 году была в крае, водитель губернатора даже не знал, где находится штаб-квартира «Танако».

Губернатор Зубов, профессор и интеллигент, случайно попавший во власть на волне реформ, был идеальным губернатором для Быкова. Уже будучи вице-спикером Совета Федерации, Зубов полетел в отпуск к родственникам на Ставрополье. Тамошний губернатор приставил к нему сопровождение. Зубовский кортеж выглядел диковинно: впереди «Волга» с мигалкой, сзади – джип сопровождения, а в середине на ободранной личной «шестерке» Валерий Зубов – сам за рулем, с женой, тещей и прочими родственниками.

И только после афронта с «Танако» до интеллигента Зубова доходит, что в крае сложилась параллельная система власти. Что начальник областного УВД Петрунин – хороший друг Быкова. Что глава Законодательного собрания Усс – тоже друг Быкова. Что КрАЗ не платит налогов и что эти сэкономленные налоги Быков щедро жертвует на больницы, детские сады, стипендии.

Зубов приказывает налоговикам проверить КрАЗ – приказ саботируют. Он привозит из Москвы комиссию генерала Колесникова. Комиссию с шиком принимает сам Быков – в бизнес-центре «Яхонт». Говорят, в числе подарков, поднесенных гостям, фигурирует корзинка с половинкой «лимона». Комиссия ничего не находит. РУОП обыскивает дачу Быкова в Назарове и удаляется, повыдергав хвосты быковским павлинам.

И снова победа над противником – на этот раз губернатором – ведет Быкова наверх. Гонимый властью Быков с триумфом побеждает на выборах в краевое Законодательное собрание, набрав 80 процентов голосов. Если бы тогда Быков захотел избираться в губернаторы – он бы стал им.

Но Быков решает по-другому. Он поддерживает на выборах Александра Лебедя.

С инаугурации Анатолий Петрович возвращается мрачный – Лебедь никак не отметил его в ряду других бизнесменов. Тем не менее ожидания его поначалу оправдываются: империя растет. «Красуголь», «Красэйр», – все это отходит к Быкову. На открытиях больниц и школ журналисты бросаются к нему – губернатор стоит в стороне. Даже близкие сторонники в ужасе: «Ты не можешь обращаться с Лебедем как с половичком! Оставь ему политику, он и так отдает тебе все!»

Но Быкову и нужно – все. Все – это энергометаллургическая корпорация, в которую войдут КрАЗ, ГЭС и угольные разрезы. Ее создание превратит империю Быкова в автономное экономическое образование, неуязвимое для произвола губернатора, энергетиков и Кремля. «Не сделает – снимем», – так говорит Быков о губернаторе.

Он так и не стал бизнесменом, потому что не знал, что такое компромисс.

Война за КрАЗ официально началась в конце 1998 года.

Подобно советским генералам, пославшим «Альфу» на штурм дворца Амина, десантник Лебедь был уверен в молниеносной победе, рассчитывая не столько на слабость противника, сколько на предательство партнеров.

Однако произошло неожиданное. Анисимов и Черной отказались «сдавать» партнера. (Говорят, в личном общении эмиссары генерала употребляли другое выражение. Не «сдать», а «окончательно решить вопрос».) Бизнесмены, которые делают бизнес по понятиям, оказались на голову порядочнее власти. К тому же они полагали, что если сдадут Быкова, то потом их заломают поодиночке.

В Красноярский край вновь прилетает комиссия Колесникова. На этот раз генерал ясно видит все, что проглядел полтора года назад, после ужина в «Яхонте».

На Быкова заводят два уголовных дела. В мае он уезжает за границу. Баловень судьбы, спортсмен, вознесенный коварством и судьбой на недосягаемую высоту, он по-прежнему самоуверен. Преследуемый Примаковым Березовский ищет его за границей. Быков будто бы отвечает: «Я с ним не стану разговаривать. Я бюджетных денег не крал». Черной и, во всяком случае, Анисимов пытаются помочь ему – Быков будто бы сам отказывается от их услуг.

Раньше Быков не знал неудач, теперь не признает ошибок. Даже то, что поддерживал Лебедя, объясняет злым умыслом партнеров. «Черной и Анисимов знали, что Быков поссорится с Лебедем, – утверждают верные Быкову люди. – Они свели его с Лебедем потому, что решили сменить «крышу» завода с Быкова на губернатора. Ведь Быков стоил им 70 миллионов долларов в год». Но не сменили же! И на это находится ответ: губернатор повел себя слишком по-хамски.

Самому Быкову обвинение в краже бюджетных денег не грозит. Ему шьют совсем другие статьи. И первым свидетелем против него выступает Владимир Татаренков – саянский авторитет. Некогда преданный Быкову до мозга костей. Его считали внештатным киллером своего патрона. Татаренков в свое время скупал для TWG акции СаАЗа (ему, кстати, тоже не заплатили) и мечтал быть на СаАЗе тем же, что Быков на КрАЗе. Но они из разного теста – Быков с его непомерными амбициями, которые могла остановить только непомерная же его гордыня, и обыкновенный уголовник.

В октябре 1996 года Владимир Татаренков, давно уже объявленный в розыск, перебрался в Грецию. В Александрополисе, согласно показаниям Татаренкова, его встречал сам Быков, прилетевший в Грецию на собственном самолете. В знак уважения Быков подарил Татарину гостиницу, которой владел вместе с Дружининым. Согласия Дружинина, кстати, не спросили: его подпись под доверенностью якобы подделали. «Мы ничего не делали без воли Петровича, – напишет впоследствии Татаренков. – Он сказал, что это не его бизнес и что это для него зернышко. Сказал, что отдает гостиницу нам. Сказал, чтобы его отовсюду вывели».

«Друг, которому я был безгранично предан, предал меня, – напишет Татаренков. – Он позвал меня на встречу с собой... В самый последний момент я усомнился в его искренности и изменил решение. Я не полетел. Я сделал несколько телефонных звонков, и мне все стало ясно. Мой друг улетел в Россию, а вместо него меня в Германии ждали киллеры».

Татаренков был арестован греческой полицией в конце 1999 года. Смертельно обиженный, он ничего не говорит о собственных преступлениях, но охотно дает показания по Быкову. Он обвиняет того в смерти Цимика, Губина, Толмачева, Ляпы. В устранении собственных людей. В убийстве тюменских коммерсантов Шаевского, Акбашева и Есаулкова, которых Быков принял за убийц. «Однажды в город Красноярск приехали четыре парня из Тюмени. Быков посчитал, что они приехали его убить. Этих парней под видом пикника на природе заманили за город. Сделал это Колчак. Троих убили сразу, а одного пытали. Быков хотел знать, кто их послал. Парень ничего не сказал, и его тоже убили».

Между тем в Красноярске империя Быкова рушится. Одни предприятия банкротят, на других меняют директоров. Милиция получает негласное указание задерживать быковских пацанов, даже если они перешли улицу на красный свет. По городским рынкам расхаживают ребята, именующие себя приднестровскими боевиками, и якобы рекомендуют торговцам отдавать молодежному движению «Лебедь» все, что раньше они отдавали подчиненным Анатолия Петровича.

Помимо вышеуказанного прогрессивного способа борьбы с криминалом (я имею в виду приднестровских гостей и молодежное движение «Лебедь»), краевая администрация, по уверению злых языков, прибегает к еще более нестандартным методам. Она будто бы ведет негласные переговоры о назначении «смотрящего» над краем. Вследствие известных противоречий между Быковым и ворами место это вакантно аж с 1994 года. Немногочисленные смельчаки, решающие его занять, кончают нехорошо. Последний из претендентов, некто Филипп, бесследно пропал уже в 1998 году, сразу после назначившей его сходки в Кемерове. Бедняге не помог даже эскорт эфэсбешников, приставленных охранять его от козней. Поэтому очередной претендент, с которым ведутся переговоры, выражается в том смысле, что он против воли Петровича не пойдет.

Пропавший Филиппов – против комиссии Колесникова. Местные купленные менты – против залетных москвичей. Личная гвардия – против приднестровских боевиков. Кто знает, возможно, Быков был прав. И красноярский Робин Гуд мог бы отбиться от Лебедя так же, как он когда-то отбился от московских спецслужб.

Проблема в том, что Лебедь – это лишь фасад. Уровень губернатора – это приднестровцы на рынках да общая камера, в которую посадят Быкова. Реально же на ослабевший завод претендуют (и вводят Лебедя в нужные кабинеты) совсем другие люди. Группа «Альфа», контролирующая Ачинский глиноземный. Анатолий Чубайс, который не может забыть покражи ГЭС. И главное – глава «Сибирского алюминия» Олег Дерипаска. Смертельный враг TWG. Участник восстания, к которому Быков не примкнул, потому что к восстанию примкнули измайловские.

Тогда же энергетики предъявляют КрАЗу два иска: на 3,3 млрд. рублей и на 500 млн. рублей. Интересы энергетиков в судах представляют юристы «Сибала». Не будем спорить, насколько реальна задолженность КрАЗа перед энергетиками. Обратим внимание на другое.

Почему-то Анатолий Чубайс предъявляет иски только к тем заводам, на которые охотится «Сибал». Почему-то к заводам «Сибала» исков не предъявляют. И почему-то после того, как на основании этих исков заводы банкротят, временными управляющими становятся сотрудники «Сибала».

В отчаянном стремлении спасти КрАЗ акционеры позвали в партнеры Романа Абрамовича. Они надеялись, что могущественный промышленник сыграет для КрАЗа роль «белого рыцаря». Но Абрамович взял калькулятор и посчитал, что КрАЗ выгодней сдать, чем защищать. Есть истории о том, как Робин Гуд победил шерифа Ноттингемского. Нет историй о том, как Робин Гуд победил хладнокровного коммерсанта.

Бизнесом у коммерсантов называется то, что у бандитов называется кидаловом.

Первой кинули алюминиевую компанию «Ренова». Она вела с Львом Черным переговоры о покупке бизнеса. Когда был подписан договор о намерениях, Черной взял договор и пошел к Абрамовичу. Абрамович предложил чуть больше «Реновы» и купил бизнес.

Потом кинули самого Черного. Абрамович решил: вместо того чтобы воевать с Дерипаской, лучше отдать половину бизнеса. К тому же получалось, что, пригласив в партнеры Дерипаску, он вытеснит из партнеров Льва Черного. Так что как бы даже и не своя половина отдавалась, а чужая.

Потом кинули «Альфу». Потому что зачем Дерипаске «Альфа», если у него есть Абрамович? И внешнего управляющего «Альфы» выкинули с Ачинского глиноземного на свалку истории.

Чтобы многих покупать, надо многих продавать.

Исполняющий обязанности гендиректора КрАЗа Виктор Гейнце принял меня в кабинете одного из замов Баранцева: кабинет самого гендиректора на время отпуска был опечатан. Пятидесятилетний Гейнце был застенчив, голубоглаз, красив и немного глуховат. Гейнце пригласил меня в комнату отдыха: «Я много курю, а Алексей Георгиевич (Баранцев. – Ю.Л.) борется с курением, – признался он. – Вот я и стараюсь не курить в кабинете».

Это очень не походило на поведение захватчика.

Причина стеснительности «Сибала» была проста: Чубайс уже неделю не разговаривал с Дерипаской. Иски о взыскании 150 млн. долларов по-прежнему висели над КрАЗом. Повышенные с 1 апреля тарифы никто не отменял. Кинутая «Альфа» вела с Быковым и Дружининым переговоры о покупке 28 и 10 процентов КрАЗа. В этих условиях было решено не умножать врагов. И 17 апреля Виктор Гейнце заявил, что после отпуска Баранцев возвращается на КрАЗ.

Кажется, это единственная добрая весть, которую Красноярский алюминиевый слышал за последние восемь лет.