Можно ли изображать на иконах живых людей? Откуда мы знаем об адописных изображениях? Написание мерной иконы

Вы никогда не задавались вопросом: почему на некоторых иконах лица святых до того суровые и грозные, что страшно смотреть? Зачем святого Христофора изображали с собачьей головой, что делало его похожим больше на египетского бога Анубиса, чем на христианского святого? Допустимо ли изображать Бога-Отца в виде седовласого старца? Можно ли считать иконами изображения святых, ангелов кисти Врубеля, Васнецова?

Хотя иконы – почти что ровесники самой Церкви и пишутся на протяжении веков по строго определенным канонам, ошибки, разногласия и споры есть и тут. Как к ним относиться? Выясняем у заведующей кафедрой иконописи факультета церковных художеств ПСТГУ Екатерины Дмитриевны Шеко .

Анубис или святой Христофор?

– Екатерина Дмитриевна, в иконописи существуют спорные сюжеты, которые многих смущают. Один из самых ярких примеров – изображение святого Христофора с головой собаки (согласно его житию, он был очень красив и натерпелся от чрезмерного женского внимания, поэтому умолял Бога сделать его безобразным, чтобы избежать искушений. Господь эту просьбу святого выполнил – авт.) . Как к этому относиться?

– Изображение святого Христофора с песьей головой было запрещено распоряжением Синода от 1722 года. Хотя в народном сознании, чтобы его как-то выделить на фоне сонма святых, его так продолжали изображать, даже после запрещения. Но, к примеру, у сербов или в Западной Европе святой Христофор изображается по-другому: переносящим через реку мальчика на плече. Это уже традиция.

– А какая разница между традицией изображения и каноном?

– В канонах богослужебных – четко прописаны определенные правила и действия, а вот в иконописи это сложно сделать, потому что, в общем-то, здесь всякий канон – это в первую очередь традиция. Письменно нигде не зафиксировано: нужно писать только так и никак иначе. Но сама традиция складывалась поколениями верующих людей, многие из которых своей подвижнической и молитвенной жизнью взошли на более высокие ступени Богопознания, чем те, на которых находимся мы сейчас. Поэтому, изучая традиционные иконографические приемы, художник-иконописец и сам постепенно приближается к познанию истины.

Блаженная Матрона – зрячая?

– В результате получается, что каждый пишет какие-то детали на свое усмотрение. Например, блаженную Матрону Московскую привычно видеть на иконах с закрытыми глазами, слепой она изображается на самой распространенной иконе – Софринской. Но есть и образы, где она – зрячая. Ведь после Воскресения не будет увечий… Где тут правда?

– Тут мнения расходятся. Мой духовник считает, что на иконе изображать ее незрячей неправильно, и я с ним согласна. прославлена в лике святых, а поскольку ничего телесного, в том числе немощей, увечий, ран на небесах уже нет, значит, она не может быть слепой там.

– Поясните, пожалуйста, почему тогда принято изображать раны на руках и ногах Спасителя?

– Из текста Евангелия мы знаем, что Христос воскрес и вознесся телом, и на его руках и ногах остались следы от гвоздей, а на ребрах – рана от копья. И Он показал и позволил их осязать апостолу Фоме по своем Воскресении.

– Изображать или нет увечья на телах святых на иконах – это как-нибудь регламентировано канонами?

– В том-то и дело, что не регламентировано. Слепота, во всяком случае, нигде больше, кроме образа , не изображалась – это исключительный случай, хотя конечно в истории Церкви были святые слепцы. Очень жаль, что по поводу иконографии святой Матроны не вынесено никакого соборного решения, обязательного для всей Церкви…

Но я считаю, что в случае с этой иконой важен даже не вопрос о закрытых или открытых глазах, а нечто другое: наиболее растиражированная икона блаженной Матроны, на мой взгляд, спорна не только с точки зрения иконографии. Она очень уродливо написана, этот лик никакого отношения не имеет даже к сохранившейся прижизненной фотографии Матронушки: на фото у святой довольно полное лицо, крупный нос, мягкие, округлые щеки и приятное выражение лица. А здесь все такое усохшее, тонкий-претонкий нос, огромный страшный рот, напряженное лицо, зажмуренные, неспокойные глаза. Неумелая, некрасивая работа. Да, от портретного сходства можно отходить, но икона должна обязательно отражать духовную сторону личности, а не искажать ее.

Иконописный лик – из измученного лица

– Должен ли мастер, рисуя образ, добиваться максимального внешнего сходства его со святым?

– Некоторые люди полагают, что портретное сходство, как элемент плотской природы, вторично. У , например, очень крупный нос, и есть иконописцы, считающие, что этого не нужно отражать, нужно писать его лик в более обобщенной форме, близкой к традиционной иконографии. Такие вещи обсуждаются в кулуарах, но никакого общего решения духовенства, никакого соборного определения по этому поводу нет.

– Вы считаете, что оно должно быть?

– Мне кажется, да. Все, что происходит в Церкви, тем более то, что связано с молитвой, должно серьезно обсуждаться соборно. А ведь икона – это то, что предназначено помогать нам молиться: человек обращается к Богу и святым Его посредством иконы.

Те иконы, которые писались в начале перестройки, очень тщательно обсуждались и иконописцами, и духовенством. Например, образ Патриарха Тихона, – процесс их создания был длительным, продуманным. Я помню, как все это происходило. Мне кажется, что тогда это было очень правильно: во-первых, все молились об этом, во-вторых, художественная сторона обсуждалось. Позже, когда канонизировались огромные сонмы святых, не стало возможности во всех подробностях разбирать вопросы иконографии каждого из них.

– С чьей иконографией связаны наибольшие трудности?

– Новомученников непросто писать. Так как это почти что наши современники, их лица известны, а это обязывает стремиться к портретному сходству. Но бывает, что сохранились только лагерные фотографии, сделанные НКВД. Я писала с такой фотографии священника: он был обрит, измучен голодом, пытками, допросами, доведен до последней степени физического истощения, приговорен к казни – и все это на его лице написано. И сделать из этого измученного лица просветленный иконописный лик – это колоссально трудно.

Дореволюционные фотографии – чудесные: они уже сами по себе иконописны. Например, патриарх Тихон или – они столько потрудились на благо Церкви, что их лица уже сами по себе преображенные. Еще в те времена сохранялась традиция фотографии: мастер ловил настроение, состояние души. А фотографии НКВД – они, конечно, жуткие…

Или, например, очень сложная иконография владыки . После многих страшных эпизодов его жизни у него лицо немного несимметричное, один глаз плохо видит, и поэтому в его лице присутствует некая невнятность. Так что надо обладать определенными талантами, чтобы не просто уметь скопировать традиционную икону, но создать новый святой образ.

О «корпоративной» осторожности

– Сейчас много неканонической иконописи в Русской Церкви?

– В последние годы ее все больше и больше, именно потому, что безмолвствуют иерархи: нет никакого решения, чего делать точно нельзя. Я считаю, что такого определения было бы достаточно, чтобы художники не уклонялись в крайности.

У нас есть внутренний сдерживающий момент, осторожность: люди, которые серьезно занимаются иконописью, поглядывают друг на друга, советуются, обсуждают то, что делает один или другой. На Западе, например, границ фактически нет – они делают все, что захотят. У нас осторожности больше, но это такая внутренняя, «корпоративная» норма. Жесткого канона нет.

– А в чем преимущество соблюдения канонов, что оно дает?

– Я считаю, что знание некоторых правил и традиций письма дает возможность внутри этих границ выразить с помощью средств живописи духовную истину. Есть общие элементы, выработанные веками и проверенные многими поколениями, которыми удобно показать вещи из духовной области – и этим пренебрегать неумно. Кроме того, это связь времен – связь со многими поколениями верующих, православных праведников и подвижников.

Постановление Синода?! Ну и что?…

– Связь времен чувствуется и в обратном: заходишь в храм 18-19-го века постройки, поднимаешь голову, а под куполом – изображение «Новозаветной Троицы». А ведь поместный Собор Русской Православной Церкви 17-го века запретил изображать Бога Отца в виде седобородого старца. Почему такие изображения остаются в храмах до сих пор?

– Это изображение – результат западного влияния. В 17-18 веках в России был страшный сумбур, Церковь была обезглавлена – при Петре Первом появился Синод как государственный орган церковного управления. Авторитет Православной Церкви был задавлен авторитетом государства. Запрет Собора хоть и появился, но, тем не менее, в 19 веке он абсолютно игнорировался.

– Неужели постановление Собора не имело обязательной силы?

– Да, видимо, не имело. Хотя и позволения официального на такие изображения тоже не было, его нет и по сей день. Но у нас, я предполагаю, иерархия почему-то опасается стеснить свободу художника. Не знаю почему. Искусствоведам на откуп отдается вся сфера обсуждения иконографии, а духовенство часто от этого отстраняется, считая себя не компетентными. Хотя бывает и обратная крайность: когда батюшки делают, как считают нужным, ни с кем не считаясь. Общего мнения Церкви, к сожалению, не формулируется.

Да что Рублев? Можно лучше сделать!

– Признает ли Церковь картины художников 19-20 веков – В.М.Васнецова, М.А.Врубеля и других – за иконы?

– Опять же, единого мнения Церкви нет: одни признают эти картины иконами, другие – нет. По поводу икон Васнецова, Нестерова или Врубеля никто не высказался из иерархов, никто не сказал на съезде или Соборе, что хорошо, что плохо, где граница дозволенного.

– Но априори – можно академический рисунок считать иконой?

– Да, иногда можно. Но это не значит, что нужно стремиться к академизму.

Мне вспоминается такой пример. Я работала над проектом восстановления росписей в храме Христа Спасителя, и там, в частности, был спор: многие говорили, что первоначальную академическую роспись восстанавливать не нужно, нужно сделать принципиально новое – мозаику современную, например. В это время приходит какой-то художник и заявляет: «Ну, конечно, это никуда не годится, надо сделать настоящую фреску…» Его спрашивают: «А какие образцы вы предлагаете взять?» Тот отвечает: «Вот, Рублев, например… Да что Рублев? Можно же лучше сделать». И когда он это сказал, все поняли: лучше не надо! Потому что когда человек говорит, что он лучше Рублева сделает, это уже вызывает сомнения.

– Но так, как Андрей Рублев, уже, наверное, никто не пишет. Иконы 14-15 веков – это один стиль, иконы эпохи ренессанса – другой, а современные иконы – третий, причем их не перепутаешь. Почему так?

– На иконописи отражается вся обстановка жизни, все события, зрительные образы и мысли людей. Во времена Рублева, когда не было ни телевидения, ни киноиндустрии, ни такого огромного количества полиграфических изображений, как сейчас, наблюдался взлет иконописи.

В 17-м веке еще появлялись прекрасные образцы – определенный уровень сохранялся, но в иконописи стала видна и некая сумбурность, чрезмерное увлечение «узорочьем». Была утрачена глубина содержания образа. А уж 18 век – это падение, потому что то, что творили в то время с Церковью, на иконописи не могло не отразиться: были убиты, замучены многие иерархи, всякая православная традиция, всякая преемственность считалась ретроградством и жестоко искоренялась, появился страх сделать что-то неугодное власти. Это сказалось на всем, отложилось «на подкорке».

– А чем объяснить то, что на иконах исчезли, скажем, средневековые несимметричности, непропорционально большие головы, например?

– Они исчезли, потому что художники знают, как правильно пропорционировать человеческие тела. А диспропорции и уродство не могут быть самоцелью иконописи.

– Но, например, на кипрских иконах такие диспропорции сохранились… Они что, ничему не научились?

– Это зависит от школы. Греки тоже древние традиции стараются сохранить, они не идут через академический рисунок. Рублев, Дионисий не потому пропорции изменяли, что не умели рисовать академически, а потому что они были очень талантливы и свободны от шор. А у нас считается, что если художник хорошо освоит академический рисунок, значит, он будет хорошо писать иконы. На самом деле он будет писать так же, как писали более поздние иконописцы – 16-17 веков: правильное пропорционирование, правильная перспектива, правильная передача объема. Это две крайности: либо человек ничего не умеет и «калякает», как получается, либо он серьезно учится академической живописи – в Суриковском институте, например, – потом пытается себя сломать и перейти к иконописной технике. А это очень тяжело.

«Зачем молиться перед иконой, если она “молчит”?»

– Современная иконопись не стала ли более реалистичной?

– Да нет. Это зависит от того, насколько привычки художника, пришедшие из академического письма, влияют, часто неосознанно, на его работу как иконописца.

– Когда лицо на иконе получается слишком суровым, строгим – это ошибка? Или сквозь эту суровость надо видеть что-то иное?

– Это просто неумение.

Почему надо пользоваться образцами? Классики иконописи в своих работах показали, как может быть прекрасен лик. Они дали некий образец и если мы к нему приблизимся – это будет уже очень много. А если мы будет самостийничать, то, скорей всего, ничего хорошего не получится. Потому что у нас сейчас очень искаженный образ жизни.

– Что сейчас происходит в иконописи?

– Сейчас есть масса людей, совершенно не знакомых с классикой и совершенно не умеющих писать. Иконопись стала очень доходным ремеслом, поэтому писать образы ринулись все, кому не лень. Даже те, кто написал 2-3 иконы, уже стали называть себя иконописцами. Продать икону гораздо проще, быстрее и выгодней сегодня, чем продать какой-нибудь пейзаж. Так что любую икону сейчас с руками отрывают. В лавках смотришь – такие страшные бывают образы, а ведь они покупаются кем-то. Рынок как губка, он еще не насыщен. Ошибок огромное количество.

– Где все-таки, по-вашему, критерий, по которому можно сказать: это икона хороша, а эта – нет?

– Мне кажется, что главное содержание образа – даже если живопись академическая – это состояние духа изображаемого. Есть академические иконы, которые очень духовны: икона Дмитрия Ростовского, Иосафа Белгородского, Валаамская икона Богоматери. Там передано состояние «обож ения» – бесстрастие, твердость и в то же время доброжелательность, умиротворенность. А иначе, зачем молиться перед иконой, если она «молчит». Например, как у Врубеля – какие-то жуткие, безумные взгляды. Форма – формой, но главное, чтобы было содержание.

1. Почему в отличие от католического искусства в православной иконописи не изображают Спасителя страдающего физически или психологически?

Православная иконография старается выразить отражение духовного в изображаемых образах, в ущерб телесному и эмоциональному сходству, даже при изображении фактических событий, описанных в Свв. Предании и Писании.

2. Какую из природ Спасителя изображают на иконах?
На иконах изображается Личность Иисуса Христа, Сына Божьего, ставшего Сыном Человеческим, по Божественной природе Единосущен Отцу, а по человеческой подобен нам, кроме греха. Церковь глазами веры видит в Христе Его полное Божество даже во время Крестных Страданий.

3. Почему возможно изображение Иисуса Христа, а Бога Отца нет?

Иисус Христос имел описываемое человечество от чистых кровей Пресвятой Богородицы, а Бог Отец всегда был невидим и непознаваем.

4. Какой образ человека передает икона святого?

Икона святого передает образ обоженного состояния человека, поэтому и благодать присутствовавшая в первообразе существует и в изображении.

5. Православное понимание понятия "красота".

«Красота» в понимании православия это свойство будущего - это нахождение во Славе Божией в будущем веке, где Господь будет «во всех», иными словами - святость.

6. Как мы через икону приобщаемся к святости?

Приобщаясь к образу на иконе мы приобщаемся к благодати первообраза этого изображения.

7. Насколько важно передать в образе исторический облик святого?

Церковь не видит святого глазами неверующих людей, поэтому исторически образ не является принципиальным, важно передать благодать угодившего Богу лица.

8. Как в иконе показывается святость (с помощью каких средств)?

Святость (сияние Божественной Благодати) передается изображением нимба или венцом на голове, подобно сиянию вокруг пророка Моисея после его встречи с Богом, а также безмолвное бесстрастие в подчинении Высшему в положении освобожденного от грех и тления тела, чертах лица и облачении святого.

9. Как икона помогает человеку в духовной жизни?

Икона как образ святости и источник благодати из Горнего Мира помогают на в уподоблении нашему Первообразу Божественному.

10. Чем объяснить причины запрета на изображения в Ветхом Завете? Почему этот запрет отменяется в Новом Завете?

Бог не воплотился в этот мир и был невидим, а все умершие находились в аду из-за влияния греха на человеческую природу; поэтому изображать кроме светоносных ангелов было не кого.
Причина в том, что ветхозаветный народ не мог хранить веру и Господь оберегал его от соблазнов. Народ, где должен был Спаситель, должен был отличаться от всех других - одеждой, питанием, телом, режимом жизни, храмовым служением, чтобы не перемешаться с язычниками. Для этого налагались строгие запреты, том числе и запрет на изображение, потому как окруженный идолопоклонниками народ мог пасть в язычество (что и бывало периодически). Изображения производились по прямому указанию Бога иначе это было идолопоклонство. Примеры таких изображений это медный змей у Моисея и херувимы на Ковчеге, который могли видеть только первосвященники.

Казалось бы, странный вопрос, ведь икона – это образ Христа, Богородицы, святых и Ангелов. Священное изображение. Может ли быть на ней место земному грешному человеку?

Как показывают примеры византийской и древнерусской иконописной традиции – может. Однако для изображения на иконе живых людей существуют определенные неписаные правила.

Чтобы понять эти правила, нужно для начала вникнуть в смысл таких изображений.

Иногда такие дары были не лишь определенной денежной суммой, а неким материальным предметом, который бы мог использоваться для церковного обихода – утварь, священные одежды и т. д. А также иконы.

На таких иконах могла присутствовать дарственная надпись, но порой мог быть изображен сам заказчик – ктитор. Но как он изображался? Возьмем в качестве примера византийскую икону святого Георгия с житием XIII века из Синайской коллекции. На иконе мы видим изображение самого святого Георгия в рост в обрамлении живописной рамы со сценами из жития великомученика. При этом изображение заказчика иконы с первого раза можно и не увидеть.

Св. Георгий с житием. Икона и фрагмент. Византия. XIII век. Египет. Синай. Монастырь св. Екатерины

Ктитор образа, православный священник, написан нарочито фигурой маленького размера относительно святого. Руки ктитора в молитвенном жесте обращены к св. Георгию, а над его головой находится молитва.

Этот пример довольно характерен. Перечислим основные признаки таких изображений: заказчик изображается в молитвенной позе, он значительно меньшего размера, чем святой, и располагается на краю иконы.

Немного иначе изображены новгородские ктиторы на иконе 2-й половины XV века: образ разделен пополам. В верхнем регистре мы видим деисис – Христос в окружении молящихся Богородицы, Иоанна Крестителя, Архангелов и первоверховных апостолов Петра и Павла.

Деисис с молящимися новгородцами. Икона. XV век. Новгородский гос. историко-архитектурный и художественный музей-заповедник

В нижнем регистре написаны заказчики образы. В этот раз их фигуры равноразмерны святым из верхнего регистра, но сути это не меняет: верхняя часть иконы – это духовное Небо, нижняя – земной мир, в котором и расположены ктиторы. Их позы молитвенны, а поверх голов надпись: «Молятся рабы Божии Григорей, Марья, Иаков, Стефан, Евсей, Тимофей, Олфим и с чады Спаса и пречистой Богородицы о гресех своих».

Несколько иной подход в православной культуре к изображению монарха. Монарх – это помазанник Божий, имеющий высшую санкцию своей власти в божественной воле, что получило свое отражение в византийской иконографии.

Так, император почти всегда одного роста с изображенным рядом святым. Очень часто император писался с нимбом вокруг головы (впрочем, здесь нужно оговориться, что в данном случае нимб символизировал не личную святость государя, а священный статус царской власти). Существуют даже изображения царя Ирода с нимбом, который нужно понимать именно в таком смысле.

При всем этом государь мог быть написан в самой смиренной позе, как византийский император Лев VI на мозаике над входом в Софию Константинопольскую.

Император Лев VI перед Христом. Мозаика. Византия. IX век

Или же в качестве дарителя, совершающего подношение Христу или Богородице. В руках изображенного можно видеть модель построенного им храма (именно так в Софии Киевской был изображен великий князь Ярослав Мудрый, сама фреска не сохранилась, но мы имеем о ней представление по рисунку голландского художника Абрахама ван Вестерфельда).

Либо даром были денежные средства и привилегии (такого рода изображения можно видеть среди мозаик хоров Софии Константинопольской).

Император Иоанн II Комнин и императрица Ирина с дарами перед Богородицей

В других случаях изображение символизировало благословение монарха на высшую власть. В таком случае имела место сцена коронования монарха лично Христом, что в который раз напоминало: высшим источником власти является сам Бог.

Начиная с XV века в православную иконопись проникает все больше элементов католической иконографии, и это оставляет свой след (особенно в XVII–XVIII вв.). Например, известный украинский извод иконы Покрова Пресвятой Богородицы. На иконе мы можем увидеть Матерь Божью, которая буквально под Своим Покровом сохраняет представителей светской и церковной власти: царя, гетмана Богдана Хмельницкого, представителей высшего духовенства. В разных вариантах этого извода можно среди находящихся под Покровом увидеть и казацкую старшину, и архимандритов различных монастырей и, собственно, мирян-заказчиков. Это реплика католической иконографии Мадонны Милосердия.

Икона Покрова Богородицы с Богданом Хмельницким, XVII век и «Мадонна Милосердия» Пьеро делла Франческа, XV век

В XIX веке проявились и другие «вольности»: так, есть ряд картин русского художника Ивана Макарова, написанных специально для дворцовых храмов, где император Александр III и его семья изображены в стилизованных античных одеждах перед Христом.

Иван Макаров. Нагорная проповедь (Александр III с семьей). 1889 г.

Тем не менее и такие отступления от традиции так или иначе продолжают традицию – заказчик всегда молитвенно обращен ко Господу.

И сейчас пишутся иконы, на которых можно увидеть наших современников (например, события перенесения мощей новых святых). Обычно они выполнены в традиционной византийской манере и органично вписываются в общий строй традиционной иконографии. Но порой авторам таких произведений отказывает хороший вкус. Ведь то, что было уместно для Средневековья, далеко не всегда вписывается в реалии нашей эпохи.

Дмитрий Марченко

Чтобы понять эти правила, нужно для начала вникнуть в смысл таких изображений.

Св. Георгий с житием. Икона и фрагмент. Византия. XIII век. Египет. Синай. Монастырь св. Екатерины

Император Лев VI перед Христом. Мозаика. Византия. IX век

Император Иоанн II Комнин и императрица Ирина с дарами перед Богородицей

Икона Покрова Богородицы с Богданом Хмельницким, XVII век и "Мадонна Милосердия" Пьеро делла Франческа, XV век

Иван Макаров. Нагорная проповедь (Александр III с семьей). 1889 г.

(Вероника БОГДАНОВА )

Искусствовед Галина КОЛПАКОВА об иконах, картинах и смысле творчества

"...И ДУША МОЯ БЫЛА СПАСЕНА"

- Галина Сергеевна, как и когда Вы стали заниматься древнерусским искусством?

Это произошло после окончания десятого класса, совершенно неожиданно для меня самой. Я закончила математическую школу, побеждала на всех олимпиадах. Учителя полагали, что у меня были блистательные способности и ожидали, что я пойду по математической стезе. Но внезапно у меня созрело принципиально иное решение. Оно было не совсем еще четкое и оформившееся, но одно я знала точно: я хотела заниматься иконами. И даже не столько их изучать, сколько именно хранить. Я не знала, где нужно учиться, чтобы этим заниматься. Мне сказали, что надо поступать в университет на искусствоведческое отделение. Я так и сделала, и все мои метания сразу прекратились, еще на первом курсе. Я точно знала, что буду заниматься древнерусским искусством. Буду хранить.

А когда Вы приняли решение посвятить свою жизнь древнерусскому искусству, Вы были верующим, церковным человеком?

Нет. Но у меня была очень верующая бабушка. Она была дворянская дама, ее мужа убили во время революции, но она смогла вырастить двух детей в сложнейших условиях на Беломорканале. Я думаю, что ей удалось все это пережить только благодаря глубокой и истинной вере. Она была как кремень.

Мы жили в небольшом городе, где папа занимал очень высокий пост - председателя комитета телевидения и радиовещания - фактически второй человек после первого секретаря обкома. Несмотря на это бабушка открыто ходила в храм, крестила всех нас. Меня маленькую водила к причастию. Потом, правда, я пошла в школу, от Церкви отошла, и даже делала пакости: выискивала в журналах атеистические загадки и задавала бабушке… Бабушка всегда обо мне очень молилась, и наверное, продолжает молиться после смерти. Думаю, что благодаря ее молитвам я вернулась в Церковь. Это произошло уже в сознательном возрасте. Но не так как часто бывает - от горя или в результате мучительных поисков. Я пришла от ощущения радости и полноты жизни. В какой-то момент я почувствовала, что мир настолько прекрасен, что у него обязательно должна быть Причина. И я пришла в Церковь хвалить Бога...

В памяти остался интересный эпизод из моего атеистического детства. Я жила у бабушки, а у нее был дома образ святителя Николая. Я тогда в Бога не верила, но икону воспринимала исключительно как живое существо: мне стыдно было на нее смотреть, когда я делала что-то плохое. Будучи ребенком, я очень отчетливо осознавала, что икона - живая.

Детское восприятие, действительно, очень яркое. И все-таки, как бы Вы сейчас объяснили феномен иконы. Что это такое? В чем значение иконы для человека?

Мне кажется, лучше всего об этом сказал поэт, композитор и богослов VIII века святой Иоанн Дамаскин: "Я узрел человеческое Лицо Бога, и душа моя была спасена". Икона нужна для того, чтобы человек видел Того, с Кем он хочет молитвенно общаться. Потому что без этого человеку трудно молиться.

Икона помогает человеку осознать, что он духовное существо, не ограниченное только этим миром. Недавно я читала повесть современной православной писательницы, которая описывает путь души в мире ином. В книге есть интересный эпизод: когда героине напоминают о молитве, она сразу вспоминает старинную икону, когда-то купленную для "украшения интерьера", и начинает молиться. Это психологически очень верно замечено. Значение иконы сопоставимо со значением молитвы, церковной службы.

Если же приводить примеры из истории, то надо сказать, что икона и литургия - это осуществление на земле иного пространственно-временного единства, воплощение неба на земле. Помните рассказ из "Повести временных лет"? Русские послы, вернувшиеся из Константинополя, уверяли, что во время Литургии в храме Софии Константинопольской они даже не знали, где находились: на земле или на небе - так это было прекрасно. Так же и созерцающий икону приобщен к внеземному измерению. Красота, спасающая мир, - это красота небесного, понуждающая человека приводить свой собственный микрокосм в соответствие с распорядком Божественного космоса (слово "космос" в греческой культуре означало и порядок, и красоту, и гармонию).

Почему икону часто называют источником веры? Это связано как-то с тем, что человек может познать Бога с помощью иконы?

Да, и это очень часто происходит. Я расскажу Вам одну интересную историю. Это было еще в советское время, в год московской Олимпиады. Тогда все иконы Третьяковской галереи собрали в один зал. Вход разрешался только специалистам. Мне выдали пропуск, и я ходила туда заниматься. Никакой экспозиции не было, иконы просто стояли прислоненные к стенке. Одна моя студентка-итальянка, у которой я вела семинар по древнерусскому искусству, очень хотела пойти со мной. Мы оформили ей разрешение. Я знала, что она была неверующая. Пока я сидела занималась, девочка ходила по всему залу, и я боковым зрением следила за ней. Она все ходила и смотрела на разные иконы, не останавливаясь даже перед Владимирской. Мне это казалось странным, так как она слушала курс и знала, что это за икона. И вдруг в конце концов она встала перед образом Звенигородского Спаса. Сначала она стояла перед ним, потом села на стул, очень долго сидела, потом снова встала и молча стояла, потом опять села. Так она провела перед этой иконой почти весь день. Потом резко встала и ушла, не прощаясь. Примерно через полгода она позвонила и выразила желание креститься в Православной Церкви...

ИКОНА И КАРТИНА

- Как Вы считаете, чем икона отличается от картины?

Отличий множество, назовем самые очевидные. Во-первых, икона связана с совершенно особым свойством, о котором всегда приходится говорить, когда мы касаемся икон, - с истечением божественных энергий, Божественного света. Через икону источается Божественный свет. В Евангелии мы читаем об этом свете в рассказе о Преображении Господнем на горе Фавор, когда апостолы увидели Христа в сиянии. Православные верят, что Божественный свет пронизывает весь мир. Благодаря этому Свету мир только и может существовать. Чем больше человек очищается духовно, тем больше он способен воспринимать этот свет (благодатью), тем больше он способен к праведной жизни. Но как редкий дар, Божественный свет может нисходить и к людям несовершенным. Православная икона, изображая Бога или святых, преображенных Божественным светом, сама является его проводником.

Во-вторых, изображение на иконе очень мало зависит от индивидуального желания художника. Если картина всегда есть прежде всего творческий поиск отдельного художника, то икона никогда не является собственно созданием одного чело-зека. Не случайно отлученные от Церкви не имеют права писать иконы. В-третьих, картина - это иллюстрация, аллегория. Икона же всегда есть воплощение того, что находится за пределами земного мира.

Также важное отличие заключается в том, что картина существует сама по себе, а икона не мыслима вне нашего к ней обращения, почитания. Когда мы смотрим на Владимирскую Богоматерь, то ее ритм, цвет и свет, длинные линии, бесконечное пространство - все это выходит за те пределы и замыкается в сердце предстоящего человека.

- Как можно объяснить существование множества разных типов икон Христа и Божьей Матери?

В Богословском институте студенты часто задавали этот вопрос: "Господь один и тот же, а почему же Его изображают по-разному?" Мне кажется это очень естественным, потому что видим мы Его по-разному в разные эпохи. Даже на протяжении своей жизни мы видим - воспринимаем, ощущаем - Бога всегда по-разному. Это живое восприятие. И поэтому иконы все разные.

Кроме того, в иконописном творчестве в очень большой степени проявляется участие Промысла Божия в истории человечества. Ведь икона - это и один из способов воздействия Бога на реальную жизнь и реальную историю. С этим связано появление различных изводов. Например, Богородичных икон или икон Спасителя. Они появились именно в тот момент, когда были необходимы церковному сообществу. Поймите меня правильно: реальная история не есть катализатор появления иконы. Наоборот, икона спускается нам свыше для того, чтобы мы шли правильным путем.

Можно напомнить об исторических условиях возникновения одной из самых великих икон - иконы Богоматери Владимирской, или Гликофилуссы (Ласкающей, сладко лобзающей). Этот извод возник в сложной духовной ситуации XII столетия, когда в восприятии мира и человека огромное значение приобрели мотивы личного, человеческого страдания Господа, темы переживания Страстей Христовых не просто как исторической драмы, но как реальности сегодняшнего дня, открытой верующему. Но страстная тематика, мотивы объятий Богоматери-Церкви со своим Создателем, оказались предвидением трагического падения Константинополя от рук завоевателей - рыцарей-крестоносцев в 1204 году. В эмоциональном и духовном прочтении этого сюжета огромное значение обрели темы надежды, упования на милосердие Божие к своей Церкви, без которых Византия вряд ли смогла бы пережить поругание XIII в., найти силы на возрождение и победу в 1263 году.

- А сейчас, как Вам кажется, существует ли икона, которая особенно важна для нашего времени и нашей страны?

Я думаю, это Державная. Этот образ с момента своего явления в 1917 году спасает Россию. Я не хочу касаться политики, но мне кажется, что сейчас мало кто действительно заботится о сохранении русского народа как целого общества. В такой ситуации икона Божией Матери Державная стремится всех нас поднять и собрать как народ, в этом образе воплощена наша надежда.

Если вернуться к проблеме смысла иконы, то возникает вот еще какой вопрос: с изображением Христа и Богоматери - понятно, но почему на иконах изображают святых? Это же простые смертные люди, когда-то жившие на земле.

Да, святые - это реально жившие люди. Но в отличие от нас с вами они духовным подвигом достигли божественного просветления. Изображение икон святых возможно не только потому, что мы вспоминаем реально живших людей, но главное - потому, что мы почитаем в них преображенную божественной энергией человеческую материю. Что это значит? Православные христиане веруют в то, что мы воскреснем в теле. Воскресший Христос явился апостолам не бестелесным духом, Он ел вместе с ними. Конечно, это было уже не смертное человеческое тело. Эта материя нетленна, бессмертна... Например, когда мы приезжаем в монастырь, мы обращаем внимание на просветленные, умиротворенные лица монашествующих - о них говорят "не от мира сего". Это начатки того телесного преображения, результат которого мы видим в иконах святых. И здесь еще одно значение иконы: она нам напоминает, что любой человек может достичь святости.

Почему в Православной Церкви принято целовать иконы?

Мне кажется, это вещь очень естественная. Представьте: когда люди видели Спасителя, то некоторые угадывали, что это Он, и желали прикоснуться. Так и мы касаемся иконы, желая телесно ощутить тот дар благодати, который от нее исходит. Ведь тело, душа и дух связаны между собой. Не знаю, ответила ли я на ваш вопрос, но мне кажется, что не целовать икону невозможно.

СПРАВКА:

КОЛПАКОВА Галина Сергеевна, кандидат искусствоведения, профессор Российской академии живописи, ваяния и зодчества.

В разговоре об иконе неизбежно возникает вопрос о Фаворском свете. В Евангелии мы читаем об этом свете в рассказе о Преображении Господнем на горе Фавор, когда апостолы увидели Христа в сиянии:

"По прошествии дней шести взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как Солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие. При сем Петр сказал Иисусу: Господи." Хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии. Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте". (Евангелие от Матфея, глава 77, стих 1-5.)

Православные верят, что Божественный свет пронизывает весь мир. Благодаря этому действию Божию мир только и может существовать. Православная икона, изображая вочеловечившегося Бога, святых или небесные силы, является как бы проводником этого Божественного света.

2 марта 1917 года была найдена (обретена) икона Божией Матери, названная "Державной". Произошло это при обстоятельствах, которые с полным правом можно назвать чудесными.

Простой верующей женщине, крестьянке Евдокии Андриановой приснился сон о том, что в селе Коломенском под Москвой есть храм Вознесения, в котором находится большая икона Божией Матери. Женщина слышала слова о том, что икону надо найти, чтобы перед ней молились люди, и видела саму икону. Евдокия приехала в Коломенское, нашла там Вознесенскую церковь и обратилась к настоятелю. Священник, просмотрев все иконы церкви и не найдя той, что видела во сне женщина, уже был готов прекратить поиски, но напоследок решил спуститься в подвал. Там и была обнаружена большая икона, темная, покрытая многолетним слоем пыли, в которой, когда ее очистили, Андрианова узнала виденный во сне образ.

Иконографический тип изображения Божией Матери на найденной иконе не встречался ранее в России никогда. Божия Матерь изображена как Царица Небесная, величественно восседающая на царском троне в красной порфире; имеющая на главе корону, в руках - скипетр и державу - символы царской власти, а на коленях – благословляющего Богомладенца.

В истории Православной Церкви явление иконы воспринимается как знак того, что Сама Божия Матерь взяла на себя особую заботу о России в критический момент истории страны.

В советское время икона хранилась в Государственном Историческом музее. В 1990 году по прошению Патриарха Алексия II передана в храм Казанской иконы Божией Матери в Коломенском.

Изображения святых могут быть самыми разными. Несколько образов одного и того же святого могут сильно различаться между собой. Однако, в любом случае перед нами всегда практически портретное изображение конкретного святого. Это особенно хорошо видно на прижизненных портретах, посмертных гравюрах и литографиях и иконах преподобного Серафима. Почитая икону, православный верующий ни в коей мере не ожидает от ее вещества какого-либо магического действия, но прежде всего обращается через нее к святому, у которого просит помощи перед Богом.