Спасение от иудеев. «Шалом от Гершевича!»: Спасение от Иудеев

Иудеохристиане для оправдания своего лжеучения о духовном превосходстве евреев над всеми народами мира часто ссылаются на место Ин 4:4-26, которое по их мнению доказывает особую духовную миссию иудеев на Земле, а также иудейское происхождение Иисуса Христа.

Мы же утверждаем, что не только не доказывает, но и опровергает .

Кульминацией беседы Иисуса с самарянкой были следующие слова:

19 Женщина говорит Ему: «Господи! Вижу, что Ты пророк.

20 Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме».

21 Иисус говорит ей: «Поверь мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу.

22 Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев .

23 Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе.

24 Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» .

Синодальный перевод с очень большим пиететом относится к термину «иудей», ставя его всегда с заглавной буквы. Но это не должно нас смущать, учитывая, кем делался перевод.

Итак, в данном отрывке Иисус представлен ортодоксальным иудеем, который в самарянах видит еретиков и язычников. Он настаивает на правильности поклонения Богу в Храме Иерусалимском – том Храме, который, к слову сказать, он же назвал «вертепом разбойников».

Однако, первое, что хотелось бы подчеркнуть и что сразу бросается в глаза любому историку, знающему реалии религиозной конфронтации между самарянами и иудеями, это невозможность такого разговора в том виде, как он зафиксирован в каноническом тексте. Дело в том, что после беседы с самарянкой последовало обращение «многих самарян» (Ин 4:39), что полностью исключено в том случае, если бы Иисус действительно подтвердил приоритет поклонения в Иерусалимском Храме и был бы иудеем по крови и религии. Тот, кто сфальсифицировал данный текст, очевидно, плохо знал суть религиозно-этнического конфликта между иудеями и самарянами. Противостояние между ними было столь острым, что самаряне никогда бы не помирились с мыслью, что их враги иудеи могут быть хранителями истинного религиозного знания. Самаряне категорически отвергали возможность происхождения Мессии из иудеев и к самим иудеям питали в то время крайне враждебные чувства.

Само провозглашение себя Мессией и признание его самарянами в таком качестве выглядит довольно сомнительной вещью. Дело в том, что самаряне признавали только Пятикнижие Моисея, в котором мессианской идеи не было . Там имелось лишь предсказание о том, что придет пророк , подобный Моисею. Поэтому первое, как отреагировала самарянка на прозрение Иисуса о её мужьях были слова: «Вижу, что ты пророк». Пророка самаряне и ожидали. Здесь всё сходится точно. Поэтому то, что говорится о Мессии в следующих стихах, вполне обоснованно тоже отнести к интерполяции иудействующих. По-видимому, в Иисусе самаряне признали не Мессию, а пророка.

Обратим внимание на то, что самарянка приняла Иисуса за иудея, очевидно, из-за того, что он возвращался из паломничества в Иерусалим. Но лишь приняла. Когда она спросила у него, как же иудей может «сообщаться» (в данном случае пользоваться одним сосудом) с самарянкой, Иисус не подтвердил своего иудейского происхождения, но перевел разговор в совсем иную плоскость. Уже то, что Иисус «сообщался» с самарянкой (сосудами), свидетельствует, что он пренебрежительно относился к иудейским установлениям и не видел в самарянах врагов, в качестве каковых их воспринимали иудеи.

Но самое впечатляющее открытие состоит в том, что в древней Антиохийской версии Евангелия от Иоанна, стих 22 отсутствовал, а стихи 21 и 23 имеют иную редакцию. Вот как передает весь отрывок Иоанн Златоуст, который имел на руках эту Антиохийскую версию Евангелия:

21 <женщина >, поверь мне, <говорящему тебе>, что наступает время, <и настало уже>, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу;

23 но истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе .

Слова, выделенные в угловые скобки, показывают различия с отредактированным каноническим текстом. Редактор не просто вставил 22-й стих со словами «вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от иудеев», но и фразу «и настало уже» переместил из 21 стиха (где она была первоначально) в 23 стих, дабы изменить смысл сказанного о Храме. Кроме того, фразу «наступает время» он перенес в 23 стих, не удалив из 21-го, тем самым дважды вложив её в уста Иисуса.

Рука иудействующего редактора здесь очевидна. Иудей не хотел допустить мысли, что Иисус мог проповедовать о том, что еще до разрушения Храма, во время его земной жизни, «уже настало время», когда истинные поклонники станут поклоняться Богу в духе и истине, т. е. где-то помимо Храма.

Спасение от иудеев

Нередко православных батюшек просят разъяснить значение Евангельских слов Спасителя, обращённых к самарянке: «спасение от иудеев». Имеется в виду Евангелие от Иоанна, гл.4, стих 21-22: Глагола же ей Iисус: жено, веру Ми ими, яко грядет час, егда ни в горе сей, ни во Иерусалимех поклонитеся Отцу. Вы кланяетеся, его же не весте; мы кланяемся, Егоже вемы, яко спасение от иудей есть.

Однажды я слышал, как по радио священник отвечал вопрошавшему радиослушателю, что объяснять тут нечего, что, мол, как сказано, так и надо понимать, «спасение от иудеев», и всё тут. Причём, в самом отказе священника (это была очень известная фигура, не буду называть его имени), чувствовался плохо скрываемый подтекст: превосходство иудеев настолько очевидно, что и обсуждать здесь нечего. Однако святые Отцы Церкви не считали, что этот Евангельский отрывок настолько ясен и понятен, что не нуждается в толковании. Вот, что говорит по этому поводу свт.Иоанн Златоуст: Когда самарянская жена старалась показать превосходство своих обрядов перед иудейскими, то Христос, не отвечая ей ничего на это, говорит, что ни иудеи, ни самаряне не имеют ничего великого в сравнении с тем, что имеет быть даровано в будущем, добавляя, что в образе богопочитания иудеи имеют преимущество перед самарянами («вы кланяетесь егоже не вести; мы кланяемся Егоже вемы»). Не удивляйся, - говорит свт.Иоанн Златоуст, - что Христос причисляет себя к иудеям. Он говорит применительно к понятию жены, как иудейский Пророк. Потому и употребил выражение «мы кланяемся»… Христос затем присовокупляет: «яко спасение от иудей есть». Слова эти означают или то, что из Иудеи произошли блага для вселенной (так как здесь получило начало познание Бога, отвержение идолов и все другие догматы); итак, или это, или же Своё пришествие в мiр Он называет спасением (когда говорит «спасение от иудеев»), а лучше, не погрешит тот, кто и то, и другое назовёт спасением, которое, по словам Христа, «от иудей есть». (Обратим внимание, что даже свт. Иоанн Златоуст не даёт абсолютно однозначного толкования Евангельского текста там, где нашим батюшкам всё предельно ясно, ясно до такой степени, что они и распространяться на эту тему не желают).

Свт.Иоанн Златоуст продолжает: Но хотя Христос и говорит, что начало всех благ от иудей, однако «грядет час, и ныне есть, егда истиннии поклонницы поклонятся Отцу духом и истиною». Мы, говорит, превосходим вас, жена, образом нашего поклонения; но и оно наконец прекратиться, изменится не только место, но и самый образ служения Богу, и это уже близко: «грядет час, и ныне есть». Это событие уже наступает; уже скоро «истиннии поклонницы поклонятся Отцу духом и истиною». Словами: «истиннии поклонницы» Он исключает иудеев вместе с самарянами. Хотя первые лучше последних, но гораздо хуже будущих поклонников, - настолько, насколько прообраз ниже истины. Говорит же Он здесь о Церкви, потому что ей свойственно истинное и достойное Бога поклонение Богу. И «Отец таковых ищет покланяющихся Ему». Если же Он издревле таковых искал, то дозволил иудейский образ поклонения не потому, чтобы Сам этого желал, а по снисхождению и для того, чтобы и иудеев привести к истине… Так как и самаряне, и иудеи не радели о душе, а много имели попечения о теле, очищая его всевозможным образом, то Он и говорит, что не чистотою тела, но тем, что в нас есть безтелесного, то есть умом, должно служить Безтелесному. Итак, не овец и тельцов, но себя самого принести Богу во всесожжение; это и значит: «истинною достоит кланятися». Прежние установления, как то: обрезание, всесожжения, жертвы, курения – были только прообразы; ныне же всё истина. Не плоть надобно нам обрезывать, а лукавые помыслы, распинать себя, потреблять и умерщвлять неразумные пожелания.

Вот как толкует это «понятное-непонятное» место из Евангелия свт.Иоанн Златоуст. Как хотите, но сегодняшний отказ от комментариев каких бы то ни было слов Евангелия под предлогом того, что они и так, мол, ясны, всегда, по меньшей мере, настораживает.

(Ин. 4:4-26)

Мы же утверждаем, что не только не доказывает, но и опровергает .

Кульминацией беседы Иисуса с самарянкой были следующие слова:

19 Женщина говорит Ему: "Господи! Вижу, что Ты пророк.

20 Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме".

21 Иисус говорит ей: "Поверь мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу.

22 Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев .

24 Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине" .

Синодальный перевод с очень большим пиететом относится к термину "иудей", ставя его всегда с заглавной буквы. Но это не должно нас смущать, учитывая, кем делался перевод.

Однако, первое, что хотелось бы подчеркнуть и что сразу бросается в глаза любому историку, знающему реалии религиозной конфронтации между самарянами и иудеями, это невозможность такого разговора в том виде, как он зафиксирован в каноническом тексте. Дело в том, что после беседы с самарянкой последовало обращение "многих самарян" (Ин 4:39), что полностью исключено в том случае, если бы Иисус действительно подтвердил приоритет поклонения в Иерусалимском Храме и был бы иудеем по крови и религии. Тот, кто сфальсифицировал данный текст, очевидно, плохо знал суть религиозно-этнического конфликта между иудеями и самарянами. Противостояние между ними было столь острым, что самаряне никогда бы не помирились с мыслью, что их враги иудеи могут быть хранителями истинного религиозного знания. Самаряне категорически отвергали возможность происхождения Мессии из иудеев и к самим иудеям питали в то время крайне враждебные чувства.

Само провозглашение себя Мессией и признание его самарянами в таком качестве выглядит довольно сомнительной вещью. Дело в том, что самаряне признавали только Пятикнижие Моисея, в котором мессианской идеи не было . Там имелось лишь предсказание о том, что придет пророк , подобный Моисею. Поэтому первое, как отреагировала самарянка на прозрение Иисуса о её мужьях были слова: "Вижу, что ты пророк". Пророка самаряне и ожидали. Здесь всё сходится точно. Поэтому то, что говорится о Мессии в следующих стихах, вполне обоснованно тоже отнести к интерполяции иудействующих. По-видимому, в Иисусе самаряне признали не Мессию, а пророка.

Обратим внимание на то, что самарянка приняла Иисуса за иудея, очевидно, из-за того, что он возвращался из паломничества в Иерусалим. Но лишь приняла. Когда она спросила у него, как же иудей может "сообщаться" (в данном случае пользоваться одним сосудом) с самарянкой, Иисус не подтвердил своего иудейского происхождения, но перевел разговор в совсем иную плоскость. Уже то, что Иисус "сообщался" с самарянкой (сосудами), свидетельствует, что он пренебрежительно относился к иудейским установлениям и не видел в самарянах врагов, в качестве каковых их воспринимали иудеи.

21 <женщина >, поверь мне, <говорящему тебе>, что наступает время, <и настало уже>, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу;

23 но истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе .

Слова, выделенные в угловые скобки, показывают различия с отредактированным каноническим текстом. Редактор не просто вставил 22-й стих со словами "вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от иудеев", но и фразу "и настало уже" переместил из 21 стиха (где она была первоначально) в 23 стих, дабы изменить смысл сказанного о Храме. Кроме того, фразу "наступает время" он перенес в 23 стих, не удалив из 21-го, тем самым дважды вложив её в уста Иисуса.

Рука иудействующего редактора здесь очевидна. Иудей не хотел допустить мысли, что Иисус мог проповедовать о том, что еще до разрушения Храма, во время его земной жизни, "уже настало время", когда истинные поклонники станут поклоняться Богу в духе и истине, т. е. где-то помимо Храма.

Комментируя отрывок в Беседе "О самарянке" Иоанн Златоуст не оставляет сомнений в том, что мы поняли смысл беседы правильно – именно так, как она изложена в Антиохийской версии:

"Господь не пожелал дать прямого ответа на её вопрос, не желая ни огорчить её, ни вводить в заблуждение… Если бы он сказал ей, что в Иерусалиме место, где должно поклоняться… то, конечно, возбудил бы в ней большое недовольство; тем более, что она имела за себя древнее предание о горе Сихемской… Поэтому, земные споры предоставляя земле, он возводит свою собеседницу к мысли о духовном поклонении" .

Итак, Иисус не говорил самарянке о том, что следует кланяться в Иерусалимском Храме и что спасение якобы только от иудеев. Это засвидетельствовал авторитетный богослов IV в. на основании ранней копии Евангелия от Иоанна. Если бы такие речи услышали самаряне, никаких разговоров и, тем более, обращения "многих самарян" не последовало бы. Иисус развеял о себе заблуждение самарянки, которая лишь по ошибке восприняла его за иудея.

Многие народы земли ожидали Спасителя мира, и он действительно явился, и народы приняли его. Самаряне признали его в качестве пророка, согласно их верованию. Однако Мессией иудеев он не стал, иудеи его убили, а Иисус их за это проклял.

Кому же играла на руку теория "спасения от иудеев", которую до сих пор повторяют оболваненные христиане из "язычников"? Безусловно, она нужна была только иудеям, которые в больших количествах стали принимать христианство в I в. от Р.Х. Войдя в церковь, по сути лицемерно приняв веру в Иисуса, они не хотели утрачивать своих лидирующих позиций. Их целью было возглавить христианскую общину на правах "избранного народа", от которого якобы исходило спасение всему миру. Отчасти им это удалось путем фальсификации Евангелий, куда они внесли чуждые христианству иудейские теории. Беседа с самарянкой служит одним из ярких примеров подобной работы. И сегодня мы наблюдаем печальную картину того, как подлинное христианство и истинные заветы Иисуса Христа утратили своё господствующее положение, а их место заняли многочисленные суррогаты, порожденные иудеями еще на заре христианской эры в виде разных сортов иудеохристианства.

______________________

Исцеление дочери женщины-ханаанеянки

(Мф. 15:21-28/Мк. 7:24-30)

В среде иудействующих христиан весьма популярен отрывок из Мф 15:21-28 о женщине-ханаанеянке, дочь которой исцелил Иисус. В данном тексте наши оппоненты видят доказательство того, что миссия Иисуса имела отношение только к Израилю. Более того, они считают, что Спаситель даже выразил здесь своё презренное отношение к другим народам, свойственное иудаизму. Приведу данный отрывок полностью по версиям Матфея и Марка:

По Матфею гл. 15	По Марку гл. 7
21 И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. 22 И вот, женщина ханаанеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: "Помилуй меня, Господи, сын Давидов , дочь моя жестоко беснуется".	24 И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться. 25 Ибо услышала о Нем женщина, у которой дочь одержима была нечистым духом, и, придя, припала к ногам Его; 26 а женщина та была эллинка, родом сирофиникиянка; и просила Его, чтобы изгнал беса из её дочери.
23 Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: отпусти её, потому что кричит за нами. 24 Он же сказал в ответ: "Я послан только к погибшим овцам дома Израилева". 25 А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: "Господи! помоги мне".
26 Он же сказал в ответ: "Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам". 27 Она сказала: "Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их". 28 Тогда Иисус сказал ей в ответ: "О, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему". И исцелилась дочь её в тот час.	27 Но Иисус сказал ей: "Дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам". 28 Она же сказала Ему в ответ: "Так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей". 29 И сказал ей: "За это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери". 30 И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели.

При сравнении обоих вариантов видно, что стихи Мф 23-25 об "овцах Израилевых" в версии Мк отсутствуют. Я полагаю, что они были следствием интерполяции иудейского редактора. Эта комментирующая глосса ставит знак равенства между "детьми" и "овцами Израиля", но изначальная краткая версия отрывка у Мк не дает оснований для такого сравнения. Кроме того, в Мф также вставлены слова "сын Давидов", указывающие на мессианский титул Иисуса. Но могли ли ханаанеи, которые были люто ненавидимы евреями, почитать и тем более ожидать Мессию Израиля? Само по себе обращение за помощью к Иисусу от ханаанеянки уже свидетельствует о том, что с еврейским мессианством у него не было ничего общего, иначе подобное обращение к нему было бы невозможно со стороны ханаанеев, по отношению к которым у евреев было только одно правило – холокост. Еще более смешным в устах этой женщины выглядит почитание Давида, который отличался особой жестокостью при геноциде ханаанских племен. Интересно, знала ли она о "подвигах" Давида? Скорее всего знала, и наверно, услышав о том, что Иисуса именуют "сын Давидов", просто побоялась бы обратиться к нему. Давайте представим на минуту, что какого-нибудь бродячего целителя-проповедника из Германии, забредшего на территорию Израиля, евреи вдруг станут называть "сыном Гитлера", а сам он будет заявлять, что пришел спасать исключительно "погибших овец Третьего Рейха", называя иудеев "псами". Как на это отреагировала бы еврейская общественность? Прибежит ли в Израиле к "сыну Адольфа" еврейка с просьбой исцелить свою дочь от болезни? Анекдотичность всей ситуации при традиционной интерпретации данного отрывка кажется очевидной.

Ответ на вопрос о том, кто такие "дети", следует искать в ведийской, а не в иудейской литературе.

Как известно, древнеиндийское общество было сословно-кастовым, самое низшее положение в нем занимали т. н. шудры и чандалы . Шудры в Дхармашастрах часто противопоставляются ариям. Это был в основном класс рабов (дасья ), которые принадлежали к местному негроидному населению Индии; чандалами же (санскр. собакоеды ) называли потомков от смешанных браков арьев с шудрами. Согласно ведийским "Законам Ману", шудры должны были одеваться в старую одежду своих хозяев, могли пользоваться только выброшенными вещами и питаться объедками со стола своих господ . Шудры также приравнивались к псам:

"Возмещение за убийство собаки , кошки, лягушки, ящерицы, вороны, совы и шудры одинаково " .

В расовом отношении ханаанеи времен межзаветного периода представляли собой плод смешения индоевропейцев ("народов моря") с семито-хамитскими племенами. Среди ханаанеев могли быть и негроиды. Вероятно, эта женщина принадлежала к черной расе * . В таком случае становится понятен диалог с ней Иисуса. Он сначала напрочь отверг ханаанеянку по ведийскому закону как шудру , заявив, что только дети (арьи) достойны хлеба. Но она, будучи знакома с Арья Дхармой (Арийский Закон), напоминает Иисусу, что даже псы имеют право питаться крошками со стола своих господ, арьев. Под "детьми" имеются ввиду вовсе не "овцы Израиля", а сыновья богов , коими всегда себя считали индоевропейские народы. Иисус одобрил следование ею Арья Дхарме и поэтому согласился исцелить её дочь.

______________

Помазание в Вифании

(Мф. 26:6-13/Мк. 14:3-9/Лк. 7:36-50/Ин. 12:1-8)

Об этом событии сообщают все четыре евангелиста. Мф и Мк в точности совпадают, Ин несколько отличен от них, предлагая неизвестные им подробности, а Лк – как источник сугубо вторичный – дает собственную интерпретацию данного эпизода, перемещая его как по месту, так и по времени в иные обстоятельства. Его версия практически не совпадает с тем, что говорят об этом прочие свидетели.

Сначала коснемся текстологии отрывка. Мф , Мк и Ин помещают событие в Вифанию незадолго до иудейского Пейсаха (по Ин – за шесть дней), во время которого был распят Иисус. И только Лука относит эпизод к Галилейским реалиям (см. Лк 7:11), сразу после делегации, пришедшей от Иоанна Крестителя (что по Мф следует за призванием 12-ти учеников на проповедь в Галилее – Мф 10:1-41,11:1).

Следом за Мф и Мк , Лука называет хозяином дома некоего Симона, но по Луке это Симон фарисей , тогда как по Мф и Мк это Симон прокаженный . Ин не сообщает подробностей о том, в каком именно доме случилось описываемое событие или кто был его хозяином (вероятно, это дом Марфы и Марии, потому что Лазарь и Марфа упоминаются здесь первый как один из возлежащих, а вторая как прислуживающая за ужином, по аналогии с Лк 10:38-40).

Главное же отличие между Лк и другими свидетелями состоит в том, что только Лука представляет данное событие как покаяние падшей женщины, в то время как Мф , Мк и Ин ясно говорят о том, что помазание мирром было совершено в сугубо обрядовых целях и истолковано Иисусом как приуготовление к погребению (Мф 26:12 = Мк 14:8 = Ин 12:7; обратим внимание, что по Ин то же мирро было предназначено к самому дню погребения, когда женщины принесли ароматы ко гробу).

Евангелие Луки, подвергшееся очередной раз иудейской обработке, конечно же, эпизод переносит в другие обстоятельства и по-иному интерпретирует в связи с тем, что он полностью противоречил иудейской традиции и представлял Иисуса нарушителем Закона Моисеева. Посещение дома прокаженного человека в преддверии Пейсаха делало его ритуально нечистым и лишало права совершить положенные ритуалы, что выглядело откровенной демонстрацией антииудейских настроений пророка из языческой Галилеи. Своим поступком Иисус нанес оскорбление религиозным фанатикам, которые придавали огромное значение ритуальной чистоте перед Пейсахом. Именно поэтому у Лк Симон прокаженный превращается в Симона фарисея, а его дом отодвигается подальше от Иерусалима. Хотя этому может быть и другое объяснение, которое я представлю ниже.

Хронология данного события разнится и у Ин относительно Мф и Мк . Если по Ин помазание состоялось до Входа в Иерусалим (за шесть дней до Пейсаха – Ин 12:1-2), то по Мф и Мк после него (за два дня до Пейсаха – Мф 26:2 = Мк 14:1). Таким образом мы имеем целых три версии одного и того же события. Значит среди евангелистов не было очевидцев вифанского помазания или же был только кто-то один из них, причем все остальные писали независимо от свидетеля.

Само помазание мирром головы Иисуса (по Мф и Мк ) и/или ног (по Лк и Ин ) могло указывать, как мы убедимся, на языческие истоки данного ритуала, особенно ввиду упоминания грядущего погребения Спасителя.

У иудеев всё, что связано с мертвецом или захоронением, считается ритуально нечистым. Согласно иудейским обычаям во время еды нельзя было дотрагиваться до волос, и после стрижки или мытья головы предписывается мыть руки, что указывает на ритуальную нечистоту, "опасность" волос. Волосы соотносились с богиней Неба Иштар, они вырывались в знак траура (как архаичное жертвоприношение), поэтому во время похорон плакальщицы распускали волосы .

Собственно, а почему по Луке женщина, возлившая мирро, превращается именно в кающуюся грешницу, в то время как другие евангелисты об этом полностью умалчивают, акцентируясь именно на обрядовой стороне эпизода, о которой, в свою очередь, ничего не знает Лука? Это произошло ввиду того, что общение с "простоволосой" женщиной являлось тоже явным нарушением иудейских законов. Вообще, иудею позволялось разводиться с женщиной, появившейся на людях в таком виде. В понимании Луки, отражающем убеждение иудея, о совершении над Иисусом сакрального действия женщиной легкого поведения не могло быть и речи. Поэтому иудейский редактор посчитал необходимым убрать любые упоминания этого акта мессианского помазания как обряда приготовления к погребению и свести всё к обычному покаянию какой-то неизвестной блудницы.

Однако, фальсификатор вполне изобличил сам себя уже тем, что иудейской традиции полностью чуждо какое бы то ни было покаяние в распутстве ("женщина того города, которая была грешница"), за что по Закону полагалась казнь, и тем более – чуждо покаяние перед мужчиной, который, согласно тем же иудейским представлениям, будь он кем угодно – хоть Мессией, хоть пророком – не имел никакого права отпускать грехи. Вопрос иудеев "кто это, что и грехи прощает?" (Лк 7:49) вообще немыслим, это полный нонсенс. Ни один фарисей не задал бы его ни себе, ни другим. Фарисеи и книжники всегда расценивали это однозначно – как богохульство (Мф 9:3 = Мк 2:7 = Лк 5:21). Также фальсификатор забыл устранить недоразумение с волосами, поскольку распущенные волосы никак не могли бы свидетельствовать о желании покаяться, а наоборот – подчеркивали небрежение к иудейскому благочестию (однако о распущенных волосах сообщают лишь Лк и Ин , в то время как Мф и Мк ничего об этом не говорят). Если бы речь шла о простом покаянии рядовой проститутки, то почему этот эпизод возведен в ранг одного из самых значимых событий Евангелия? –

Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память её и о том, что она сделала (Мф 26:13 = Мк 14:9).

Интересно, что лишь Мф 26:12 подчеркивает тот факт, что мирро было возлито "на тело моё". По-видимому, в том случае, если адепт находился в положении стоя, драгоценное масло с головы должно было стекать вниз по всему телу до ног.

Лука допустил еще один явный текстологический промах. В Лк 7:36-38 сказано, что Иисус "возлег" за трапезой (ср. Мф 26:7 – "возливала ему возлежащему на голову"; в параллели Мк 14:3 курсив опущен неспроста), однако сразу же за этим говорится, что женщина

став позади у ног его и плача, начала обливать ноги его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги его, и мазала мирром .

Хотя это не так уж и невероятно, но очень сомнительно, что есть возможность стать позади ног у лежащего человека * . Когда текст редактировали иудействующие, они его явно не доработали. Как говорится – "наследили". Если ритуал проводился всё-таки в положении сидя или стоя (что скорее всего), то это исключает неожиданность ситуации появления незнакомой кающейся женщины во время трапезы возлежавших мужчин. В самом деле – ведь не стала бы она требовать у него подняться для того, чтобы ей перед ним покаяться. Абсурдность ситуации очевидна.

Кем же была женщина, возлившая благовоние на тело Иисуса? Синоптики указывают селение и даже владельца дома, но странным образом игнорируют личность той, которая совершила столь важное таинство.

Только Ин 12:3 называет её имя – Мария . Упоминая здесь же Лазаря и Марфу, Ин дает понять, что эта Мария была сестрой Марфы и Лазаря. Но лишь Ин склонен помещать дом Марии, Марфы и Лазаря в Вифанию, т. е. в Иудею, в то время как по Луке "дом Марфы" явно находился в Галилее (Лк 10:38). Там же произошло его знакомство с её сестрой Марией. Лазарь не упоминается вообще, потому что это явно мифический иудейский персонаж, вставленный четвертым евангелистом для того, чтобы представить Иисуса воскресителем разлагающегося иудейского трупа (о чем никто из других евангелистов, кроме Ин , несмотря на столь ошеломляющее значение этого "чуда", почему-то не знал). В Ин нет ни одного воскрешения, кроме воскрешения иудея Лазаря (Елеазара), в то время как синоптики все воскрешения относят только к галилеянам. Акценты явно смещены в этих традициях и противоречат друг другу, не имея параллелей. Иудейская (она же иерусалимская) и галилейская линии здесь снова хорошо прослеживаются.

Ряд исследователей уже давно догадываются, что этой самой Марией, сестрой Марфы, была Мария Магдалина. Да и церковная традиция часто изображает Магдалину с сосудом мирра. Они были галилеянками, а не иудейками, как последнее выходит по Ин . Из этого следует, что ритуал помазания совершила вовсе не блудница (к тому же иудейка), а близкая к Иисусу женщина из Галилеи, а точнее – его жена , как сообщают гностические тексты, с целью воспроизвести древний языческий ритуал "священного брака", в котором женщина помазывала избранному мужчине голову и ноги, а также гениталии в знак особой судьбы (ноги также это эвфемизм гениталий).

Символика такого помазания изображала помазание священного царя, в котором жрица выделяла мужчину и помазывала его перед дарованием ему судьбы в особом сексуальном обряде, известном как H ieros G amos ("священный брак"). Помазание было частью подготовки к ритуалу проникновения, что имело те же самые эмоциональные или юридические следствия, что и обычная форма брака – в которой царь-жрец обретал силу бога, а жрица-царица превращалась в великую богиню. Без силы женщины избранный царь никогда не правил и был бы бессильным. Во всех вариантах "священного брака" представительница богини в образе жрицы соединялась сексуально с избранным царем перед его жертвенной смертью. Три дня спустя бог воскресал, а земля снова становилась плодородной. Мария Магдалина использовала для помазания ног Иисуса мирро. Знаменательно, что в восточной тантрической (священный секс) традиции именно это масло используется для помазания ног и волос. Таким образом данный обряд в своей полноте предстает у евангелистов лишь в соединенном чтении, поскольку они сохранили лишь разрозненные детали (одни говорят о помазании только головы, другие – только ног, и т. д.). Л. Пикнетт пишет:

"Концепция священного брака была широко известна и в дни Иисуса: в различных вариантах ритуал проводился представителями различных культов умирающих и воскресающих богов, таких как Таммуз (храм которого в те времена имелся в Иерусалиме) и египетский бог Осирис, чья супруга Исида вдохнула жизнь в его мёртвое тело на достаточно долгий срок, чтобы зачать младенца Гора, бога мужества с головой ястреба. Тресемер и Кэннон прямо указывают: "Её (Марии) появление со специальным маслом для помазания Иисуса Христа говорит о её принадлежности к жрецам и жрицам Исиды, чьи мази использовали для того, чтобы переступить порог смерти, оставаясь в сознании". Это позволяет говорить о ней в специфическом контексте магических традиций Египта. Как жрица – или, по меньшей мере, помощница жрицы, – она проводила обряд во время мучительного распятия Иисуса и духовного посещения им неведомых высот, защищая и направляя его во время наиболее опасных моментов его союза с богами. Если, конечно, он не умер на кресте, как считали многие еретики, распятие можно считать главной жреческой инициацией его жизни…"

"Концепция священного брака весьма важна для понимания Иисуса, его миссии и его связи с самой важной женщиной в его жизни... Сложившийся образ Марии из Вифании/Марии Магдалины как проститутки становится осмысленным, если понимать, что этот ритуал есть высшее выражение того, что викторианские историки назвали храмовой проституцией. Только через неё мужчина мог познать себя и богов.

Далекий отзвук этого древнего ритуала можно найти и в любопытной церемонии, которая была проведена 16 июня 1633 года, когда Эдинбург встречал новоизбранного короля Карла I. В Вестпорте его приветствовала морская нимфа, одетая в сине-зеленый наряд с головным убором, напоминавшим башню с зубцами. Ее называли "Принцесса Магдалина". Здесь мы тоже имеем дело с царской жрицей, приветствующей нового монарха подобно тому, как Мария из Вифании/Мария Магдалина выделила и помазала Иисуса в качестве священного царя" Термин "эллинка" могло служить обозначением её языческой веры, как это отражено в синодальном переводе.

Стать позади ног у возлежащего за трапезой человека теоретически возможно в том случае, если он лежит боком и имеется возможность подойти к его ногам сзади ложа.

Иудеохристиане (жидовствующие еретики) для оправдания своего лжеучения о духовном превосходстве евреев над всеми народами часто ссылаются на место Ин. 4:4-26, которое по их мнению доказывает особую духовную роль иудеев на Земле, а также иудейское происхождение Иисуса Христа (из колена Иуды, от семени Авраама).

Мы же утверждаем, что не только не доказывает, но и опровергает .

Кульминацией беседы Иисуса с самарянкой были следующие слова:

19 Женщина говорит Ему: Господи! вижу, что Ты пророк.

20 Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме.

21 Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу.

22 Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев .

24 Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине."

Синодальный перевод с очень большим пиететом относится к термину "иудей", ставя его всегда с заглавной буквы. Но это не должно нас смущать, так как перевод делали юдофилы.

Итак, в данном отрывке Иисус представлен ортодоксальным иудеем, который в самарянах видит еретиков и язычников. Он настаивает на правильности поклонения Богу в Храме Иерусалимском – том самом, который, к слову сказать, Он же назвал "вертепом разбойников".

Однако, первое, что хотелось бы подчеркнуть и что сразу бросается в глаза любому историку, знающему реалии религиозной конфронтации между самарянами и иудеями, это невозможность такого разговора в том виде, как он зафиксирован в каноническом тексте. Дело в том, что после беседы с самарянкой последовало обращение "многих самарян" (Ин. 4:39), что полностью исключено в том случае, если бы Иисус действительно подтвердил приоритет поклонения в Иерусалимском Храме и был бы иудеем по крови. Тот, кто сфальсифицировал данный текст, очевидно плохо знал суть религиозно-этнического конфликта между иудеями и самарянами. Противостояние между ними было столь остро, что самаряне никогда бы не помирились с мыслью, что их враги иудеи могут быть хранителями подлинного религиозного знания. Самаряне категорически отвергали возможность происхождения Мессии из иудеев и к самим иудеям питали в то время крайне враждебные отношения.

Само провозглашение себя Мессией и признание Его самарянами в таком качестве выглядит довольно сомнительно. Дело в том, что самаряне признавали только Пятикнижие Моисея, в котором мессианской идеи не содержалось . Там имелось лишь предсказание о том, что придет пророк , подобный Моисею . Поэтому первое, как отреагировала самарянка на прозрение Иисуса о её мужьях, были слова: "Вижу, что ты пророк". Пророка самаряне в общем-то и ожидали. Здесь всё сходится точно. Поэтому то, что говорится о Мессии в следующих стихах, вполне обоснованно можно отнести к интерполяциям иудействующих редакторов. По-видимому, в Иисусе самаряне признали не Мессию, а именно пророка.

Обратим внимание на то, что самарянка приняла Иисуса за иудея, очевидно, из-за того, что Он возвращался из путешествия в Иудею. Но лишь приняла. Когда она спросила у Него, как же иудей может "сообщаться" (в данном случае пользоваться одним сосудом) с самарянкой, Иисус не подтвердил своего иудейского происхождения, но перевел разговор в совсем иную плоскость. Уже сам факт, что Иисус "сообщался" с самарянкой, свидетельствует о том, что Он пренебрежительно относился к иудейским обычаям и не видел в самарянах врагов, в качестве каковых их воспринимали иудеи.

Но самое впечатляющее открытие состоит в том, что в древней антиохийской версии Евангелия от Иоанна, стих 22 отсутствовал, а стихи 21 и 23 имеют иную редакцию. Вот как передает весь отрывок Иоанн Златоуст, который имел на руках эту антиохийскую версию евангелия:

21 <женщина>, поверь Мне, <говорящему тебе>, что наступает время, <и настало уже>, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу;

23 но истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе.

Слова, выделенные в угловые скобки, показывают различия с отредактированным каноническим текстом. Редактор не просто вставил 22 стих со словами "вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от иудеев", но и фразу "и настало уже" переместил из 21 стиха (где она была первоначально) в 23 стих, дабы изменить смысл сказанного о Храме. Кроме того, фразу "наступает время" он перенес в 23 стих, не удалив из 21-го, тем самым дважды вложив её в уста Иисуса.

Рука редактора-иудея здесь очевидна. Иудей не мог допустить мысли, что Иисус проповедовал о том, что еще до разрушения Храма, во время Его земной жизни, "настало время", когда истинные поклонники будут поклоняться Богу в духе и истине, т. е. помимо Храма.

Комментируя отрывок в "Беседе о самарянке", Иоанн Златоуст не оставляет сомнений в том, что мы поняли смысл диалога правильно – именно так, как он изложен в антиохийской версии:

"Господь не пожелал дать прямого ответа на её вопрос, не желая ни огорчить её, ни вводить в заблуждение… Если бы Он сказал ей, что в Иерусалиме место, где должно поклоняться… то, конечно, возбудил бы в ней большое недовольство; тем более, что она имела за себя древнее предание о горе Сихемской… Поэтому, земные споры предоставляя земле, Он возводит Свою собеседницу к мысли о духовном поклонении" .

Итак, Иисус не говорил самарянке о том, что следует покланяться Богу в Иерусалимском Храме и что спасение якобы только от иудеев. Это засвидетельствовал авторитетный богослов IV в. Если бы такие речи услышали самаряне, никаких разговоров и тем более обращения "многих самарян" не последовало бы. Иисус очень быстро развеял заблуждение о Себе самарянки, которая лишь по ошибке восприняла его за иудея.

Многие народы Земли ожидали Спасителя мира, и Он действительно явился, и народы приняли Его. Самаряне приняли Его в качестве пророка, согласно их верованию. Однако Мессией иудеев Он не стал, иудеи Его убили, а Иисус их проклял.

Кому же на руку была теория "спасения от иудеев", которую до сих пор повторяют оболваненные христиане из язычников? Безусловно, она нужна была только иудеям, которые в больших количествах стали принимать христианство в I. от Р. Х. Войдя в церковь, по сути лицемерно приняв веру во Христа, они не хотели утратить своих лидирующих позиций. Их целью было возглавить христианскую общину на правах "избранного народа", от которого якобы исходило спасение всему миру. Отчасти им это удалось путем фальсификаций Евангелий, куда они внесли чуждые христианству иудейские теории. Беседа с самарянкой служит одним из ярких примеров подобной работы. И сегодня мы наблюдаем печальную картину того, как подлинное христианство и истинные заветы Христа утратили своё господствующее положение, а их место заняли многочисленные суррогаты, порожденные иудеями еще на заре христианской эры в виде разных сортов ереси жидовствующих. Вот что значит "пускать козлов в огород"!

Сразу должен оговорить известное место из Быт. 49:10 (Синод. пер.): " Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресел его, доколе не придет Примиритель, и Ему покорность народов ". Эти стихи никогда не рассматривались как мессианские ни иудеями, ни ранними христианами (в Новом Завете нет ни одной ссылки на это место). И это понятно ввиду того, что царство иудеев не было непрерывным. Вероятно, они были составлены еще в допленную эпоху и, быть может, кем-то в то время могли расцениваться как пророчество о Мессии (хотя сама идея о Помазаннике здесь выражена недостаточно ясно). Но разрушение Иерусалима и Храма Навуходоносором положило конец этим надеждам (хотя колено Иуды впоследствии сохранило доминирующее положение в Израиле). В Торе этот отрывок остался нетронутым, но никем не рассматривался как актуальный. К тому же термин Шило (переведенный как "Примиритель") может указывать на город Шило (или иначе Силом), в котором в эпоху Судей располагалась Скиния. Современный русский перевод (РБО 2015) дает еще меньше поводов считать сей отрывок мессианским: "Не выпадет жезл из рук Иуды, посох правителя – у его ног. Время придет – он получит дань и народы ему покорятся". То же самое можно констатировать и насчет версии LXX .

Впрочем, контекст отрывка позволяет придти к заключению, что слово пророк употреблено здесь в собирательном значении, т. е. каждый пророк в Израиле может сравниться с Моисеем, если станет возвещать повеления Яхве, в отличие от того пророка, который или будет лгать или говорить от имени иных богов (Втор. 18:18-22).

Ин.4:21–22. Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев.

1. Человек всегда нуждается в вере. – Вера подобно кораблю перевозит нас чрез житейское море. – 2. Об истинном богопочтении. – Почтение учеников к своему Учителю. – Нет ничего выше любви Христовой. – 3. Смирение и нежность привлекли особенную любовь Иисуса Христа к Иоанну. – Апостол Петр. – Смирение как основа добродетели. – Суетность богатств. – Увещание к милостыне.

1. Везде нужна нам, возлюбленные, вера; вера – мать всех благ, врачевство ко спасению; без нее невозможно усвоить ничего из высоких догматов. Подобно тому как люди, усиливающиеся переплыть море без корабля, хотя и могут немного проплыть, действуя руками и ногам, но, простираясь далее, скоро поглощаются волнами, так и те, которые руководятся только собственным разумом, прежде нежели чему-нибудь научиться, претерпевают кораблекрушение, как и Павел говорит, что некоторые относительно веры подверглись кораблекрушению (). Чтобы и нам того же не потерпеть, будем держаться этого священного якоря, которым и Христос ныне ведет жену. Когда она сказала: «Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме» , – Христос отвечал ей: «поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу» (). Здесь Он открывает ей важный догмат, которого не сказал ни Никодиму, ни Нафанаилу. Она старалась доказать превосходство своих обрядов пред иудейскими и подтверждала это примером своих отцов; но Христос не отвечал ей на этот вопрос, потому что излишне было бы тогда говорить об этом и объяснять, почему отцы ее в горе той покланялись, а иудеи в Иерусалиме. Итак, Он умолчал об этом. Но отвергая важность равно того и другого места, Он возвышает душу жены внушением, что ни иудеи, ни самаряне не имеют ничего великого в сравнении с тем, что имеет быть даровано в будущем, – и затем уже изъясняет различие между ними. Но при этом отдает предпочтение иудеям, не место предпочитая месту, но в самом духе давая преимущество иудеям. Христос как бы так сказал: о месте нет нужды спорить, но в образе богопочитания иудеи имеют преимущество пред самарянами, – потому что, говорит, . Как же самаряне не ведали, кому поклонялись? Они думали, что ограничивается местом и существует в одной какой-либо стране; сообразно с таким понятием они служили Ему. Так, отправив посольство к персам, извещали, что бог этого места негодует на нас, представляя его таким образом нисколько не выше идолов. Поэтому они продолжали служить и бесам и Богу, смешивая то, что не может быть смешано. Но иудеи были свободны от этого заблуждения, признавали Бога, хотя и не все, Богом вселенной. Поэтому Христос и говорит: «вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся» .

Не удивляйся, что Христос причисляет Себя к иудеям. Он говорит применительно к понятию жены, как иудейский пророк. Потому и употребил выражение: «мы... кланяемся» . Что Он сам есть лицо покланяемое, это теперь всякому известно: покланяться – дело твари, а Господу твари свойственно принимать поклонение. Пока же Он беседует как иудей, потому и говорит: "мы" , то есть иудеи. А и возвышая таким образом иудейский закон, Он снова внушает к Себе самому доверие и убеждает жену еще более внимать Его словам, потому что ставит учение Свое вне подозрения и дает видеть, что возвышает веру иудеев не по единству рода, как их единоплеменник. Тот, кто отзывается так о таком месте, которым иудеи наиболее хвалились и приписывали себе преимущество пред всеми народами, – кто уничтожает столь важное для них преимущество, тот, очевидно, не в угоду кому-либо говорит об этом, а поистине и по силе пророческой. Итак, отдалив жену от подобных помыслов словами: «поверь Мне» и проч., Христос затем присовокупляет: «ибо спасение от Иудеев» . Слова эти означают или то, что из иудеи произошли блага для вселенной (так как здесь получило начало познание Бога, отвержение идолов и все другие ; да и ваше поклонение, хотя и неправильное, от иудеев ведет свое начало); итак или это, или же Свое пришествие в мир Он называет спасением; а лучше, не погрешит тот, кто и то и другое назовет спасением, которое, по словам Христовым, "от Иудеев" . На то указывая, и Павел сказал: «от них Христос по плоти, сущий над всем Бог» (). Видишь, как Христос восхваляет ветхий завет и показывает, что этот завет корень благ и что сам Он ни в чем не противоречит закону. Но хотя Он и говорит, что начало всех благ от иудей, однако «настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» (). Мы, говорит, превосходим вас, жена, образом нашего поклонения; но и оно наконец прекратится; изменится не только место, но и самый образ служения Богу, и это уже близко: «настанет время и настало уже» .

2. Так как пророки за долгое время изрекали свои предвещания, то Христос, отклоняя здесь подобное предположение, говорит: «и настало уже» . Не думай, говорит, что это предсказание исполнится только спустя долгое время. Это событие уже наступает; уже скоро «истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» . Словами: «истинные поклонники» Он исключает иудеев вместе с самарянами. Хотя первые лучше последних, но гораздо хуже будущих поклонников, – настолько, насколько прообраз ниже истины. Говорит же Он здесь о Церкви, потому что ей свойственно истинное и достойное Бога поклонение Богу. И «таких поклонников Отец ищет Себе» (). Если же Он издревле таковых искал, то дозволил иудейский образ поклонения не потому, чтобы Сам этого желал, а по снисхождению и для того, чтобы и иудеев привести к истине. Кто же это истинные поклонники? Это – те, которые не ограничивают служения Богу каким-либо местом, а покланяются Ему духом, как и Павел говорит: «умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего» (). Когда же Христос говорит: «Бог есть дух» , то этим выражает, что Он безтелесен. А безтелесному и служение подобает такое же и должно быть приносимо в том, что в нас есть безтелесного, т.е. в душе и чистом уме. Потому и говорит: «поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (). Так как и самаряне, и иудеи не радели о душе, а много имели попечения о теле, очищая его всевозможным образом, то Он и говорит, что не чистотою тела, но тем, что в нас есть безтелесного, т.е. умом, должно служить Безтелесному. Итак не овец и тельцов, но себя самого принести Богу во всесожжение; это и значит: представить «жертву живую» и «поклоняться в духе и истине» . Прежние установления, как то: обрезание, всесожжения, жертвы, курения – были только прообразы; ныне же все истина. Не плоть надобно нам обрезывать, а лукавые помыслы, распинать себя, потреблять и умерщвлять неразумные пожелания.

Изумляется жена таким словам Его, и не будучи в состоянии возвыситься до этой высоты учения, в недоумении, послушай, что говорит: «знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все. Иисус говорит ей: это Я, Который говорю с тобою» (). Откуда у самарян было ожидание пришествия Христова, когда они принимали только Моисея? Из самых Писаний Моисея. В самом начале он уже сообщает откровение о Сыне – слова: «сотворим человека по образу Нашему по подобию» () сказаны к Сыну. И беседовавший с Авраамом в куще был Сын (). И Иаков о Нем пророчествовал, говоря: «не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов» (). И сам Моисей говорит: «пророка... из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь твой, – Его слушайте» (). Также повествования о змие, о жезле Моисея, об Исааке, об агнце и многие другие могли возвещать Его пришествие желающим понять. Почему же, скажешь, Христос не указывал жене на эти прообразования, тогда как Никодиму указал на змия, а Нафанаилу напомнил пророчества; ей же ничего такого не сказал? Почему это, по какой причине? Потому, что те были мужи и занимались этими предметами, а она – жена убогая, неученая, несведущая в Писаниях. Потому Он и не беседует с нею от Писаний, а привлекает ее к Себе обещанием воды и своей прозорливостью, приводит ей таким образом на память Христа и наконец открывает Себя. Если бы Он ей сказал это с самого начала, когда она еще не спрашивала Его, то ей показалось бы, что Он говорит пустое и несбыточное. А теперь, мало-помалу приведши ей на память, благовременно открывает и Себя. Иудеям, хотя они и часто говорили: «долго ли Тебе держать нас в недоумении? если Ты Христос, скажи нам прямо» (), – Он не давал ответа ясного; а жене самарянской прямо сказал о Себе, что Он – Христос. Это потому, что жена была благонамереннее иудеев; они спрашивали не для того, чтобы научиться от Него, а чтобы постоянно насмехаться над Ним; а если бы они желали научиться, то для этого достаточное было поучение им и в беседах Его, и в Писаниях, и в чудесах Его. Но жена, что говорила, говорила от искреннего сердца, с чистым намерением, и это очевидно из ее последующих действий. Она и сама слушала Его и веровала, и других привлекала к вере; да и во всем видны усердие и вера жены. «В это время пришли ученики Его» (). Весьма благовременно пришли они, потому что поучение уже было окончено. «И удивились, что Он разговаривал с женщиною; однакож ни один не сказал: чего Ты требуешь? или: о чем говоришь с нею?»

3. Чему они удивлялись? Кротости Его и крайнему смирению, – в том, что Он, будучи столь велик, с таким смиренномудрием благоволил беседовать с женою бедною и притом самарянкой. А хотя и удивлялись, однако не спрашивали о причине беседы. Так они были научены соблюдать обязанность учеников, так Его боялись и уважали. Хотя не имели еще тогда о Нем надлежащего понятия, смотрели однако же на Него, как на дивного человека, и питали к нему великое уважение. Правда, во многих случаях они показывали и много смелости, как например Иоанн припадал на перси Его, или, приступив к Нему, говорили: «кто больше в Царстве Небесном» ()? Также сыны Зеведеевы просили Его, чтобы одному сидеть одесную Его, а другому ошуюю (). Почему же в настоящем случае они не спрашивали Его? Потому, что те все случаи касались их самих, и потому они имели нужду спрашивать; а настоящее обстоятельство нисколько их не касалось. Да и Иоанн делал так , спустя долгое время, уже под конец, когда пользовался особенной близостью к Нему и был совершенно уверен в любви Христа: он, как сказано, был тот ученик, «которого любил Иисус» (). Что может сравниться с таким блаженством? Но мы, возлюбленные, не будем ограничиваться только тем, чтобы ублажать апостола, а будем все делать так, чтобы быть самим в числе ублажаемых; будем подражать евангелисту, и для того посмотри, чем он приобрел столь великую любовь. Чем же?

Он оставил отца, лодку и сети и последовал за Христом. Но это было в нем общее с братом его, с Петром, Андреем и с другими апостолами. Что же было особенного, от чего происходила великая любовь Христова? Сам евангелист ничего такого не говорит о себе, кроме того, что был любим Спасителем; а о доблестях, за которые был любим, по скромности умалчивает. Что Христос любил его особенною какою-то любовью, это всем очевидно; однако не видно, чтобы он беседовал с Христом или вопрошал Его о чем-либо отдельно от прочих, как это делали часто Петр, Филипп, Иуда и Фома; только тогда это видим, когда Иоанн хотел угодить и оказать послушание соапостолу (). Когда первоверховный апостол побуждал его к тому знаком, тогда он и вопросил Иисуса, – потому что оба эти апостолы имели великую любовь между собою. Так видим, что они вместе и в храм входили и вместе говорили к народу. Правда, Петр всегда с большею горячностью и действует и говорит, а под конец и от самого Христа слышал: «любишь ли ты Меня больше, нежели они?» (). А любящий «больше, нежели они» конечно был и сам любим. Но это очевидно происходило от любви к Иисусу, а то от любви самого Иисуса. Итак, что же возбуждало особенную любовь к Иоанну? Мне кажется, то, что этот муж показывал особенную скромность и кротость; потому-то он не обнаруживал ни в каком случае смелости. А как велика эта добродетель, видно из примера Моисея, которого это именно и сделало столь великим и славным.

С смиренномудрием ничто не может сравниться. Потому и Христос начал с него учение о блаженствах: намереваясь положить как бы основание величайшего здания, Он поставил прежде всего смирение. Без него невозможно, невозможно спастись; хотя бы кто постился, молился, подавал милостыню, но если делает с гордостью, и не имеет смирения, – все это мерзко; а если делается со смирением, то вожделенно, достолюбезно и благонадежно. Итак, смирим себя, возлюбленные, смирим; и если будем бодрствовать над собою, то эта добродетель будет для нас очень легка. Да и что в самом деле может возбуждать тебя к гордости, человек? Не видишь ли ты ничтожества твоего естества, – удобопреклонности (ко злу) твоей воли? Подумай о своей кончине, помысли о множестве грехов. Но, может быть, ты совершил много великих дел, – и потому высокомудрствуешь о себе? Но этим-то и теряешь все. Не столько грешнику, сколько добродетельному нужно заботиться о смирении. Почему так? Потому что грешник понуждается к смирению совестью, а добродетельный, если не очень бодрствует над собою, как будто подъятый ветром, превозносится и тотчас омрачается подобно известному фарисею. Ты помогаешь бедным, но ты подаешь им не свое, а Господне, общее для всех подобных тебе рабов Его. Поэтому-то, в несчастьи ближнего провидя и свое собственное и в других изучая свою природу, тем более надобно смиряться. Может быть, и мы произошли от таких же предков; а если нам досталось богатство, то оно снова может и уйти от нас. Да что такое и богатство? Тень пустая, дым исчезающий, цвет травы, или лучше сказать, и цвета ничтожнее. Что же ты надмеваешься травою? Не достается ли богатство и ворам, и любодеям, и блудникам, и расхитителям гробов? То ли надмевает тебя, что имеешь таких сообщников в стяжании? Или ты любишь честь? Но для чести нет средства вернее милостыни: почести, приобретаемые богатством и преобладанием власти, бывают вынужденны и ненавистны для других; а почести из-за милостыни воздаются по доброй воле и по совести людей почитающих. Потому-то сами почитающие никогда не могут и отнять этих почестей. Но если люди питают такое уважение к милостивым и желают им всех благ, то подумай, какую награду, какое воздаяние получат они от человеколюбца Бога. Будем же искать этого богатства, вечно пребывающего, никогда не исчезающего, чтобы, сделавшись великими здесь и прославившись там, достигнуть вечных благ, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава ныне и присно и во веки веков. Аминь.