Отрочество сообщение. В годы отрочества перед человеком открывается мир идей. А. Зоны развития и основные задачи развития в подростковом возрасте

чувство взрослости

ОТРОЧЕСТВО (ПОДРОСТКОВЫЙ ВОЗРАСТ)

1. Средний школьный возраст (от 9-11 до 14-15 лет) принято в психологии называть отроческим, или подростковым.

Зоны развития и основные задачи развития в подростковом возрасте.

1. Пубертатное развитие (охватывает временной промежуток от 9-11 до 18 лет). В течение относительно короткого периода, занимающего в среднем 4 года, тело ребенка претерпевает значительные изменения. Это влечет за собой две основные задачи: 1) необходимость реконструкции телесного образа «Я» и построение мужской или женской «родовой» идентичности; 2) постепенный переход к взрослой генитальной сексуальности, характеризующейся совместным с партнером эротизмом и соединением двух взаимодополняющих влечений.

2. Когнитивное развитие (от 11-12 до 16 лет). Развитие интеллектуальной сферы подростка характеризуется качественными и количественными изменениями, которые отличают его от детского способа познания мира. Становление когнитивных способностей отмечено 2 основными достижениями: 1) развитием способности к абстрактному мышлению и 2) расширением временной перспективы.

3. Преобразования социализации (преимущественно на отрезке от 12-13 до 18-19 лет). Отрочество также характеризуется важными изменениями в социальных связях и социализации, так как преобладающее влияние семьи постепенно заменяется влиянием группы сверстников, выступающей источником референтных норм поведения и получения определенного статуса. Эти изменения протекают в двух направлениях, в соответствии с двумя задачами развития: 1) освобождение от родительской опеки; 2) постепенное вхождение в группу сверстников, становящуюся каналом социализации и требующую установления отношений конкуренции и сотрудничества с партнерами обоих полов.

4. Становление идентичности (выходит за границы отрочества и охватывает время от 13-14 до 20-21 года). В течение всего подросткового возраста постепенно формируется новая субъективная реальность, преобразующая представления индивида о себе и другом. Становление психосоциальной идентичности, лежащее в основе феномена подросткового самосознания, включает три основные задачи развития: 1) осознание временной протяженности собственного «Я», включающей детское прошлое и определяющей проекцию себя в будущее; 2) осознание себя как отличного от интериоризированных родительских образов; 3) осуществление системы выборов, которые обеспечивают цельность личности (в основном речь идет о выборе профессии, половой поляризации и идеологических установках).

2. Процесс формирования новообразований, отличающих подростка от взрослого, растянут во времени и может происходить неравномерно, из-за чего в подростке одновременно существуют и «детское», и «взрослое».

3. Л. С. Выготский центральным и специфическим новообразованием отрочества считал чувство взрослости - возникающее представление о себе как уже не ребенке. Подросток начинает чувствовать себя взрослым, стремится быть и считаться взрослым.

притязание на взрослость – внешнюю => девиантное поведение

4. Ведущие позиции начинают занимать общественно полезная деятельность и общение со сверстниками.

5. Возраст характеризуется перестройкой мотивационной сферы (в том числе наполняются новым смыслом и уже существующие мотивы), интеллектуальной сферы (в частности, появляются элементы теоретического мышления и профессиональная направленность интересов и жизненных планов), сферы взаимоотношений со взрослыми и сверстниками, но более всего - личностной сферы, самосознания.

6. Э. Эриксон говорит о формировании «Я»-идентичности в этом возрасте.

Дж. Марсиа описывает 4 «статуса» идентичности, возможных в отрочестве: С. 345 /

5) реализованная идентичность: к ней он отнес подростков, переживших критический период, начавших профессиональную подготовку и имеющих собственное мировоззрение; они переходят к периоду активной постановки смысложизненных вопросов, серьезно оценивая свои будущие выборы и решения, исходя из собственных представлений; они уже пересмотрели свои детские убеждения и отошли от установок родителей; они эмоционально включены в идеологические, профессиональные и сексуальные стороны жизни; в этом статусе подростки имеют стабильные представления о родительских ролях и испытывают позитивные чувства к родителям;

6) мораторий: подросток находится в кризисе и старается «проявить себя в идеях»; его вопросы к жизни широки и противоречивы; здесь проявляется важное качество подростка - выражение активной конфронтации с различными социальными возможностями; классические проблемы отрочества во многом состоят из тех компромиссов, к которым приходит человек, примиряя собственные желания, волю родителей и социальные требования; кажется, что подросток в затруднении, жизненные проблемы представляются ему неразрешимыми; в ситуации моратория у подростков высокий уровень тревожности и болезненно чувствительное отношение к себе, а также амбивалентное отношение к родителям;

7) диффузия: подросток в состоянии диффузии идентичности может испытывать симптомы кризиса, но может и не испытывать; диффузию характеризуют малая озабоченность проблемой выбора, низкий уровень самостоятельности и самоконтроля (они более «экстернальны»), отсутствие каких-либо идеологических, профессиональных и половых моделей; отличительной особенностью данной ситуации является отсутствие аффективного и когнитивного вклада в различные зоны идентичности; подростки этого статуса чаще чувствуют себя одинокими, заброшенными, никому не нужными, непонятыми;

8) предрешение (этот статус особо заметен в семьях с авторитарными, доминирующими отцами, делающими подростков конформными по отношению к родительским ценностям); подросток еще не испытал кризиса; он не может определить период принятия решения, но уже сосредоточен на своем будущем, на мировоззрении и своей половой роли; он становится тем, кем хотят его видеть окружающие; опыт отрочества служит лишь подтверждением его инфантильных установок: в этом статусе подросток придерживается авторитарных ценностей («непримиримые» и не толерантные) и проявляет себя более жестоким, чем в других. С. 346 /

Отрочество, подростковый возраст – период жизни человека от детства до юности (от 11-12 до 14-15 лет). В этот период подросток проходит еще один путь в своем развитии: через внутренние конфликты с самим собой и с другими, через внешние срывы и колоссальные достижения он обретает чувство взрослости, приходит к порогу юности.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Отрочество

Хобусаров Софрон Романович, классный руководительVII «б» класса Хоринской СОШ им. Г.Н. Чиряева Верхневилюйского улуса

Возрастная психология как отрасль психологических знаний изучает факты и закономерности развития психики человека и развитие его личности на разных этапах онтогенеза. Возрастная психология изучает: детскую, подростковую, юношескую психологию, психологию взрослого человека, а также геронто-психологию. Каждый возрастной этап характеризуется совокупностью специфических закономерностей развития: выделяются основные достижения развития личности и негативные образования, сопутствующие развитию; выделяются новообразования, которые характеризуют особенности развития личности на конкретной ступени развития, в том числе – особенности развития структуры самосознания.

По инерции детства большая часть подростков остро реагирует на свои восприятия, память, речь, мышление и старается придать им блеск и глубину; они переживают радость от приобщения к познанию; моральные ценности, качества личности – самостоятельность, смелость, воля, также становятся для них объектом самовоспитания. Интенсивно умственно работая и столь же интенсивно бездельничая, подросток постепенно осознает себя как личность.

Отрочества – период, когда подросток начинает заново оценивать свои отношения с семьей. Стремление обрести себя как личность порождает потребность в отчуждении от всех тех, кто привычно, из года в год оказывал на него влияние – и в первую очередь это относится к родительской семье. Отчуждение по отношению к семье выражается в негативизме – в стремлении противостоять любым предложениям, суждениям, чувствам тех, на кого направлено отчуждение. Негативизм – первичная форма механизма отчуждения, и она же является началом активного поиска собственной уникальной сущности.

Отрочество – это период, когда подросток начинает высоко ценить свои отношения со сверстниками. Общение с теми, кто обладает таким же, как у него, жизненным опытом, дает возможность подростку смотреть на себя по-новому. Сама дружба и служение ей становятся одной из значимых ценностей в отрочестве. Именно через дружбу отрок усваивает черты высокого взаимодействия людей: сотрудничество, взаимопомощь, взаимовыручка, риск ради другого и т. п. При этом именно в отрочестве человек начинает постигать, как глубоко (а иногда и непоправимо для дружбы) ранит измена, выражающаяся в разглашении доверительных откровений или в обращении этих откровений против самого друга в ситуации запальчивых споров, выяснении отношений, ссор, дружба, таким образом, не только учит прекрасным порывам и служению другому, но и сложным рефлексиям на другого не только в момент доверительного общения, но и в проекции будущего.

Отрочество при всей сложности психических взаимодействий с другими людьми (взрослыми и сверстниками) имеет глубинную привлекательность своей направленностью на созидание. Именно в отрочестве подросток нацелен на поиск новых, продуктивных форм общения – со сверстниками, со своими кумирами, с теми, кого любят и уважают.

Отрочество, благодаря потребности познать себя (идентификация с собственным Я) и стремлению открыть через постоянные рефлексии свою ускользающую сущность, лишает подростка спокойной душевной жизни. Однако рефлексии на себя и других открывают в отрочестве глубины своего несовершенства – и подросток уходит в состояние психологического кризиса. Субъективно это тяжелые переживания. Но кризис обогащает подростка знаниями и чувствами таких глубин, с которых он даже не подозревал в детстве.

Условия и образ жизни

§1. Социальная ситуация в жизни отрока.

Социальная ситуация как условие развития и бытия в отрочестве принципиально отличается от социальной ситуации в детстве не по внешним обстоятельствам, а в большей мере по внутренним причинам. Подросток продолжает учиться в школе, однако сама социальная ситуация трансформируется в его сознание в совершенно новые ценностные ориентации – подросток начинает интенсивно рефлексировать на себя, на других, на общество. Теперь уже иначе расставляются акценты: семья, школа, сверстники обретают новые значения и смыслы. Для подростка происходят сдвиги в шкале ценностей, все освещается проекцией рефлексии; и прежде всего самые близкие: семья. Как бы ни складывались условия жизни в подростковом возрасте, ориентация на семью и потребность в ней в этот период жизни чрезвычайные.

В отрочестве, как и в детстве, подросток продолжает посещать школу. Однако в отрочестве меняется внутренняя позиция по отношению к школе и учению. Так, если в детстве, в младших классах, ребенок был психологически поглощен самой учебной деятельностью, то теперь подростка в большей мере занимают собственно взаимоотношения со сверстниками. Именно взаимоотношения становятся основой внутреннего интереса в отрочестве.

Подросток, не игнорируя ученье, придает особое значение общению. В общении со сверстниками он расширяет границы своих знаний, развивается в умственном отношении, делясь своими знаниями и демонстрируя освоенные способы умственной деятельности. Общаясь со сверстниками, подросток постигает разные формы взаимодействий человека с человеком, учится рефлексии на возможные результаты своего и чужого поступка, высказывания, эмоционального проявления.

Если в детстве игра – это особая школа социальных отношений, то в отрочестве общение становится самой этой школой. Именно в этот период подросток учится осмысливать свои конформные и негативные реакции на предлагаемые ситуации, отстаивать право на самостоятельный выбор возможности поведения, учится подавлять импульсивные действия.

Так как большую часть времени подросток проводит в школе, то правильно считать, что в стенах школы создаются условия для развития его личности.

Для отрока все-таки наиболее значим другой отрок, подростки рвутся друг к другу, они жаждут общения. И самые сладкие часы их жизни, когда, наконец-то, они могут вновь встретиться. Это обычно происходит после школы.

Конечно же, каждое историческое время дарует нам светлых отроков, которые размышляют о смысле жизни, о духовном в человеке, о своем предназначении в жизни, как и обо всем другом, ценимом человечеством во все времена.

В то же время каждое историческое время формирует и подростков, тяжелых для себя и окружающих; подростков, которые идут по жизни через темные стороны человеческого бытия. Они кучкуются возле злачных мест, присваивая агрессивные формы воздействия на окружающих. И здесь они делятся друг с другом своим опытом.

Для некоторых подростков именно в этом возрасте судьба как бы уже предопределена: разнополюсные ориентации в отрочестве уже к себе и другим. Но жизнь в действительности куда сложнее: неожиданные катаклизмы в один момент могут сломать отрока или долго не давать ему прийти в себя; в то же самое время в жизни отрока может произойти такое событие, в результате которого он как бы заново увидит мир, в его сознании произойдет переворот и он сам станет «другим человеком»,

Безусловно, социальная ситуация жизни отрока во многом определяет его становление как личности. Но в ней самой нет тех определенных условий, конкретных людей и обстоятельств, которые бы на отрока исключительно благотворное или исключительно негативное влияние. Да и сами отроки крайне редко бывают однозначно чистыми и духовными или «грязными» и «неизменными»: сколь разнообразны условия жизни, столь многогранны и отроки. Конкретное время определяет во многом ориентации сензитивного к нему отрочества: «каковы веки, таковы и человеки».

Социальная ситуация обладает таким разнообразием условий и всевозможных провокаций для испытания подростком самого себя, что взрослый в силу уже сложившихся ценностей подчас не может даже их себя представить. Подросток может стремиться к самому прекрасному достоянию человеческого духа, для этого он идет в консерваторию, в картинную галерею, путешествует и т.д. Он же может обследовать катакомбы, искать контакты с бездомными в предвкушении неизведанного, изучая меру человеческого падения.

Можно сказать, что в отрочестве происходит чрезвычайное расширение социальных условий бытия подростка: и в пространственном отношении, и в плане увеличения диапазона духовных проб. В отрочестве человек стремится пройти через все, чтобы затем обрести себя. Конечно, это опасное стремление для несформировавшегося личности. На этом пути без поддержки со стороны взрослого друга подросток может остаться в асоциальном пространстве, так и не поднявшись на высоты духовной жизни.

Социальное пространство

§1. Общение – исключительно значимая деятельность в жизни отрока

Для подростка социальное пространство предстает в реальности общения, а также в самостоятельно существующей в ней реальности обязанностей и прав.

Общение для подростка – исключительно значимая деятельность и условие бытия, имеющие для него особенный смысл.

Содержание обучения отражено в специфике вербального языка подростков и в невербальных язычных формах. Языковая культура подростков содержит стремление к нескольким тенденциям: 1) овладеть системой словесных и невербальных знаков, образующих язык субкультуры; 2) овладеть системой словесных и невербальных знаков, образующих язык подростковой субкультуры; 3) развить в себе способность оперировать в социальном пространстве среди реальных людей (сверстников и взрослых) значениями современной (а иногда и ушедшего) системы словесных знаков, придавая отдельным значениям уникально понимаемые смыслы, и тем самым утверждая себя как неповторимую личность.

Конечно, овладевая знаниями языка, отрок испытывает чрезвычайные трудности, которые могут приводить его в отчаяние. Однако он вновь и вновь прорывается в реальность социального пространства, выражаемого многими уровнями речевой культуры. При этом одни подростки легко прекращают попытки проникнуть в верхние этажи значений языка, обесценивая неясные для них смыслы, другие стремятся проникнуть в многообразие мира значений духовной культуры человечества и придать им свои индивидуальные смыслы. Следует специально указать на некое «залипание» части подростков в празднословии и сквернословии. Реализуя потребность в общении, некоторые подростки, чтобы удержать внимание собеседников, затевают суетные, бессмысленные беседы, не контролируя ход своих мыслей и не имея конечной цели для того, о чем и ради чего они говорят. Этот способ общения через говорение, ради говорения может стать отвратительной привычкой и остаться в обиходе взрослого человека.

Речевая культура каждого нового поколения подростков может быть показателем общего развития духовности нации. Эта простая мысль доступна уму и духовному строю подростков – важно только вовремя довести ее до их сознания.

Помимо расширения физического жизненного пространства, отрочество становится периодом, когда человек начинает сознательно формулировать свои ценностные ориентации. Отрок стремится быть социально ориентированным и быть «как все» в отношении к нормативному поведению. В то же он стремится утвердить в мире свою уникальность, быть «лучше, чем другие», настаивает на том, чтобы «его» «не путали с другими». Соединение двух тенденций – быть «как все» и, стало быть, уметь следовать за нормативностью поведения, и одновременно быть «иным», чем другие, - создает для подростка большую напряженность при выборе своего поведения. Подросток нередко становится подтверждением ассоциативному поведению, что утверждает его в собственных глазах.

Вхождение в социальное пространство при развитой рефлексии позволяет отроку проникнуть в глубины своей индивидуальности. Одни подростки начинают тяготеть к существованию внутри защищающего группового «Мы», другие – к автономности не только во внешнем, но и во внутреннем мире. Тонкие отроческие рефлексии, отраженные в автобиографических документах, открывают многообразие позиций отрока в отношении к нормативности социального пространства и особенности своего внутреннего мира. Одни отроки тяготеют к групповому конформизму, для других приспособление выступает как невозможное, одни могут приспособиться к окружающему миру и при этом пытаются делать свой выбор в жизни; другие прячутся от реального социального пространства в воображаемый мир.

Для подростка социальное пространство лишь приоткрывает потенциал его будущих возможностей: восхождения или низвержения, овладения системой обязанностей и прав или превращения в зависимую социальную единицу (или асоциального субъекта).

Отрочество – период, когда человек прорастает из детства в новое состояние, переживает начало становления себя как личности. Именно в отрочестве (в период с 12-13 15-16 лет) начинает проявляться тенденция к личностному развитию, когда сам подросток, рефлексируя на себя, прилагает усилия к становлению себя как личности. В этот период происходит явная интенсификация развития одновременно в двух направлениях:

Стремление к освоению и овладению всем диапазоном социального пространства (от подростковых групп до политической жизни страны и международной политики);
Стремление к рефлексии на свой внутренний, интимный мир (через самоуглубление и обособление от сверстников, близких, всего макросоциума).

При этом важно отметить, что в отрочестве намечается еще больший разрыв, чем в детстве, между путем, пройденным разными подростками от естественной инфантильности детства до углубленной рефлексии и выраженной индивидуальности личности. Поэтому-то одни подростки (независимо от количества лет – паспортного возраста и роста) производят впечатление малых детей, а другие – интеллектуально, морально и социально-политически достаточно развитых людей. Поэтому-то мы наблюдаем это типичные для нашего времени, для нашей культуры разведение диапазона возрастного спектра на два уровня, где на нижнем располагаются инфантильные дети, подростки по возрасту, а на верхнем – те, кто символизирует своими психическими и социально-политическими достижениями потенциальные возможности возраста. Именно эти подростки демонстрируют способность не быть поглощенными обществом, входить в него с горячностью отрочества и не давать обществу располагать ими по своему усмотрению. Получая от общества массовидные шаблоны в оценке национальных, политических, религиозных или атеистических идей, такой подросток может достаточно успешно ориентироваться в этих ценностях и, обладая развитой рефлексией, сознательно искать собственное решение на любую социально значимую проблемную ситуацию.

В подростковом возрасте многие отроки начинают стремиться утвердить себя в качестве лидера. Подростки, готовые к социально-политической рефлексии, становятся практическими лидерами, они выступают как образец для инфантильных сверстников и положительно влияют на их ориентацию и продвижение в процессе учебы. По существу эти подростки и есть лидеры.

Юность – период жизни после отрочества до взрослости. В этот период человек может пройти путь от неуверенного отрока, притязающего на взрослость, до действительного повзросления. В юности у молодого человека возникает проблема выбора жизненных ценностей. Юность стремится сформировать внутреннюю позицию по отношению к себе; по отношении к другим людям, а также к моральным ценностям, в юности молодой человек расширяет диапазон добра и зла до максимума и испытывает свой ум и свою душу в пределах от прекрасного, возвышенного, доброго до ужасного, низменного, злого. Знаменательно для самого юноши и для всего человеческого, если он выбрал для себя путь духовного рода и преуспевания, а не прельстился пороком и противостоянием общественным добродетелям.

Как бы страстно ни была юность направлена на поиск своего места в мире, сколь ни была она интеллектуально готова к осмыслению всего сущего, она многого не знает – еще нет опыта реальной практической и духовной жизни среди близких и других людей.

Литература

Мухина В.С. «Психология детства и отрочества». М., 1998 г.
Хрестоматия по возрастной психологии. (Учебное пособие для студентов).
Менчинская Н.А. «Психическое развитие ребенка от рождения до 10 лет. Дневники развития дочери».
Гермогенова М.Д. «Социальная психология». Як., 2000 г.
Гермогенова М.Д. «Педагогическая психология». Як., 2000 г.
Гермогенова М.Д. «Психология человека». Як., 2000 г.
Фридман Л.М. «Психопедагогика общего образования». М., 1997 г.
Лишин О.В. «Педагогическая психология воспитания». М., 1997 г.
Лебедев В.И. «Психология и управление». М., 1990 г.

(1)Когда-то в России был такой возраст: отрочество. (2)Недаром Лев Толстой так и назвал три части своей трилогии: «Детство», «Отрочество», «Юность». (3)В самом главном нашем Академическом словаре написано, что отрочество «возраст между детством и юностью».

(4)По-моему, довольно непонятное пояснение. (5)Когда кончается детство? (6)У всех по-разному. (7)У одних - в шесть лет: они уже и младших нянчат, на огороде и во дворе родителям по-взрослому помогают. (8)А приходилось встречать и таких, у кого оно и в 40 лет ещё не кончилось.

(9)Но этот возраст - отрочество - всё равно существует. (10)И он, может быть, самый важный в жизни человека.

(11)В это время складываются привычки. (12)Хорошие или плохие, но на всю жизнь. (13)Совершаются благородные поступки - потому что тяга к добру ещё не задавлена, не скорректирована корыстными или ещё какими-нибудь расчётами. (14)Принимаются важные решения. (15)И некоторые люди следуют тому, что решили в отрочестве, всю свою жизнь.

(16)В это важное, но короткое время или прочитываются некоторые книги - или не прочитываются уже никогда. (17)Потому что есть три закона чтения, и два с половиной из них выведены мною лично.

(20)И третий: именно в отрочестве надо составить список книг, которые в жизни надо обязательно успеть прочесть. (21) Составить - и после этого отказаться от чтения всякой чепухи, которой сейчас везде - навалом.

(22)Поясню первый закон. (23)Никто не скажет вам заранее, что именно вам читать рано. (24)Потому что - у всех по-разному! (25)Одному - рано, а другому - в самый раз. (26)А его ровеснику до самой старости будет рано: читает - и не может понять, что к чему.

(27)Если вам рано читать эту книжку - вы сами же первый это и заметите. (28)И отложите её до лучших дней. (29)Так что если книга оказалась вам не по возрасту, не по уму - ничего страшного, вернитесь к ней позже. (30)Но установить это можно, мне кажется, только опытным путём - начав читать. (31)Знаю точно, что одни в 15 лет проглатывали «Преступление и наказание» Достоевского, для других чтение гениального романа было истинным наказанием.

(32)Со вторым законом дело обстоит серьёзнее.

(33)Да, есть такие книжки, которые надо прочесть именно лет в 12, в 14. (34)Во-первых, только в этом возрасте вы получите от неё стопроцентное удовольствие. (35)А во-вторых - создадите себе задел (то есть нужный запас) на будущее. (З6)Это же здорово - перечитать когда-нибудь на отдыхе «Приключения Тома Сойера»! (37)Я знаю людей, которые перечитывали эту книжку своего детства - со знакомыми иллюстрациями! - несколько раз: в 25 лет, потом около сорока лет и так далее. (38)Но я не встречала таких, кто уселся читать её первый раз в 40 лет. (39)Во-первых - некогда. (40)Во-вторых - и в голову не придёт. (41)А в-третьих, если и возьмётесь - вряд ли будете читать взахлёб. (42)Так, полистаете с лёгкой улыбкой. (43)«Жаль, - скажете, - что в детстве не попалась...»

(44)В общем, поленился в своё время - проиграл на всю жизнь.

(45)Что касается третьего закона - многие подумают: а что плохого в чтении пустых, попавшихся случайно под руку или просто модных в этот момент книг? (46)Некоторые так и считают - а что? (47)Ничего особенного. (48)Мура, но читать можно.

(49)А дело-то главным образом в том, что плохая книжка навсегда лишает вас возможности прочесть хорошую. (50)Время-то не безразмерное.

(51)Когда я училась в шестом классе и продолжала читать, как говорится, запоем, вдруг вычитала где-то, что человек за жизнь может прочесть, кажется, не более 7 тысяч книг. (52)Неважно, точная это цифра или нет. (53)Важно то, что я пришла в ужас от мысли, что читаемые мною второсортные книги, поглощая отмеренные человеку для чтения часы (их и так не очень много остаётся - от других дел), явно меня чего-то лишают. (54)В первую очередь - возможности прочесть какие-то другие книги - те самые, которые в жизни прочесть необходимо. (55)Я ещё не знала толком - какие. (56)Но уже точно знала, что они есть. (57)У полки (иногда её называют золотая полка), на которой стоят вот эти самые книги, которые надо успеть прочитать до 14-15 лет (ну, в крайнем случае до 17), есть одно свойство: не все видят те книжки, которые на ней стоят. (58)Кто-то и во всю жизнь многих из них так и не увидит и, конечно, не прочтёт.

(59)Не прочитать их так же обидно, как никогда не увидеть, например, другие страны. (60)Если же кто-то скажет - «Подумаешь, какие дела - ну не прочитаю какую-то книжку!..» - так это всё равно, что сказать: «Подумаешь - не увижу какой-то ваш Париж!»

(61)Не будете же вы кидаться объяснять такому человеку, зачем нужно увидеть в жизни Париж или, скажем, Рим. (62)Просто пожмёте плечами, да и всё. (63)Кто-то, может, ещё у виска пальцем покрутит - соображай, мол, что несёшь.

(64)И когда приятель тебе скажет: «Ты что - читать книжку собрался? Зачем тебе это надо?!», то имей в виду: вряд ли всё-таки миллионы людей были глупые, а он - умный. (65)Скорей уж наоборот, вот что я думаю.

(По М. Чудаковой *)

* Мариэтта Омаровна Чудакова (род. в 1937 г.) - российский литературовед, историк, доктор филологических наук, критик, писательница, мемуарист, общественный деятель. Автор более 200 научных работ и статей в области филологии, истории литературы и литературной критики.

Показать ответ

Высказывание 1 противоречит содержанию первых абзацев текста.

Высказывание 2 противоречит предложению 20.

Высказывание 4 противоречит предложениям 49-50.

124

Что такое подготовка к ЕГЭ/ОГЭ в онлайн-школе Тетрика?

👩 Опытные преподаватели
🖥 Современная цифровая платформа
📈 Отслеживание прогресса
И, как следствие, гарантия результата 85+ баллов!
→ Запишись на бесплатное вводное занятие ← по ЛЮБОМУ предмету и оцени свой уровень уже сейчас!

Проблема кризиса подросткового возраста - одна из центральных и острых дискуссионных проблем современной психологии. Некоторые авторы склонны рассматривать весь период отрочества как критический. Другие выделяют относительно кратковременные кризисные интервалы. Чаще всего в этом случае речь идет о кризисе 13 лег и кризисе 17 лет. Третьи считают кризис случайным явлением, характеризующим скорее индивидуальную историю жизни человека, чем возрастную закономерность. Наконец, некоторые современные авторы соотносят наличие или отсутствие подросткового кризиса с описанными М. Мид тремя стадиями развития культуры: постфигуративной, кофигуративной и префигуративной.

В большинстве постфигуративных (дописьменных, традиционных) культур подросткового кризиса не наблюдается, что объясняется общностью жизни детей и взрослых, не требующей длительного переходного от детства к взрослости периода, отсутствием табуированных для детей тем. Немногочисленные случаи подросткового «бунта» в таких культурах - это не что иное как проявление характерной для данного племени, переходящей из поколения в поколение традиции: в таком-то возрасте юноши должны «взбунтоваться», чтобы с помощью определенного ритуала отобрать у взрослых власть.

Для кофигуративной культуры характерно резкое различение мира детей и мира взрослых, закрытость и запретность для детей многих тем (без которых детство не мыслится), существенные различия в правах и обязанностях детей и взрослых. Все это приводит к тому, что переход от детства к взрослости приобретает напряженный, кризисный характер. Ребенок должен добиться того, чтобы его стали считать взрослым. И такой переход может быть достаточно длительным.

В префигуративной культуре не только дети учатся у взрослых (как в постфигурации), не только дети и взрослые учатся у своих современников (как в кофигурации), но и взрослые вынуждены многому учиться у детей, что ведет к исчезновению труднопроходимой границы между детской и взрослой жизнью. Мощным фактором, способствующим размыванию этой границы, является сегодня принципиально новый способ передачи и получения информации, который выравнивает возможности 7-летнего ребенка и 70-летнего человека.

Как пишет об этом американский культуролог, специалист по массме- диа Нейл Постман, современная культура «не предъявляет сколько-нибудь серьезных и сложных требований к рациональной деятельности сознания и формам поведения человека... Общество , которое самоотождествляется с аудиторией массмедиа, все быстрее теряет различительные культурные признаки и становится однородным. Логической причиной всех этих нивелирующих процессов является ориентация практически всех передач на общедоступность... Дети начинают ориентироваться не на авторитет взрослых, а на информацию, поступающую “ниоткуда”. Секреты любого свойства, раскрытие которых составляет важнейшую часть информационного потока в широком смысле слова, не могут быть утаяны от детей. Но без социальных секретов детство немыслимо »".

Исчезновение границы между детством и взрослостью ведет к обессмысливанию любых форм кризисного поведения: зачем добиваться того, что и так доступно и владельцами чего уже не являются только взрослые.

Обесценивание взрослости, которое сегодня нередко фиксируют исследователи, может лежать в основе характерного для многих современных подростков нежелания взрослеть и, напротив, как можно дольше оставаться ребенком. Они как будто понимают, что взрослыми они еще будут и ничего особенно нового там не увидят, а вот детство уйдет безвозвратно.

Для того чтобы разобраться в непростой проблеме подросткового кризиса, целесообразно различать кризис как теоретический конструкт и как фиксацию эмпирических фактов.

Современные представления отечественных психологов о природе и значении кризиса базируются преимущественно на идеях Л. С. Выготского, который строил свои представления о развитии на положениях диалектической философии Г. Гегеля и основанной на этой философии материалистической диалектике К. Маркса. В этой логике, по Л. С. Выготскому, возрастной кризис является необходимым революционным этапом развития, закономерно сменяющим этап эволюционного развития. «Если бы критические возрасты не были бы открыты чисто эмпирическим путем, - писал он, - понятие о них следовало бы ввести в схему развития на основании теоретического анализа» .

Такое понимание кризиса позволило Л. С. Выготскому кардинально изменить традиционный взгляд на возрастной кризис как явление сугубо негативное, разрушительное: «Развитие никогда не прекращает свою созидательную работу , и в критические периоды мы наблюдаем конструктивные процессы развития. Более того , процессы инволюции , столь ясно выраженные в этих возрастах , сами подчинены процессам положительного построения личности , находятся от них в прямой зависимости и составляют с ними неразрывное целое. Разрушительная работа совершается в указанные периоды в меру того , в меру чего это вызывается необходимостью развития свойств и черт личности. Фактическое исследование показывает , что негативное содержание развития в переломные периоды - только обратная , или теневая , сторона позитивных изменений личности , оставляющих главный и основной смысл всякого критического возраста» .

Сторонники психоанализа, стоя на других исходных позициях, также рассматривают кризис как важный теоретический конструкт. Необходимость подросткового кризиса они видят во вторичном, на другом уровне, переживании подростком Эдиповой фазы для того, чтобы он смог подготовиться к полноценной взрослой сексуальной жизни. В частности, возвращаясь к началу этой главы, заметим, что ученые-психоаналитики, интерпретировавшие обряды инициации в традиционных обществах, полагали, что эти обряды служат, с одной стороны, фиксации кризиса перехода от детства к взрослости, а с другой - способом его продуктивного разрешения.

Авторы, ориентированные, прежде всего, на фиксацию эмпирических фактов, рассматривают кризис как явление во многом случайное, считая подростковый кризис «понятием без достаточных оснований» . Многие так рассуждающие авторы подчеркивают возможность и даже желательность бескризисного протекания этого периода. Кризис в этом случае расценивается как результат неправильного отношения взрослых, общества в целом к подросткам и объясняется тем, что подросток просто не может справиться со стоящими перед ним на новом возрастном этапе проблемами (X. Ремшмидт).

Весомым аргументом в пользу «бескризисных» теорий является то, что специальные исследования часто действительно свидетельствуют об относительно спокойном переживании многими подростками этого этапа развития (М. Кле, М. Раттер и др.). Психологи Г. Крайг и Д. Бокум приводят данные опубликованного в 1998 г. исследования Д. Оффера, в котором приняли участие 6 тыс. респондентов из 10 различных стран (Австралия, Бангладеш, Венгрия, Израиль, Италия, Япония, Тайвань, Турция, США и ФРГ) . Молодым людям задавились различные вопросы об их взаимоотношениях с родителями в период отрочества. Оказалось, что во всех странах подавляющее большинство вполне мирно, без конфликтов и взаимного непонимания проживали этот период. Тот факт, что результаты по разным странам все-таки различались (например, наибольший лад во взаимоотношениях с родителями был зафиксирован в Израиле), Д. Оффер трактует как аргумент против позиции 3. Фрейда, объяснявшего неизбежность подросткового кризиса тем, что в его основе лежат сугубо биологические потребности и изменения. Данные приведенного исследования, по мнению Г. Крайг и Д. Бокума, говорят и о том, что популярные в 60-х гг. прошлого века идеи о «разрыве поколений» и связанной с этим распространенности кризисного поведения подростков были сильно преувеличены.

В зависимости от оценки все же встречающихся кризисных проявлений у подростка, как позитивных или как негативных, оказывается отношение взрослых (родителей, педагогов, психологов) к этим проявлениям. В случае отрицательной оценки попытки взрослых всеми способами избежать проявлений подросткового кризиса расцениваются не просто как безрезультатные, но в определенном смысле как вредные. Подросток, рассуждают приверженцы этой точки зрения, как бы провоцирует запреты, специально «принуждает» взрослых к ним, чтобы иметь затем возможность проверить свои силы в преодолении этих запретов, проверить и собственными усилиями раздвинуть рамки, задающие пределы его самостоятельности. Именно через это столкновение подросток узнает себя, свои возможности, удовлетворяет потребность в самоутверждении. Сторонники позитивной оценки кризиса полагают, что если отрочество проходит гладко и бесконфликтно, это может усилить и сделать особенно болезненными кризисы 17-18 и 21-23 лет. Бескризисное, спокойное протекание отрочества может повлечь за собой закрепление инфантильной позиции «ребенка», которая проявится затем и в молодости, и даже в зрелом возрасте.

В литературе описаны два основных пути протекания возрастных кризисов. Первый, наиболее распространенный, - это кризис независимости. Его симптомы: строптивость, упрямство, негативизм, своеволие, обесцениванне взрослых, отрицательное отношение к их требованиям, ранее выполнявшимся, протест-бунт, ревность к собственности. Естественно, на разных этапах возрастного развития этот «букет симптомов» выражается в соответствии с возрастными особенностями. И если для 3-летпего ребенка ревность к собственности выражается в том, что он вдруг перестает делиться с другими детьми игрушками, то для подростка - это требование не прикасаться к его компьютеру, не входить в его комнату, не наводить в ней порядок, а главное - «не лезть ему в душу». Остро ощущаемое переживание собственного внутреннего мира - вот та главная собственность, которую оберегает подросток, ревниво защищая ее от других.

Симптомы кризиса зависимости противоположны: чрезмерное послушание, зависимость от старших или более сильных, регресс к старым интересам, вкусам, формам поведения.

Если первый путь - это некоторый рывок вперед, выход за пределы старых норм, правил, то второй - возврат назад, к той своей позиции, к той системе отношений, которая гарантировала эмоциональное благополучие, чувство уверенности, защищенности. И то, и другое - варианты самоопределения (хотя, конечно, неосознанного или недостаточно осознанного). В первом случае подросток как бы говорит: «Я уже не ребенок», во втором: «Я еще ребенок и хочу оставаться им».

С точки зрения развития благоприятным оказывается именно первый вариант. В действительности обычно в кризисе присутствуют и та, и другая тенденции. Это связано с двойственной позицией подростка. В силу недостаточной психологической и социальной зрелости подросток, предъявляя взрослым и отстаивая перед ними свою новую позицию, добиваясь равных прав, стремясь расширить рамки дозволенного, одновременно ждет от взрослых помощи, поддержки и защиты, ждет (конечно, неосознанно), что взрослые обеспечат относительную безопасность этой борьбы, оградят его от слишком рискованных шагов. Вот почему повышенно либеральное, «разрешающее» отношение часто наталкивается на глухое раздражение подростка, а достаточно жесткий (но при этом аргументированный) запрет, вызвав кратковременную вспышку негодования, напротив, ведет к успокоению, эмоциональному благополучию.

Рассмотрим конкретный случай.

что девочка достала с антресолей старую куклу, которую, но словам матери, «целый день, как маленькая, таскала за собой по квартире, даже в туалет».

В приведенном примере мы видим проявления и кризиса независимости, и кризиса зависимости. Столкнувшись с резким противодействием проявлениям стремления к независимости, девочка «выбрала» второй путь - путь зависимости. Очевидно, что школьный психолог в описанном примере рассматривал негативные проявления в поведении девочки как свойственную ей недисциплинированность, не принимая во внимание возрастные особенности, поэтому его рекомендация, оказавшаяся в каком-то смысле даже успешной, была направлена на преодоление этих нарушений поведения.

Как бы ни расценивать подростковый кризис, в каждодневном общении с подростком необходимо рассматривать все многообразие причин, приводящих к негативным формам поведения, особенно когда они приобретают устойчивый характер. В этом контексте чрезвычайно важно уметь вычленять такие проявления кризиса, которые могут свидетельствовать об отклонениях в личностном развитии, требующих вмешательства психоневрологов и психиатров. Это тем более важно, если учесть, что нередко именно в подростковом возрасте наблюдаются дебюты многих заболеваний, в том числе и психических. В качестве критериев, отличающих нормальные возрастные проявления кризиса подросткового возраста от психопатологических, исследователи предлагают следующие (табл. 1.1).

Таблица 1.1

Проявления симптомов подросткового кризиса

	Отклонения от нормы
Стремление к самоутверждению, отстаиванию равных со взрослыми прав умеренной интенсивности	Гипертрофированное, заостренное проявление стремления к самоутверждению, отстаивания равных со взрослыми прав
Противостояние взрослым связано со стремлением доказать свою самостоятельность, независимость	Противостояние носит гиперболизированный характер, доходит до враждебности
Проявление симптомов кризиса зависит от ситуации, поведение достаточно гибко приспосабливается к ситуации	Симптомы кризиса проявляются без какой-либо видимой связи с условиями ситуации
Относительно большой репертуар форм поведения	Один и тот же симптом кризиса проявляется как клише по самым разным поводам, т.е. приобретает свойства стереотипа, проявления симптома очень устойчивы, ригидны
Симптомы кризиса наблюдаются время от времени, в виде кратковременных «вспышек»	Симптомы кризиса наблюдаются постоянно
Относительно легко поддаются коррекции	Плохо поддаются коррекции

Окончание табл. 1.1

Согласно наиболее распространенной сегодня точке зрения, кризис подросткового возраста, как и все критические периоды развития, проходит три фазы: 1) негативную, или предкритическую, - фазу ломки старых привычек, стереотипов, распада сформировавшихся ранее структур; 2) кульминационную точку кризиса, в подростковом возрасте - это, как правило, происходит в 13 лет, хотя возможны значительные индивидуальные варианты; 3) носткритическую фазу - период формирования новых структур, построения новых отношений и т.н. Каждая из этих фаз в процессе воспитания и психологического сопровождения требует особого подхода.

Какая из указанных фаз подросткового кризиса наиболее сложна в воспитательном отношении? Этот вопрос не имеет однозначного ответа. Ответ зависит от конкретно-исторического контекста развития подростка. Так, в середине прошлого века в нашей стране в качестве наиболее проблемной рассматривалась первая, негативная фаза, которая приходилась тогда в основном на 5-й класс, с которого начиналось обучение в средней школе. Эта фаза оценивалась как необходимый и закономерный этап качественной перестройки психической жизни детей, что и определяло основные психолого-педагогические рекомендации. Суть их сводилась к объяснению значения негативной фазы окружающим подростка взрослым - учителям и родителям, чтобы те понимали ребенка, уважали его переживания, бережно относились к нарождающемуся у него чувству взрослости.

С начала 70-х гг. XX в. проблема пятых классов стала постепенно сходить на нет, и можно сказать, что к сегодняшнему дню она осталась лишь в учебниках. Подавляющее большинство современных педагогов ощущают свою профессиональную компетентность в работе с младшими подростками и знают, почему могут возникать те или иные осложнения, умеют с ними справиться.

В последующие годы главной проблемой стали подростки, находящиеся в носткритической фазе. Именно здесь практические психологи чаще всего сталкивались с жалобами взрослых - родителей и педагогов - на свою профессиональную и личностную беспомощность, на неспособность справиться с трудными ситуациями при общении с подростком.

В одном из исследований, проведенных в конце 80-х гг. XX в. , 100 учителям 4-8 классов была предложена анкета, один из вопросов которой был сформулирован так: «Из всех подростковых классов мне труднее всего работать с... классом, потому что...» Лишь 18% педагогов отметили, что работа ни с одним из подростковых классов не представляет для них сложности. Большинство учителей (76%) назвали трудным тот или иной класс, причем 7% - 4 класс, 12% - 5, 20% - 6, 29% - 7, 31% - 8 класс. Таким образом, по мнению учителей, трудности из года в год нарастают, и самыми трудными оказываются учащиеся 7-8 классов.

В последнее десятилетие за помощью к психологам все чаще обращаются родители подростков 16-17 лет, учителя старших классов и даже родители студентов и преподаватели вузов, причем во многих случаях причины обращения связаны с протеканием кризиса в его посткритической фазе.

Но возвратимся к вопросам, поставленным в начале этого параграфа: как же стоит рассматривать кризис подросткового возраста? считать ли его неизбежным? считать ли весь переходный период критическим или кризис - это лишь небольшой по длительности эпизод? Повторим еще раз, что единой позиции в ответах на эти вопросы у психологов нет. Л. С. Выготский, много внимания уделявший проблематике возрастных кризисов, сам менял свою позицию в отношении подросткового кризиса, о чем подробнее будет рассказано в гл. 2. И все же закончим разговор о кризисе подросткового возраста словами Л. С. Выготского:

«Заметим , что ведущийся и в современной литературе часто спор относительно того, что же в конце концов представляет собою переходный возраст - трагически ли развертывающийся кризис или лежащий в основе созревания положительный и многообразный синтез , - этот спор порожден отчасти неправильной статической постановкой вопроса, пытающейся охватить переходный период единой формулой, как готовую и законченную вещь с твердыми, установившимися и определившимися свойствами. В движении, в динамике, в развитии переходного возраста находят свое реальное жизненное совмещение обе полярные тонкий.

Постман Н. Исчезновение детства. URL: https://docviewer.yandex.ru/?url=ya-serp%3A%2F%2Fneilpostman.ucoz.ru%2FDisappearanceofChildhood.Ru.doc&c=5591e6f36560(дата обращения: 25.06.2015).
2 Выготский Л. С. Собрание сочинений: в 6 т. Т. 4. М.: Педагогика, 1984. С. 252.
Там же. С. 253.
Кле М. Психология подростка: психосексуальное развитие. С. 56.
Крайг Г., Бокум Д. Психология развития. 9-е изд. СПб.: Питер, 2008.
В психологическую консультацию обратилась мама девочки 10 лет, ученицы
класса, которую школьный психолог диагностировал как «отличающуюся ярковыраженными девиантными формами поведения, связанными с недостатками воспитательных воздействий», посоветовав родителям обратить особое внимание на последовательное пресечение этих форм поведения. Обратиться в консультацию мамузаставило то, что следование рекомендациям, «закручивание гаек» действительнопривело к исчезновению этих форм поведения. Девочка перестала грубить учителям, практически исчезло упрямство, стремление «все сделать по-своему, наперекор», она перестала много времени проводить со сверстниками, которые не нравились родителям, и в основном сидела дома. Но одновременно она стала капризна,по малейшему поводу начинала плакать, требовала от родителей постоянного внимания к себе, ничем не хотела заниматься без их участия. Особую их тревогу вызвало то,
Масгутова С. К. Основные проблемы подросткового возраста в контексте школьнойпсихологической службы: дне.... канд. психол. наук. М., 1988.

В часы вечерних размышлений о судьбе своих воспитанников я часто думал, что вступление в годы отрочества- это словно второе рождение человека. Первый раз рождается живое существо, второй раз - гражданин, активная, мыслящая, действующая личность, которая видит уже не только окружающий мир, но и саму себя. Первый раз человек заявляет о себе криком: «Вот я, заботьтесь, волнуйтесь обо мне, я беспомощный, не забывайте обо мне ни на минуту, берегите меня, сидите затаив дыхание у моей колыбели». Родившись во второй раз, человек заявляет о себе совершенно иначе: «Не опекайте меня, не ходите за мной, не связывайте каждый мой шаг, не свивайте меня пеленками присмотра и недоверия, не напоминайте и словом о моей колыбели. Я самостоятельный человек. Я не хочу, чтобы меня вели за руку. Передо мною высокая гора. Это цель моей жизни. Я вижу ее, думаю о ней, хочу достичь ее, но взойти на эту вершину хочу самостоятельно... Мне необходима поддержка старшего друга. Я достигну своей вершины, если буду опираться на плечо сильного и мудрого человека. Но мне стыдно и боязно сказать об этом. Мне хочется, чтобы все считали, что я самостоятельно, своими силами доберусь до вершины». Вот что сказал бы подросток, если бы он умел сказать о том, что его волнует, и если бы - самое главное - он захотел откровенно обо всем сказать. (12, 65)

Еще до начала работы с моими учениками я много наслышался о трудностях воспитательной работы с подростками. Мне говорили: «Легче всего работать с маленькими детьми. Но как только маленький ребенок станет подростком, он преображается, вы не узнаете его. Исчезнут доброта, чуткость, стеснительность. Появятся грубость, резкость, равнодушие». В дальнейшем я убедился, насколько ошибочны эти слова. В подростке «исчезает» все доброе в том случае, если оно не создавалось, если воспитатель считал, что доброе дается ребенку от природы. Если с детства у ребенка не воспитана любовь к книге, если чтение не стало его духовной потребностью на всю жизнь,- в годы отрочества душа подростка будет пустой, на свет божий выползет как будто неизвестно откуда взявшееся плохое. (10, 175)

Если в детские годы важнейшим источником духовной жизни человека является мир вещей - их суть, причинно-следственные связи и зависимости, то в годы отрочества перед ним открывается мир идей. Отцам и матерям кажется странным, непонятным, оскорбительным для их самолюбия, что сын словно забывает о колыбели, из которой он увидел солнце и небо, забывает о груди материнской, вскормившей его. Но в этом выражается сложная, противоречивая сущность того факта, что на фоне широкой картины общественной жизни семья, домашний очаг, колыбель, материнская любовь вдруг кажутся подростку маленькими, незначительными. Даже собственные «грешки» - нарушение норм поведения - кажутся ему делом несущественным в сравнении с мировыми проблемами.
Подросток начинает философствовать - мыслить широкими общественно-политическими моральными понятиями. Все, что происходит в мире, касается его личности. Пусть это не удивляет вас, воспитатели подростков: глубокая заинтересованность в судьбе других людей - суть отрочества. (12, 172)

В подростковом возрасте очень важно, чтобы мир, который человек охватывает своим мысленным взором, не был узким, домашним. Чем дальше и больше видит подросток, чем больше мыслей, чувств возбуждает в нем то далекое, с которым он непосредственно не сталкивается в повседневной жизни, тем тоньше, внимательнее и чувствительнее у него гражданское видение своего села, своего труда, своих товарищей, родных и близких и самого себя. Если подростка взволновало то, что происходит где-то у подножия Памира, то его взволнует и то, что он видит в родном селе. (12, 211)

Отрочество знаменательно тем, что человек не только открывает человека (это характерно и для детства), но и ищет человека. (12, 215)

У многих учащихся в эти годы замечается привычка спорить во всех случаях, где только они видят возможность приложить силу своего ума. В этом нет ничего плохого; задача воспитания речи подростка в том и состоит, чтобы направлять своеобразную мыслительную работу подростка в правильное русло, развивать из незрелой, несовершенной речи подростка правильно построенную внешнюю речь. (6, 131)

Школу нельзя представлять в искусственно созданной обстановке идеологической стерильности. Вокруг подростков кипит сложная и противоречивая жизнь: часто они оказываются на перекрестке идейных влияний. Нужно не укрывать от чужих идейных влияний, а сталкивать с ними, понуждать пытливую мысль к самостоятельному анализу жизненных явлений и ситуаций. Чтобы «перевести» знания в убеждения, нужно, образно говоря, подвести подростка к бурной реке, научить его плавать и вместе с ним плыть через быстрину. Ступив на твердый берег, юный гражданин почувствует себя настоящим борцом. В. И. Ленин учит, что идеи марксизма должны быть не чем-то заученным, а «тем, что вами продумано». (12, 209)

Я часто стремился к тому, чтобы держать класс в состоянии спора... Состояние спора создается благодаря тому, что подростки, мысленно обдумывая, анализируя факты, словно бы отдаляются от фактов и видят проблему... Подросток с интересом исследует противоречия и определяет свою точку зрения. Он не беспристрастный «усваивающий знания», а борец. Я видел свою воспитательную задачу в том, чтобы повернуть факты острейшей их стороной - в этом суть проблемной ситуации. Проблемность эмоционально обогащает мышление: подростку не безразлична глубинная связь фактов... Давно минувшие события воспринимаются и переживаются им как современность; литературный персонаж становится для него единомышленником или же идейным противником. (12, 204)

Способность «мерить на свой аршин» все, что видит подросток вокруг себя, особенно же способность мерить человека - это ступенька развития, которая в большой степени определяет новые мысли, переживания, тревоги, заботы подростка, кажущиеся учителю и родителям неожиданными. Подросток читает роман, ему встретились размышления о жизни и смерти, и вот его сознание молниеносно пронзает мысль: «Я тоже умру». Эта мысль вызывает смятение, во многих случаях - страдание. Я знал мальчика, который, открыв эту истину, пережил тяжелое нервное потрясение. Он несколько дней сидел на уроках равнодушный ко всему. Ему казалось странным, непонятным: как это люди забыли, что все они умрут, как они могут спокойно работать, веселиться, близко к сердцу принимать мелкие житейские дела. (12, 69)

У подростков усиливается интерес к тем местам из художественных произведений, в которых отражаются чувства духовной общности между людьми, верности, преданности. Появляются записные книжки, альбомы, тетради, где подростки записывают наиболее полюбившиеся им выражения, изречения, характеристики. Показателем роли мыслительной и эмоциональной активности является ведение дневников. Свои мысли, взгляды, убеждения воспитанники записывают не на память, не для будущего, а для того, чтобы утвердиться в правильности, истинности своих мыслей. (6, 126)

Совершенно недопустимо «кормить» подростков «молочными идеями»: не опаздывай на уроки, аккуратно выполняй домашние задания и т. п. Это важные обязанности школьника, но на них не построишь богатство идейных отношений, ими не вдохновишь; в этих обязанностях слишком узкое поле для борьбы и преодоления трудностей, для формирования идейных убеждений. Для этих убеждений необходимо богатство идейных отношений. Если в годы отрочества и ранней юности ученик безответственно относится к учебе, это означает, что в его жизни нет огонька, который освещал бы будничный труд, нет борьбы за настоящие, как говорят подростки, «взрослые» дела. (12, 225)

Именно в годы отрочества нужно, по словам В. Г. Белинского, допрашивать и спрашивать прошлое, чтобы оно помогло понять современное и заглянуть в будущее. Историческая образованность - важнейшая ступень на пути к моральному самовоспитанию. Никогда человек не переживает так глубоко чувство долга перед Родиной, как в те часы размышлений над судьбами Отчизны, когда он сам мысленно повторяет путь, пройденный своим народом, видит и ощущает себя как частицу народа. (12, 212)

В отрочестве мои воспитанники собирали материалы об участии наших односельчан в Великой Отечественной войне. Мальчики и девочки приносили как бесценные сокровища доверенные им пожелтевшие фотокарточки героев - своих соседей, родных и близких. Они изготовили большие портреты героев и поставили их в комнате, которую назвали Пантеоном Славы. (12, 214)

Самое глубокое впечатление на подростков производили рассказы, в которых раскрывались, можно сказать, материализовались идеи: человек и общество, свобода и угнетение, счастье и горе, социальный прогресс и сила реакции. (12, 173)

Раскрывая величие моральных, политических идей, я как огня боялся, чтобы даже между строками моего рассказа подростки не прочитали укора: настоящие люди поступают вот как, а вы совсем по-другому... Даже намек на это ведет к тому, что духовная деятельность, без которой невозможно формирование идеала, останавливается; в юном сердце рождается неверие в собственные силы, возникает страшная немощь души - ощущение собственной никчемности, бесплодности усилий, направленных на самовоспитание, недоступности идеала. Но юное существо никогда не примирится с мыслью о собственной никчемности. Подросток протестует - протестует внутренне, всеми силами своей души: он перестает верить в то, что вы говорите ему; высокое, идеальное вы можете сбросить с пьедестала героического. Так, бывает, рождается цинизм. Духовное богатство немыслимо без чувства собственного достоинства. Яркий образ идеальной жизни, красоты морального подвига должен не ослеплять подростка, а освещать ему путь, высвечивать все доброе и все дурное в его собственном сердце. Именно это нужно делать - освещать юному сердцу путь к идеалу, а не копаться руками в сердце, не «выворачивать» его. (12, 203)

Среди молодых людей есть еще карьеристы, себялюбцы, расчетливые льстецы и злопыхатели, завистники. Они рождаются чаще всего на почве пустой, бессодержательной жизни коллектива и личности, жизни, в которой нет высокой цели. Рассеять их низменные чувства может только свежий ветер высокоидейной деятельности, активное участие в общественном труде. (6, 130)

Важнейшая причина трудностей в воспитании подростков заключается в том, что воспитательная практика выступает перед ними в обнаженном виде, а человек в этом возрасте по самой своей природе не хочет чувствовать, что его воспитывают. (11, 8)

На неуважение своего личного достоинства со стороны старших подросток нередко отвечает упрямством или грубостью. Нет ничего хуже стремления сломить это упрямство, подавить неподчинение. Все это оскорбляет, ожесточает, даже озлобляет подростка, приводит к тому, что он как бы умышленно начинает действовать вопреки разумным требованиям дисциплины. Особенно остро переживает подросток постоянное подчеркивание родителями или воспитателями недостатков его характера, которые он сам в какой-то мере осознает или даже пытается бороться против них. Нарочитое подчеркивание этих недостатков, особенно иронизирование по поводу их, приносит подростку глубокое личное горе, а иногда и отчаяние. Проявляя своего рода терпимость к этим сторонам личности, мы добиваемся того, что подросток сам мобилизует свои духовные силы для устранения отрицательных черт своего характера. (6, 132)

Подростки уже не верят учителю или родителям на слово, как дети младшего возраста, не принимают беспрекословно все, что им говорится. Они как бы умышленно стремятся найти доводы, опровергающие то, что им говорится... Важным условием правильного развития подросткового критицизма является не только удовлетворение, но и всяческое поощрение его пытливости, любознательности... (6, 119-120)

Свидетельством растущей мыслительной активности является потребность подростков в категорическом, окончательном ответе на вопрос и в исчерпывающих доказательствах, не допускающих двусмысленности. Особенно сильно проявляется эта потребность по отношению к вопросам, отражающим причинно-следственные связи в общественных явлениях: в незаконченности мысли воспитанники иногда подозревают нарочитое стремление скрыть от них истину, этим частично объясняется та настороженность, критичность, с которой они иногда слушают объяснение волнующего их вопроса. (6, 122)

Противоречивость умственного развития подростка выражается в том, что, с одной стороны, подросток не может мириться с неясностью или недомолвкой в оценке того или иного явления, с другой стороны, ему нужна полная и категоричная характеристика. В связи с этим и собственные суждения подростков отличаются крайней категоричностью, но считать это проявлением самоуверенности нельзя. Наоборот, своей категоричностью подросток нередко стремится прикрыть свое сомнение, неуверенность, эмоциональная активность иногда как бы восполняет, компенсирует интеллектуальную неясность. В категоричности подросток усматривает средство утверждения правильности своей мысли. (6, 123)

Отдельные воспитатели считают, что для подростков якобы характерно упорство в нежелании сознать свою неправоту, исправить ошибку. Это только так кажется с первого взгляда. Воспитанник только делает вид, что он продолжает стоять на своем. На самом же деле его мысль усиленно работает, ищет правильного ответа. Наблюдения над подростками показывают, что они очень остро переживают свои ошибки, и при их растущем в этом возрасте чувстве собственного достоинства было бы неправильно требовать от них спокойной, вдумчивой критики своих взглядов.
Своей мыслительной активностью подросток стремится не только наглядно показать, что он думает, каковы его взгляды, но и - это особенно важно - внутренне убедиться в правильности своих взглядов... Этим, кстати, объясняется и возрастающая в этом возрасте требовательность воспитанников к полному соответствию между словом и делом (доходящая нередко до ошибок), а также прямолинейность, даже некоторая резкость суждений. (6, 123)

В наибольшей мере отражаются в духовной жизни юношей и девушек и раскрывают процесс развития нравственного самоутверждения такие характерные противоречия: глубокое стремление проявлять волевые усилия в самовоспитании и в то же время недоверчивое отношение к конкретным приемам самовоспитания, рекомендуемым воспитателем; чуткость, восприимчивость к нравственной оценке своей личности со стороны коллектива и - стремление показать равнодушие к этой оценке, действовать по-своему; стремление к идеалу и принципиальности в большом (долг перед Родиной, самоотверженность) и - беспринципность в малом, незначительном (например, покрывательство друга, совершившего неблаговидный поступок); уважение силы и могущества науки, разума, мастерства и - склонность к постановке каверзных вопросов, имеющих своей целью опровергнуть давно доказанные истины, положения, закономерности; стремление анализировать каждый факт, явление, событие, боязнь прийти к поспешному выводу и - характерная для молодежи безосновательность обобщения отдельных фактов, особенно из сферы общественных отношений и интимной жизни; романтический порыв, мечта, воодушевление возвышенными целями и - сугубо практическое, можно сказать, буднично обыденное проникновение в детали; стремление быть взрослым, умышленное подчеркивание в своем поведении черт, свойственных зрелым людям, и - первая грусть в эмоциональной окраске воспоминаний, связанных с детством, осознание того, что детство ушло, переживание в связи с этим чувства горечи; глубокая вера в доброе начало в человеке и - тенденция к преувеличению отдельных незначительных отрицательных черт личности близких; пытливость, вдумчивость, способность к сосредоточенному умственному труду и, с другой стороны, рассеянность, неорганизованность, терпимость к неустроенности и беспорядку; стремление к нравственному идеалу, безоговорочное подражание идеальному герою абсолютно во всем, даже в мелочах, и - боязнь казаться несамостоятельным, взгляд на подражание вообще как на показатель духовной слабости; пренебрежение к зубрежке и - стремление дословно запомнить полные глубокого смысла выражения и изречения; подчеркнутая серьезность и - безудержное веселье; чувство гордости за свои интеллектуальные силы, иногда даже переоценка их и - самоуничижение, внушение самому себе мысли о том, что я ничего не знаю и т. п.; смелость, презрение к опасности и - застенчивость, скованность, особенно в тех случаях, когда активная деятельность должна носить чисто духовный, интеллектуально-эмоциональный характер; излишняя возбудимость там, где надо проявить сдержанность, и - нарочитая сдержанность в то время, когда интеллектуально-нравственная оценка явления ярче всего может быть передана посредством глубокого чувства; доверчивость и - настороженность; искренность, откровенность, глубоко интимное духовное общение с другом и - замкнутость, неоткровенность во взаимоотношениях с самыми дорогими людьми - отцом и матерью; нежность, ласковость души и - деланная, напускная резкость, холодность, искусственная строгость слов; осознанный, избирательный интерес к определенной отрасли знаний и виду трудовой деятельности и - стремление знать все, обвинение самого себя в невежестве; чуткость, отзывчивость, непримиримость к черствости и бездушности и - боязнь слишком открыто проявлять свое сострадание и сочувствие (особенно у юношей), чтобы не прослыть «неженкой»; оптимизм, жизнерадостность, нетерпимость к упадничеству и - своеобразное чувство удовлетворения от легкой, лирической грусти (это нередко находит отражение в дневниках); стремление уже в школе принять решение о своем будущем и - постоянное ожидание чего-то нового, неизведанного; осознание своих сил и возможностей и - стремление к той деятельности, которая явно не по силам; стойкость и - тенденция к преувеличению личного горя или неприятности.
Мы остановились детально на этих противоречиях потому, что понимание их является очень важным условием внимательного, чуткого подхода к юношам и девушкам. Задача воспитателя заключается также в том, чтобы разъяснить юношам и девушкам противоречивый характер побуждений, желаний. Если учесть, что два противоречивых побуждения могут быть в одинаковой мере и благородными, и предосудительными (в зависимости от конкретных условий), станет ясно, какую важную роль в нравственном самоутверждении играет осознание юношами и девушками нравственной сущности побуждений. Последнее выступает и как мотив активной деятельности, и как сдерживающее начало. (6, 172-174)

[Подростку] ...кажется, что сделать или не сделать тот или иной поступок - это почти то же, что захотеть или не захотеть. Вот почему подросток нередко делает не так, как надо, а так, как ему хочется. Он уже понимает, что поступки зависят от волевых усилий человека, но не умеет критически оценивать свои собственные желания. Это неумение выражается в том, что взрослые называют самоуверенностью подростка. Проявления самоуверенности, даже неразумного упорства, нередко причудливо переплетаются в подростке с хорошими намерениями проявить настоящую волевую стойкость. К этим проявлениям и намерениям подростка следует проявлять большую чуткость.
Надо уметь быть снисходительным к попыткам подростков, иногда очень неумелым и даже смешным, с точки зрения взрослых, испытать свою волю. Подростки не берутся сразу же за дело, как это имеет место у младших школьников, которых сумел воодушевить педагог. Как бы предстоящая деятельность не увлекала их, они любят подумать над тем, стоит или не стоит выполнять то, к чему призывает педагог; с первого взгляда иногда даже кажется, что они проявляют нежелание работать (нередко это выражается в иронических замечаниях подростков по поводу своей роли в предстоящем деле). Некоторых воспитателей такое поведение учащихся выводит из себя, они убеждены, что подростки испытывают их терпение. В действительности же никакого плохого умысла по отношению к педагогу и к предстоящему делу у подростков нет. Им просто доставляет удовольствие осознавать зависимость дела от своей воли, желания. (6, 109)

Особого внимания требует от воспитателей завершающий период школьного воспитания - ранняя юность... Мы вкладываем в это понятие широкий смысл: ...пора глубоко осмысленного отношения к окружающему и к собственной жизни и деятельности, ощущение полноты и расцвета своих физических и духовных сил, осознание открывающейся перспективы духовно богатой, полнокровной, полной смысла жизни, переживание благородных чувств любви и верности, мечтания и размышления о будущем.
...Ведущей, определяющей стороной духовного развития в годы юности является мировоззрение, сознательное стремление придать своим поступкам, своему поведению мировоззренческую мотивировку. (6, 38)

Старший возраст - это возраст умственного и нравственного самоутверждения. Для юношей и девушек характерно стремление к глубокому анализу фактов, к обобщению их. Проявлением этого стремления является, между прочим, недоверие и склонность к возражениям. По внешнему виду, по выражению лиц юношей и девушек не так легко узнать, что у них делается на душе. Эта особенность старшего возраста повышает требования к содержанию воспитательных рассказов. Необходимо подбирать материал, который давал бы больше возможностей для анализа, размышлений, выводов, споров... Юноши и девушки не восторгаются и не увлекаются героическими подвигами так непосредственно, как дети и подростки. Они мысленно пытаются поставить себя на место героя, о котором рассказывает учитель... Воспитательный рассказ в старших классах должен учитывать то, что воспитанник думает не только о герое... но и о самом себе. (3, 43)

Если в рассказе для учащихся младшего возраста факты должны говорить сами за себя, то для старших воспитанников необходимо, кроме того, прямое обращение к их сознанию. Глубоко ошибаются практические работники школ, полагающие, что ученики старших классов якобы с пренебрежением относятся к так называемым «общим фразам». Да, пустословия они не терпят. Но умные слова воспитанники принимают с глубоким волнением... (3, 44)

[В юности] меняется подход к категоричности суждений: она все больше и больше уступает место гипотетичности (взрослые называют это склонностью пофилософствовать), причем критерием доказательности той или иной гипотезы является борьба противоречивых суждений в ходе доказательства. На практике это проявляется в следующей интересной закономерности: чем с большими усилиями доказана истина, тем больше верит в нее воспитанник. (6, 174)

Но особенно глубокому анализу подвергают юноши и девушки вопросы, связанные с общественными отношениями и внутренним миром человека... Их внимание привлекают такие вопросы, как объективный характер исторических событий и роль личности в истории; соотношение личного и общественного, права и обязанности; взаимосвязь понятий счастья и долга, дисциплины и свободы; стремление человека лучше познать самого себя. (6, 175)