Самое интересное оружие древности. Самое страшное древнее оружие Самое древнее оружие в мире
В этом оружии нет современных технологий, оно, возможно, не столь эффективное, как нынешнее, но изобретательности и выдумке людей в прошлом следует отдать должное. Представляем список самого необычного и устрашающего оружия, которое использовалось в древности.
Огненные шары защитников Бала-Хиссар
О том, какое оружие применялось в древности, мы часто узнаем из исторических записей, сделанных современниками, однако этот вид оружия удалось обнаружить во время раскопок у исторической крепости Бала-Хиссар, которая уже более двух с половиной тысяч лет стоит в пакистанской провинции Пешавар. Археологи обнаружили обгорелый шар искусственного происхождения, в состав которого входили такие компоненты, как барит и легковоспламеняющиеся смолы сосновых деревьев. Анализ показал, что данная находка относится к 4 веку до н.э., когда Александр Македонский со своей армией осаждал данную крепость.
Древняя крепости Бала-Хиссар
Скорее всего, данное оружие использовалось осажденными против армии Александра и представляло собой первые огненные шары, которые после запуска с катапульт обрушивались на греков, расплескивая в разные стороны кипящую смолу.
Известковая пыль Квинта Сертория
Во время ведения боевых действий в Испании, мятежный римский генерал квинт Серторий страдал от нападений варварских племен, проживавших на территории современной Португалии. Награбив множество ценностей, варвары отступили в известковые пещеры, где чувствовали себя в полной безопасности, смеясь над римляне из безопасных природных укреплений.
Квинт Серторий во время разведки обратил внимание, что его конь и кони его телохранителей вздымают клубы известковой пыли, которую относит прямо в пещеры сильный северный ветер.
На следующий день Квинт Серторий приказал своим войскам собрать как можно больше рассыпчатой известковой пыли и засыпать ею основания пещер. Варвары думали, что таким образом римляне пытаются соорудить что-то вроде насыпи, чтобы добраться до них и не придали этому особого значения. Между тем, римляне отступили и расположились лагерем недалеко от входа в пещеры, дожидаясь благоприятной погоды.
Через несколько дней поднялся сильный ветер, который начал раздувать кучи известковой пыли, затягивая их внутрь пещер. Варвары давились пылью три дня, после чего сдались на милость победителю.
Слезоточивый газ древнего Китая
Китайский император Лин-ди был слабым правителем, который вверг свою страну в пучину коррупции и бесконечных бунтов. Но его армию возглавляли по-настоящему выдающиеся генералы, благодаря которым император и продержался на престоле 21 год.
Во время подавления очередного вооруженного восстания китайская армия применила против мятежников слезоточивый газ, основанный на всё той же известковой пыли. Но, в отличие от римлян и Квинта Сертория, китайские военные смогли сделать это оружие портативным.
Механизм для распыления известковой пыли представлял собой колесницу, которую тянули несколько лошадей. На площадке были установлены меха, откуда воздух выдувался прямо на чан с известковой пылью. Дождавшись благоприятного ветра, сотни таких колесниц выехали навстречу армии восставших, которая сразу же кинулась атаковать беззащитного, казалось бы, противника. Затем солдаты на колесницах стали надувать меха, и вскоре армия мятежников оказалась накрыта плотным облаком пыли, в котором видимость составляла 2-3 метра. В это время солдаты императора привязали к хвостам лошадей мешки с зажигательными смесями, подожгли их и направили прямо на дезориентированные войска противника, что вызвало в их рядах настоящий хаос. Наконец, китайские генералы приказали наступать лучникам, которые просто засыпали беззащитных паникующих врагов градом стрел.
Горящие свиньи
Использовать животных в качестве средств для борьбы с врагом люди начали тысячелетия назад, однако некоторые примеры такого использовали были поистине необычны, как, например, поджигание свиней, чтобы отпугнуть боевых слонов. С помощью свиней античные жители умудрялись снимать осады с целых городов. Подробнее в статье «Горящие свиньи — грозное оружие античности».
Бомбы со змеями
Змеиная бомба — ещё один способ использования животных в войнах людей друг против друга. Способ заключался в том, что различных ядовитых тварей засовывали в керамические сосуды и с помощью катапульт выстреливали во врага. Эффект был особенно сильным, если враг находился в замкнутых пространствах — в небольших осажденных городах или на кораблях. Успеха в применении змеиных бомб добился карфагенский военачальник Ганнибал Барка, когда смог победить вдвое превосходивший флот пергамского царя Эвмена, закидав палубы его кораблей ядовитыми змеями.
Использование сернистого газа
В античности людям уже было известно, что если поджечь кристаллы серы, то выделяющиеся газы будут смертельно опасны для человека. И знание это успешно применялось на практике. Античная осадная техника часто была не в состоянии пробиться через мощные укрепления городов, поэтому осаждающей армии приходилось прибегать к старому доброму способу — подкопу. Но защитники городов тоже не дремали: как только «слухачи» замечали, что враг начал копать туннель под стены города, они начинали копать туннель навстречу. Когда два туннеля встречались, начиналось самое интересное, и в ход шли различные уловки и доступные античному человеку средства массового поражения в тесном помещении.
Например, сернистый газ, который в узких тоннелях мог отравить десятки человек. Именно так поступили сасанидские воины при осаде римского поселения Дура-Европос на территории современной Сирии в 256 году н.э. Персидская армия начала рыть подкоп в надежде обрушить часть римской стены и башню, но римляне стали рыть подкоп навстречу. Коварные Сасаниды решили устроить противнику ловушку: как только два тоннеля соединились, они разожгли кристаллы серы, дым от которых стал затягиваться в римскую секцию, чему способствовало особое строение туннеля. Раскопки на месте Дура-европос, проведенные в 1930 году, обнаружили тот самый подкоп, где у большого обгорелого чана лежало 20 погибших римских солдат и лишь один персидский воин: более чем успешный результат античной химической атаки.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .
Оружие греческий огонь
Мир боится термоядерной войны каких-нибудь пятьдесят последних лет. Ужасы ядерной зимы, красочно нарисованные кинолентами Голливуда, раз за разом погружают во тьму и вселенский холод Америку и Европу. Людям, согнанным режиссерами в массовку, по фильму не удается спастись даже в оседлавшем геотермальные источники исландском Рейкьявике…
Не интересуясь историей древнего мира, мы даже не можем представить себе, что в течение целых восьми веков средневековья наводящим ужас во многих уголках евразийской ойкумены было иное смертоносное оружие, секрет производства которого раньше других постигли наши духовные предшественники, хитроумные византийцы. Это изобретение является до сих пор и самым загадочным оружием древнего мира. Масса проведенных научно-технологических экспериментов не дает однозначного ответа о том, как оно было устроено, каким способом приводилось в действие.
Любой мальчишка, играющий «в войнушку», догадывается об уничтожительных возможностях холодного и огнестрельного оружия, и даже игрушечных ракетниц, используемых им «понарошку». Вырастая, мы знакомимся в школе с физическими основами действия современного оружия массового поражения – ядерного и термоядерного, химического, бактериологического.
Как правило, история этих смертоносных средств прослеживается с момента их открытия до наших дней совершенно четко. Каждый Новый Год китайцы напоминают нам завозимыми на рынки петардами и другой самопальной пиротехнической продукцией, что первооткрывателями ракетного оружия были именно они. Но все мы, читая в детской книжке строки о том, как лисички, взявши спички, подожгли синее море, улыбаемся с видом всезнающего человека: а вот это, дитя мое, сущая фантастика!
Разумеется, горение разлитой на поверхности воды нефти ни у кого не вызовет возражения. Однако в древности византийцам, а позже, как утверждают историки, и другим народам, был известен жидкий состав, возгоравшися еще до попадания в воду, при контакте же с ней вспыхивавший с удвоенной силой. Сами византийцы, считавшие себя ромеями, называли свое секретное оружие просто «огнем», иногда добавляя к этому эпитеты «жидкий», или «живой». За пределами Империи огонь именовался ромейским, а столкнувшиеся с ним на деле в Х веке руссы закрепили за ним, в пределах нашего Отечества, наименование «греческий огонь».
Жидкий огонь
Знатоки афористики именно к этому секретному ноу-хау, по-гречески именовавшемуся («жидкий огонь») возводят происхождение известного нам расхожего выражения: «В Греции всё есть!»
Упоминаемый в летописях, по крайней мере с 673 по 1453 год, «греческий огонь» долгое время, пока секрет его не стал в XIII веке известен арабам, служил мощным средством геополитического сдерживания, сравнимым по силе военного и психологического воздействия с современным ядерным оружием.
По самому же принципу действия разные исследователи относят это оружие к прототипам черного пороха, напалма, вакуумной бомбы, огнемета, «ампуломета» времен Великой Отечественной войны, ручной гранаты, и даже, в силу сложного химического состава, иногда по ошибке, либо для красного словца, называют «химическим оружием древности».
В чем состоят загадки «греческого огня»?
Многие поверхностные источники однозначно указывают и год его появления на вооружении византийской армии (прежде всего, флота), и имя изобретателя. Но даже в этом вопросе скрупулезные историки видят существенные расхождения.
По одним данным, огонь появился в арсенале византийцев ещё в бытность императором Константина Великого, по другим – тремя веками позже, причем его изобретателем именуют то греческого механика, инженера и архитектора Каллиникоса, бежавшего в Византию из захваченного арабами Гелиополя (на современной карте Ливана этот город обозначен как Баальбек), то сирийца Каллиника.
Разночтения приводят к несходным выводам как о происхождении науки производства греческого огня (во втором случае зачастую считают, что она уходит корнями в древнюю китайскую практику приготовления взрывчатых смесей), так и о главном компоненте боевого средства – нефти, либо селитре.
Во всяком случае, после 670 года, двумя или тремя годами позже, у византийского императора Константина IV Погоната появилось грозное сдерживающее средство в войнах с арабами на море.
Если сухопутные владения Византии под натиском арабской конницы неумолимо сокращались, то морские подступы к Константинополю и бухте Золотой Рог надежно охранялись новым оружием, имевшим, к тому же, громадное психологическое значение.
Исторические свидетельства повествуют о первоначальном употреблении «греческого огня» для отражения вражеских атак на море. Оборудованные бронзовыми сифонами греческие корабли-дромоны поражали флот неприятеля с расстояния до 25 м, вынуждая его держаться на значительном удалении в 40-50 м, а значит, не вступать в активные боевые действия.
По свидетельству современников, огонь вырывался из жерла сифона с шумом и грохотом. Сифоны, об устройстве и принципе действия которых по сей день спорят технологи и ученые, имели устрашающий вид грозных животных, огнедышащие пасти которых наводили ещё больший священный ужас на воинов противной стороны.
Ручные гранаты
Есть сведения, что греческий огонь заготовлялся также в метательных снарядах из керамики и стекла. Некоторые гравюры изображают, как вражеское судно «поливают» огнем с мачты. Во всяком случае, современников более всего поражали свойства «греческого огня» распространяться не только естественным путем – снизу вверх, но по любому изначально приданному огненной струе направлению, не угасать, но напротив, разгораться при попадании в воду, образуя на ее поверхности настоящее огненное покрывало.
По письменным свидетельствам, сила огня несколько уменьшалась при взаимодействии с уксусом, полностью же нейтрализовать его действие можно было, только засыпав место горения толстым слоем земли, тем самым полностью прекратив доступ кислорода.
Ясно, что в морских сражениях, при значительной скученности судов неприятельской эскадры, «греческий огонь» попросту выкашивал ряды нападающих, нанося урон как кораблям, так и живой силе противника.
Если при прямом попадании струи или сосуда с «греческим огнем» загорался человек, потушить его не представлялось возможным. Состав был смолистым, обладал свойством хорошо прилипать к любой поверхности, а в случае живого организма использовал для горения воду и кислород, содержащиеся в мышечных тканях. Стоило ли удивляться тому, что, только завидев появление греческих судов, несущих на своих бортах сифоны с ужасным огнем, арабский флот спешно возвращался, некоторые же вплавь пытались покинуть место ожидаемого сражения.
Несколько позже стали использоваться небольшие ручные сифоны с тем же наполнителем, имевшие значительно меньшую дальность выброса огня – всего около 5 м. Но и этого было достаточно, чтобы устрашить противника в ближнем бою или поджечь, при удачной вылазке осажденных, деревянные осадные орудия.
Ручные гранаты, так называемые «тирозифоны» с «греческим огнем» также вскоре появились на вооружении византийской армии.
Древний образец «огнемета»
Следует отметить, что ведение боя при помощи огнесодержащих средств было известно и ранее. Прототипом «греческого огня» считают примененный в Пелопонесской войне древний образец «огнемета». В 424 году до Р.Х., при осаде войсками Фив принадлежащего афинянам города Делии, полое бревно (вполне возможно, что оно было одноразовым орудием) выстреливало смесью сырой нефти, масла и серы.
Арабы также применяли горючие жидкости в боевых действиях, наполняя ими стеклянные шары с несколькими отверстиями. При встрече с неприятелем жидкость следовало поджечь. Закрепленным на шесте шаром наносили удары по ошеломленному врагу. Ожоги, вместе с гнетущим психологическим эффектом, были в этом случае, конечно же, гарантированы. Такое оружие именовалось у арабов «бартаб».
Однако ни фиваидское огнедышащее бревно, ни арабский бартаб, ни другие способы использования зажигательных средств на основе сажи, селитры, смолы не могли пойти в сравнение с греческим огнем.
Горючая жидкая смесь либо нагнеталась в жерло «огнемета» несовершенным способом, либо, как это было в случае с бартабом, попросту расплескивалась случайным образом при механическом движении стеклянного шара.
Горящие «сухие» снаряды были принудительным образом воспламеняемы, а для того, чтобы они не гасли в полете, их скорость не должна была быть слишком велика. Их, во всяком случае, можно было более-менее благополучно остудить водой, затушить иными подручными средствами.
История греческого огня и пороха
В случае же с «греческим огнем», как повествуют источники, возгорание смеси происходило при контакте с воздухом или водой (отчего, по неосторожности, иногда страдали и византийские корабли), при этом жидкость обладала завидной текучестью, позволявшей практически молниеносно выбрасывать горящую струю из жерла сифона.
Состав смеси и технические условия ее нагнетания в жерло до сих пор занимают умы пытливых исследователей. В разное время в числе ингредиентов назывались сажа, смола, нефть, сера, селитра, негашеная известь, винный камень (гидротартат калия), камедь, опопанакс (древесный сок), голубиный помет, деготь, пакля, скипидар или серная кислота, ладан, опилки смолистых древесных пород, фосфид кальция, при соединении с водой выделяющий самовоспламеняющийся газ фосфин…
Рецепты приготовления смеси для «греческого огня» сохранились самые разнообразные. Будучи засекречен как тайна государственной важности, в рукописях Марка Грека он фигурирует только как состав для выброса пламени из сифона, при этом ингредиент, именуемый им «sal coctum» переводится сторонниками разных версий то как обыкновенная натриевая соль, то как селитра.
Анна Комнин, порфироносная принцесса Византии, с женской непосредственностью упоминает в качестве составных частей «греческого огня» всего лишь три фракции: смолу, серу и древесный сок.
«Греческий огонь» занимал умы многих ученых исследователей: французов - историка и археолога Мари Людовика Кретьен-Лаллана, ориенталиста Жозефа Рено, профессора Фаве, немецкого специалиста А.Штетбахера и Дж.Партинготона из Кембриджа. Работа последнего – «История греческого огня и пороха» датирована относительно недавним 1960-м годом.
Выброс горящей струи из сифона
Выброс горящей струи из сифона объясняли давлением воспламененных паров в закрытой части трубы, накапливающихся благодаря подогреву нефтесодержащей жидкости. Иногда утверждали, что состав, вылетающий из жерла, нуждался в дополнительном поджиге. Чаще, ссылаясь на летописи, говорили о самовоспламенении жидкости при контакте с воздухом или водой.
Существует версия и о распылении горючих веществ в виде аэрозольного облака, позже поджигаемого, с произведением мощного взрывного эффекта, дополнительным детонатором или зажженной стрелой. Такого мнения придерживается, анализируя индийские источники об осаде города Мохенджо-Даро, Н.Н.Непомнящий (в прошлом – редактор эпохального журнала «Вокруг Света»).
Художественная литература также не обошла вниманием это удивительное явление. «Греческому огню» посвятил одноименную повесть один из крупнейших писателей современной Италии Луиджи Малерба (на русском языке она издана вместе с другой его известной повестью «Змея» в 1992 году).
Отличается красочностью описание ужасающей силы «греческого огня», данное рыцарем-крестоносцем Жан де Жуанвилем, хроникером Седьмого крестового похода (1248-1254 гг.). Находясь в крепости, под стены которой сарацины привезли метающее «греческий огонь» осадное орудие перронель, Жуанвиль сравнивает полет огня с огромным, громко ревущим драконом, освещавшим окрестности подобно яркому Солнцу.
Разгадке «греческого огня»
Ближе всего к разгадке «греческого огня» после утраты его рецептуры, кажется, приблизился в 1758 г. некий Дюпре, продемонстрировавший Людовику XV сожжение небольшого деревянного шлюпа в гавани близ Гавра. Объятый ужасом монарх выкупил у изобретателя все его бумаги и повелел тут же предать их обыкновенному огню. Сам Дюпре, как это бывает со «слишком много знающими» людьми, вскоре скончался при невыясненных обстоятельствах.
Приводить чертежи возможных конструкций византийских устройств, выбрасывавших смертоносные огненные языки, мы не будем, памятуя о том, что пытливые умы современных школьников побуждают испробовать всякую теорию на практике. Скажем только, что взрывная сила «греческого огня» была столь велика, что во флоте Императора Алексея Комнина (1081-1118) он служил для метания больших каменных глыб, заряженных в металлические трубы.
По преданию, состав «греческого огня» был открыт византийцам ангелом, а завет строго беречь секрет его приготовления от иноплеменников был вырезан на камне в алтаре константинопольского собора.
Никакая военная тайна, впрочем, не может долго оставаться в секрете от соседних правителей. Секрет приготовления «греческого огня», скорее всего, выдал низвергнутый император Алексей III (в истории именуемый, по иронии судьбы, Ангелом), который в обмен на открытую тайну в 1210 году получил не только убежище при дворе иконийского (сельджукского) султана, но и был назначен главным военачальником. Решающее сражение за обладание престолом Никейской империи он, тем не менее, проиграл.
Сарацины
Сарацины, овладев производством жидкого горючего состава, не смогли, тем не менее, постигнуть технические премудрости взрывного выброса струи «греческого огня». Им пришлось импровизировать и экспериментировать с селитрой. В основном же, опираясь на практику использования бартаба, глиняные, стеклянные, кожаные, а иногда и сработанные из древесной коры и бумаги емкости бросали «врукопашную», предварительно поджигая фитиль.
Такие ручные бомбы использовались сарацинами при осаде Акры, Никеи, Маарраты, во многих других провинциях Малой Азии. «Греческий огонь», при этом, как и любые другие горючие смеси, именовался в мусульманском мире «нафт» (отсюда и название спецотрядов бомбометателей – «наффатуны»). По косвенным признакам (пропитка одежды уксусом либо рыбьим клеем, защита при помощи талька или кирпичной пыли) можно судить, что в том или ином арабском источнике под именем «нафт» подразумевался именно наиопаснейший в обращении «греческий огонь».
Позже смертоносное оружие древности стало известно булгарам, англичанам, по некоторым сведениям – русичам и половцам. Использовали его и монголы, в войсках Тамерлана даже были созданы специальные отряды метателей огня.
Сражения с греческим огнем
Вот список некоторых сражений, в которых, по историческим сведениям, скорее всего, использовался «греческий огонь»:
673 г. – первое документально подтвержденное в хрониках историка Феофана использование «греческого огня» против арабского флота императором Константином IV.
718 г. – вторая документально зафиксированная крупная морская победа византийцев над арабами с использованием «греческого огня».
872 г. – уничтожение византийцами двадцати критских кораблей. «Греческий огонь» упоминается как необходимое вооружение кораблей в «Тактике» византийского императора Льва VI (866-912)
911 г. – несмотря на применение греками своего секретного оружия, князь Олег завоевывает Царьград, «прибивая над его вратами свой щит».
941 г. – разгром византийцами флота князя Игоря Рюриковича, подошедшего вплотную к Константинополю.
944 г. – победа князя Игоря над византийцами. Для защиты от «греческого огня» суда были обмазаны глиной, воины укрывались сплетенными из хвороста, также обмазанными глиной, щитами и мокрыми кожами, которые легко можно было сбросить при попадании снарядов с «огнем» (ибо что остановит славянина?!)
1043 г. – в последнем военном столкновении Руси с Византией русские ладьи князя Владимира Ярославича вновь пострадали от «греческого огня».
1098 г. – в войне с пизанцами греки, по повелению Алексея Комнина, для устрашения неприятеля устанавливают на кораблях сифоны в виде голов диких животных, извергающие «греческий огонь»
1106 г. – «греческий огонь» применяется византийцами против норманнов при осаде ими Дураццо
1202-1204 г. – то же против венецианцев во время Четвертого крестового похода.
1218 г. – при осаде крестоносцами Дамиеты, по свидетельству участника крестового похода Оливера Л’Еколатора, арабы применяли недавно освоенный ими «греческий огонь».
1219 г. – в ответ на захват камскими булгарами Устюга владимирское воинство атакует булгарский город Ошель, с принесением под его стены «огня».
1220 г. – Мстислав Удалой овладевает Галичем, используя подкоп и «огонь».
1221 г. – Тулуй, сын Чингисхана, при осаде г.Мерв использует до семисот огнеметательных катапульт.
1301 г. – новгородцы успешно осаждают Ландскрону, употребляя пращи и «огонь»
1453 г. – последнее явственное упоминание о «греческом огне» историка Франциска, повествующего об осаде Константинополя войсками султана Магомета II (здесь боевое средство использовалось как осаждавшими, так и осажденными).
К истории «греческого огня» имеет отношение одно из немногочисленных соборно-пацифистских воззваний Западной Церкви. В 1139 г. на Втором Латеранском соборе Папа Римский Иннокентий II подверг «греческий огонь» церковной клятве и запрещению как страшное бесчеловечное оружие. Поскольку византийцы, к тому времени, были не только вне юрисдикции, но и вне всякого церковного влияния Папы, следует предположить, что данный вид вооружения был хорошо известен и имел широкое хождение в армиях Западной Европы.
Греческий огонь был действительно самым страшным по силе своего воздействия оружием, ибо только он действенно противостоял духовной движущей силе, направлявшей арабский Восток на завоевание Европы.
Был ли он ниспослан ангелом, неизвестно, но факт остается фактом: «греческий огонь» смог на несколько столетий приостановить неудержимый «джихад меча», ныне не устрашаемый никакими современными средствами ядерного сдерживания.
Европа, шествуя по истории через столетия, благодаря «греческому огню» вошла в ХХ век, имея «христианские корни», вопрос о ее активной исламизации был отложен на текущий, XXI, век.
Славянский воин 6-7 веков
Сведения о самых ранних видах вооружения древних славян исходят из двух групп источников. Первый – письменные свидетельства главным образом позднеримских и византийских авторов, которые хорошо знали этих, часто нападавших на Восточную Римскую империю, варваров. Второй – материалы археологических раскопок, в целом подтверждающие данные Менандра, Иоанна Эфесского и других. К более поздним источникам, освещающим состояние военного дела и, в том числе, вооружение эпохи Киевской Руси, а затем и русских княжеств домонгольского времени, помимо археологических, относятся сообщения арабских авторов, а затем уже собственно русские летописи и исторические хроники наших соседей. Ценными источниками для данного периода также являются изобразительные материалы: миниатюры, фрески, иконы, мелкая пластика и т.п.
Византийские авторы неоднократно свидетельствовали, что славяне V – VII вв. не имели защитного вооружения кроме щитов (наличие которых у славян отмечал еще Тацит во II вн.э.) (1). Их наступательное вооружение было предельно простым: пара дротиков (2). Можно также предположить, что у многих, если не у каждого имелись луки, о которых упоминают гораздо реже. Нет сомнения, что имелись у славян и топоры, но в качестве оружия они не упоминаются .
Это вполне подтверждается результатами археологических исследований территории расселения восточных славян к моменту образования Киевской Руси. Помимо повсеместно встречающихся наконечников стрел и метательных сулиц, реже – копий, известны всего два случая, когда в слоях VII - VIII вв. было найдено более совершенное вооружение: пластины панциря из раскопок дружинного городища Хотомель в белорусском Полесье и фрагменты палаша из Мартыновского клада в Поросье. В обоих случаях – это элементы аварского комплекса вооружения, что закономерно, ибо в предшествующий период именно авары оказывали на восточных славян наибольшее влияние.
Во второй половине IX в ., активизация пути «из варяг в греки», привела к усилению скандинавского влияния на славян, в том числе и в области военного дела . В результате слияния его со степным влиянием на местной славянской почве в среднем Поднепровье начал складываться собственный оригинальный древнерусский комплекс вооружения, богатый и универсальный, более разнообразный, чем на Западе или на Востоке. Вбирая в себя и византийские элементы, он в основном сформировался к началу XI в. (3)
Мечи вигингов
Оборонительное вооружение знатного дружинника времен первых Рюриковичей включало в себя простой щит (норманнского типа), шлем (чаще азиатской, остроконечной формы), пластинчатый или кольчатый панцирь. Основным оружием служили меч (значительно реже - сабля), копье, боевой топор, лук и стрелы. Как дополнительное оружие использовались кистени и дротики – сулицы.
Тело воина защищала кольчуга , имевшая вид рубашки длиной до середины бедер, сделанной из металлических колец, или броня из стянутых ремешками горизонтальных рядов металлических пластин. Для изготовления кольчуги требовалось много времени и физических усилий . Сначала способом ручной протяжки изготовлялась проволока, которая обматывалась вокруг металлического прута и разрубалась. На одну кольчугу шло около 600 м проволоки. Половину колец сваривали, а у остальных расплющивали концы. На расплющенных концах пробивали отверстия диаметром менее миллиметра и заклепывали, предварительно соединив это кольцо с четырьмя другими, уже вплетенными кольцами. Вес одной кольчуги составлял примерно 6,5 кг.
Еще относительно недавно считалось, что на изготовление рядовой кольчуги уходило несколько месяцев, однако недавние исследования опровергли эти умозрительные построения. Изготовление типичной малой кольчуги из 20 тыс. колец в X в. занимало «всего» 200 человеко-часов, т.е. одна мастерская могла за месяц «поставить» до 15 и более доспехов. (4) После сборки кольчугу чистили и полировали песком до блеска.
В Западной Европе поверх доспехов носили холщовые плащи с короткими рукавами, предохранявшими от пыли и перегревания на солнце. Этому правилу часто следовали и на Руси (о чем свидетельствуют миниатюры Радзивилловской летописи XV в.). Однако русские любили иногда для пущего эффекта появляться на поле боя в открытых бронях, «яко в леду». Такие случаи специально оговаривают летописцы: «И бе видети страшно в голых доспехах, яко вода солнцу светло сияющу». Особенно яркий пример приводит шведская «Хроника Эрика», хотя и выходящая (XIV в.) за пределы нашего исследования): «Когда русские пришли туда, видно было у них много светлых доспехов, их шлемы и мечи блистали; полагаю, что они шли в поход на русский лад». И далее: «…они сияли, как солнце, так красиво с виду их оружие…» (5).
Издавна считалось, что кольчуга на Руси появилась из Азии, будто бы даже на два века раньше, чем в западной Европе (6), однако в настоящее время утвердилось мнение, что этот тип защитного вооружения – изобретение кельтов, известное здесь с IV в. до н.э., использовавшееся еще римлянами и к середине первого тысячелетия н.э. дошедшее до Передней Азии (7). Собственно же производство кольчуг возникло на Руси не позднее X в.(8)
C конца XII в. вид кольчуги изменился. Появились доспехи с длинными рукавами, подолом до колен, кольчужные чулки, рукавицы и капюшоны. Изготовляли их теперь уже не из круглых в сечении, а из плоских колец. Ворот делался квадратным, разрезным, с неглубоким вырезом. Всего на одну кольчугу уходило теперь до 25 тыс. колец, а к концу XIII cтолетия – до 30 разного диаметра (9).
В отличие от Западной Европы на Руси, где ощущалось влияние Востока, в то время существовала и иная система защитного вооружения – пластинчатая или «дощатая бронь», называемая специалистами ламеллярным панцирем . Такой доспех состоял из связанных между собой и надвинутых друг на друга металлических пластинок. Древнейшие «брони» делались из прямоугольных выпуклых металлических пластинок с отверстиями по краям, в которые продевались ремешки, стягивавшие пластины между собой. Позже пластины изготовлялись различной формы: квадратные, полукруглые и т.п., толщиной до 2 мм. Ранние брони на ременном креплении надевались на толстую кожаную или стеганую куртку или же, по хазаро-мадъярскому обычаю – поверх кольчуги. В XIV в. архаичный термин «броня» сменился словом «доспех», а в XV веке появился новый термин, заимствованный из греческого языка, - «панцирь».
Ламеллярный панцирь весил несколько больше обычной кольчуги – до 10 кг. По мнению некоторых исследователей, покрой русских доспехов времен Киевской Руси отличался от степных прототипов, стоявших из двух кирас – грудной и спинной и был сходным с византийским (разрез на правом плече и боку) (10). По традиции, идущей через Византию от древнего Рима, плечи и подол такого доспеха оформлялись кожаными полосками, покрытыми наборными бляхами, что подтверждается произведениями искусства (иконы, фрески, миниатюры, изделия из камня).
Византийское влияние проявилось и в заимствовании чешуйчатого доспеха. Пластины такой брони прикреплялись к матерчатой или кожаной основе верхней своей частью и перекрывали собой нижерасположенный ряд подобно черепице или чешуе. Сбоку пластинки каждого ряда перекрывали одна другую, а посередине еще приклепывались к основе. Большинство подобных панцирей, найденных археологами, относится к XIII – XIV вв., но известны они еще с XI века. Длиной они были до бедер; подол и рукава изготовлялись из более длинных пластин. По сравнению с пластинчатым ламеллярным панцирем чешуйчатый был эластичнее и гибче. Выпуклые чешуйки, закрепленные только с одной стороны. Придавали воину большую подвижность.
Кольчуга первенствовала в количественном отношении все раннее средневековье, но в XIII веке она стала вытесняться пластинчатыми и чешуйчатыми доспехами. В этот же период появились и комбинированные доспехи, сочетавшие в себе оба этих типа.
Характерные сфероконические остроконечные шлемы не сразу получили преобладание на Руси . Ранние защитные головные уборы существенно отличались друг от друга, что было следствием проникновения в восточнославянские земли разных влияний. Так, в Гнездовских курганах на Смоленщине из двух найденных шлемов IX в. один оказался полусферическим, состоящим из двух половин, стянутых полосами по нижнему краю и по гребню ото лба к затылку, второй – типично азиатским, из четырех треугольных частей с навершием, нижним ободом и четырьмя вертикальными полосами, прикрывающими соединительные швы. У второго были надбровные вырезы и наносник, его украшала позолота и узор из зубцов и просечек по ободу и полосам. Оба шлема имели кольчужные бармицы – сетки, прикрывавшие нижнюю часть лица и шею. Два шлема из Чернигова, относящиеся к X веку, по способу изготовления и декору близки ко второму гнездовскому. Они также азиатского, остроконечного типа и увенчаны навершиями с втулками для плюмажей. В средней части этих шлемов укреплены ромбические накладки с торчащими шипами. Считается, что эти шлемы имеют мадъярское происхождение (11).
Северное, варяжское влияние проявилось в киевской находке фрагмента полумаски-личины – типично скандинавской детали шлема.
С XI века на Руси сложился и закрепился своеобразный тип плавно изогнутого кверху сфероконического шлема, оканчивающегося стержнем. Его непременным элементом был неподвижный «нос». А нередко и объединенная с ним полумаска с элементами декора. С XII в. шлемы обычно ковались из одного листа железа. Затем к нему приклепывалась отдельно изготовленная полумаска, а позднее – маска – личина, полностью закрывающая лицо, имеющая, как принято считать, азиатское происхождение. Особенно распространились такие маски с начала XIII в., в связи с общеевропейской тенденцией к утяжелению защитного вооружения. Маска-личина с прорезями для глаз и отверстиями для дыхания способна была защитить как от рубящих, так и от колющих ударов. Поскольку крепилась она неподвижно, то воинам, чтобы их узнали, приходилось снимать с себя шлем. С XIII в. известны шлемы с личинами на шарнире, откидывающиеся кверху, подобно забралу.
Несколько позже высокого сфероконического шлема появился куполообразный. Встречались и шлемы уникальной формы – с полями и цилиндро-коническим верхом (известны по миниатюрам). Под все типы шлемов обязательно одевался подшлемник – «прилбица». Эти круглые и, по-видимому, невысокие шапки часто изготовлялись с меховой опушкой Кольчужная бармица, крепившаяся к краям шлема и полумаски, могла достигать размеров пелерины, прикрывающей плечи и верхнюю часть груди.
Как указывалось выше, шиты издревле составляли неотъемлемую часть славянского вооружения. Первоначально они сплетались плетеными из прутьев и обтягивались кожей, как и у всех варваров Европы. Позже, во времена Киевской Руси, их стали изготавливать из досок . Высота щитов приближалась к росту человека, и греки считали их «труднопереносимыми». Бытовали на Руси в этот период и круглые щиты скандинавского типа, до 90 см в диаметре. В центре и тех и других делался круглый пропил с рукояткой, с наружи прикрывавшийся выпуклым умбоном. По краю щит обязательно оковывался металлом. Нередко наружная сторона его покрывалась кожей. XI в. распространились каплевидные (иначе – «миндалевидные») общеевропейского типа, широко известные по различным изображениям. В это же время появились и круглые воронкообразные, но по-прежнему продолжали встречаться плоские круглые щиты. К XIII в., когда повысились защитные свойства шлема, верхняя кромка каплевидного щита выпрямилась, так как отпала необходимость защищать им лицо. Щит становится треугольным, с обозначившимся прогибом посередине, что позволяло плотно прижимать его к телу. Одновременно существовали и трапециевидные, четырехугольные щиты. Встречались в то время и круглые, азиатского типа, с подкладкой на тыльной стороне, крепившиеся на руке двумя ременными «столбцами». Этот тип, скорее всего, бытовал у служилых кочевников южной Киевщины и вдоль всего степного рубежа.
Известно, что щиты разных форм существовали в течение длительного времени и использовались одновременно (лучшей иллюстрацией такого положения служит известная икона «Церковь воинствующая »). Форма щита в основном зависела от вкусов и привычек владельца.
Основная часть внешней поверхности щита, между умбоном и окованным краем, так называемым «венцом», называлась каймой и окрашивалась по вкусу хозяина, но на всем протяжении использования щитов в русском войске предпочтение отдавалось различным оттенкам красного цвета. Помимо однотонной окраски, можно предположить и помещение на щитах изображений геральдического характера. Так на стене Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, на щите Святого Георгия изображен хищник семейства кошачьих, - безгривый лев, или, скорее, тигр – «лютый зверь» мономахова «Поучения», по-видимому, ставший государственным гербом Владимиро-суздальского княжества.
Мечи IX-XII веков из Усть - Рыбежки и Ручьев.
«Меч – главный предмет вооружения профессионального воина на протяжении всего домонгольского периода русской истории, - писал в свое время выдающийся отечественный археолог А.В. Арциховский. – В эпоху раннего средневековья форма мечей на Руси и в Западной Европе была приблизительно одинаковой» (12).
После расчистки сотен клинков, относящихся к периоду становления Киевской Руси, хранящихся в музеях разных стран Европы, в том числе и бывшего СССР, выяснилось, что подавляющее их большинство было произведено в нескольких центрах, располагавшихся на Верхнем Рейне, в пределах Франкской державы. Этим и объясняется их однотипность.
Мечи, выкованные в IX – XI вв., ведущие свое происхождение от древнеримского длинного кавалерийского меча - спаты, имели широкий и тяжелый клинок, хотя и не слишком длинный – около 90 см, с параллельными лезвиями и широким долом (желобком). Иногда встречаются мечи с закругленным концом, свидетельствующие о том, что это оружие первоначально испоьзовалось исключительно как рубящее, хотя из летописей известны примеры нанесения колющих ударов уже в конце X в., когда два варяга с ведома Владимира Святославича, встретив в дверях идущего к нему брата – свергнутого Ярополка, пронзили его «под пазухи» (13) .
При обилии латинских клейм (как правило, это аббревиатуры, например, INND – In Nomine Domini, In Nomine Dei – Во имя Господне, Во имя Божие) немалый процент клинков не имеет клейм или не поддается идентификации. В то же время русское клеймо найдено только одно: «Людоша (Людота?) коваль». Известно также одно славянское клеймо, выполненное латинскими буквами, - «Звенислав», вероятно польского происхождения. Нет сомнения, что местное производство мечей существовало уже в Киевской Руси X в., но, может быть, местные кузнецы реже клеймили свои изделия?
Ножны и рукояти к импортным клинкам изготавливались на месте. Толь же массивной, как и клинок франкского меча, была его короткая толстая гарда. Эфес этих мечей имеет уплощенную грибовидную форму. Собственно рукоять меча изготавливалась из дерева, рога, кости или кожи, снаружи нередко обматывалась крученой бронзовой или серебряной проволокой. Думается, что различия в стилях декоративного оформления деталей рукоятей и ножен на самом деле имеют гораздо меньшее значение, чем это кажется некоторым исследователям, и выводить отсюда процент той или иной национальности в составе дружины оснований не дают. Один и тот же мастер мог владеть как различными техническими приемами, так и разными стилями и украшал оружие в соответствии с желанием заказчика, а оно могло зависеть просто от моды. Ножны изготавливались из дерева и покрывались дорогой кожей или бархатом, украшались золотыми, серебряными или бронзовыми накладками. Наконечник ножен часто бывал украшен какой-либо затейливой символической фигурой.
Мечи IX-XI вв., как и в античной древности, продолжали носить на плечевой портупее, поднятыми довольно высоко, так, что рукоять приходилась выше пояса. С XII века меч, как и повсеместно в Европе, начинают носить на рыцарском поясе, на бедрах, подвешенным за два кольца у устья ножен.
На протяжении XI – XII вв. меч постепенно изменял свою форму. Его клинок удлинялся, заострялся, утончался, вытягивалась крестовина – гарда, эфес приобретал сначала форму шара, затем, в XIII веке – уплощенного кружка. К тому времени меч превратился в рубящее-колющее оружие. Одновременно обозначилась тенденция к его утяжелению. Появились «полуторные» образцы, для работы двумя руками.
Говоря о том, что меч являлся оружием воина-профессионала, следует помнить, что таковым он был лишь в раннем средневековье, хотя исключения для купцов и старой племенной знати существовали и тогда. Позднее, в XII в. меч появляется и в руках ополченцев-горожан. В то же время в ранний период, до начала массового, серийного производства оружия, вовсе не каждый дружинник владел мечом. В IX – первой половине XI века право (и возможность) обладать драгоценным, благородным оружием имел лишь человек, принадлежавший к самому высшему слою общества – старшей дружине. В младшей же дружине, судя по материалам раскопок дружинных погребений, еще в XI в. мечами владели лишь должностные лица. Это командиры отрядов младших дружинников – «отроков», в мирное время исполняли полицейские, судебные, таможенные и иные функции и носили характерное название – «мечники» (14).
В южных районах Древней Руси со второй половины X века получила распространение сабля, заимствованная из арсенала кочевников. На севере, в Новгородской земле, сабля вошла в обиход значительно позже – в XIII веке. Стояла она из полосы – клинка и «крыжа» – рукояти. Клинок имел лезвие, две стороны – «голомени» и «тылье». Рукоятка собиралась из «огнива» - гарды, черена и набалдашника – эфеса, в который через небольшое отверстие продевался шнур – темляк. Древняя сабля была массивной, слабо изогнутой, настолько, что всадник мог ею, как мечом, заколоть лежащего на санях, о чем есть упоминание в Повести временных лет сабля применялась параллельно с мечом в районах, граничивших со Степью. Севернее и западнее был распространен тяжелый доспех, против которого сабля не годилась. Для борьбы же с легкой конницей кочевников сабля была предпочтительней. Автор «Слова о полку Игореве» отметил характерную особенность вооружения жителей степного Курска: «у нихъ… сабли изострени…» (15). С XI по XIII век сабля в руках русских воинов упоминается в летописях всего трижды, а меч – 52 раза.
К рубящее-колющему оружию можно отнести и изредка встречающийся в погребениях не позднее X века большой боевой нож – скрамасакс, пережиток эпохи варварства, типичное оружие германцев, встречавшееся по всей Европе . Издавна были известны на Руси и боевые ножи, постоянно встречающиеся при раскопках. От хозяйственных их отличает большая длина (свыше 15 см), наличие дола - кровостока или ребра жесткости (ромбическое сечение) (16).
Очень распространенным рубящим оружием в древнерусском войске был топор, имевший несколько разновидностей, что определялось различиями как в боевом применении, так и в происхождении. В IX-X вв. на вооружении тяжелой пехоты были большие топоры – секиры с мощным трапециевидным лезвием. Появившись на Руси как норманнское заимствование, секира такого типа еще долго сохранялась на северо-западе. Длина топорища секиры определялась ростом владельца. Обычно, превышая метр, она достигала гуди стоящего воина.
Гораздо большее распространение получили универсальные боевые топорики славянского типа для действия одной рукой, с гладким обухом и небольшим лезвием, с оттянутой книзу бородкой . От обычного топора они отличались главным образом меньшими весом и размерами, а также наличием в середине лезвия у многих экземпляров отверстия – для крепления чехла.
Другой разновидностью был кавалерийский топорик – чекан с узким клиновидным лезвием, уравновешенным молотовидным обухом или, реже, клевцом – явно восточного происхождения. Встречался также переходный тип с молотовидным обухом, но широким, чаще, равносторонним лезвием. Его также относят к славянским. К этому типу принадлежит широко известный топорик с инициалом «А», приписываемый Андрею Боголюбскому. Все три типа имеют весьма небольшие размеры и умещаются на ладони. Длина их топорища – «кия» достигала метра.
В отличие от меча, оружия в первую очередь «благородных», топорики являлись основным вооружением младшей дружины, во всяком случае ее низшей категории – «отроков». Как показывают недавние исследования дружинного Кемского курганного могильника у Белого озера, наличие в погребении боевого топорика при отсутствии меча однозначно свидетельствует о принадлежности его владельца к низшей категории профессиональных воинов, по крайней мере, до второй половины XI в (17). В то же время, в руках князя боевой топор упоминается летописью лишь дважды .
К оружию ближнего боя относится ударное оружие. Из-за поростоты изготовления оно получило на Руси большое распространение. Это прежде всего разного рода булавы и заимствованные у степняков кистени.
Булава – чаще всего бронзовый шар, залитый свинцом, с пирамидальными выступами и отверстием для рукояти весом в 200 – 300 г – была широко распространена в XII – XIII вв. в среднем Поднепровье (на третьем месте по количеству находок вооружения). Но на севере и северо-востоке практически не встречается. Известны также цельнокованые железные и, реже, каменные булавы.
Булава – оружие главным образом конного боя, но несомненно, широко применялась и пехотой. Она позволяла наносить очень быстрые короткие удары, которые, не являясь смертельными, оглушали противника, выводили его из строя. Отсюда - современное «ошеломить», т.е. «ошелОмить», ударом по шлему – шелому опередить противника, пока он замахивается тяжелым мечом. Булава (также, как засапожный нож или топорик) могла использоваться и как метательное оружие, о чем, кажется, свидетельствует Ипатьевская летопись, называя ее «рогатицей».
Кистень – гирька различной формы из металла, камня, рога или кости, чаще бронзовая или железная, обычно округлая, часто каплевидной или звездообразной формы, весом в 100 – 160 г. на ремне длиной до полуметра – был, судя по частым находкам, очень популярен повсеместно на Руси, однако в бою самостоятельного значения не имел.
Редкое упоминание в источниках применения ударного оружия объясняется, с одной стороны, тем, что оно было вспомогательным, дублирующим, запасным, а с другой – поэтизацией «благородного» оружия: копья и меча. После таранного копейного столкновения, «изломив» длинные тонкие пики, бойцы брались за мечи (сабли) или топорики-чеканы, и лишь в случае их поломки или потери наступала очередь булав и кистеней. К концу XII века в связи с началом массового производства клинкового оружия топорики-чеканы также переходят в разряд дублирующего оружия. В это время обух топорика иногда приобретает форму булавы, а булава снабжается длинным загнутым книзу шипом. Как результат этих экспериментов, в начале XIII века на Руси археологами отмечено появление нового типа ударного оружия – шестопера. К настоящему времени обнаружены три образца железных восьмилопастных наверший округлой формы с плавно выступающими гранями. Они найдены в городищах к югу и западу от Киева (18).
Копье – важнейший элемент вооружения русского воина в рассматриваемый период. Наконечники копий, после наконечников стрел – наиболее частые из археологических находок предметов вооружения. Копье, несомненно, являлось самым массовым оружием того времени (19). Без копья воин в поход не выходил.
Наконечники копий, как и прочие виды вооружения, несут на себе печать различных влияний. Древнейшие местные, славянские наконечники представляют собой универсальный тип с листовидным пером средней ширины, пригодный для охоты. Скандинавские более узкие, «ланцетовидные», приспособлены для пробивания доспехов или наоборот – широкими, клиновидными, лавроволистными и ромбовидными, предназначенными для нанесения тяжелых ран не защищенному доспехами противнику.
Для XII – XIII вв. стандартным оружием пехоты стало копье с узким «бронебойным» четырехранным наконечником около 25 см длиной, что говорит о массовом использовании металлического защитного вооружения. Втулка наконечника называлась вток, древко – оскеп, оскепище, ратовище или стружие. В длину древко пехотного копья, судя по его изображениям на фресках, иконах и миниатюрах, имело около двух метров.
Кавалерийские копья имели узкие граненые наконечники степного происхождения, применявшиеся для пробивания брони. Это было оружие первого удара. Уже к середине XII века кавалерийское копье удлинилось настолько, что при столкновениях часто ломалось. «Преломить копие…» в дружинной поэзии стало одним из символов воинской доблести. О подобных эпизодах упоминают и летописи, когда речь идет о князе: «Изломи Андрей копие свое в супротивне своемъ»; «Андрей же Дюргевичь взмя копие свое и поеха напередъ и съехася прежде всих и изломи копье свое»; «Въеха Изяслав один в полки ратных, и копье свое изломи»; «Изяслав же Глебович, внук Юргев, доспев с дружиною, возма копье… въгнав за плот к воротам градным, изломи копье»; «Даниил же вбоде копье свое в ратного, изломившужеся копью, и обнажи меч свои».
Ипатьевская летопись, написанная, в основных своих частях, руками светских людей - двух воинов-профессионалов – описывает подобный прием почти как ритуал, чем близка западной рыцарской поэзии, где такой удар воспевается бесчисленное количество раз.
Кроме длинных и тяжелых кавалерийских и коротких основных пехотных копий использовалась, хотя и редко, охотничья рогатина. Рогатины имели ширину пера от 5 до 6,5 см и длину лавролистного наконечника до 60 см (вместе с втулкой). Чтобы легче было держать это оружие. К его древку приделывались два – три металлических «сучка». В литературе, особенно художественной, рогатину и топор часто называют крестьянским оружием, но копье с узким, способным пробить броню наконечником, гораздо дешевле рогатины и несравненно эффективнее ее. Оно и встречается значительно чаще.
Дротики-сулицы всегда были излюбленным национальным оружием восточных славян. Часто их упоминают в летописях. Причем и как колющее оружие ближнего боя. Наконечники сулиц были и втульчатыми, как у копий и черешковыми, как у стрел, отличаясь, главным образом, размерами. Часто они имели оттянутые назад концы, затруднявшие их извлечение из тела и зазубрины, как у остроги. Длина древка метательного копья колебалась от100 до 150 см .
Лук и стрелы употреблялись с глубокой древности как оружие охотничье и боевое. Луки изготавливались из дерева (можжевельник, береза, орешник, дуб) или из турьих рогов. Причем на севере преобладали простые луки европейского «варварского» типа из одного куска дерева, а на юге уже в X веке стали популярными сложные, составные луки азиатского типа: мощные, состоявшие из нескольких кусков или слоев дерева, рога и костяных накладок, очень гибкие и упругие. Средняя часть такого лука называлась рукоять, а все остальное – кибит. Длинные, изогнутые половины лука назывались рога или плечи. Рог состоял из двух планок, склеенных между собой. Снаружи он оклеивался берестой, иногда, для усиления, - роговыми или костяными пластинами. Наружняя сторона рогов была выпуклой, внутренняя - плоской. На лук наклеивались сухожилия, закреплявшиеся у рукояти и концов. Сухожилиями же обматывались места соединения рогов с рукоятью, предварительно промазанные клеем. Клей употреблялся высококачественный, из осетровых хребтов. У оконечностей рогов имелись верхние и нижние накладки. Через нижние проходила тетива, сплетенная из жил. Общая длина лука, как правило, составляла около метра, но могла и превышать человеческий рост. Такие луки имели специальное назначение.
Носили луки с натянутой тетивой, в кожаном чехле – налуче, крепившемся к поясу с левой стороны, устьем вперед. Стрелы для лука могли быть тростниковые, камышовые, из различных пород дерева, например яблоневые или кипарисовые. Их наконечники, часто ковавшиеся из стали, могли быть узкими, гранеными – бронебойными или ланцетовидными, долотообразными, пирамидальными с опущенными концами-жалами, и наоборот – широкие и даже двурогие «срезни», для образования больших ран на незащищенной поверхности и т.д. В IX – XI вв. употреблялись в основном плоские наконечники, в XII - XIII вв. – бронебойные. Футляр для стрел в данный период назывался тул или тула. Он подвешивался к поясу с правой стороны. На севере и западе Руси его форма была близка к общеевропейской, той, что известна, в частности, по изображениям на «Гобелене из Байо», рассказывающем о норманнском завоевании Англии в 1066 г. На юге Руси тулы снабжались крышками. Так о курянах в том же «Слове о полку Игореве» сказано: «тули у них отворени», т.е. приведены в боевое положение. Такая тула имела круглую или коробчатую форму и изготовлялась из бересты или кожи.
Одновременно на Руси, чаще всего служилыми кочевниками, употреблялся и колчан степного типа, изготовлявшийся из тех же материалов. Его форма увековечена в половецких каменных изваяниях. Это широкий снизу, открытый и суживающийся кверху овальный в сечении короб. Он также подвешивался к поясу с правой стороны, устьем вперед и вверх, а стрелы в нем, в противоположность славянскому типу, лежали остриями кверху.
Лук и стрелы – оружие, использовавшееся чаще всего легкой конницей – «стрельцами» или пехотой; оружие завязки боя, хотя стрелять из лука, этого главного оружия охоты, на Руси умели в то время абсолютно все мужчины. Как предмет вооружения лук был, вероятно, у большинства, в том числе и у дружинников, чем они отличались от западно-европейского рыцарства, где луком в XII веке владели только англичане, норвежцы, венгры да австрийцы .
Значительно позднее появился на Руси арбалет или самострел. Он намного уступал луку в скорострельности и маневренности, значительно превосходя его в цене. За минуту арбалетчик успевал сделать 1 – 2 выстрела, в то время как лучник, при необходимости, способен был сделать за это же время до десяти. Зато самострел с коротким и толстым металлическим луком и проволочной тетивой далеко превосходил лук по мощи, выражавшейся в дальнобойности и силе удара стрелы, а также кучности. К тому же он не требовал от стрелка постоянных тренировок для поддержания навыка. Арбалетный «болт» - короткая самострельная стрела, на Западе иногда - цельнокованая, пробивала любые щиты и брони на расстоянии двухсот шагов, а максимальная дальность стрельбы из него достигала 600 м.
Это оружие пришло на Русь с Запада, через Карпатскую Русь, где оно впервые упоминается в 1159 г. Самострел состоял из деревянного ложа с подобием приклада и прикрепленного к нему мощного короткого лука. На ложе делался продольный желоб, куда вкладывалась короткая и толстая стрела с втульчатым копьевидным наконечником. Первоначально лук изготовлялся из дерева и от обычного отличался только размером и толщиной, но позже стал изготавливаться из упругой стальной полосы. Натянуть такой лук руками мог только чрезвычайно сильный человек. Обычный же стрелок должен был упереть ногу в специальное стремя, прикрепленное к ложе впереди лука и железным крюком, держа его двумя руками, натянуть тетиву и вложить ее в прорезь спуска.
Специальное спусковое устройство круглой формы, так называемый «орех», изготовлявшийся из кости или рога, крепился на поперечной оси. Он имел прорезь для тетивы и фигурный вырез, в который входил конец спускового рычага, в не нажатом положении стопоривший поворот ореха на оси, не позволяя ему освободить тетиву.
В XII в. в оснащении арбалетчиков появился двойной поясной крюк, позволявший натягивать тетиву, распрямляя корпус и удерживая оружие ногой в стремени. Древнейший в Европе поясной крюк был найден на Волыни, при раскопках Изяславля (20).
С начала XIII столетия для натягивания тетивы стал использоваться и специальный механизм из шестерен и рычага – «коловорот». Не отсюда ли прозвище Рязанского боярина Евпатия – Коловрат – за способность обходиться без оного? Первоначально такой механизм, по-видимому, применялся на тяжелых станковых системах, стрелявших зачастую цельноковаными стрелами. Шестерня от такого устройства была найдена на развалинах погибшего города Вщиж в современной Брянской области.
В домонгольский период арбалет (самострел) распространился по всей Руси, но нигде, кроме западных и северо-западных окраин его применение не носило массового характера . Как правило, находки наконечников именно арбалетных стрел составляют 1,5 – 2 % от общего их количества (21). Даже в Изборске, где найдено наибольшее их число, они составляют менее половины (42,5 %), уступая обычным. К тому же, значительная часть найденных в Изборске наконечников арбалетных стрел – западного, втульчатого типа, скорее всего залетевших в крепость извне (22). Русские арбалетные стрелы обычно черешковые. А Руси самострел – оружие исключительно крепостное, в полевой войне оно употреблялось только в землях Галицких и волынских, к тому же не ранее второй трети XIII в. – уже за пределами рассматриваемого нами периода.
С метательными машинами восточные славяне познакомились не позднее походов на Константинополь киевских князей. Церковное предание о крещении новгородцев сохранило свидетельство о том, как они, разобрав до середины мост через Волхов и установив на нем «порок», метали камни в киевских «крестоносцев» - Добрыню и Путяту. Однако первые документальные свидетельства применения камнеметов в русских землях относятся к 1146 и 1152 гг. при описании междукняжеской борьбы за Звенигород Галицкий и Новгород Северский. Отечественный оружиевед А.Н. Кирпичников обращает внимание на то, что приблизительно в это же время на Руси становится известен перевод «Иудейской войны» Иосифа Флавия, где метательные машины часто упоминаются, что могло повысить к ним интерес. Практически одновременно появляется здесь и ручной самострел, что также должно было привести к опытам создания более мощных стационарных образцов(23).
В последующем камнеметы упоминаются в 1184 и 1219 гг. ; известен также факт захвата передвижной метательной машины типа баллисты у половцев хана Кончака, весной 1185 г . Косвенным подтверждением распространения метательных машин и станковых арбалетов, способных метать ядра, служит появление сложной эшелонированной системы крепостных укреплений. В начале XIII века такая система валов и рвов, а также расположенных с внешней стороны строга и заплота, рядов надолбов и аналогичных препятствий создавалась с целью отодвинуть метательные машины за пределы эффективной дальности их действия.
В начале XIII века в Прибалтике с действием метательных машин столкнулись полочане, а за ними псковичи и новгородцы. Камнеметы и арбалеты применили против них закрепившиеся здесь немецкие крестоносцы. Вероятно это были наиболее распространенные тогда в Европе машины балансирно-рычажного типа, так называемые петереллы, так как камнеметы в летописях обычно называются «пороками» или «праками». т.е. пращами. По-видимому, аналогичные машины преобладали и на Руси. Кроме того, немецкий хронист Генрих Латвийский часто, говоря о русских защитниках Юрьева в 1224 г., упоминает баллисты и баллистариев, что дает основание говорить о применении ими не только ручных арбалетов.
В 1239 г., при попытке деблокировать осажденный монголами Чернигов, горожане помогали своим спасителям, меча в татар камни, которые были способны поднимать только четверо заряжающих. Машина аналогичной мощности действовала в Чернигове и за несколько лет до нашествия, при подходе к городу войск волынско-киевско-смоленской коалиции. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что на большей части Руси широкого распространения метательные машины, как и арбалеты не получили и регулярно применялись только в юго- и северо-западных ее землях. В результате большинство городов, особенно на северо-востоке, продолжали прибывать в готовности лишь к пассивной обороне и оказались легкой добычей завоевателей, оснащенных мощной осадной техникой.
В то же время есть основания считать, что городское ополчение, а именно оно обычно составляло большую часть войска, было вооружено не хуже феодалов и их дружинников. На протяжении рассматриваемого периода процент конницы в составе городских ополчений все возрастал, и в начале XII века стали возможны полностью конные походы в степь, но даже те, кому в середине XII в. не хватало средств на покупку боевого коня, зачастую оказывались вооружены мечом. Из летописи известен случай, когда киевский «пешец» пытался мечом убить раненого князя (24). Владение мечом к тому времени уже давно перестало быть синонимом богатства и знатности и соответствовало статусу полноправного члена общины. Так, еще «Русская Правда» допускала, что «муж», нанесший другому оскорбление ударом меча плашмя, мог не иметь серебра заплатить штраф. Еще один чрезвычайно интересный пример на эту же тему приводит И.Я. Фроянов, ссылаясь на Устав князя Всеволода Мстиславича: «Если «робичичу», сыну свободного человека, прижитого от рабыни, даже из «мала живота…» полагалось взять коня и доспех, то можно смело утверждать, что в обществе, где существовали такие правила, оружие являлось неотъемлемым признаком статуса свободного, независимо от его социального ранга»(25). Добавим, что речь идет о броне – оружии дорогом, считавшемся обычно (по аналогии с Западной Европой) принадлежностью профессиональных воинов или феодалов. В такой богатой стране, каковой являлась домонгольская Русь в сравнении со странами Запада, свободный человек продолжал пользоваться своим естественным правом владения каким угодно оружием, а возможностей для реализации этого права было в то время достаточно.
Как видим, любой городской житель среднего достатка мог иметь боевого коня и полный комплект вооружения. Примеров тому можно привести множество. В подтверждение можно сослаться на данные археологических исследований. Конечно, в материалах раскопок доминируют наконечники стрел и копий, топоры, кистени и булавы, а предметы дорогого вооружения обычно встречаются в виде обломков , но надо иметь в виду, что раскопки дают картину в искаженном виде: дорогое оружие, наряду с драгоценностями считалось одним из ценнейших трофеев. Его собирали победители в первую очередь. Его искали сознательно или находили случайно и в последующем. Естественно, что находки клинков броней и шлемов сравнительно редки. Сохранилось же. Как правило то, что не представляло ценности для победителей и мародеров. Кольчуги же вообще в целом виде, кажется, чаще находят в воде, спрятанными или брошенными, похороненными вместе с владельцами под развалинами, чем на поле боя. Это означает, что типовой комплект вооружения воина городского ополчения начала XIII века в действительности был далеко не таким бедным, как это было принято считать еще относительно недавно. Непрерывные войны, в которых, наряду с династическими интересами сталкивались экономические интересы городских общин. Заставляли горожан вооружаться в той же степени, что и дружинников, и их оружие и доспехи могли уступать разве что в цене и качестве.
Подобный характер общественно-политической жизни не мог не отразиться на развитии оружейного ремесла. Спрос порождал предложение. А.Н. Кирпичников писал по этому поводу: «Показателем высокой степени вооруженности древнерусского общества служит характер военного ремесленного производства. В XII веке заметно углубляется специализация в изготовлении оружия. Возникают специализированные мастерские по производству мечей, луков, шлемов, кольчуг, щитов и прочего вооружения». «…Внедряется постепенная унификация и стандартизация оружия, появляются образцы «серийного» военного производства, которое становится массовым» . При этом «под напором массовой продукции все более стираются различия в изготовлении «аристократического» и «плебейского», парадного и народного оружия. Возросший спрос на дешевые изделия приводит к ограниченному производству уникальных образцов и расширению выпуска массовых изделий (26) . Кто же были покупатели? Ясно, что бОльшую их часть составляли не княжеские и боярские отроки (хотя и их число росло), не только-только появившийся слой служилых, условных держателей земли – дворян, а в первую очередь население растущих и богатеющих городов. «Специализация затронула и производство снаряжения кавалеристов. Седла, удила, шпоры стали массовой продукцией»(27), что несомненно указывает на количественный рост конницы.
Касаясь вопроса о заимствованиях в военном деле, в частности в вооружении, А.Н. Кирпичников отмечал: «Речь идет… о гораздо более сложном явлении, чем простое заимствование, задержка в развитии или самобытный путь; о процессе, который нельзя представить космополитическим, как невозможно уместить и в «национальных» рамках. Секрет состоял в том, что русское раннесредневековое военное дело в целом, а равно и боевая техника, вобравшие достижения народов Европы и Азии, не были только восточными или только западными или только местными. Русь была посредницей между Востоком и Западом, и киевским оружейникам был открыт большой выбор военных изделий из близких и далеких стран. И отбор наиболее приемлемых видов оружия происходил постоянно и активно. Трудность заключалась в том, что вооружение европейских и азиатских стран традиционно отличалось. Ясно, что создание военно-технического арсенала не сводилось к механическому накоплению импортных изделий. Нельзя понимать развитие русского оружия как непременное и постоянное скрещение и чередование одних только иноземных влияний. Привозное оружие постепенно перерабатывалось и приспосабливалось к местным условиям (например мечи). Наряду с заимствованиями чужого опыта создавались и использовались собственные образцы…»(28).
Особо приходится оговорить вопрос об импорте вооружения . А.Н. Кирпичников,противореча себе, отрицает импорт вооружения на Русь в XII – начале XIII вв. на том основании, что всеми исследователями в этот период отмечено начало массового, тиражированного производства типовых образцов вооружения . Само по себе это не может служить доказательством отсутствия импорта. Достаточно вспомнить обращение автора «Слова о полку Игореве» к волынским князьям. Отличительной чертой вооружения их войск названы «шеломы латинские», «сулицы ляцкие (т.е. польские Ю.С.) и щиты».
Что же представляли собой «латинские» т.е. западноевропейские шлемы в конце XII века ? Это, тип, чаще всего, глубокий и глухой, лишь с прорезями - щелями для глаз и отверстиями для дыхания. Таким образом, войско западно-русских князей выглядело совершенно по-европейски, поскольку, даже если исключить импорт, оставались такие каналы иностранного влияния как контакты с союзниками или военная добыча (трофеи). Одновременно тот же источник упоминает «мечи харалужные», т.е. булатные, ближневосточного происхождения, однако имел место и обратный процесс. Русский пластинчатый доспех был популярен на Готланде и в восточных регионах Польши (т.н. «броня мазовецка») и в более позднюю эпоху господства цельнокованых панцирей (29). Щит типа «повез», с долевым желобом посередине, по мнению А.Н. Кирпичникова, распространился по Западной Европе из Пскова (30).
Следует отметить, что «русский комплекс вооружения» никогда не представлял из себя единого целого на просторах огромной страны. В разных краях Руси существовали местные особенности, предпочтения, обусловленные в первую очередь вооружением противника. Из общего массива заметно выделялись западная и степная юго-восточная пограничные зоны. Где-то предпочитали нагайку, а где-то шпоры, саблю – мечу, арбалет – луку и т.п.
Киевская Русь и ее исторические преемники - русские земли и княжества были в то время огромной лабораторией, где совершенствовалось военное дело, видоизменяясь под воздействием воинственных соседей, но не теряя национальной основы. И оружейно-техническая сторона его, и тактическая впитывали в себя разнородные иностранные элементы и, перерабатывая, сочетали их, образуя уникальное явление, имя которому «русский лад», «русский обычай», позволявший успешно обороняться от Запада и Востока разным оружием и разными приемами.
Чтобы защитить себя от диких животных и враждебно настроенных людей, стали использовать различные предметы: коряги и палки, острые камни и т. д. Именно с тех далеких времен берет начало история оружия. С развитием цивилизации появлялись новые его виды, и каждой исторической эпохе соответствуют более совершенные, чем на предыдущем этапе. Одним словом, оружие, как и все на нашей планете, за всю историю существования прошло по своему особому эволюционному пути - от простейшего до ядерных боеголовок.
Виды оружия
Существуют различные классификации, которые подразделяют оружие на разные виды. Согласно одной из них, оно бывает холодным и огнестрельным. Первое в свою очередь также бывает нескольких видов: рубящее, колющее, ударное и т. д. Оно приводится в действие благодаря мускульной силе человека, а вот огнестрельное оружие действует за счет энергии заряда пороха. Следовательно, оно было изобретено именно тогда, когда люди научились получать из селитры, серы и угля порох. И первыми в этом отличились китайцы (еще в 9 веке нашей эры). История оружия не имеет точных данных о дате создания этой взрывчатой смеси, однако известен год, когда впервые был описан в манускрипте “рецепт“ пороха - 1042 год. Из Китая эта информация просочилась на Ближний Восток, а оттуда уже в Европу.
Огнестрельное оружие также имеет свои разновидности. Оно бывает стрелковым, артиллерийским и гранатометным.
Согласно другой классификации, как холодное, так и огнестрельное - средства ближнего боя. Кроме них есть оружие, относящееся к средствам массового поражения: ядерное, атомное, бактериальное, химическое и т. д.
Примитивное оружие
О том, какими были средства защиты на заре человеческой цивилизации, мы можем судить по тем находкам, которые удалось раздобыть археологам на местах обитания Все эти находки можно увидеть в различных исторических и краеведческих музеях.
Наиболее древними видами примитивного оружия были каменные или костяные наконечники для стрел и копья, которые были найдены на территории современной Германии. Этим экспонатам около трехсот тысяч лет. Цифра, конечно же, впечатляющая. В каких целях они использовались, для охоты на диких зверей или для войны с другими племенами - нам приходится только гадать. Хотя наскальные изображения в какой-то мере помогают нам восстановить действительность. А вот о периодах, когда человечеством была изобретена письменность, стали развиваться литература, историография, а также живопись, у нас есть достаточно информации о новых достижениях людей, в том числе и об оружии. С этого времени мы можем проследить полный путь трансформации этих оборонительных средств. История оружия включает несколько эпох, и начальной является первобытная.
На первых порах основными видами оружиями были копья, лук и стрелы, ножи, топоры сначала костяные и каменные, а позже - металлические (из бронзы, меди и железа).
Средневековое оружие
После того как люди научились обрабатывать металлы, они изобрели мечи и пики, а также стрелы с металлическими острыми наконечниками. Для защиты были изобретены щиты и доспехи (шлемы, кольчуга и др.). Кстати, еще в античные времена оружейные мастера стали изготавливать из дерева и металла тараны и катапульты для осады крепостей. С каждым новым витком в развитии человечества совершенствовалось и оружие. Оно становились прочнее, острее и т. д.
Средневековая история создания оружия представляет особый интерес, поскольку именно в этот период было изобретено огнестрельное оружие, которое полностью изменило подход к ведению боя. Первыми представителями этого вида были аркебузы и пищали, затем появились мушкеты. Позже оружейные мастера решили увеличить размер последних, и тогда на военном поле появились первые Далее история огнестрельного оружия начинает констатировать все новые и новые открытия в данной области: ружья, пистолеты и т. д.
Новое время
В этот период холодное оружие постепенно стало вытесняться огнестрельным, которое постоянно модифицировалось. Увеличивались его скоролетность, убойная сила и дальность полета снарядов. С наступлением оружия не поспевала за изобретениями в данной сфере. В годы Первой Мировой войны в театре боевых действий стали появляться танки, а на небе - самолеты. В середине 20 века, в год вовлечения во Вторую мировую СССР, было создано нового поколения - автомат Калашникова, а также различные виды гранатометов и видов реактивной артиллерии, например советская “Катюша”, подводная военная техника.
Оружие массового поражения
Ни один из вышеперечисленных видов оружия по своей опасности не может сравниться с данным. К нему, как уже было упомянуто, относятся химическое, биологическое или бактериологическое, атомное и ядерное. Последние два являются наиболее опасными. Впервые человечество испытало на себе ядерную силу в августе и ноябре 1945 года, во время атомных бомбардировок воздушной армией США японских городов Хиросима и Нагасаки. История вернее, его боевого применения, берет начало именно с этой черной даты. Слава Богу, что такого потрясения человечеству больше ни разу не пришлось испытать.
Самое древнее орудие труда очень легко встретить. Выйдите во двор, найдите любой большой камень который удобно держать одной рукой - и вот оно, самое первое древнее орудие труда. Изначально, когда древнему человеку было нужно что-то тяжелое и твердое он просто брал любой камень. Достоверно определить период использования таких орудий невозможно, так как они практически ничем не отличаются от природных. Прорыв в обработке наступил, когда люди поняли, что оббивая края одного камня другим можно получить острый край, удобный для рубки.
Так появились первые рубила, галечной обработки. Можно выделить несколько признаков подобных орудий труда :
- удобный округлый обух без выступов для хвата одной рукой;
- количество намеренных сколов на противоположной обуху стороне мало или незначительно. Сами сколы крупные, неровные;
- орудия этого времени обычно довольно велики, размером примерно с топор.
Методы обработки древних орудий со временем совершенствовались. Пластинки или чешуйки, так называемые отщепы , снимаемые с обрабатываемого куска кремня, становились небольшими и однотипными. Такой метод обработки древних орудий называется археологами ретушью .
Ретушь в процессе развития претерпела несколько изменений. Самый простой способ снять отщеп кремня - это ударить по нему другим кремнем или таким же твердым камнем. Минусы этого способа очевидны - сложно точно рассчитать силу и направление удара, что может привести к полной поломке всей заготовки, и как следствие к напрасной трате многих часов работы. Однако, даже таким способом у древних людей получалось создать новый тип орудий - остроконечники . К такому типу можно отнести орудия с двумя режущими кромками - например наконечники копий или ножи.
Рис. 1 - Древние орудия труда
Следует уточнить что названия орудий условны, так как не дошли до нас из древности, а были даны археологами, обнаружившими их в ходе раскопок и предложившими варианты их использования. Позднее оказалось, что далеко не все названия были даны верно. Так, например, скребло использовалось не только для выделки шкур животных, но и как нож при разделке туш и как инструмент обработки дерева. Такая универсальность использования во многом была обусловлена двумя факторами - с одной стороны кочевой образ жизни обязывал носить все инструменты с собой, так как найти качественный материал для изготовления орудий было довольно сложно, а с другой стороны большое количество каменных инструментов при отсутствии удобных способов транспортировки должно было вызывать огромные неудобства.
Появление таких методов обработки орудий как отжимная и контрударная ретушь дало возможность более тонкой отделки. При таком методе отщепы снимались точечным надавливанием палкой или костью на край обрабатываемой пластинки. Орудия после такой обработки выглядят шершавыми, с многочисленными выемками. Этот метод более точный и позволял изготавливать тонкие, миниатюрные орудия - такие как наконечники стрел.
Некоторые племена оказались в более выгодных территориальных условиях, так, например, люди, жившие недалеко от вулканов получили доступ к обсидиану или вулканическому стеклу. Обработка этого материала была значительно более удобной ввиду его природных свойств. Тем племенам, которые жили далеко от источника качественного материала, приходилось совершать дальние путешествия к ним и на месте заготавливать призматические нуклеусы (рис. 2) - специальные заготовки с которых в дальнейшем делались отщепы.
Рис. 2 - Нуклеусы и получение отщепов
Вместе с улучшением обработки камня так же улучшалась и обработка других материалов - дерева, рога и кости или бивня. Появились методы сверления камня и кости. Кость и рог обрабатывались скоблением, резкой и пилкой. Зачастую рукоять инструмента делалась из этих материалов, в ней вытачивалась продольная ложбинка, туда вставлялись острые пластинки кремня и заливались смолой.
Из кости изготавливали древние орудия труда - шилья и иглы, которые практически ничем не отличались от современных, за исключением отсутствия в них ушка. В дальнейшем улучшение обработки инструментов дало возможность наносить различные орнаменты и рисунки на поверхность орудий. Подобное украшение орудий говорило об их значимости: хорошо изготовленный нож в древности мог передаваться из поколения в поколение.