Анна Кузнецова: Россия и Финляндия подпишут «детское соглашение

16.06.2017
Уполномоченная по правам ребенка при Президенте Анна Кузнецова, чье негласное одобрение инициатив по расширению оснований изъятия детей из семьи и попытки протолкнуть принятие прозападной антисемейной стратегии действий в интересах детей, уже вызвали массовые протесты родительских организаций, продолжает смущать родительское сообщество. Недавний визит Кузнецовой в гости к главному ювенальщику Финляндии Туомасу Куртилле вызвал новую волну недовольства как в России, так и в Финляндии-тем более что российская омбудсвумен так и не обнародовала текста соглашения, подписанного ей в Финляндии.

Первоначально многодетную мать и жену священника Кузнецову родительские организации восприняли как соратницу. Потом, когда омбудсвумен поддержала бэби-боксы (против которых выступали иерархи РПЦ) и пыталась обойти все острые темы-от «закона о шлепках» и «Контингента» до заявлений о растлевающем контенте в Интернете, родители оправдывали провинциалку Кузнецову тем, что де-женщина недавно в Москве, своих детей хватает, видимо, просто не разобралась в ситуации. Однако Анна Юрьевна все больше входила во вкус в попытках заигрывания с либеральной частью политической элиты, все отчетливее демонстрируя свои истинные пристрастия. Сначала был съезд уполномоченных по детям, где Кузнецова молчаливо одобрила новые ювенальные критерии для отобрания , затем Анна Юрьевна заявила о том, что родители зря тревожатся, и количество злоупотреблений опеки и полиции при изъятиях детей ничтожно мало, наконец, в конце мая появилась информация что Кузнецова намерена принести Президенту на подпись прозападную - что вызвало массовый исход крупных родительских организаций из

Визит Анны Юрьевны в Финляндию, где она мило беседовала с финским Уполномоченным по детям Туомасом Куртиллой и даже подписала какой-то меморандум (до сих пор нигде не опубликованный) стал логичным продолжением этой политики. До сих пор деятельность Куртиллы неизменно вызывала протесты родителей. В 2015 году Куртилла даже отменил свой визит в Петербург, где он собирался встретиться с местной омбудсвумен Светланой Агапитовой, испугавшись родительских протестов. Это не удивительно: социальные службы Финляндии ведут предельно жесткую карательную политику в отношении детей, особенно выходцев из смешанных российско-финских браков и даже граждан РФ (в Финляндии проживают более 75 тысяч таких лиц), изымая детей из семей под любым предлогом, чаще всего-из-за воспитательных шлепков. Павел Астахов, будучи уполномоченным по правам ребенка при Президенте РФ, постоянно ругался с финскими коллегами, требуя вернуть русских детей родителям-и зачастую добивался своего. Анна Кузнецова, похоже, придерживается другой тактики, пытаясь «наладить отношения» с Куртиллой, которого прочат в главные европейские уполномоченные по детям.

Во всяком случае, в финской прессе по поводу визита Кузнецовой прошла волна комплиментарных отзывов, в которых Анну Кузнецову сравнивали Павлом Астаховым-далеко не в пользу последнего. Некоторые СМИ даже сообщили о «новой эре» во взаимоотношениях России и Финляндии в сфере защиты прав детей, обвинив Павла Астахова в сознательном очернении Финляндии (см. статью «Хельсинки Саномат» " Наконец то закончилась ядовитая слава про Финляндию в связи с приходом на место Уполномоченного прекрасной женщины").

А Общественный уполномоченный по защите семьи в Петербурге Ольга Баранец направила Анне Юрьевне запрос с просьбой предоставить или опубликовать текст подписанного г-жой Кузнецовой и Туомасом Куртиллой документа.

Финская служба новостей Yle сообщает о двухдневном визите в Финляндию российской уполномоченной по правам ребёнка Анны Кузнецовой. Туомас Курттила, уполномоченный по правам ребенка Финляндии, и Анна Кузнецова обсудят вопросы двустороннего сотрудничества в сфере защиты прав детей.

«В российских СМИ ранее распространялась ложная информация о деятельности финских социальных служб, которые якобы преследуют русские семьи. Бывший детский омбудсмен России Павел Астахов разжигал предрассудки своими утверждениями, согласно которым финские власти могут изъять детей даже у российских туристов.

Новый детский омбудсмен Анна Кузнецова хочет построить отношения на новой основе: она говорит, что стремится к сотрудничеству и доверию. В интервью собственному корреспонденту Yle в Москве Черстин Крунвалл Кузнецова также выразила надежду на то, чтобы споры вокруг опекунства детей больше не будут обсуждаться публично в таких масштабах».

Анна Кузнецова - личность неоднозначная. Мария Мамиконян, председатель «Родительского Всероссийского Сопротивления», только что, на днях, в Открытом письме заявила о своем выходе из Общественного совета при Уполномоченном при Президенте РФ по правам ребенка.

Из письма: «Ваша деятельность на новом посту обманула ожидания общества и всех, кто особенно обеспокоен формирующимися опасными тенденциями в семейной политике РФ. К настоящему моменту стало очевидно, что Ваши взгляды на семейную политику и представления «Родительского Всероссийского Сопротивления» категорически расходятся».

И вот визит Анны Кузнецовой в Финляндию. Она хочет строить отношения с их системой ювенальной юстиции на основе сотрудничества и доверия. А ведь её «служба» в качестве детского омбудсмена начиналась именно в Финляндии с борьбы за возвращение отнятых у российской гражданки детей : в сентябре 2016 года у россиянки из Петрозаводска, работающей в Финляндии, изъяли и поместили в приют троих детей: двойняшек забрали из детского сада, старшую дочь - из дома. Мать, якобы, чрезмерно наказывала их.

Из свежего интервью Анны Кузнецовой газете «Известия»: «Этот случай мы вели в ручном режиме с участием МИД, консульств и других инстанций. К счастью, вопрос возврата был решен».

Из того же интервью: «Я очень надеюсь, что в конце мая удастся заключить соглашение, которое мы разработали совместно с финской стороной. Это меморандум о совместных действиях, в котором прописано соблюдение прав семьи как основы соблюдения прав ребенка. Мы постарались подчеркнуть то, что было самым болезненным в этой теме».

Кстати, в конце статьи о беседе с Анной Кузнецовой «Известия» напоминают и о других случаях изъятия детей у российских граждан в Финляндии.

Какое там соглашение заключит наша детская омбудсменша с финской стороной, мы скоро узнаем. Но пока как-то слабо верится, что Кузнецова привезёт из Финляндии в Россию что-нибудь действительно полезное для защиты СЕМЬИ, а не для защиты совершенно отдельных от детей их абстрактных ПРАВ.

Ирина Бынина, РВС

Надпись на плакате «России не нужна Уполномоченная по внедрению финских ювенальных технологий ». Фото одиночного пикета, состоявшегося сегодня, 23 мая 2017 г. Подробнее .

То, что в последнее время делает Уполномоченная по правам ребенка при Президенте РФ Анна Кузнецова заставило вспомнить, что должность «омбудсмен» - это должность ювенальная. В свое время Павел Астахов, при всех своих недостатках, вложил в эту должность много антиювенального содержания. Назначение на этот труднопроизносимый пост многодетной матери и супруги священника, казалось, должно было свести к нулю опасность того, что новый омбудсмен станет продвигать ювенальные технологии.

Но когда в первых числах января президент России, заваленный жалобами на ювенальные законы и удивившись вопросу, заданному на пресс-конференции , дал Анне Кузнецовой поручение проанализировать случаи изъятия детей из семей с точки зрения превышения полномочий государственными органами, то произошло не просто разочарование - шок. Все, кто сталкивались с тем, как в современной России дети отбираются у родителей, этого анализа очень ждали. Если создать рабочую группу, поднять дела об отобрании детей за последние годы, то возникнет тяжелая картина вмешательства в семью с превышением полномочий, грубыми нарушениями закона. Но дела об отобрании никто и не думал поднимать. Зачем? Ведомство Анны Кузнецовой просто запросило местные органы соцзащиты, прокуратуру, те отчитались по статистике. По статистике – «все хорошо, прекрасная маркиза», нарушений нет, так - единицы, выявленные прокуратурой. Что более чем понятно, ведь в госорганах не работают унтер-офицерские вдовы, жаждущие сами себя высечь. И вот Анна Кузнецова 15 мая на глазах у изумленной родительской общественности (именно так) бодро отрапортовала: «В РФ выявлены лишь единичные случаи незаконного изъятия детей из семей ».

Значит, у нас две очень разные России. Только-только, в середине апреля прошел внеочередной съезд РВС , на котором активисты родительской организации, приехавшие со всей страны, констатировали, что система ювенальной юстиции в России действует, но еще окончательно не узаконена, что работники опеки сплошь и рядом действуют по своим юванальным регламентам, которые прямо противоречат законам Российской Федерации, сотрудников опеки это не волнует. А у омбудсмена – «единичные случаи незаконного изъятия».

Почему так случилось? Кузнецова не пошла на конфронтацию с чиновниками? Это, конечно, понятно, но ведь отдельное ведомство создано, наверное, не для того, чтобы Анна Кузнецова жила чиновниками от соцзащиты в мире и согласии. А для того, чтобы – будучи независимой – могла защищать детей. Подумать только, у нее было поручение президента, штат, полномочия, все возможности получить настоящую картину того, как из российских семей отбираются дети. Стать крупным антиювенальным фактором в жизни страны. Но, увы, не случилось.

Лишающее дара речи утверждение вместо отчета вызвало закономерную реакцию: РВС вышло из состава Общественного совета при Уполномоченном по правам ребенка при Президенте РФ. А вот что пишет Ирина Медведева, детский психолог, писатель, автор книг по воспитанию, которая практически первой в нашей стране указала на опасность внедрения ювенальной юстиции: «То, с чем мы боремся уже не первый год, тратим свои силы, признано не существующим, по сути, можно сказать, что Анна Кузнецова предала наше дело ».

Теперь Анна Кузнецова едет в Финляндию по «обмену опытом». В Финляндии установлена одна из самых жестких систем ювенальной юстиции. Жертвами финских ювенальных служб часто становились российские семьи, работающие в Финляндии, или смешанные семьи. Понятно, какой это будет «обмен опытом». Вряд они вряд ли они будут учиться у нас сохранению традиционных семейных ценностей, так что поток «опыта» будет только в одну сторону.

Сегодня финское издание Yle по мотивам интервью с Анной Кузнецовой. Посмотрим этот рабочий визит глазами финского СМИ.

Павла Астахова финские чиновники очень не любили за «резкие заявления» но Анна Кузнецова пообещала начать сотрудничество с «чистого листа».

Задача сотрудничества с Финляндией - возврат детей наших соотечественников в семьи. Если для этого нужна международная шумиха и резкие заявления - их нужно делать. Если Кузнецова сможет возвращать детей и без этого - ради бога. Критерий - возврат ребенка в семью.

«В течение двух рабочих дней Кузнецова планирует подробно ознакомиться с финскими аспектами защиты детей и особенностями решения семейных вопросов.
Уполномоченный по правам ребенка в Финляндии Туомас Курттила отмечает, что целью визита Кузнецовой является развитие сотрудничества, подготовка семинаров с участием специалистов, обмен опытом и диалог.
Кузнецова делает акцент на тех же вопросах. Она хочет расширить свой опыт и взгляды. Анна Кузнецова говорит, что будет довольна рабочей поездкой, если во время нее ей удастся научиться чему-нибудь новому ».

Хотелось бы отметить, что года три назад по России уже прошла волна финских семинаров и «обменов опытом», после чего в нашей стране стало возможным, например, отобрание из семьи всех троих детей, в том числе и грудного, за то, что мать стеганула несколько раз по попе старшую дочь проводом от зарядки, застав ее за просмотром неподобающих ей по возрасту фотографий в телефоне. Хотя по российским законам ребенка могут отобрать из семьи только при непосредственной опасности для его жизни.

«Положительные ожидания перед визитом действительно есть, но в то же время присутствуют и разные сложности. Частично они кроются в различии законодательства двух стран.
В России ребенка можно наказывать.
В отличие от Финляндии, в России не запрещено физическое наказание ребенка. Эта особенность в некоторых случаях служит в Финляндии причиной для изъятия детей из семей, если дома по отношению к ним применяют насилие.
У самой Анны Кузнецовой шестеро детей. Она говорит, что иногда бывает даже слишком доброй матерью, которой никогда не приходит в голову наказывать своих сыновей и дочерей
«В работе я, тем не менее, придерживаюсь российского законодательства. В нем четко сформулированы последствия, с которыми столкнутся люди, применившие насилие в отношении детей ».

А что, замечательно по-моему. Вместо того, чтобы сказать, что, испытывая к финскому опыту в области воспитания детей огромное уважение, она вынуждена заметить, что воспитание в России категорически не считают насилием, а считается - воспитанием, для чего приходится применять, в том числе, и наказания, которые - в крайних и оправданных случаях - могут включать и меры физического воздействия, не приносящего вреда здоровью, Анна Кузнецова, по сути, переходит на их язык и говорит не о воспитании, а о «насилии».

Судя по проводившемся в России семинарам, в Финляндии и выполнение детьми работы по дому тоже считается «насилием», а требование вымыть руки перед едой или не есть сладкого перед обедом - «давлением». Если бы ей указали на это, что ответила бы мать шестерых детей? Что она слишком добрая мать, никогда не заставляет своих детей убирать за собой и они никогда не помогают по дому?

Вот что передает ТАСС по итогам визита:
«ХЕЛЬСИНКИ, 23 мая. /Корр. ТАСС Нина Бурмистрова/. Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова, находящаяся с визитом в Финляндии, и ее финский коллега Туомас Курттила подписали меморандум о взаимопонимании в сфере защиты прав детей и семей с детьми. Об этом сообщила пресс-служба финского уполномоченного.
"В документе прописан формат сотрудничества между уполномоченными в форме обмена информацией, продвижения взаимодействия экспертов и обмена опытом, проведения совместных встреч экспертов, а также общих научных семинаров", - говорится в сообщении. (…) Там отметили также, что меморандум поможет в более эффективной реализации Конвенции ООН по правам ребенка от 1989 года ».

И тут обмен опытом. Я совершенно не хочу сказать, что в Финляндии нет никакого опыта, который можно было бы перенять. Очень даже есть. Например - финский беби-бокс. Приданное для новорожденного в крепкой коробке, которая, при необходимости, может служить для него и первой кроваткой. Такой беби-бокс от государства получает каждая будущая мама.

Но после рапорта о том, что незаконных изъятий детей из семей «лишь единицы» надежды на то, что перениматься будет опыт такого рода, практически нет.

Как бы то ни было, но Россия сейчас - единственная надежда не только для российских или русско-финских семей, попавших под каток финской ювенальной юстиции, но и всех семей, стремящихся воспитывать своих детей без страха за то, что в любой момент любое недоразумение приведет к отобранию ребенка и тяжелой психологической травме на всю жизнь. Поэтому крайне важно, чтобы Анна Кузнецова не только активно защищала попавшие в беду российские и смешанные семьи, но и оставила всю финскую ювенальную юстицию в Финляндии. Мы как-нибудь здесь сами.

Уполномоченный при Президенте России по правам ребёнка Анна Кузнецова ворвалась в политику активно эксплуатируя елейный образ истово православного общественника. «Активная прихожанка Русской Православной Церкви. Вышла замуж за священника. Награждена орденом Сергия Радонежского РПЦ. Получила знак “За благие дела” от Пензенской епархии», - такую картину рисовали СМИ. Прошло совсем немного времени, и все поняли, что этот благочестивый образ - лишь дымовая завеса, под покровом которой Анна Кузнецова строит в России систему ювенальной юстиции по финскому образцу. Увидев это, все мы, граждане России, задаём себе вопрос: а те, кто в РПЦ духовно окормляют Кузнецову, тоже хотят введения ювенальной юстиции?

Доведём описание образа Анны Кузнецовой до конца.
Кузнецова имеет репутацию человека, придерживающегося монархических взглядов. В церкви, которой служит её муж, по словам самой Кузнецовой, находится чудотворная икона: «Она мироточит до сих пор, исцеляет — даже я исцелилась однажды» .
По инициативе Кузнецовой была создана организация “Благовест”. Она также возглавляет фонд “Покров”, одна из целей которых - борьба с абортами: «Мы же люди православные» .
Дополняют образ гламурные фотографии, визитная карточка которых - “няшное”, ничего не выражающее лицо. Такая гламурная безэмоциональность повсюду, даже на случайных фотографиях. Редким исключением стали фотографии, сделанные во время последнего визита Кузнецовой в Финляндию. Одна из них, на котором российский омбудсмен изображён со своим финским коллегой, приведена выше (взято с сайта посольства России).

Анна Кузнецова посетила Финляндию с целью «обмена опытом в защите детей» и подписания «меморандума о взаимопонимании» с финскими коллегами. За права детей в Финляндии отвечает Туомас Курттила. Вскоре этот финн возглавит Ассоциацию европейских омбудсменов по правам детей, и, видимо, Анна Кузнецова заранее решила наладить дружеские отношения с будущим главным защитником детей. (Напомним, что в Канаде такие защитники детей недавно приняли закон, запрещающий родителям «направлять образование ребенка и его религиозное воспитание». Теперь социальные службы могут отбирать детей в случае отказа воспитывать ребенка в духе ЛГБТ. Как быстро это станет европейской нормой?)
Но, может быть, мы возводим напраслину на хороших людей? Приведём выдержки из интервью уполномоченного по правам детей Финляндии Туомаса Курттила, которое он дал во время визита в Санкт Петербург этой зимой. (Не только наши уполномоченные ездят Финляндию учиться, но и финны приезжают учить нас.)

http://mr7.ru/articles/150014/
Финны... не скрывали, а с цифрами в руках рассказали, что в стране стабильно с 1991 года идет увеличение числа детей и подростков, которых социальные службы вынуждены забирать от родителей и размещать вне кровной семьи.
1991 год - таких детей было более 8 тысяч,
2007 - 16 тысяч,
2013 - 18 тысяч.
Финны этих цифр не скрывают. … Туомас Курттила сообщил, что ныне ситуация стабилизировалась - не увеличилось за последние три года число изъятий детей, но цифр не назвал почему-то. …
Да, детей в Финляндии шлепать и бить нельзя, таков закон. Перед органами опеки захлопывать дверь нельзя. А нужно вести с ними диалог, причем не «качать права», а конструктивно, отвечая на вопросы. Тогда все будет хорошо. …
Опека, придя домой к женщине с малышом, увидела, что ребенок толще и весит больше, чем это соответствует его возрасту. Спросили маму - может, обследоваться вам вместе с ребенком? «Нет»,- сказала та и закрыла дверь. Через какое-то время пришли снова. Ребенок толстый. Может, обследоваться? Нет. И закрыла дверь. Третья попытка - то же самое. Тут финны забеспокоились - что происходит с ребенком? Может, опасность ему грозит? А не забрать ли, чтобы выяснить причину? У мамы все же хватило разума в итоге согласиться на обследование. …
Вот только от финнов таких историй трудно дождаться. Они будут говорить обтекаемыми фразами, говорить о том, что во главу угла всегда ставят интересы ребенка (что прописано законом) ...финны стеной стоят на страже частной жизни .
Говорить о том, что российский детский омбудсмен войдет в Европейскую ассоциацию уполномоченных по правам детей (ENOC) пока рано, так как в России до сих пор нет федерального закона, определяющего статус и деятельность российского Уполномоченного по правам ребенка. Тем не менее, Анна Кузнецова, российский Уполномоченный по правам ребенка при президенте, приглашена на заседание ENOC, которое состоится в сентябре в Финляндии.

Туомаса Курттила, финский Уполномоченный по правам ребенка.

С этим человеком Анна Кузнецова договаривается о сотрудничестве. Их первые переговоры прошли в ноябре 2016, в Москве. Тогда «уполномоченные договорились об углублении двустороннего сотрудничества и решили составить протокол о сотрудничестве» .
На второй встрече Кузнецова обсуждала с Курттилой более конкретные вопросы. Финскую сторону особенно сильно интересовала “дезинформация”, распространяемая в России относительно системы ювенальной юстиции в Финляндии. Госпожа Кузнецова в полной мере «прогнулась» под эту позицию своего финского коллеги. Из репортажа финского издания Yle , освещающего поездку Кузнецовой: «Павел Астахов, предшественник Кузнецовой, запомнился финнам резкими заявлениями, которые касались Финляндии и отношения чиновников финских социальных служб к детям российских семей. … Анна Кузнецова говорит, что хочет начать сотрудничество с финскими представителями сферы защиты детей с чистого листа. … Астахов советовал российским семьям воздержаться от поездок в Финляндию, поскольку финские чиновники могут отобрать у них детей. Анна Кузнецова … делает акцент на своей собственной линии. … Анна Кузнецова говорит, что будет довольна рабочей поездкой, если во время нее ей удастся научиться чему-нибудь новому. … В российских СМИ появляется много ложной информация о деятельности финских чиновников в отношении детей из российских семей. По словам Кузнецовой, это больной вопрос. По ее мнению, СМИ могут искажать правду. … Во время беседы с Анной Кузнецовой начинает казаться, что Россия сменила свою тактику в отношении вопросов защиты детей с агрессии на дружелюбие» .

Анна Кузнецова изучает финский опыт. Взято с сайта посольства России.

Итак, какой же финский опыт хочет Анна Кузнецова распространить на Россию? Население Финляндии составляет около 5,5 миллионов человек, России - 147 миллионов. То есть в России живёт, примерно, в 26,7 раза больше человек, чем в Финляндии. Какие же цифры отобрания детей будут в России, если в полной мере заработает ювенальная система, аналогичная финской? Использовав цифры Туомаса Курттилы, с которым Кузнецова строит тёплые отношения, получим следующие цифры после подсчёта пропорции:

в 1991 году должно было быть 214 тысяч отобраний;
в 2007 - было бы 427 тысяч,
а в 2013 -481 тысяча.

Многие удивлялись цифре в 300.000 отобранных в России детей за год, озвученных Мизулиной. Извините, но таких масштабов отобраний в Финляндии достигли уже двадцать лет назад.

Анна Кузнецова, Ваш образ многодетной матери и жены священника - это только прикрытие для системы ювенального беззакония, которую Вы продвигаете? Или Вы чётко разделяете детей на своих и чужих? В пользу последнего предположения говорит одно обстоятельство, подчёркнутое финскими СМИ: в первую очередь Анну Кузнецову в Финляндии интересовала система ознакомления мигрантов с Ближнего Востока с системой ювенальной юстиции. Анна Кузнецова, вы относитесь к народу России как истинные скандинавы относятся к неграм?
Выше мы ознакомились с беспристрастным изложением ситуации в Финляндии, сделанным Туомасром Курттилой. И с позицией Анны Кузнецовой - полностью соглашаться с финской точкой зрения. Теперь давайте обсудим «ужасную русскую пропаганду» и одного из её авторов.

Протоиерей Димитрий Смирнов призывает власти отреагировать на дело Завгородней жестким ультиматумом. Происходящее сегодня в Европе - это сатанизм.
http://www.interfax-religion.ru/orthodoxy/?act=news&div=48144
"Я не знаю, какие у нашей власти есть рычаги, но я бы раз и навсегда это безобразие прекратил. Необходимо самым решительным образом пресечь издевательство над российскими гражданами. Нужно поставить серьезный ультиматум. Каждый раз какая-то новая изощренная подлость!" - заявил священник. … Современная Европа исповедует "агрессивную религию либерализма", острие которой направлено "против христианства и против семьи как Богом данной формы существования человечества".
"Один из результатов этого - разрушение семьи. В Финляндии это наглядно проявляется, там семья никакой ценности не представляет. Без всякого суда даются полномочия чиновникам, которые финансово заинтересованы в том, чтобы детей отбирать", - заявил собеседник агентства.
Как отметил он, строится мир, "в котором нормальному человеку жить нельзя".
"Либеральная религия - это тоталитарная секта, поддерживаемая европейскими государствами. Приходят новости из "просвещенной Европы": "родитель №1, родитель №2", "гей-парады для детей". Это нельзя назвать продуктом человеческой цивилизации, это чистый сатанизм", - подчеркнул собеседник агентства.
Он считает, что нужно как можно больше людей в России оповестить о ситуации в Финляндии, "чтобы не было соблазна выходить замуж за финнов и уезжать туда, потому что это всегда чревато разрушением семьи и многолетними бессмысленными истязаниями, до которых даже фашисты не додумались".
"А в России нужно поднимать народ: есть финские представительства, посольство, консульства. Надо в рамках закона выражать свое несогласие", - заявил представитель Церкви.
По его словам, в России также существует угроза семье. "Готовится то же самое: чиновник приходит и делает так, как он считает нужным. Это очень опасная вещь", - полагает отец Димитрий.
Он также убежден, что, если Россия, "та страна, где Достоевский говорил о слезе невинного ребенка", примет западную модель регулирования жизни семьи, "это будет означать окончательную смерть нации".

Сложно не согласиться с такой позицией Дмитрия Смирнова относительно ситуации в Финляндии. А согласившись, не задать вопрос. А что, Анна Кузнецова не знает о такой позиции Русской Православной Церкви? Куда же тогда смотрит её муж - священник?

Супруги Кузнецовы

Что означает тот факт, что Анна Кузнецова публично отрицает и осуждает позицию главы Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства? Ведь нельзя же для самого себя не отвечать на этот вопрос. Можно выдвинуть разные версии. Например, такую: муж Кузнецовой не способен контролировать действия своей жены. Или следующую: церковная иерархия не в состоянии контролировать своих священников. А что, если церковь расколота на части, некоторые из которых не прочь ввести в России ювенальную юстицию по финскому образцу. Какую из них выбрать?

13:34 — REGNUM Заместитель директора Общественного центра правовых экспертиз и законопроектной деятельности, ученый-криминолог, кандидат юридических наук Елена Тимошина специально для ИА REGNUM объясняет свои опасения, вызванные визитом омбудсмена Анны Кузнецовой в Финляндию.

15 мая 2017 года уполномоченный при президенте РФ по правам ребёнка Анна Кузнецова сообщила журналистам: «Официально зарегистрированных нарушений (по незаконному изъятию детей из семей — прим. ТАСС) фактически нет. Их единицы, это официально выявленные нарушения прокуратурой». Это заявление было сделано в преддверии подготовки доклада президенту Российской Федерации, давшему уполномоченному поручение проанализировать практику изъятия несовершеннолетних из семьи с точки зрения неправомерного вмешательства (по итогам пресс-конференции от 23 декабря 2016 года).

Данное успокаивающее заявление не могло остаться без самого бурного отклика со стороны общественности, поскольку не соответствует реальной ситуации в указанной сфере.

«Незаконные изъятия» — это, с одной стороны, конечно, понятие терминологическое, требующее законного государственного признания. Но с другой стороны — «незаконные изъятия» — та категория, которая определяется нравственным критерием, понятием человека о справедливости, о добре и зле. И с этой точки зрения, что законно со стороны чиновников, может быть незаконным и бесчеловечным со стороны «маленького человека» и всего общества. А когда таких примеров сотни — это уже серьёзный знак, на который власть не имеет права закрывать глаза, свидетельство назревшей потребности изменения закона, сеющего несправедливость и конфликт.

Столь огромная разница между «официально выявленными единичными нарушениями» и действительно имеющими место незаконными изъятиями детей из семей (только по известным мне от общественных организаций данным, в России незаконно изъято из семей более двухсот детей — прим. Елена Тимошина) лишь подчеркивает масштаб несправедливости и непонимания, глубину пропасти между обществом и органами власти. И чиновнику, констатирующему подобное как истину, здесь нечем гордиться.

Да и не перевелись ещё в каждом уездном российском городе блестяще описанные Н. В. Гоголем свои Антоны Антоновичи, Аммосы Фёдоровичи и Артемии Филипповичи, которые страсть как боятся разного рода проверок из столицы и, уж наверное, приложат все свои силы, чтоб скрыть злоупотребления и беззакония. Поэтому если уполномоченный защищать права детей в поисках истины обращается только к власть имущим силам, устраняясь от личного общения с народом, ему будет весьма тяжело её найти.

Анализ случаев незаконного изъятия детей из семей в России сегодня, подготовленный общественными организациями, показал, что в подавляющем большинстве — это по материальному критерию бедные семьи или семьи, где родители отличаются от обычных людей, например, в силу здоровья (случай со слабослышащей матерью), которые не соответствуют неким стандартам в глазах чиновников, но которые ТАК ЖЕ, КАК И ВСЕ имеют права жить, любить, рожать и воспитывать детей. Они по нелепой прихоти чиновников были отнесены к разряду «второсортных» людей, поэтому их посчитали возможным лишить части прав, в том числе самого дорогого, что есть у человека, — права быть родителем. Это крайне опасная ситуация, поскольку именно так начинался ювенальный террор, захвативший сегодня «цивилизованные страны».

Нежелание признавать реальность, прислушиваться к общественности, собравшей факты о незаконно изъятых из семей детях, говорит о слабой позиции — нежелании войти в конфронтацию с властью, с пороками системы, изживать последние.

Кто заступится за права семьи и ребёнка в ней помимо общественных организаций? Мы полагали, что это будет наш новый уполномоченный. Но, по-видимому, ошиблись.

В мае 2017 года во время деловой поездки российский обмудсмен подписала меморандум о взаимопонимании в области защиты прав и интересов ребёнка с уполномоченным по правам ребёнка в Финляндии. Очень жаль, что этот документ не размещён на официальном сайте уполномоченного. Мы полагаем, что общество, в том числе Общественный совет, имеет право ведать о содержании столь важных документов, имеющих все шансы стать судьбоносными для наших семей. Также хотелось бы знать: в чем наш омбудсмен согласен с финским?

Из СМИ известны лишь некоторые подробности этой встречи. В частности, целями поездки было обозначено: «подробное ознакомление с финскими аспектами защиты детей и особенностями решения семейных вопросов», «развитие сотрудничества, подготовка семинаров с участием специалистов, обмен опытом и диалог».

Вместе с тем общеизвестно, насколько агрессивна финская модель ювенальной юстиции и как много изъятий детей из кровных семей было осуществлено по самым невероятным, несостоятельным основаниям. Например: недоказанное в суде наказание ребёнка родителями или его критика, больные ноги матери (что якобы создаёт препятствия водить ребёнка в отдалённый детский садик), радикулит (который не позволяет матери сидеть в песочнице вместе с ребёнком), «залечивание ребёнка» (когда мама с небольшими признаками простуды несовершеннолетнего часто обращается за помощью к врачу), принуждение ребёнка к излишним гигиеническим процедурам (ребёнка заставляют чистить зубы) и многое другое.

Ещё в 2013 году русские матери, проживающие в Финляндии, подготовили открытое письмо президенту России с просьбой поднять вопрос о несоблюдении международного права детей на семейные связи в этой стране, а также просили рассказать о масштабных изъятиях детей из положительных во всех смыслах семей, о чём в стране Суоми настоятельно умалчивается. Ими была приведена и статистика: из числа всех изъятых детей только 7% возвращаются кровным родителям.

Занимаясь изучением преступности в отношении детей, в целях сбора фактологического материала в научных целях несколько лет назад я намеренно посетила Финляндию. Свою поездку я посвятила изучению «финских аспектов защиты детей и особенностей решения семейных вопросов». Только освещали мне эти аспекты не чиновники «Ластенсуоелу», а простые люди, у которых изъяли детей. Я встречалась с несколькими десятками человек. И, к слову сказать, среди них не было ни одного алкоголика, наркомана или уклоняющегося от воспитания родителя. Все они были самыми обычными людьми, вполне интеллигентными и достаточно образованными. Трудно даже было поверить в то, что их официально признали недостойными воспитывать родных детей и лишили прав опеки над ними. А ещё все они страстно мечтали вернуть своих детей, а некоторые, доведенные до отчаяния, даже осмелились пойти против финских законов, заявив о незаконном изъятии собственных детей в СМИ (что в Финляндии считается опаснейшим правонарушением и карается полным запретом на те редкие встречи со своим ребенком в год, которые предоставляются родителям после изъятия). Я видела слёзы в глазах мам, отчаяние и обиду в глазах бабушек, которым «в наилучших интересах детей» не разрешается устанавливать опеку над родными внуками.

Ещё из первых уст я узнала, что социальные работники в Финляндии активно пользуются источниками анонимных доносчиков, одного сообщения от которых достаточно, чтобы завести секретное дело на семью и начать «душить» её проверками, а то и просто забрать ребёнка из школы или садика без предупреждения родителей, чтобы уже без их «давления» выпытать у малыша всю «правду» о семейных взаимоотношениях. А родители могут неделями ждать хоть какого-то документа с объяснениями о причинах изъятия и не знать, где находится их ребёнок. Но нередко разворачивается и сценарий с участием полиции и взломом дверей, при котором дети просто вырываются из рук родителей (да-да, точно так же, как во времена фашистской оккупации, когда голубоглазых белокурых ангелочков отбирали у матерей для отправления в Германию или «на опыты»), и их, плачущих и зовущих мам, уносят и сажают в машину и увозят по секретному адресу.

Кроме этого, в стране «прогрессивной модели ювенальной юстиции», куда давеча отправилась набираться опыта наш уполномоченный, практикуется заочное принятие решений о лишении родителей прав опеки над детьми, а судьи делают выводы исключительно на основе отчетов, подготавливаемых сотрудниками социальных служб. Таким образом, родителям с их оправданиями даже не удаётся предстать перед лицом правосудия, а детей лишают возможности сказать правду о том, как их любят в кровной семье и что они не хотят разлучаться с родными людьми. А если родители все же присутствуют на судебном заседании, то судья верит им примерно так же, как кающимся рецидивистам. Тем самым в «продвинутой» в вопросах защиты прав детей Финляндии в сфере «решения семейных вопросов» полностью попираются международно признанные принципы гуманизма и равноправия сторон в ходе судебных разбирательств.

Множество частных детских домов, куда направляются дети после их изъятия из семей, финансируются из государственного бюджета (затраты на их содержание сравнимы разве что с содержанием военного комплекса) и считаются весьма прибыльным бизнесом. Возможно, именно поэтому среди их владельцев немало тех же судей и социальных работников, принимавших роковое участие в судьбах изъятых детей.

Не менее популярной формой устройства изъятых детей в Финляндии являются приёмные (фостерные) семьи, среди которых не последнее место занимают гомосексуальные супружеские пары. Это тоже весьма успешное предпринимательство, поскольку денежное вознаграждение выплачивается на каждого принятого в семью ребёнка. Однако назвать это семьёй можно с большим трудом — как правило, изъятый у родителей несовершеннолетний за свою жизнь меняет множество фостерных семей, так что подлинной привязанности, любовной атмосферы и настоящей семьи он так и не обретает. Почему это происходит — мне никто объяснить так и не смог, решение о смене приёмной семьи принимается социальным работником без видимых причин.

Обращая внимание на тот факт, что в стране, где запрещается любое наказание ребёнка со стороны родителей, любое психологическое и моральное насилие, в приёмных семьях и детских домах не воспрещаются некоторые виды физических наказаний или грубого обращения как «крайней меры воздействия на трудного ребёнка» (почему-то все изъятые дети априори считаются таковыми).

В мою память врезался случай с девочкой из полностью финской семьи, попавшей в детский дом. Назовем её Ида. Надо сказать, что это на самом деле была «трудная» девочка, развращённая либеральными свободами, воспитанная на постулате «дети имеют права независимо от родителей». И Ида все эти права реализовывала в полной мере: бойкотировала учёбу, рано начала курить, выпивать, употреблять наркотики и жить половой жизнью. Кровные родителя изо всех сил старались вернуть её на путь истинный, но как это сделать, когда запреты и назидания оцениваются государством как насилие над ребёнком? И после очередного устроенного 16-летней девицей скандала родителям только за то, что они выражали своё недовольство её желанием пойти на ночную тусовку, она сама подала ни них заявление в «Ластенсуелу», а сотрудники социальных служб торжественно переправили Иду в частный детский дом. Она покинула родительский дом с гордым видом победителя. Но потом оказалось, что в новом месте жительства совсем не готовы были терпеть её отвратительные выходки, свободы стали урезаться, а запреты и наказания вошли в повседневность. Родительский дом показался Иде райским местом, и она не раз просилась назад, но там, где речь идёт о финансировании частного бизнеса, каждая «голова на счету». Непокорностью и развращенностью Ида отличалась невероятною, поэтому после очередных выкрутасов её голую поместили в карцер без окон, дверей и кровати. И держали месяц… Мера оказалось действенной, поэтому её повторяли каждый раз после крупных безобразий девочки. Из учреждения Иду не выпускали, писем посылать не разрешали. Однако весточку с жалобой на воспитателей ей удалось-таки через кого-то передать. Но напрасно. Иду никто не услышал. Надо отметить, что частные детские дома в Финляндии — это собственность вполне определённого человека, и пройти на эту территорию даже с проверкой запрещено законом. Поэтому методы воспитания Иды оставались личным делом персонала учреждения до её совершеннолетия. Когда она вышла из детского дома и в слезах вернулась к родителям, они вместе подали заявление в полицию, сообщив обо всех Идиных мучениях. Об этом написали даже финские газеты. Состоялся процесс, на котором в своё оправдание владелец частного детского дома заявил, что это было никакое не насилие, а «необходимая мера воспитания, обусловленная обстоятельствами» (к слову, его позиция нашла широкое общественное одобрение и поддержку). Приговорили воспитателя-предпринимателя к выплате незначительного по финским меркам штрафа в виде наказания.

Не стану продолжать в том же ключе, лишь отмечу, что похожие процессы проходят в Финляндии регулярно, и на них очень часто речь идет не просто о мерах физического наказания, но об издевательствах и сексуальном насилии в отношении воспитанников.

В заключение хотелось бы напомнить, что несколько лет назад в Москву уже приезжали финские специалисты по «защите прав детей», которые пытались передать свой опыт нашим соотечественникам. В ходе лекций представитель делегации с гордостью озвучивал данные о ежегодном изъятии из кровных семей по тысяче детей в год (каково это для маленькой Финляндии?!). У присутствующих повис немой вопрос, так никем не озвученный: «неужели в стране Суоми так много маргиналов???»

В связи с этим мне, да и всей родительской общественности, очень важно знать, какой именно финский опыт в деле «защиты детей» хочет перенять наш омбудстмен?

Е. М. Тимошина, кандидат юридических наук, криминолог