Теологический (богословский) подход. Методологические подходы к исследованию религии. Богословско-теологический и научный подходы к вопросу генезиса религии

Фрашо-керети еще не здесь, но он наступит. Это для меня - самое приемлемое понимание этой старой теологической проблемы. Комментарии переводчика Термин "теодицея" французского происхождения, и означает буквально "оправдание бога" - от греч. ... зла? Сформулированная таким образом, проблема теодицеи предстала для человеческого мышления, как одна из самых сложных теологических проблем. В разное время различные религиозные традиции по-разному пытались разрешить проблему теодицеи. еодицея же является...

https://www.сайт/journal/141098

Сам себя не комментирующий. По этой же причине в Новом Завете, в отличие от дискурсивно-теологических текстов, почти нет дефиниций9, в отличие отназидательно-агиографических сочинений, почти нет оценочныххарактеристик10 и вовсе... XI "Divino afflante Spiritu" безоговорочно разрешила католическим библеистам окончательно распрощаться с сакраментализацией авторитетных имен и подходить к проблеме авторства библейских текстов, основываясь на научных критериях, как уже давно делали их лютеранские...

https://www.сайт/journal/142164

Как бытие раба. Вместе с тем, решение состоит в том, чтобы увидеть софистичность такого подхода . Так, деятельность индивида как активного саморегулируемого образования определяют не только внешние причины, но и, ... терминов "мягкий" и "жесткий" детерминизм снижает познавательную емкость текста. Который является выразителем термина "детерминизм" в его теологическом и ином мировоззренческом контексте. Как минимум, так как не учитываются, но и не исключаются, возможные инобытийные феномены...

https://www.сайт/journal/144804

У Гесиода Гея-земля и Уран-небо рождаются не из Хаоса, а после Хаоса. Эта разорваннссть теологического процесса также говорит о кризисе мифологического мировоззрения у Гесиода. Из теогонии начинает рождаться космогония. Но Гесиод делает... сброшенная с неба медная наковальня за девять суток. Предчувствие философии. Рассудочная мифология Гесиода уже вплотную подходит к философии. Мир богов подвергнут в гесиодовском эпосе систематизации. Начинается увядание мифологического образа. Сплошь и...

https://www.сайт/journal/144870

Разведение почти тождественных по значению слов способствовало к тому же преобразованию строго философских категорий в философско-теологические смыслы. Без учета споров о сущности и ипостаси невозможно понять и "Комментарии к Порфирию" Боэция... его основные трактаты "Прослогиум", "Монологиум", "Почему Бог вочеловечился?") и Гильберт Порретанский ("Комментарии к небольшим теологическим трактатам Боэция", "О шести принципах" Аристотеля, Комментарии к Посланиям Павла и Книге псалмов, к трактатам...

https://www.сайт/journal/144873

Ориентированной на творческое развитие и личности, и эгрегоров, и общества. Общество как мистическое отсутствие – чисто теологическая , идеологическая, религиозная категория, это альтруистическая субстанция в чистом виде, которая должна быть привнесена в социологию из... выстраивание системы управления обществом эгрегорами и эгрегорами – личности – это не самоцель новой теологической социологии. Ее самоцель – это гармоничное, бесконфликтное, вечное и бесконечное взаимное творческое развитие...

Преступность всегда оставалась в значительной мере феноменом загадочным. Ее сущность нередко ускользает от исследователя. Бельгийский криминолог А.Принс по этому поводу заметил: «Среди тайн, которые нас окружают, существование зла на земле - одна из самых необъяснимых; все философские системы пытались проникнуть в нее и все учения о божественной справедливости пытались примирить усовершенствование с существованием зла».

Теологический подход к анализу преступности наиболее активно разрабатывался в средние века такими теологами как А.Августин, Ф.Аквинский и др. Как правило, теологические трактовки преступности связывали общественно опасное деяние с происками дьявола и были основой карательной практики религиозных судов. В некоторых современных исламских государствах практика шариатских (религиозных) судов является весьма устойчивой. Сегодня достаточно активно возрождается интерес к христианским теологическим ученьям и в России, а в отдельных ее регионах (Чечня) в конце ХХ в активно функционировали шариатские суды и практиковались религиозные подходы к воздействию на преступность.

Исследуя теологическую модель преступника, А.М.Яковлев отмечал следующие черты данного подхода: «Понятие преступного связывается с крайними проявлениями зла, преступным считается посягательство на высшее добро… Преступник же - непосредственное воплощение (персонификация) зла». Анализируя мистические корни насильственной преступности, М.П.Клейменов делает следующие выводы: «Связь мистицизма с насилием прослеживается исторически по двум направлениям: как поклонение демоническим культам и как богоборчество».

Интересную интерпретацию теологической концепции преступности приводит Ф.М.Достоевский: «Все эти ссылки в работы, а прежде с битьем, никого не исправляют, а главное, почти никакого преступника и не устрашают, и число преступлений не только не уменьшается, а чем далее, тем более нарастает. И выходит, что общество, таким образом, совсем не охранено, ибо хоть и отсекается вредный член механически и ссылается далеко, с глаз долой, но на его месте тотчас же появляется другой преступник, а может и два другие. Если что и охраняет общество в наше время и даже самого преступника исправляет и в другого человека перерождает, то это опять-таки единственно лишь закон Христов, сказывающийся в сознании собственной совести. Только осознав свою вину как сын Христова общества, то есть церкви, он сознает вину свою перед самим обществом». Здесь же можно найти и рекомендации по социальному переустройству - «надо, чтобы не церковь перерождалась в государство, а, напротив, государство должно кончить тем, чтобы сподобиться стать единственно лишь церковью».

Основная криминологическая идея теологов: преступность - проявление зла. Преступление есть результат того, что человек либо отвернулся от бога (безверие), либо оказался во власти дьявола (сатанизм).

В мире существуют два полюса: плюс и минус, добро и зло, бог и антибог. Вокруг первого полюса группируются светлые личности (силы добра), вокруг второго - темные (силы зла). Абсолютное большинство людей занимают промежуточное положение. В определенные периоды (золотой век) большая часть людей смещается к полюсу добра. Бывают и противоположные исторические эпохи (сумерки богов), когда, словно, темный ветер гонит людей к полюсу зла.

В человеке уживаются хорошие и плохие качества, его душа оказывается полем битвы добра со злом. Добрый - тот, кому удалось подавить в себе силы зла. Злой - тот, кто подавил в себе доброе начало.

От того, что подавляет в себе человек:

Добро или зло;

Сострадание или бессердечие;

Жадность, корыстолюбие, чревоугодие, гордыню или щедрость, бескорыстие, скромность,- зависит, куда он движется: к богу или в противоположную сторону.

«Сторонники и последователи зла и становятся преступниками, первым из которых был Каин. Издавна известны люди, которые служили злу как идее. Но за всю историю существования России не проявлялось в таких масштабах стремление служить идее зла, как сейчас, когда в стране организованы и действуют сотни сатанинских сект».

Интересны размышления Л.Н.Толстого о природе социального зла. Пытаясь понять, почему человек становится приверженцем зла, он последовательно анализирует его истоки: злые люди - дурное общественное устройство - насилие, которое поддерживает это дурное устройство - участие в насилии тех людей, которые сами страдают от него - отсутствие истиной религии в этих людях.

Идеи, вырабатываемые в рамках теологического подхода к анализу преступности, достаточно сложны. Многие из них носят трансцендентный (недоказуемый на уровне научных аргументов) характер. В то же время они открывают новую грань бытия, новую плоскость изучения криминальных явлений. Они могут быть положены в основу соответствующих научных гипотез, имеют колоссальную мировоззренческую значимость. К числу таких идей относятся:

Преступность есть зло. Отрицание ее - добро;

Цель воздействия на преступность - движение общества к высшей справедливости посредством разрешения противоречий между добром и злом;

Борьба с преступностью осенена богом. В приверженности идеалам добра - залог успеха (в то время как многие люди находятся во власти иллюзии: чем больше жестокости в борьбе с преступностью, тем лучше). Идеализация принципа «зло в ответ на зло» превращает борцов со злом из поборников добра в приверженцев зла;

Добро онтологически (по сути бытия) сильнее зла - в этом источник оптимизма тех, кто борется с преступностью;

Религиозные меры воздействия на преступность имеют значительный антикриминогенный потенциал. Основные из них - проповедь, образец добропорядочности в деяниях и помыслах. С ними тесно связаны такие нетрадиционные меры воздействия на преступность как молитва, медитация и т.п. Они привлекают внимание исследователей к биоэнергетическим аспектам преступности;

Акцент в разрушающем воздействии на преступность каждый должен делать прежде всего, на самого себя (самосовершенствование).

_______________________

Неправовые подходы к анализу преступности мы назвали нетрадиционными. Эти подходы не являются вполне отработанными. Они в значительной мере уязвимы для критики. Однако их уязвимость - результат того, что те, кто разрабатывает эти подходы, пытаются постичь вещи настолько сложные, что наше мышление не всегда готово их охватить. Как бы то ни было, прикосновенность к этим идеям позволяет увидеть новые грани криминального феномена. Каждый из рассматриваемых подходов к изучению преступности имеет свои сильные и слабые стороны. Наибольшая опасность для криминологии таится в абсолютизации одной из граней криминального феномена. Это чревато формированием плоской и однобокой криминологической теории. Не меньшая опасность таится и в механическом соединении разнородных подходов (эклектика). Здесь очень важно найти механизм корректной реализации принципа дополнительности. Задача криминологического поиска заключается в формировании единой непротиворечивой теории преступности, способной объективно отразить сложнейшую сущность криминально-криминогеной реальности.

Литература по теме

Ферри Э. Уголовная социология. М.,1908; Кларк Р. Преступность в США. М., 1975; Кудрявцев В.Н. Причины правонарушений. М., 1976; Спиридонов Л.И. Социология преступности. М., 1978; Раска Э. Борьба с преступностью и социальное управление. Таллин, 1985; Яковлев А.М. Теория криминологии и социальная практика. М., 1985; Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. М., 1986; Социальные отклонения. М., 1989; Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992; Долгова А.И. Преступность и общество. М., 1992; Криминология. С.-Пб., 1992; Кудрявцев В.Н. Социальные деформации. М., 1992; Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). М., 1994; Конев А.А. Преступность и проблемы измерения ее реального состояния. М., 1995; Кудрявцев В.Н., Казимирчук В.П. Современная социология права. М., 1995; Социология преступности. М., 1996; Преступность, статистика, закон. М., 1997; Лунеев В.В. Преступность ХХ века (мировой криминологический анализ). М., 1997.

Методология - учение о способах исследования, освещение исторических фактов, научного познания. Методология истории основывается на научных принципах и подхо­дах к изучению исторических фактов.

К основополагающим принципам изучения исторических фактов относятся:

  • 1. принцип историзма, который предполагает изучение исторических явлений в разви-^ тии, в соответствии с конкретно-исторической обстановкой;
  • 2. принцип объективности, который предусматривает опору исследователя на объектив­ные факты, рассмотрение явления во всей его многогранности и противоречивости;
  • 3. принцип социального подхода предполагает рассмотрение явлений и процессов с уче­том социальных интересов различных слоев населения, учет субъективного момента в практической деятельности партий, правительств, личностей;
  • 4. принцип альтернативности определяет степень вероятности того или иного события, явления, процесса на основе объективного анализа реальной обстановки.

Соблюдение этих принципов обеспечивает научность и достоверность в изучении прошлого.

В современной методологии истории отсутствует унитарная (единая) платформа, она характеризуется разнообразием методологических подходов, сложившихся в резуль­тате поступательного развития и складывания теоретических основ исторического знания. Наиболее значимыми и распространенными являются следующие методологические под­ходы к изучению истории: теологический, субъективизм, географический детерминизм, эволюционизм, марксизм и цивилизационный подход.

Теологический подход представляет собой религиозное понимание истории, осно­ванное на признании Высшего Разума (Бога Творца) и созданного им божественного ми­ропорядка. Согласно этому подходу, Бог-Творец является основой миробытия, первоосно­вой всего сущего и первопричиной всех вещей и явлений. Бог создал мироздание и чело­века, придал свой сокровенный смысл его историческому существованию и развитию.

Теологический или богоцентрический подход имеет два основных направления:

  • 1. религиозно-конфессиональные концепции (христианская, исламская, буддистская и др.);
  • 2. религиозно-надконфессионалъные синкретические концепции истории (учение Е.П. Бла-ватской, учение Н. и Е. Рерихов, учение Д. Андреева и др.).

В последнее время теологический подход, идеалистический по своей сути, получа­ет все более широкое распространение, что позволило президенту РАН академику Ю. Осипову заявить о постепенном сближении науки и религии в современном мире.

Субъективизм - методологическое направление, игнорирующее объективный под­ход к действительности, отрицающее объективные законы природы и общества. Истори­ческий процесс субъективизм рассматривает как результат проявления мирового духа, аб­солютизирует активную роль субъекта в различных областях деятельности.

Представителями субъективизма были философы Д. Беркли (1685 - 1753), И.Г. Фихте (1762- 1814), Д. Юм (1711 - 1776).

Географический детерминизм абсолютизирует роль географических факторов в развитии исторического процесса. Так, французский просветитель Ш.Л. Монтескье (1689 -1755) - основоположник географической школы в социологии, считал, что климат, почва и состояние земной поверхности определяют дух народа и характер общественного разви­тия. Русский географ, социолог и общественный деятель Л.И. Мечников (1838 - 1888) особое значение придавал гидросфере и пытался объяснить неравномерность обществен­ного развития изменением значения одних и тех же географических условий, прежде все­го водных ресурсов и путей сообщения. В соответствии с этим он выделял три периода в истории цивилизации: 1) речной - со времени возникновения первых государств в доли­нах Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Хуанхе и Янцзы; 2) средиземноморский - от основания Карфагена; 3) океанический - после открытия Америки.

Эволюционизм как методологический подход оформился воIIполовинеXIXв. в трудах Э. Тайлора, А. Бастиана, Л. Моргана. Согласно их взглядам, существует культур­ное единство человечества и общие законы развития культур всех народов от простых форм к сложным, от низших к высшим; различие в культуре разных народов - следствие разных ступеней их эволюции. Движущая сила эволюции человеческого общества - со­вершенствование психики.

Марксизм как философское направление оформился в середине -IIполовинеXIXв. Его основоположниками были немецкие мыслители К. Маркс (1818 - 1883) и Ф. Эн­гельс (1820 - 1895). Они обосновали доктрину исторического материализма, согласно ко­торой в основе исторического процесса находятся производственные отношения. Вся ми­ровая история - это борьба классов за экономическую и политическую власть. Классовая борьба - двигатель исторического процесса, экономические отношения приоритетны в развитии общества.

Центральное место в социально-экономической схеме марксизма занимают так на­зываемые общественно-экономические формации - ступени в историческом развитии об­щества, определяемые способом производства и производственными отношениями, кото­рые обусловливаются уровнем развития производительных сил. Марксисты выделили пять общественно-экономических формаций (первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, коммунистическую), которые последовательно сменяют друг друга. Формационный подход основан на идее исторического прогресса, идее лине­арного, поступательного развития человеческого общества, восходящего на все более но­вые и более высокие уровни развития. Он декларирует единство исторического процесса и заданность его конечной цели создание единого общества всеобщего благоденствия.

Этот подход абсолютизировал социально-экономические факторы и игнорировал духов­ную, ментальную специфику в истории народов, человеческий фактор.

Цивилизационный подход. Зачатки цивилизационного подхода появились еще воIIпол. XVIIIв. (Вольтер), дальнейшее развитие дал немецкий просветитель концаXVIIIв. И.Г. Гердер. Он считал, что развитие есть естественный результат развития человеческих способностей, раскрытие которых зависит от природных условий, поэтому нет единой ци­вилизации, а существует множество неповторимых цивилизаций.

В IполовинеXXв. теоретически оформился цивилизационный подход к истории. Основоположником принято считать Освальда Шпенглера (1880 - 1936), нем. философа-культуролога. В фундаментальном труде «Закат Европы» (1922 г.) он представлял исто­рию человечества как панораму замкнутых и не взаимодействующих друг с другом «куль­тур». Культуры существуют на определенной территории и проходят три стадии развития: юность, расцвет, упадок. О. Шпенглер выделил 8 культур: египетскую, майянскую, греко-римскую, византийскую, арабскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, западноевро­пейскую.

Другим крупным теоретиком цивилизационного подхода был английский историк и общественный деятель Арнольд Тойнби (1889 - 1975). Основной труд «Постижение истории» (в 12 томах) он начал издавать в /922 г. В центре его учения - локальные циви­лизации, которые не охватывали все человечество и были ограничены во времени и про­странстве. Согласно классификации Тойнби, в историческом времени существовала 21 локальная цивилизация, из числа которых к серединеXXв. насчитывалось 5 «живых», в том числе христианская и исламская.

В отличие от Шпенглера, категорически отрицавшего единство и целостность ис­торического процесса, Тойнби допускал некоторую степень взаимовлияния разных циви­лизаций, считал, что локальные цивилизации представляют собой мозаичные составляю­щие универсальной панорамы всемирной истории.

Возникновение цивилизаций у Тойнби связано с механизмом «вызова» и «ответа». «Вызовы» обусловлены как природными, так и социальными факторами. «Ответ» же воз­можен при наличии в человеческом обществе группы людей или выдающихся деятелей, способных к восприятию «вызова», например, И. Христос или Мухаммед. Если «ответы» на «вызовы» становятся неудачными и неадекватными, то цивилизация входит в стадию надлома, а затем наступает распад. Но он не является неизбежным. Спасение современной христианской цивилизации ученый видел на пути межконфессиональной интеграции.

В России у истоков цивилизационного подхода стоял Николай Яковлевич Дани­левский (1822 - 1885), философ, естествоиспытатель и социолог. Основной труд «Россия и Европа» был издан в 1869 г.

Центральной категорией в социологической теории Данилевского являются «куль­турно-исторические типы» как замкнутые сверхгосударственные человеческие общно­сти или цивилизации. Они призваны реализовать себя в одной из четырех областей жиз-нетворчества: религия, культура, политика, социально-экономическая деятельность. В процессе развития цивилизация может реализоваться и во всех областях. Такое будущее он предсказывал славянской цивилизации.

Вообще существуют два основных подхода к изучению религии: теологический (богословский) и светский (научно-философский)

Теологический (богословский) подход

Теологический (богословский) подход в широком смысле рассматривает религию"изнутри"- как встреча и постоянное переживание человеком присутствия. Бога в жизни людей и окружающем мире. Это ощущение, считается жают сторонники богословского (теологического) подхода, дается человеку через непосредственное"видение"Бога, полное той же внутренней достоверностью, что и ощущение человеком собственного"Я"Поэтому, подчеркну ют числе православные богословы, существует существенная разница между"знанием о. Боге"и"знанием. Бога"Стать специалистом из. Священного. Писания и учения (см. текст 22). Церкви может и неверующий, но в тайне"знания ния. Бога"он не способен проникнуть. Этот подход в христианстве представлен теологией (учение о. Боге в католической и протестантской традиции) и богослов ям (учение о прославлении. Бога в правосл ней традиции, поскольку возможность познания. Бога здесь отвергается). Теология (богословие) является частью теоретического уровня религиозного сознания. Свою задачу теологический (богословский) подход видит в в бгрунтуванни и систематизации содержания той или иной веры в вероучении и форм ее воплощения в культу культі.

Джеймс. Фрезер (1854-1941)

Католическая теология является сложным по своей структуре интеллектуальным образованием с почти тысячелетней историей. Она делится на естественную и сверхъестественную. Общим между ними является то, что они имеют дело с. Словом. Бога, творением. Бога, а не непосредственно с. Богом. Естественная теология познает. Бога по его натуральным творением, то есть материальным, природным миром, в котором мы живем, а потому нуждается в опоре на ум. Сверхъестественная теология познает. Бога путем постижения смысла его. Откровения, изложенного в. Священном. Писании. Разум здесь играет второстепенную, служебную функцию - выяснение основных положений надприро дного. Откровения, перевод их символического содержания на язык человеческой жизни. Без"сверхъестественного освещения"ветви считается ограниченным в своих познавательных возможностях. Поэтому сверхъестественная теология возвышается я над теологией естественной, содержательно расширяя и конкретизируя добытые ею знания о. Боге и созданный им свиим світ.

Протестантская теология разделяется на историческую теологию (история религий и. Церкви в общекультурном контексте), систематическую теологию, которая обнимается вероучением, практическую теологию. В православия в них духовных школах преподаются такие предметы как апологетика, или основное богословие (изучает, что такое православие, и каких истоков оно появилось, каким образом оно решает основные проблемы духовного жизни), сравнительное богословие (изучает различные религии в сравнении их догматов с христианскими), догматическое богословие, нравственное богословие, пасторское богословие, экзегетика, патристика, сектозна вств (изучает новые религиозные организации). В теологии (богословия) входят также дисциплины, направленные на исследование религиозной практики - например, литургикика.

Теологические (богословские) исследования в наше время невозможны без широкой общекультурной подготовки их специалистов, знания ими основных закономерностей природы, общества, человека. Теологические (богословс ские) дисциплины так или иначе используют методы исследования гуманитарных и естественных наук мере, как отмечают сами теологи, здесь действуют как минимум три рациональных принципах: 1) принцип лин гвистичнои рациональности, согласно которому теология привлекает научную или философскую терминологию, видоизменяя значение многих понятий (например,"дух"в философии и"дух"в теологии) 2) принцип логических ной рациональности, согласно которому рассуждения теолога должны быть благоустроенными, логическими, 3) принцип методологической рациональности, согласно которому теология придерживается метода, определенной последовательности в своей роботті.

Начиная с середины XX в в теологии (богословии) получили распространение оригинальные концепции, которые показали процесс постепенного осовременивания религии. Назовем некоторые из них, на наш взгляд, интересные:

"Теология освобождения", которая была основана в конце 1960-х гг в. Латинской. Америке в католической среде и получила свое название после выхода одноименного труда перуанского священника. Густаво. Гутьеррес заслоном. Гутьеррес, его теология предлагает новый подход к богословию. Традиционно оно лишь потрактовувало истины. Откровения. Теперь, наоборот, теология должна выступать за улучшение земн их условий жизни христианина, освобождение его от политического и социального угнетения, экономических неурядиц. Это и есть то настоящее спасение, которое. Церковь обещает своим вернымірним.

"Теология надежды", названная так по труду. Ю. Мольтман. Он сравнивает. Церковь со стрелой, выпущенной в свет ее цель - не просто индивидуальное, личностное,"духовное"спасение. Это реализация надежды на справедливой дливисть, гуманизацию человеческих отношений во всем мире. Следовательно, позиция христианина - это не пассивное ожидание. Второго. Пришествия. Христа и установление. Царства. Божьего на земле, но активная работа с преобр ванию окружающего мира на христианских началах,"зная, что труд ваш не тщетен пред. Господом"5:58).

"Феминистская теология"(М. Дейли,. Р. Ретфорд рутер), чье появление стало возможным благодаря дальнейшей демократизации западного общества и широкому развертыванию женского движения за женское равноправие. С. По своей методологии"феминистская теология"соответствует критериям научности. В то же время многие ее представительниц хотели бы остаться в пределах религии, однако приблизив ее исповедание к особливос и женской духовностиості.

Предметом"феминистской теологии"есть категория. Женского в религии. Рассмотрение этой категории имеет, с одной стороны, показать просякнутисть большинства национальных и мировых религий мужским началом, со второй ого-указать пути видозмины вероучительной и культовой практики в сторону увеличения представительства в них. Женского. По мнению"феминистской теологии", в религии. Бог, как правило, - представители сильного пола и несмотря на то, что совершенное существо по самому своему определению не должно стать, она и. Творец, и. Отец, и. Мать одновременно. Освящение этого обстоятельства в. Библии,. Коране,. Ведах,. Торе и других священных текстах, ств. Орен мужчинами, приводило к укоренению патриархата в культуру. Как следствие-сложилась целая религиозная система унижения. Женского. На уровне вероучения. ЦС проявлялось в упреках о"греховности","непо вноциннисть женщины", на уровне культовой практики - в самых ограничениях в виде менструальных табу, согласно которым женщину считали нечистой в определенные дни, практиках жертвоприношения (ритуальное самосожжение вдов в индуизме), жесткого контроля за женской репродуктивность и сексуальностьністю.

очередь,"феминистская теология"пытается переписать священную историю, сделав упор на участии женщин в установлении и распространении христианства (Мария. Магдалина), ислама (мать пророка. Амина и улю юблена дочь. Фатима), сохранения иудаизма во время его рассеяния по миру (царица. Есфирь), восстановить забытые имена других церковных активисток, мистиков, святых и мучениц. Она ведет борьбу за расширение я круга священных текстов новыми рассказами, постное пением, молитвами, написанными женщинами, за введение богослужебных обрядов, которые отражали бы именно женские представления об общении с. Высшим. Начало м, расширение и облегчение доступа женщин к различным степеням священства и должностей в религиозных организациях.

Современная"постмодернистская теология"ее основные идеи следующие: 1). Творение не является мгновенным актом, проявлением безграничной мощи. Божией. Не только любой человек, но и каждая вещь в мире творцом. Бога, в они творят, кроме себя, еще и весь мир, принимая на себя одновременно ответственность за него. Воплощение. Бога в. Иисуса. Христа также воспроизводится в каждом человеке - при условии, что она является особым мик рокосмом, маленьким самодостаточным миром 2). Бог уже не находится в небесной сфере и недоступен для общения. Он всегда присутствует в земной сфере, не просто выражает себя в. Священных текстах, но и чек ае от человека как от своего собеседника ответы в виде личностного понимания этих текстов 3). Христианство - это религия социокультурной меньшинства по сравнению с человечеством, она на бытовом жизненном уровне рассматривается как один из языков, время с наукой, искусством, многими другими верованиями и культами, с помощью которых человек может полнее выразить все внутреннее многообразие собственного"Ясного "Я".

"Бог слышит молитвы и знает веру того, кто еще не вызван Им из небытия к бытию" (А.С. Хомяков).

За прошедшие десятилетия медицинская наука далеко продвинулась в изучении стадий внутриутробного развития человека. При этом парадокс заключается в том, что чем более объективный исследователь узнает о природе человека, тем более н аучное знание подводит цивилизованное человечество к принятию традиционных моральных ценностей. Так с точки зрения современной эмбриологии, с момента оплодотворения человеческий эмбрион - живое человеческое существо, отличное от своих родителей, которое принадлежит к роду Homo sapiens, обладает своим собственным уникальным генетическим кодом, динамично развивается, последовательно раскрывая потенции, заложенные в него природой, и которое мы вправе называть человеком на эмбриональной стадии его развития.

Тем самым все, что происходит с человеческим эмбрионом, происходит с человеком, по отношению к которому действенны все нравственные обязательства, приложимые к человеку после его рождения. Именно человеческое достоинство зачатой жизни исключает для нравственного сознания возможность искусственного прерывания беременности и порождает дискуссии "о юридических и этических границах допустимого" в экспериментах над человеческими эмбрионами, о приемлемости тех или иных репродуктивных технологий и процедур.

Согласно Катехизису Католической Церкви: "С самого начала зародыш должен почитаться за личность". Человек вступает в общение с Богом в первое мгновение своего бытия. Тайна богопредстояния человеческого эмбриона - это тайна тех глубин человеческого духа, о которых знает только Бог и которые будут выявлены в имени, нарекаемом человеку после Воскресения. "Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде чем ты вышел из утробы, Я освятил тебя" (Иер 1:5). Но то, что Бог обращен к зачатой жизни, означает, что и она каким-то образом соотносит себя со своим Творцом. Отсюда следует, что благу личности должны быть подчинены и все остальные реалии нашей жизни, включая социальные отношения: "Личность представляет собой конечную цель общества, которое подчинено благу личности".

О том, что человек с момента зачатия обладает бесценным даром жизни, свидетельствует и Русская Православная Церковь в принятых на Архиерейском Соборе 2000 г. "Основах социальной концепции" (XII.1.).

На чем зиждется эта позиция?

Среди аргументов, приводимых теми, кто отстаивает равноценную значимость жизни и матери, и зачатого ребенка, можно выделить четыре уровня:

  • 1) объективные научные данные о начале человеческой жизни;
  • 2) философская очевидность трансцендентности человеческой личности, которую невозможно отождествить с каким-либо временным отрезком человеческой жизни, а тем более редуцировать к биологии, психологии или социальному положению человека;
  • 3) однозначность клятвы Гиппократа и библейских заповедей о недопустимости посягательств на человеческую жизнь, включая заповедь не убий, а также иные предписания, защищающие нерожденных детей;
  • 4) то понимание человека и его призвания, реальность которого была явлена во Христе и проходит сквозь всю историю христианства.

В последнем случае речь идет о новозаветной антропологии, в которой призвание человека осмысливается в категориях богообщения и преображения всей жизни во Христе. Апостол Павел писал об этом так: "Мы же все <…> взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа" (2 Кор 3:18). Здесь чудовищность умерщвления человека на любой стадии его жизни определяется не только запретами Библии, но и той мерой благодатной жизни, которая могла бы быть ему дарована в таинствах Церкви, но от которой его отлучает насильственная смерть.

Независимо от того, принимаем ли мы антропологию и этику христианства, при работе с пациентами надлежит учитывать последовательность этой позиции, ее исходные данные и богословскую строгость. Это тем более важно, что значительная часть населения России в тои или иной степени соотносит себя с православием.

В нашей лекции мы не будем затрагивать вопрос о том, каким предстает статус эмбриона человека в каноническом праве Церкви. Ответ на него в целом известен: аборт приравнивается к убийству. Также мы не будем вступать в дискуссию о времени вселения души в человеческий зародыш; отметим лишь, что при всем разбросе мнений, значительная часть христианских мыслителей, среди которых достаточно назвать имена святителя Григория Богослова и преподобного Максима Исповедника, отстаивала единомоментность зачатия и одушевления человеческого существа. геном эмбрион этический теологический

Как определяется личность? С какого момента можно говорить о личностном бытии человека? Что это означает для медицины? Ответы на эти вопросы позволят нам выявить антропологическое измерение Нового Завета, понять логику церковной позиции в области биомедицинской этики и более ответственно подходить к пониманию врачебного долга.

Следует отметить, что задолго до появления современных научных знаний и технологий, в восточно-христианском богословии зародыш обладает статусом уникальной человеческой жизни.

Исходя из совершенно иных оснований, из откровения Бога о Себе как Боге троичном в Лицах, исполненном любви к Своему творению, о неповторимости и личностном бытии каждой зачатой человеческой жизни свидетельствуют христианские мыслители и богословы, начиная от Евангелистов и кончая ныне живущими подвижниками веры и благочестия, упомяну здесь лишь митрополита Антония Сурожского, по образованию врача, а по образу жизни - апостола и святителя.

Итак, почему же с таким трепетом к эмбриону человека относится христианская мысль?

Первые свидетельства о личностном статусе зачатой жизни мы находим в самом начале Евангелия от Луки.

По свидетельству Евангелиста Луки, архангел Гавриил, возвещая престарелому священнику Захарии о рождении от него сына Иоанна, говорит ему о том, что Иоанн "Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей" (Лк 1:15). Во исполнение слов архангела Гавриила неплодная жена Захарии Елисавета зачала и стала ожидать рождения сына. Через шесть месяцев после этого архангел Гавриил является Деве Марии и благовествует Ей о чудесном рождении от Нее Мессии Иисуса. В подтверждение своих слов архангел Гавриил ссылается на уже имеющую место шестимесячную беременность Елисаветы. Поскольку неплодная Елисавета была дальней родственницей Марии, Та приходит к ней, чтобы поздравить ее с долгожданной беременностью. Так вот, когда Дева Мария пришла к Елисавете, исполнилось пророчество архангела Гавриила о том, что сын Елисаветы, Иоанн, еще до рождения будет осенен благодатию Святого Духа. Евангелист Лука пишет об этом так: "Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святого Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?" (Лк 1:41-43). Но коль скоро младенец взыграл, то есть откликнулся на приближение Господа, значит, еще до рождения человек таинственным образом способен к общению с Богом, а общение с Богом всегда личностно. С христианской точки зрения, этот эпизод служит одним из аргументов в пользу того, что нерожденный ребенок не бездушен и не безличностен, и аборт - убийство.

Но в данном случае речь идет о 6 месяцах. Однако в этом же эпизоде же мы убеждаемся в том, что согласно Евангелию от Луки о личностном бытии новой человеческой жизни следует говорить с первых дней ее существования.

И здесь нам необходимо ответить на вопрос о том, сколько времени прошло от явления архангела Гавриила Деве Марии с вестью о боговочеловечении до встречи Марии и Елисаветы? При ответе на этот вопрос следует учитывать два обстоятельства:

  • - Мария без промедления, как пишет Лука, с поспешностью, приняв волю Божию о чудесном рождении от Нее Мессии, едва отошел от Нее Ангел, встала и пошла в нагорную страну, в город Иудин.
  • - Как отмечают комментаторы, "Иудея названа по традиции нагорной страной, ср. Нав. 20:7, 21:11 и также у Иосифа Флавия, хотя Галилея была не менее гористой. Путь от Назарета составлял 80-100 миль и должен был занять 3-4 дня. Поспешность ("spoud") Марии выражает Ее готовность скорее исполнить повеление ангела".

Поскольку же Елисавета именует Деву Марию "Матерью Господа моего", а все комментаторы сходятся в том, что Господом здесь именуется Христос, то приходится согласиться с тем, что коль скоро Мария - Мать, то у Нее есть Сын и это Сам Господь. Но Бог, согласно библейской традиции, - Личность, а стало быть, личностно и бытие человеческой природы Сына Божия после Его воплощения и вочеловечивания.

Согласно самой сути христианской веры, воплотившись, Слово Божие последовательно воспринимает всю полноту человеческой природы, исключая греховные наклонности, пристрастия, похоти и т.д. Но вся полнота человеческой природы во Христе предполагает и все возрасты человеческой жизни. Иными словами, с точки зрения православной антропологии, в понятие человеческой природы заложены не только все ее силы, свойства и способности человека, но и все стадии его развития. Поскольку же Христос "всего человека исцелил", поскольку Сын Божий подлинно вочеловечился, значит, Он должен был воспринять и все возрасты человеческой жизни.

Здесь возможно возражение: не может ли эмбриональная стадия развития человека быть греховным проявлением человеческой жизни после грехопадения? В данном случае Христос не должен был бы воспринимать эту стадию, поскольку в Нем не было греха. Книга Бытия исключает такую возможность: заповедь "плодитесь и размножайтесь" (Быт 1:28) дана в Эдеме до падения Евы и Адама и является не проклятием, а благословением (там же). Стало быть, возрастание человека из клеточки - естественный закон существования "всякой плоти". Следовательно, в поступательном приобщении Богу тварной человеческой жизни эмбриональная стадия развития человека не была исключена Словом из совокупности признаков того, что означает "быть человеком".

Итак, согласно евангелисту Луке через три-четыре дня после Благовещения Дева Мария именуется Матерью Господа, а младенец Иоанн откликается на Его приближение. Согласно данным современной эмбриологии 3-4 день это время, когда эмбрион еще не закрепился в стенке матки. Еще не закрепился, но уже является абсолютно отдельным существом, с уникальным геномом и т.д. Евангелие свидетельствует нам о том, что у этого 3-х-дневного эмбриона Богочеловека уже есть богочеловеческая личность. Причем, не будущая, не потенциальная, но уже реально присутствующая, бытийствующая и именно так воспринимаемая Елисаветой, которая была в тот момент осенена Святым Духом. И мы, не кощунствуя, можем на языке строгого богословия, говорить о Предвечном, Вездесущем и Всемогущем Боге, Который после воплощения прошел и стадию эмбрионального развития человеческой жизни, и на этой стадии бытие человеческой природы Христа было личностным бытием.

Но если это верно в отношении Христа, личность Которого является богочеловеческой, то можем ли мы говорить о том, что это справедливо и для обычного человеческого эмбриона? При ответе на этот вопрос необходимо исходить из того, что во Христе был явлен образ подлинно человеческой жизни. Все христологические догматы отстаивают истинность Его вочеловечения. Ибо только благодаря этому мы спасены. Нет такого возраста или природного свойства человека, которым не найдется места в воскресении, ибо человеческая природа во всей целокупности была воспринята воплотившимся Богом. Отсюда понятны вдохновенные слова архиепископа Иоанна (Шаховского): "человечество Иисусово - это Дом, в котором всех встречает Бог". В противном случае, если Он имел иное устроение, нежели люди, Он не нам приобщился, а чему-то иному, не вочеловечился, а "воинопланетянился", а стало быть, и спас не нас, а тот природный конструкт, в котором отсутствовали какие-либо человеческие свойства. В этом случае христианство утрачивает всякий смысл. Но опыт общения с Богом, даруемый в т а инственной жизни Церкви, убеждает христиан в обратном: спасение свершилось. Значит, не имея греха, Христос имеет всю полноту человеческой природы, включая совокупность возрастов. А это означает не только то, что в момент творения человека Бог создал его таким, чтобы в перспективе грехопадения, из вечности, Им видимой, Он смог Сам воплотиться и вочеловечиться. Это означает, что человек изначально был сотворен по образу Христа. Сообразность нас Христу, означает и сообразность Спасителя нам. Все, что наличествует в Нем в образе Его человеческого бытия, должно иметь место и в нас. Стало быть, если Ипостась Бога Слова от момента Благовещения соединяется вначале с одной, а затем по мере возрастания и со всеми клеточками человеческого тела Спасителя, а Он является образом истинной человеческой жизни, то и в нас ипостась, или личность, присутствует от момента оплодотворения яйцеклетки.

Вот что говорит об этом преподобный Иоанн Дамаскин: "Что ипостась Христова одна, мы узнаем вот откуда. Начало существования всякого зародыша есть семя, ввергамое отцом в утробу жены, жена, зачиная его, доставляет свою кровь, и так образуется зародыш. Одна ипостась семени и материнских кровей, образующих в ней плоть, и зачатие семени. А зачинает женщина от соития с мужем внедряемое им семя, и оно есть ипостась зародыша. Так что же зачала Святая Дева? Плоть? Значит плоть не от Нее - ведь женщина не зачинает сама от себя. Так что же зачала? Слово Божие? Ибо Дух Святой посредствовал вместо соития и осенил Ее, и был зачат Сын и Слово Божие и Сам стал плотью, одушевленной разумной и мыслящей душой, и Сам, словно Божественное семя, стал ипостасью для плоти, одной ипостасью двух природ, Божества и человечества".

Не вынося суждений о времени одушевления эмбриона, он однозначно свидетельствует о том, что:

  • 1) Человеческая жизнь, как собственно человеческая, начинается от момента оплодотворения.
  • 2) Зачатый зародыш являет собой личностное (ипостасное) бытие человека на самой ранней стадии его развития.
  • 3) Это верно и в отношении Боговоплощения, исключая образ зачатия - не естественный, а чудесный, бесстрастный, наитием Духа от Отца Небесного.

Аналогично, исходя из догмата богочеловечества Христа, рассуждает и современный православный богослов и подвижник митрополит Антоний Сурожский.

"Мне кажется, - говорит он в одном из своих интервью, - что в той стране, где аборт узаконен, никто, начиная с правительства и кончая обыкновенным обывателем, не имеет права говорить о том, что жизнь человека является святыней, потому что аборт - это убийство.

Говорить о том, что можно совершать аборт в какой-то момент до того, как зародыш уже видимо принимает образ ребенка, тоже не выход из положения, во всяком случае, для верующего. Можем ли мы сказать, что когда Божия Матерь зачала Спасителя Христа, то до какого-то момента - до 14, 18, до 28-й недели - Он не был человеком и не был рождающимся Богом? Нет, в момент зачатия зародыш ребенка уже является человеком, его уничтожение является убийством человека. И на это надо смотреть прямо и серьезно, никакого извинения в этом отношении нет".

Для медицинской этики здесь важно то, что личностная подоснова присутствует в человеке независимо от того, насколько в нем наличествует полнота его природы. Прошло ли мгновение от момента зачатия, достиг ли человек расцвета своих сил или подошел к пределам старости - он всегда не только что, но и кто. Даже если его природа деформирована, даже если он обречен на гидроцефалию или старческое слабоумие - он все равно человек. И любое медицинское вмешательство затрагивает жизнь человека, наделенного в своих глубинах личностным бытием. Отсюда понятно, почему с позиций биоэтики аборты, равно как и эвтаназия зачеркивают жизнь не неразумного животного (конгломерата клеток), но человека, пусть и в начале или конце его пути.

Еще семьдесят лет назад в Европе нельзя было сильнее оскорбить врача, чем предположить, что он способен произвести аборт: ""Вы на все пойдете за деньги. Быть может, даже на убийство нерожденных". Один из врачей все еще ухмылялся, но лицо его пожелтело. Другой визгливо и резко крикнул: "Помните, с кем говорите!" Этот диалог из детектива Честертона показывает, что на Западе считалось нормой вплоть до середины XX столетия и что - крайней степенью падения врача.

Точно также относились к подобным медикам и в СССР: "В годы, когда были запрещены аборты, Василий Данилович занимался подпольной практикой, зарабатывал большие деньги. "Надо же как-то жить", - произнес он, когда на него брезгливо посмотрела тетя Женя (…) Что-то чуждое и неприятное было в этих супругах, живших от подпольной медицины", - вспоминает современник эпохи.

Но в наши дни речь идет не только о деньгах. После легализации абортов многих тянет преступить заповедь не убий именно потому, что это можно совершить безнаказанно. Жизнь эмбрионов приносится в жертву острым ощущениям. Федор Михайлович Достоевский писал об этом в романе "Преступление и наказание" так: "Нет, батюшка Родион Романыч, тут не Миколка! Тут дело фантастическое, мрачное, дело современное, нашего времени случай-с, когда помутилось сердце человеческое; когда цитируется фраза, что кровь "освежает"; когда вся жизнь проповедуется в комфорте", - говорит Раскольникову следователь Порфирий Петрович. И здесь практика ставить эксперименты на эмбрионах смыкается с мироощущением самых диких и мрачных религиозных культов, с сатанистскими жертвоприношениями.

Хотим ли мы предупредить медиков о том, что те муки, на которые они обрекают человеческие эмбрионы, имею сатанинскую изнанку? Да, ибо все мы предстанем Суду Божию. И Суд этот совершается во всем пространстве человеческой жизни. Человек сам подводит себя либо к вечной радости, либо к вечным мукам. Каждым своим поступком, мыслью, словом, намерением соотносит себя с вечностью. И в любой момент может переступить грань, отделяющую время от вечности. И в этой непредсказуемости времени, в которой Бог, по выражению Апокалипсиса, приходит как вор (ср. Апок 3:3), - вся значимость каждого мгновения, каждого выбора, поскольку там человеку уже не дано переменить себя.

Но что делать, если человек понимает, что уже ошибся? В жизни каждого человека наступает момент истины, когда все содеянное им предстает в подлинном свете и требует нравственного осмысления и покаяния в том, что нарушало волю Божию. Но как исправить прошлое? Как сделать бывшее не бывшим? Христианство знает ответ на этот вопрос. Для этого нужен внутренний переворот. На языке Евангелия - переворот покаянный. Покаяние (греческое мета-нойя) буквально означает перемену ума. В исповеди человек отделяет себя от своих дел, подвергает их нравственному суду и просит Бога уврачевать язвы, нанесенные как своей душе, так и другим людям. Таинство исповеди возвращает внутреннюю чистоту и силу творить дела любви. Конечно, исповедь по-своему страшна, ибо обнажает правду о том, чем же ты был на самом деле. И в этот момент важно помнить не только о том, что в каких-то своих делах ты служил князю тьмы, но и о том, что Бог есть любовь, принимающая в свои объятия любую, даже самую омраченную душу, если только она, подобно разбойнику на Кресте, припадает ко Христу с мольбой о милости и спасении.

Рекомендуем почитать