Александр Невский – князь Новгородский – борьба Руси с немецкой и шведской агрессией в XIII в

Раквере (древнерусское название - Раковор или Ракобор, немецкое Везенбург) - маленький городок в Эстонии, у которого 18 февраля 1268 года произошла крупнейшая битва русского воинства с немецкими крестоносцами. Интересно сравнить описание этого события сторонами, участвующими в битве.
Согласно "Новгородской первой летописи старшего извода", соединённое войско новгородцев, псковичей и князей из Владимирских земель, начало поход на датские владения в Северной Эстонии, заручившись гарантией послов Ордена и Юрьевского епископа о невмешательстве ("и целоваша послы кресть"). Но под Раковором неожиданно для себя столкнулось с немецким войском "бо съвкупилася вся земля Немецьская". Русские, "не умедляче ни мало", перешли реку и выстроили полки. Справа - псковичи Довмонта, переяславцы князя Дмитрия Александровича и суздальцы князя Святослава Ярославича, слева - войска Михаила Ярославича, Константина и Юрия Андреевичей. Сами же новгородцы во главе с посадником Михаилом Фёдоровичем и тысяцким Кондратием "сташо в лице железному полку противу великой свиньи". Войска сошлись и "бисть страшно побоище, яко не видали ни отцы, ни деды". В результате битвы погиб посадник Михаил, 13 бояр, перечисленных по именам, "и много добрыхь боярь, и иныхь чёрныхь людми бещисло". Тысяцкий Кондрат и ещё двое бояр числились пропавшими без вести. Далее летописец пространно рассуждает о грехах, за которые "Богь казнить ны и отъять от насъ мужи добрые". После чего возвращается к битве и сообщает, что "силою креста честнаго и помощью святыя Софья, молитвами святыя владычица нашея Богородица приснодевица Мария и всех святыхъ" князю Дмитрию и новгородцам удалось обратить врагов в бегство, и гнали они их "въ 3 пути" семь вёрст до города, причём "не мочи ни коневи ступити трупиемь". Затем новгородцы внезапно "узреша иныи полчищь свинью великую", думали напасть и на них, но было "уже есть велми к ночи" и решили отложить продолжение битвы до завтра. Однако "оканьнии крестопреступници" немцы, "не дождавъше света, гюбегоша". Новгородцы, три дня "стояша на костехъ", после чего вернулись домой с телами павших, посадника Михаила похоронили у Святой Софии.

Самая ранняя немецкая версия этого столкновения была изложена в "Старшей Ливонской рифмованной хронике". Начинает она свой рассказ с того, что "русских увидели скачущими гордо в землях короля. Они грабили и жгли". Численность русского войска оценивается, со ссылкой на самих русских, в 30 тысяч, "но кто же их сосчитать мог?" Тут же упоминается об "огромном их вероломстве". Против русских из Дорпата (русский Юрьев, эстонский Тарту) выступает епископ Александр со своим войском, а из орденских замков в Эстонии - Феллина (эстонский Вильянди), Леаля (эстонский Лихула) и Весенштейна - отряды рыцарей. Всего хроника говорит о 34-х рыцарей, правда "местных жителей было у братьев немало" (да, знакомых по Ледовому побоищу кнехтов из чуди-эстонцев). Больше пришло туда "датских воинов" - собственно, их земли и разоряли русские. Орденцы встали на левом фланге, датчане - на правом. Где расположились войска столь нелюбимого хронистами Ордена дорпатского епископа - не сказано. Русские наступали двумя колоннами, епископ Александр погиб. Но немцы победили, хотя "каждый немец должен был сражаться против 60-ти русских". Судя по тому, что такая же цифра встречается и при описании соотношения сил на Чудском озере в 1242 году, слово "шестьдесят" просто хорошо рифмовалось со словом "немец":) Русские обращены в бегство и "много мужей их там полегло". Но "король Дмитрий был героем", с 5 тысячами русских он пошёл в атаку. У "речки злой" (Койла около Раквере) он сшибся с рыцарями Ордена. Причём тут уже было "160 мужей", из которых половина - пешие. "У моста они стояли" и "отбивались там от русских". Хронист особо превозносит доблесть этих "80 мужей", "в нужный момент" выступивших "в поддержку братьев". После пропения дифферамбов сообщается, что русских полегло 5 тысяч, а остальные "бежали… врассыпную".

Более поздние немецкие хронисты, вроде Германа Вартберга в его "Ливонской хронике" (той самой, где он "забыл" рассказать про Ледовое побоище), говорят уже точно и ясно - немцы разбили русских, догнали и ещё раз разбили, но при этом почему-то погиб епископ Александр и ещё 2 брата-рыцаря. Странно, предшественнику Александра, судя по косвенным данным, удалось сбежать даже с Чудского озера в 1242 году.

Вот такие две истории, в чём-то схожие, в чём-то различные, в т.ч. и в ответе на простой вопрос "Кто победил?" Попробуем их сопоставить, чтобы ответить на этот вопрос. Начинаются они с вторжения русских в датские владения на севере Эстонии. Зачем? Раквере находиться на пути в Ревель-Колывань (нынешний эстонский Таллинн). За несколько месяцев до зимнего похода новгородцы уже ходили к Раковору, но взять его не смогли. Собственно после этого они и позвали князей из Владимиро-Суздальских земель. А в следующем 1269 г. великий князь Ярослав Ярославович с новгородцами "хотеша ити къ Колываню". Таким образом, налицо чёткая устремлённость в одном направлении. Может быть русские, отчаявшись в своих неоднократных попытках захватить Юрьев, решили в этот раз, собрав большие силы, отвоевать у датчан Северную Эстонию? Тогда понятно, почему так важна для них была гарантия невмешательства со стороны немцев. Видимо, какая-то договорённость была достигнута. Смысла в том, чтобы летописцу выдумывать такую историю, не вижу. Да и слова орденского хрониста об "огромном вероломстве" русских, возможно, так же указывают на наличие некоторой договорённости. Очевидно, договорённость всё же была - и так же очевидно, что эта договорённость была истолкована сторонами по-разному.

Теперь, собственно битва. 30-тысячное войско для той эпохи - цифра огромная. Но тут интересно замечание автора хроники, что так оценивали свою силу сами русские, к тому же войско было собрано действительно огромное. Кто ему противостоял - "свкупише вся земля Немецкая" просто не успевала, собраны были войска дорпатского епископа, датчане и силы Ордена в Эстонии. Численность немецких сил современные историки оценивают в 18 тысяч. Похоже, встреча явилась неожиданной для обеих сторон, где-то наступали немцы, где-то русские. Летописное описание рисует картину "большой мясорубки", в которой было утрачено общее руководство (если оно и было изначально) и битва постепенно распалась на ряд локальных боёв. Возможно, на каком-то этапе "великая свинья" стала одолевать новгородские силы - от того и такие потери, но тут была атакована дружиной князя Дмитрия, сына Александра Невского. А кто в итоге победил? Попробуем разобраться по принципу "за кем осталось поле боя?". А вывод тут достаточно однозначен из того факта, что новгородцы смогли забрать своих павших и доставить в родной город, где и похоронили. Так что поле битвы осталось за русским воинством. Исходя из этого, становятся понятны похвалы автора хроники тем 160 воинам Ордена - на описание этого эпизода тратиться столько же строк, сколько на всю остальную битву. Очевидно, в условиях всеобщего отступления-бегства, в котором пал даже дорпатский епископ, тевтонских отряд смог это самое отступление прикрыть, преградив у моста путь преследователям - дружине князя Дмитрия и новгородцам. С наступлением темноты немцы организованно отступили. Русские победили, но потери оказались настолько серьёзными, что о продолжение похода не могло быть и речи.

В 1269 году новгородцам пришлось столкнуться уже с новым немецким походом на Псков и заключить мир удалось лишь после применения "решающего аргумента", в XIII веке игравшего роль оружия устрашения, в лице "баскакъ великъ володимирьскыи, именемь Амраганъ", приведеного с собою великим князем Ярославом Ярославичем.

Сказание о битве новгородцев с суздальцами - новгородский памятник сер. XIV в. В феврале 1170 г. объединенные силы нескольких русских княжеств под предводительством Мстислава, сына владимиро-суздальского князя Андрея Боголюбского , пошли походом на Новгород. После трехдневной осады города, 25 февраля, произошло сражение, окончившееся полным поражением суздальских войск. Это событие нашло широкое отражение в древнерусской литературе: кроме летописных повестей ему посвящено новгородское по происхождению С., которое дошло до нас в нескольких редакциях и вариантах.

Летописные повести о событиях 1170 г. делятся на две основные версии: проновгородскую и антиновгородскую. Обе возникли в близкое к событию время. Летописная повесть новгородской ориентации дошла в Летописях Новгородских I , IV и V , в Летописи Авраамки , в 1-й редакции Летописи Софийской I , в Летописце Рогожском , в Летописях Псковской I , Вологодско-Пермской и Никаноровской . Самый ранний текст этого вида летописной повести читается в НIЛ старшего извода, Легенда о чудесной помощи Новгороду иконы Знамения богородицы в этом тексте не отразилась. Уже на раннем этапе литературной истории летописной повести о битве новгородцев с суздальцами из-за неверно понятого текста источника (того вида летописной повести, который читается в HIЛ старшего извода) предводитель суздальцев был ошибочно назван не Мстиславом, а Романом Андреевичем. Рассказу о битве под стенами Новгорода предшествует рассказ о сражении новгородцев с суздальцами на Двине, во время которого небольшая дружина новгородцев, возглавляемая Даньславом Лазутиничем, наголову разбила многочисленную рать суздальцев. В последующих вариантах новгородской летописной повести (после НIЛ старшего извода) перечисленные сюжетные компоненты ее были дополнены рассказом о чудесной помощи Новгороду иконы Знамения богородицы.

Летописная антиновгородская повесть входит в состав Летописей Лаврентъевской , Ипатьевской , Воскресенской , 2-й редакции Софийской I и Летописного свода Московского великокняжеского кон. XV в. Здесь предводитель суздальских войск назван исторически верно - Мстислав Андреевич; события похода и сражения излагаются с точки зрения противников Новгорода. С летописной повестью новгородской версии летописная повесть антиновгородской версии ничем не связана. В Летописи Никоновской рассказ о битве новгородцев с суздальцами представляет собой переработку обеих версий летописной повести - новгородской и антиновгородской.

Содержание С. в его первоначальном виде таково. В 6677 (1170) г. в Новгороде произошло «знамение великое и преславное». В это время у новгородцев, державших у себя князя «по своей воле», княжил Роман Мстиславич, внук Изяслава. Двиняне, земли которых подчинялись Новгороду, не захотели давать Новгороду дань и предались суздальскому князю Андрею. Новгородцы отправили на Двину даныцика Даньслава Лазутинича и с ним «ис концов по сту мужь», т. е. рать в 500 человек. Суздальский князь послал против отряда Лазутинича рать в 1500 человек. На Белоозере произошло сражение, окончившееся победой новгородцев, при этом новгородцы потеряли убитыми 15 воинов, а суздальцы - 800. Разгневанный князь Андрей посылает на Новгород большое войско, во главе которого идет его сын, названный в С. Романом. К суздальцам присоединяются войска других князей. Новгородцы, узнав, о начавшемся против них походе, «поставиша острог около всего Новагорода». На третью ночь после начала осады Новгорода суздальцами молящемуся о спасении города новгородскому архиепископу Иоанну слышится «глас, глаголющ»: «Иди в церковь святаго Спаса на Ильину улицю, и возьми икону святую богородицю, и вынеси на острог противу супостат». Торжественным крестным ходом икону выносят на острог, «иде же ныне манастырь святыа богородица на Десятине». Суздальцы начали наступление на город и «спустиша стрелы, яко дождь умножен». Икона обратилась ликом к городу, и из глаз богородицы потекли слезы: «сим бо образом», - говорит рассказчик, - богородица молится богу за спасение города. Бог обратил свой гнев на суздальцев: их покрыла тьма, на них напал «трепет и ужасть», и они стали избивать друг друга. Новгородцы, увидев это, вышли из острога, стали разить и пленять врагов. Пленных было так много, что новгородцы продавали их за бесценок. В ознаменование чуда Иоанн «сотвори праздник светел», который стали праздновать в Новгороде 27 ноября.

Таково содержание С. в его первоначальной редакции - «Слове о знамении» («Слово о знамении святыя богородица в лето 6777-е»; «В ть же день (месяца ноября в 27 день). Слово о знамении святыя (пресвятыа) богородица, иже в Великом Новеграде. Благослови отче»). Следующая редакция - «Воспоминание знамения» («Месяца ноября, в 27 день. Воспоминание знамения, бывшаго иконою пречистые владичици нашеи богородици в Великом Новеграде») - представлена двумя вариантами - полным и кратким. Полный близок к «Слову» и по содержанию, и текстуально. Но если основа сюжета осталась та же, то характер его раскрытия в «Воспоминании» иной: здесь в значительной степени усиливается религиозно-назидательная функция произведения. Краткий вариант «Воспоминания» текстуально близок к полному, но в нем некоторые части текста либо опущены совсем, либо пересказаны обобщенно. Сопоставление текстов «Слова» и «Воспоминания» с летописными повестями о битве новгородцев с суздальцами свидетельствует о том, что С. связано с летописной повестью не только сюжетно, но и текстуально. Летописным источником С. была летописная запись с изменениями, восходящая к первоначальной летописной записи и послужившая источником летописной повести типа летописи Авраамки и Рогожского летописца.

Первоначальный текст С. возник в 40-50-е гг. XIV в. «Воспоминание о знамении» было составлено Пахомием Сербом во время его первого приезда в Новгород в 30-е гг.XV в. Одновременно с этим Пахомий написал церковную «Службу знамению» и «Слово похвальное знамению». Следующей редакцией С. был текст, включенный в состав Жития Иоанна Новгородского . В житийной редакции почти дословно повторяется текст «Воспоминания», но имеются некоторые дополнения и частичные изменения текста. В житийной редакции снимается новгородская направленность произведения, центр тяжести сюжета переместился в план общехристианской морали: осуждается вражда единоверных, богородица помогает тем, кто уповал на ее милость, и карает тех, кто возгордился и пренебрег ее святым образом. Автор житийной редакции подчеркивает общерусский, а не местный характер (как было в С.) праздника в честь чуда: «Подобает убо всем нам, сыновом рускым, честный и светлый си праздник... обще праздновати с верою и любовию». Вместе с этими изменениями в житийной редакции ярче выступает образ архиепископа Иоанна, сильнее подчеркивается его роль в свершившемся чуде. Единственным списком (ГПБ, Q.I.1153, XVII .) представлена Сводная редакция С., в которой взятый за основу текст «Слова о знамении» сконтаминирован с текстами «Воспоминания о знамении» и житийной редакции С. Редакция С. Степенной книги, вероятнее всего, составлена ее автором протопопом Андреем, будущим митрополитом Афанасием в 60-х г. XVI в. Эта редакция С. включена в Лаптевский том Летописного свода Лицевого , встречается отдельно в составе сборников. В основе редакции лежит «Слово о знамении» с обширными добавлениями автора редакции, пользовавшегося летописями и летописными повестями о битве новгородцев с суздальцами проновгородской и антиновгородской версий. В 30-х г. XVII в. свою редакцию С. составил думный дьяк, печатник Иван Тарасьевич Грамотин («Месяца ноемврия в 27 день. Воспоминание чюдесе преславнаго, бывшаго от иконы пресвятыя владычицы нашея богородицы и присно девы Марии в Великом Новеграде. Сия повесть слогу печатника Иоанна Тарасевича Грамотина»), Редакция Грамотина отличается риторичностью, усилено церковно-религиозное звучание произведения. С. у Грамотина начинается обширным риторическим вступлением и заканчивается похвалой богородице. (См. подробнее в статье о нем). В кон. 60-х гг. XVII в. была составлена Церковная редакция С. при Новгородском Знаменском соборе. К тексту «Слова о знамении» здесь были присоединены: копия записи «во олтари по обе страны горняго места» - о постройке церкви в 1352 г., копия записи о росписи храма в 1363 г. и рассказы о 8 чудесах от иконы Знамения, самое позднее из которых датируется 1666 г. В 1687 г. в Косином монастыре, в Старой Руссе, был составлен большой сборник житий новгородских святых (ГПБ, F.I.729), представляющий собой оригинальные переработки новгородских текстов. Автор Косинской редакции С. свой текст составляет на основе редакции Степенной книги, редакции Грамотина, Церковной редакции и «Слова похвального знамению». По ходу развития сюжета он пользуется то одним, то другим источником, вкрапливая в рассказ свои собственные незначительные вставки.

С. пользовалось огромной популярностью у древнерусских книжников. Различные редакции его дошли до нас в многочисленных списках в составе сборников разнообразного характера. О популярности С. свидетельствует и то, что его редакции включались в летописи вместо летописной повести о битве новгородцев с суздальцами. В Летописях Тверской и Псковской II читается «Слово о знамении» с некоторыми особенностями, присущими только этим текстам. В двух списках Летописи Новгородской хронографической (Погодинском и Академическом) помещена житийная редакция С. В Мазуринском летописце - пересказ краткого варианта «Воспоминания». Изобразительная яркость и конкретность С. нашли отражение в новгородском изобразительном искусстве. Новгородская икона «Битва новгородцев с суздальцами», датируемая искусствоведами 60-80-ми гг. XV в., считается одним из шедевров древнерусской живописи. Эта первоначальная икона (находится в Новгородском музее-заповеднике) была несколько раз повторена новгородскими иконописцами (две, наиболее близкие к первоначальной, реплики этой иконы находятся в Русском музее и в Третьяковской галерее). Исходя из содержания иконы можно утверждать, что иконописец, знал и С., и летописную повесть новгородской версии, но создал свое собственное, оригинальное произведение, а не иллюстрацию какого-либо из текстов. К XVI в. относится новгородская икона архиепископа Иоанна в деяниях и чудесах. Девять клейм из двадцати девяти этой иконы посвящены битве новгородцев с суздальцами. Содержание этих клейм восходит к житийной редакции С. В рукописи ГПБ, F.I.730 (XVII в.) перед текстом С. в редакции Грамотина на отдельных листах нарисовано одиннадцать миниатюр, иллюстрирующих битву новгородцев с суздальцами, с подробными подписями. По существу это самостоятельная повесть в картинках. В миниатюрах передано содержание всего С., подписи же - не цитаты из какого-либо текста С., а самостоятельный текст.

Изд. : ПЛ. 1860. Вып. 1. С. 241-242; ПСРЛ. СПб., 1863. Т. 15. С. 244-247; СПб., 1908, Т. 21, 1-я пол. С. 235-239; Пг., 1917. Т. 4, ч. 2, вып. 1. С. 162-166; М., 1968. Т. 31. С. 63-64; Псковские летописи. М., 1965. Вып. 2. С. 19-21; ПЛДР. XIV - середина XV века. М., 1981. С. 448-453.

Лит. : Ключевский . Древнерусские жития. С. 126-128; Xрущов И. П . О древнерусских исторических повестях и сказаниях XI-XII столетия. Киев, 1878. С. 129-130; Гусев П. Л . Новгородская икона св. Иоанна. (Илии) архиепископа в деяниях и чудесах. СПб., 1903; Яблонский В . Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908. С. 120-123, 151-154; Труды 15-го археологического съезда в Новгороде. 1911. М., 1914. Т. 1. Протоколы. С. 78; Лихачев Д. С. Литература Новгорода XIV-XV вв. // История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 263-264; Порфиридов Н. Г . Древний Новгород. М.; Л., 1947. С. 239-240, 296; Frolow A. Le Znamenie de Novgorod: évolution de la légende // Revue des études slaves. Paris, 1948. T. 24. P. 67-81: T. 25. P. 45-72; Лазарев В. Н . Новгородская иконопись. М., 1969. С. 35-36, табл. 51-53, 60-63; Дмитриев Я. А . Житийные повести русского Севера как памятник литературы XIII-XVII вв. Л., 1973. С. 95-148, 281-284; Смирнова Э. С., Лаурина В. К., Гордиенко Э. А. Живопись Великого Новгорода. XV век. М., 1982. с. 83-86, 98-101, 150-154, 217-220, 229-230, 423.

13:24 — REGNUM

Битва новгородцев и суздальцев в 1170 году, фрагмент иконы

1170 год. 25 февраля Андрей Боголюбский потерпел поражение в битве с новгородским войском

«Россия северная в то же время была феатром важного происшествия. Могущественный Андрей, покорив древнюю южную столицу Государства, думал смирить Новогородцев и тревожил их чиновников, которые ездили собирать подати за Онегою. Первые непрятельские действия еще более возгордили сих надменных друзей вольности: они с малым числом разбили на Белеозере сильный отряд Суздальский и взяли дань с Андреевской области. Тогда Великий Князь решился одним ударом сразить их гордыню. Князья Смоленский, Рязанский, Муромский, Полоцкий вторично соединили свои дружины с его многочисленными полками. Душа Андреева, охлажденная летами, уже не пылала воинским славолюбием: он не хотел сам предводительствовать ратию и в надежде на счастие или мужество сына своего, Мстислава, снова вверил ему начальство. Вся Россия с любопытством ожидала следствий предприятия грозного, справедливого, по мнению современников беспристрастных. "Правда (говорили они), что Ярослав Великий, желая изъявить Новогородцам вечную благодарность за их усердие, даровал им свободу избирать себе Князей из его достойнейших потомков; но сей Князь бессмертный предвидел ли все злоупотребления свободы? Предвидел ли, что народ, упоенный самовластием, будет ругаться над священным саном Государей, внуков и правнуков своего незабвенного благотворителя; будет давать клятву с намерением преступить оную; будет заключать Князей в темницу, изгонять их с бесчестием? Злоупотребление уничтожает право, и Великий Князь Андрей был избран Небом для наказания вероломных". Читая в летописях такие рассуждения, можем заключить, что современники желали успеха Андрею: одни по уважению и любви к достоинству Князей Российских, уничижаемых тогда Новогородцами; другие, может быть, от зависти к избытку и благосостоянию сего народа торгового. Падение Киева предвещало гибель и Новогородской независимости: шло то же войско; тот же Мстислав вел оное. Но Киевляне, приученные менять Государей и жертвовать победителю побежденным, сражались только за честь Князя; а Новогородцы за права собственные, за уставы отцев, которые бывают не всегда мудры, но всегда священны для народа.

Вместо того, чтобы грозить казнию одним главным виновникам последнего мятежа (ибо целый народ никогда сам собою не действует) или врагам изгнанного Святослава, за коего Великий Князь вступался, Мстислав Андреевич в области Новогородской жег села, убивал земледельцев, брал жен и детей в рабство. Слух о таких злодействах, вопль, отчаяние невинных жертв воспламенили кровь Новогородцев. Юный Князь их, Роман Мстиславич, и посадник Якун взяли все нужные меры для защиты: укрепили город тыном; вооружили множество людей. Неприятели, на трех стах верстах оставив за собою один пепел и трупы, обступили Новгород, требуя, чтобы мятежники сдалися. Несколько раз с обеих сторон съезжались чиновники для переговоров и не могли согласиться; в четвертый день началася битва, кровопролитная, ужасная. Новогородцы напоминали друг другу о судьбе Киева, опустошенного союзным войском; о церквах разграбленных, о святынях и древностях похищенных; клялися умереть за вольность, за храм Софии, и бились с остервенением. Архиепископ Иоанн, провождаемый всем Клиросом, вынес икону Богоматери и поставил на внешнем деревянном укреплении, или остроге: Игумены, Иереи пели святые песни; народ молился со слезами, громогласно восклицая: Господи помилуй. Стрелы сыпались градом: рассказывают, что одна из них, пущенная воином Суздальским, ударилась в икону; что сия икона в то же мгновение обратилась лицом к городу; что слезы капали с образа на фелон Архиепископа и что гнев Небесный навел внезапный ужас на полки осаждающих. Новогородцы одержали блестящую, совершенную победу и, приписав оную чудесному заступлению Марии, уставили ежегодно торжествовать ей 27 ноября праздник благодарности. Чувство живой Веры, возбужденное общим умилением, святыми церковными обрядами и ревностным содействием Духовенства, могло весьма естественным образом произвести сие чудо, то есть вселить в сердца мужество, которое, изумляя врага, одолевает его силу. Новогородцы видели в Андреевых воинах не только своих злодеев, но и святотатцев богопротивных: мысль, что за нас Небо, делает храброго еще храбрее. Победители, умертвив множество неприятелей, взяли столько пленных, что за гривну отдавали десять Суздальцев (как сказано в Новогородской летописи), более в знак презрения, нежели от нужды в деньгах. - Бегущий Мстислав был наказан за свою лютость; воины его на возвратном пути не находили хлеба в местах, опустошенных ими, умирали с голода, от болезней, и древний Летописец говорит с ужасом, что они тогда, в Великий пост, ели мясо коней своих».

Цитируется по: Карамзин Н.М. История государства Российского. М.: Эксмо, 2006. С.189-190

История в лицах

Новгородская первая летопись

Въ лЂто 6677 . Иде Даньслав Лазутиниць за Волокъ даньникомь съ дружиною; и присла АндрЂи пълкъ свои на нь, и бишася с ними, и бЂше новгородьць 400, а суждальць 7000; и пособи богъ новгородцемъ, и паде ихъ 300 и 1000, а новгородьць 15 муж; и отступиша новгородьци, и опять воротивъшеся, възяшя всю дань, а на суждальскыхъ смьрдЂхъ другую, и придоша сторови вси. Въ то же лЂто, на зиму, придоша подъ Новъгородъ суждальци съ Андреевицемь, Романъ и Мьстислав съ смольняны и съ торопьцяны, муромьци и рязаньци съ двема князьма, полоцьскыи князь съ полоцяны, и вся земля просто Русьская. Новгородьци же сташа твьрдо о князи РоманЂ о Мьстиславлици, о Изяславли вънуце, и о посадницЂ о ЯкунЂ, и устроиша острогъ около города. И приступиша къ граду въ недЂлю на съборъ, и съездишася по 3 дни въ четвьртыи же день въ среду приступиша силою и бишася всь день и къ вечеру побЂди я князь Романъ съ новгородьци, силою крестьною и святою богородицею и молитвами благовЂрнаго владыкы Илие, мЂсяця феураря въ 25, на святого епископа Тарасия, овы исЂкоша, а другыя измаша, а прокъ ихъ злЂ отбЂгоша, и купляху суждальць по 2 ногатЂ.

Цитируется по: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. - М.-Л., 1950

Мир в это время

В 1170 году по указанию короля Генриха II был убит архиепископ Кентерберийский Томас Бекет.

Смерть Томаса Бекета. Мастер Франке. 1424 год, Гамбург

«Первый рыцарь

Покорись обоим помазанникам Божьим,

воссевшим на тронах.

Во имя Господа мне умереть угодно.

Во имя Церкви, мирной и свободной.

Делайте со мной что хотите,

Но людей моих пощадите.

Не троньте, позорные псы, ни одного.

Именем Господа запрещаю.

Предатель! предатель! предатель!

Ты, Реджинальд, предатель трижды.

Ты меня предал как мой вассал.

Ты меня предал как мой прихожанин.

Ты предал Господа, осквернив Его Церковь.

Первый рыцарь

Изменнику не должен ничего я,

А то, что должен, заплачу с лихвою!

Тебе, Владыка Небесный, Тебе, Приснодева,

Тебе, Иоанн Креститель,

Вам, пресвятые апостолы Петр и Павел, Тебе,

великомученик Денис,

Вам, Святые, предаю в руки свою судьбу и судьбу

(Пока совершается убийство, мы слышим хор.)

камень от камня отнимем и вымоем их.

Гнилостный край, и зацветшие воды, и наша

скотина, и мы перепачканы кровью.

Очи мне ливень кровавый слепит. Где Отчизна?

Где Кентское графство? Где Кентербери?

В прошлом, о, в прошлом, о, в прошлом. В краю

сухих сучьев бреду; где надломишь, там брызнули

кровью; в краю из каменьев, где тронешь их,

брызнули кровью.

Как я вернусь, хоть когда-нибудь, к тихой погоде

Ночь, не бросай нас, скрой время, спрячь солнце,

не надо весны, ни рассвета.

Как мне взглянуть ясным днем на привычные

вещи - ведь все перепачкано кровью и крови

завеса пред взором?

Мы не хотели никаких событий.

Мы разумели отдельные крушения,

Личные потери и всеобщие несчастия,

Жили и как бы жили.

Ужас ночи мы прогоняли дневным трудом,

Ужас дня - тяжким сном;

Но болтовня на базаре, ручка метлы,

Вечернее разгребание золы,

Дрова, положенные в очаг на рассвете, -

Все это делало наши страдания выносимей.

Каждый ужас можно было назвать по имени,

Каждую печаль довести до определенного конца:

В жизни нет места для слишком долгого горевания.

Но то, что сейчас, - вне жизни, вне времени, -

Мгновенная вечность зла и кривды.

Мы в грязи, которую нам не смыть, мы во вшах,

мы со вшами;

Не мы одни осквернены, не дом наш один,

и не город один наш,

Весь мир прогнил.

Воздух очистим! вычистим небо! вымоем ветер!

камень от камня отнимем, и кожу от плоти, и

плоть от кости, и отмоем их. Вымоем камень

и кость, мозг и душу, - отмоем, отмоем,

Рыцари, завершив убийство, выходят на просцениум

Убийство в соборе - одна из стихотворных драм Элиота и единственная среди них трагедия, написанная в 1935 г. В основе трагедии - подлинные исторические события: борьба и смерть Архиепископа Кентерберийского Св. Томаса Бекета (1118-1170), стремившегося поднять духовный авторитет Церкви и ограничить своеволие короля Генриха II (по приказу которого он и был убит), и произвол баронов. "То правит король, то бароны" - ситуация иронически предвосхищает нынешнюю российскую, когда центральная власть не знает, как управиться с избранными губернаторами. В текст трагедии включена подлинная проповедь Св. Томаса. Диалектика "четырех искусителей" проходит лейтмотивом сквозь все творчество Элиота - от ранних антиклерикальных сатир до поздних поэтических и эссеистических сомнений католических поэтических и эссеистических сомнений католического стихотворца, каким он стал или, по меньшей мере, стремился стать».

Цитируется по: Элиот Т. С. Полые люди. СПб.: ООО "Издательский Дом "Кристалл"", 2000

Князь Новгородский, великий князь киевский, великий князь Владимирский, полководец времён Киевской Руси, святой Русской православной церкви.

Князь Новгородский (1236-1251), великий князь Владимирский (с 1252). Сын князь Ярослава Всеволодовича.

В 4-летнем возрасте мальчик прошел в Спасо-Преображенском соборе обряд посвящения в воины и стал княжичем. В 1230 году отец посадил Александра вместе со старшим братом на княжение в Новгороде. Но через 3 года Федор умирает, а Александр остается единственным правопреемником княжества. В 1236 году Ярослав уезжает в Киев, затем во Владимир, а 15-летний княжич остается самостоятельно править Новгородом.

Великий князь Александр Невский. Фреска XVI в. Уже в 1280-х гг. во Владимире начинается почитание Александра Невского как святого.

15 июля 1240 нанес шведским войскам сокрушительное поражение в Невской битве, за что получил наименование “Невский”.

Но новгородские бояре испугались возросшего влияния Александра. Представители знати с помощью различных каверз и подстрекательств добились того, что полководец уехал во Владимир к отцу. В это время немецкое войско совершило поход на Русь, захватывая псковские, изборские, вожские земли, рыцари взяли город Копорье. Армия противника вплотную приблизилась к Новгороду. Тогда новгородцы сами стали упрашивать князя вернуться.

Осенью 1241 изгнал ненцев из Копорья, а весной 1242 освободил Псков. 5 апреля 1242 разгромил немецких рыцарей в Ледовом побоище.

Сражение проходило на замерзшем озере. Князь Александр применил тактическую хитрость, заманив рыцарей, облаченных в тяжелые доспехи, на тонкий пласт льда. Атаковавшая с флангов русская конница завершила разгром захватчиков. После этой битвы рыцарский орден отказался от всех недавних завоеваний, также новгородцам отошла и часть Латгалии.

Через 3 года Александр освободил Торжок, Торопец и Бежецк, захваченные войском Великого Княжества Литовского. Затем исключительно силами своего войска, без поддержки новгородцев и владимирцев, догнал и уничтожил остатки литовской армии, а на обратном пути разбил еще одно литовское военное соединение под Усвятом.

Отверг предложение Римского папы принять католичество. Умелой политикой ослабил тяготы монголо-татарского ига, добился освобождения русских от обязанностей выступать войском на стороне татар в их войнах с др. народами (1262).

Б орьба Руси с немецкой и шведской агрессией в XIII в.

На протяжении XI-XII вв. Великий Новгород и Псков имели разносторонние связи с прибалтийскими землями, вели активную торговлю. В XIII в. они вплотную столкнулись с немецкой колонизацией в Прибалтике и Финляндии, а к 1230-м гг. псковские и новгородские земли сами стали “яблоком раздора” в захватнических планах шведов и немецких рыцарей. Русские земли, ослабленные монгольским нашествием, казались легкой и богатой добычей.

В 1240 г. шведы под командованием ярла Швеции Биргера, зять короля Эрика XI Эриксона, на 150 судах вошли в устье р. Невы с целью овладеть Невой и захватить город Ладога, чтобы потом предпринять поход на Великий Новгород. Войско Биргера насчитывало около 5000 человек. Новгородский князь Александр Ярославович с малой дружиной выступил навстречу шведскому войску и сходу ударил по передовым полкам шведов. Благодаря стремительному нападению, которого не ожидал Биргер, смелости и решительности русского князя и его дружины, шведы потерпели сокрушительное поражение. За эту блестящую победу Александр Ярославович получил почетное прозвание Невский.

Созданный в 1198 г. во время Крестовых походов Тевтонский (Немецкий) орден в середине XIII в. основал на прибалтийских землях государство Тевтонского ордена, объединившее покоренные племена пруссов, литовцев и поляков. К 1237 г. он объединился с Орденом меченосцев, получившим название Ливонского ордена. Расширяя свои владения на территории пруссов и прибалтийских племен, немецкие рыцари неоднократно пытались завоевать богатые русские города Псков и Новгород. В 1240 г. силы Ливонского ордена, объединенные с несколькими отрядами, присланными датским королем, захватили русский город Изборск на границе псковской земли.Укрепившись там, рыцари в 1241 г. выступили в поход на Псков. Благодаря предательству псковского боярина, крестоносцы взяли Псков, и псковичи признали власть Ливанского ордена.

Создалась непосредственная угроза Новгороду. Город начал готовиться к обороне, но в этот период в Новгороде не было князя. Князь Александр Ярославович в 1228 г. был поставлен на княжение в Новгород своим отцом, великим князем Владимирским Ярославом Всеволодовичем (1191-1246 гг.), но не смог удержать власть, и был изгнан; в 1236 г. он вернулся в город и утвердился на новгородском столе. После победы в Невской битве 1240 г. политическое влияние Александра Невского настолько возросло, что привело к конфликту с новгородским боярством. Разгневанный князь уехал из города, отправившись в свое родное гнездо – город Переславль-Залеский. Перед лицом военной угрозы со стороны германских рыцарей новгородские бояре смирили гордость, просили князя вернуться и защитить город. В 1241 г. он вернулся в Новгород, собрал войско и отвоевал у крестоносцев крепость Копорье, затем, усилив новгородское войско владимиро-суздальскими полками, освободил Псков.

Г. И. Семирадский. Прием Александром Невским папских послом в Новгороде в 1251 г. Настенная роспись, украшавшая храм Христа Спасителя в Москве

5 апреля 1242 г. стало известно о приближении к Новгороду крупных сил Ливанского ордена. Александр Невский вывел свои войска и владимиро-суздальские полки, пришедшие ему на помощь, на лед Чудского озера, где и состоялось битва. Войско ордена выстроилось клином т.н. “свиньей” (впереди в качестве ударной силы располагались конные рыцари, а внутри строя за ними – пешие войны) и нанесло первый удар, глубоко вклинившись в ряды русских войск. В результате это привело к тому, что крестоносцы оказались в окружении и были почти полностью уничтожены. Русские дружины преследовали противника на протяжении почти 10 км, рыцари потеряли убитыми и пленными 2/3 своего войска, что, учитывая небольшие военные силы немцев в Прибалтике, было ощутимым ударом для ордена.

Ледовое побоище. Художник В.Назарук. 1982 г.

В 1242 г. был заключен мирный договор с Ливонским орденом, который отказывался от претензий на псковские и новгородские земли.

Канонизирован Русской православной церковью. В 1724 нетленные мощи А. Н. перенесены из Владимира в Петербург и покоятся в Александро-Невской лавре.

О РДЕН АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

Орден Александра Невского – один из самых красивых орденов времен Советского Союза. он был учрежден в июле 1942 года и, за годы Великой Отечественной Войны, стал одним из наиболее почитаемых в Советской Армии.Орден Александра Невского «младший» из орденов, которыми награждали полководцев. У него, в отличие от других, отсутствуют степени. При утверждении предполагалось награждение командиров подразделений от взвода до полка.

Но затем круг награждаемых расширился до командиров дивизий и бригад. Награждение производилось Указом Президиума ВС СССР за отвагу и личное мужество, проявленную в боях, соответствующую боевому заданию, инициативу выбора подходящего момента для атаки неприятеля и нанесения ему крупного поражения с минимальными потерями для своих войск. А также за отличное выполнение поставленной боевой задачи, правильную организацию взаимодействия с другими частями для полного или частичного, уничтожения превосходящих сил противника. Большое внимание при награждении уделялось именно умелому и грамотному командованию, результатом которого становилось максимально возможное сохранение техники и личного состава своих частей и подразделений.

История рождения ордена началась в марте 1942 года. Технический комитет Главного интендантского управления Красной Армии получил указание Сталина подготовить проекты орденов Александра Невского, Суворова и Кутузова для награждения полководцев Красной Армии. Проекты были разработаны всего за сутки. Из всех эскизов Ордена Александра Невского Сталин выбрал работу молодого архитектора Телятникова И. С. . Сложность работы заключалась в том, что прижизненных портретов князя Александра Невского не было, и Телятников использовал для профиля князя на ордене профиль артиста Николая Черкасова, сыгравшего роль князя Александра в фильме «Александр Невский».

При рассмотрении эскиза предполагалось изготовление ордена изначально цельноштампованным, что удешевляло его производство. Однако Телятников настоял на том, чтобы орден был сборным, потому, что в таком виде выглядел более красивым и оригинальным. Он был поддержан Сталиным и, в итоге, первый экземпляр был изготовлен именно состоящим из несколько частей. Позднее, с 1943 года, знак стали изготавливать цельноштампованным.Первое награждение орденом Александра Невского состоялись 5 ноября 1942 года. в тот день кавалерами ордена Александра Невского стали помощник командира 1-го отдельного стрелкового батальона 154-й отдельной стрелковой бригады старший лейтенант Рубан И.Н. и командир стрелкового батальона 124-й отдельной стрелковой бригады капитан Цыбулин Степан Петрович.

Источник – интернет и Большая Энциклопедия

Чудо от иконы Знамение (Битва новгородцев с суздальцами)
Икона, хранящаяся в
Дата появления	середина XV века
Местонахождение	,
Дата празднования	10 декабря (27 ноября)
Изображения иконы на Викискладе

Исторический сюжет

В начале 1170 года соединённые силы русских князей: , и , — возглавляемые княжичем Мстиславом Андреевичем, сыном , подошли к стенам и осадили город.

Когда новгородцы услыхали об этой силе великой, идущей на них, то охватила их печаль и скорбь великая. И, сетуя горько, молились они милостивому Богу и Пречистой Его Матери, Святой Госпоже Богородице. И соорудили они острог вокруг всего Новгорода, а сами укрылись за острогом. И пришли к Новгороду суздальцы со всеми князьями земли Русской, и стояли под городом три дня. Во вторую же ночь осады, когда святой стоял на молитве пред образом Господа нашего Иисуса Христа, молясь о спасении города этого, в ужасе услышал он голос, говоривший так: «Иди в , и возьми , и вынеси её на острог, воздвигнутый против супостатов». И святейший архиепископ Иоанн, услышав это, пребывал без сна всю ночь, молясь Святой Богородице, Матери Божьей. <…> И понесли икону на острог, туда, где ныне монастырь . А все новгородцы были внутри острога, не осмеливаясь выступить против врагов; лишь скорбел каждый о судьбе своей, видя погибель свою, ибо ведь суздальцы и улицы поделили — какая какому городу достанется. И вот, когда наступил шестой час, начали наступать на город все русские полки. И полетели на город стрелы, словно дождь проливной. Тогда икона по Божьему соизволению обратилась ликом к городу, и увидал архиепископ текущие слёзы от иконы, и подставил он под них свою. <…> Тогда Господь Бог наш умилосердился над городом нашим по молитвам Святой Богородицы: обрушил гнев Свой на все полки русские, и покрыла их тьма, как было при , когда , а фараона потопил. Так и на сих напал трепет и ужас, и ослепли все, и начали биться меж собой. Увидев это, новгородцы вышли в поле и одних перебили, а других захватили в плен.

Значение победы новгородцев было огромным ещё с учётом того, что всего лишь за год до событий войсками Андрея Боголюбского и его союзников впервые за историю русских междоусобиц был , где в то время княжил .

Память о чудесном избавлении Новгорода от вражеского войска долго сохранялась в форме устных преданий. Архиепископ Иоанн тогда же установил праздник в честь Знамения Божией Матери, который и доныне празднует вся Русская Церковь (27 ноября). В XIV веке написано «Слово о знамении святой Богородицы» (сказание о битве новгородцев с суздальцами) . В XV веке рассказ об этом чуде вошёл в , и афонский иеромонах написал «Слово похвальное Знамению».

Композиция

Композиционно икона «Чудо от иконы Знамение (Битва новгородцев с суздальцами)» состоит из трёх расположенных одна под другой частей (регистров). В верхней части изображение новгородцев, молящихся перед образом «Богоматерь Знамение» у церкви Спаса Преображения и затем переносящих его. В средней части послы новгородцев и суздальцев, съехавшиеся перед битвой, ведут переговоры о мире и затем начинаются боевые действия, суздальцы мечут стрелы в икону «Богоматерь Знамение». В нижней, заключительной части изображено выступающее из крепостных ворот новгородское войско (слева) и разбитое смятенное войско суздальцев (справа).

Формат иконы точно соответствует золотому квадрату. Композиция произведения напоминает воинский штандарт, состоящий из трёх горизонтальных прикреплённых к древку полос. Вместо древка через два нижних регистра иконы проходит вертикаль крепостной стены. Ввысь устремлены и главы храмов, и звонницы, фигуры людей, размещённых в верхнем поясе.

Распространение

Предполагается, что в XV веке (в эпоху расцвета новгородской иконописи) были написаны первые иконы на этот сюжет. Одна из них в настоящее время находится в . Две аналогичные известные иконы, созданные приблизительно в тот же период, находятся в и . Иконы «Чудо от иконы Знамение» имеются также и в других местах, в частности, в церквах в селах и Новгородской области.

«Битва новгородцев с суздальцами» — излюбленный сюжет стенописи ярославских изографов XVII века.

Примечания

Литература

• Древнерусские жития. С. 126-128.
• О древнерусских исторических повестях и сказаниях XI-XII столетия. Киев, 1878. С. 129-130.
• Гусев П. Л. Новгородская икона св. Иоанна (Илии) архиепископа в деяниях и чудесах. СПб., 1903.
• Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908. С. 120-123, 151-154.
• Труды 15-го археологического съезда в Новгороде. 1911. М., 1914. Т. 1. Протоколы. С. 78.